Глава IV. Timor turcorum в генуэзских факториях времени их управления Банком Сан-Джорджо (1453—1475 гг.)

Роль одного из определяющих внешнеполитических факторов в истории Причерноморского региона было суждено сыграть походам Тимура, которые он осуществил в конце XIV — начале XV вв. Масштабные военные экспедиции Тамерлана 1391 и 1395—1396 гг. привели к развалу Золотой Орды [Сафаргалиев, 1996, 429—433; Греков, Якубовский, 1998. с. 249—274]. Империя, созданная Тимуром, простиралась от границ Китая и Бенгальского залива до Средиземного моря. Вынашивая честолюбивые планы покорения Китая, Тимур решил обезопасить свои западные границы, где в XIV в. образовалось и быстро окрепло государство турок-османов. Впервые Тимур пересек границы Восточной Анатолии в 1386 г., и в битве при Эрзинджане разбил армию анатолийских эмиров [Рансимен, 1983, с. 49]. Во время второго похода (1395 г.) он дошел до Сиваса, где был убит владетель провинции сын Баязида I (1389—1402 гг.). Третий поход в 1402 г. закончился полным разгромом турецкой армии в сражении при Ангоре (Анкире), произошедшей 28 июля [Васильев, 2000, с. 334—336]. В плен попали сам Баязид I и его сын Муса. Баязид умер в плену в 1403 г., покончив жизнь самоубийством, а Муса был выпущен на свободу [Іналджик, 1998, с. 26; Литаврин, Медведев, 1991, с. 357—358].

Вторжение Тимура в начале XV в. в Восточную Анатолию и разгром турецкой армии почти на полстолетия отсрочили падение Константинополя [Васильев, 2000, с. 336], окончательное завоевание стран Балканского полуострова, Трапезундской империи, Феодоро и Готии, а также итальянских факторий на побережье Черного моря.

После смерти Баязида I между его сыновьями начинается междоусобная война, победителем из которой вышел Мехмед, занявший турецкий престол в 1413 г. Мехмед I (1413—1421 гг.) поддерживал дружественные отношения с императором Мануилом II Палеологом (1391—1425 гг.) и даже вернул ему несколько захваченных ранее турками византийских городов. В 1421 г. после смерти Мехмеда I правителем османского государства становится его сын Мурад. В 1422 г. он попытался взять Константинополь (осада продолжалась со 2 июня по 6 сентября), но потерпел при этом неудачу из-за очередного восстания в Анатолии [Іналджик, 1998, с. 29].

За время своего долгого правления Мурад II (1421—1451 гг.) укрепил власть султана, завоевал новые земли на Балканах и в Анатолии, упорядочил систему государственного управления. Им также была проведена реформа армии, заключавшаяся в реорганизации войска янычар, формировавшегося до этого из детей христиан, захваченных в плен. Теперь султан ввел регулярную систему набора, по которой каждая христианская семья (греческая, армянская, валашская, болгарская и др.) была обязана отдать, если понадобится, турецким властям по мальчику [Рансимен, 1983, с. 53—54]. Таким образом, к концу своего правления Мурад создал сильнейшую армию.

После смерти Мурада II (3 февраля 1451 г.) [Іналджик, 1998, с. 31] престол занял его девятнадцатилетний сын Мехмед II (1451—1481 гг.), сразу же начавший подготовку к захвату Константинополя. В качестве первых подготовительных мероприятий Мехмед возвел крепость в самом узком месте (около 600 м) пролива Босфор, где на противоположном берегу располагалось укрепление Анадолу — Хисар (Гюзель-Хисар), построенное при Баязиде I [Васильев, 2000, с. 350] (рис. 118).

«Новую крепость» (именно так она именуется в генуэзских источниках XV в. — «castellum Nouum», «Castrinoui» [Данилова, 1974, с. 195]) турки назвали Богаз-Кесен («перерезающая горло», «перерезающая пролив»). Сейчас данная крепость известна как Румели-Хисар. Ее постройка была начата 15 апреля и завершена уже 31 августа 1452 г. [Рансимен, 1983, с. 69; Zygulski, 1988, s. 90—91, rys. 69—70]¹ (рис. 118: 2).

Таким образом, блокировался пролив. Теперь корабли могли проходить через него только с разрешения турок (после таможенного досмотра) или с риском быть потопленными крепостной артиллерией. В затруднительном положении оказались Венеция и особенно Генуя, располагавшая в бассейне Черного моря многочисленными торговыми факториями.

5 апреля 1453 г. Мехмед II вместе с армией, насчитывавшей 150—200 тыс. человек, в распоряжении которой находилось 400 военных кораблей и множество пушек, прибыл под стены Константинополя, а 7 апреля приступил к осаде города. Константину XI Палеологу (1449 — 29 мая 1453 гг.) удалось собрать для обороны 5000 горожан, 2000 «иноземцев» и 25 боевых судов (среди них было 700 генуэзцев, прибывших на двух галерах, две галеры также прислали венецианцы). Во вторник, 29 мая, несмотря на ожесточенное сопротивление, столица Византийской империи была захвачена турками [Рансимен, 1983, с. 74—130; Курбатов, 1991, с. 222]. Европа с ужасом узнала о случившемся [Медведев, 1999, с. 293—332].

Многие понимали, что завоевание Трапезундской империи, Феодоро и Готии, Генуэзской Газарии, других стран и городов Причерноморья, является только делом времени. Пророческими оказались слова Лауро Квирини, обратившегося к папе Николаю V задолго до грядущих трагических событий (его письмо датировано 15 июля 1453 г.): «<...> с помощью одной только, но величайшей победы над Византием он (Мехмед — В.М.) подчинил себе столь большое количество крупнейших городов, а именно — весь Эвксинский Понт, переполненный городами, из которых самыми значительными являются следующие: с восточной стороны — Трапезунд, Симассо, Синоп, Самастро, Педарахия, Карпи; с западной стороны — Вордоваска, Сисополь, Ахила, Месемвриа, Акалафия, Вранеа, Калиакра, Ликостоме (Chilia), Монкастро, Каламита (выделено мной — В.М.), Симболо (Чембало), Судакеа (Сугдея, Солдайя), Каффа — крупнейший и богатый город, Иберия, Севастополь. Таковы города, провинции же Ав-гасия (Абхазия), Мункрелия (Мингрелия) и Гутия (Грузия, Гурия); каковые города и провинции чтят имя Христово» [Медведев, 1999, с. 323—324].

Султан не предпринимал серьезных шагов по захвату этих территорий до тех пор, пока был занят завоеванием государств, располагавшихся на островах и материковой Греции. Эту «программу» он только частично реализовал в течение последующих 22 лет непрерывных войн, которые велись турками-османами в Европе и Малой Азии.

Примечания

1. Венецианец Николай Барбаро, находившийся в Константинополе в 1453 г., в своем «Дневнике осады» следующим образом описывает Богаз-Кесен: «Это укрепление чрезвычайно сильно с моря, так что овладеть им нельзя никоим образом, ибо на берегу и на стенах стоят в громадном количестве бомбарды; с суши укрепление также сильно, хотя и не так, как с моря» [Nicolo Barbare, 1856, p. 2; пер. цит. по: Васильев, 2000, с. 350].