Дело братьев Гуаско¹

Читатель уже знает, в чем суть этого «дела», известного нам благодаря счастливой случайности: в одном из итальянских архивов сохранилась переписка Христофоро ди Негро, последнего солдайского консула, с властями в Кафе и письма ого в Геную, протекторам банка св. Георгия. «Дето братьев Гуаско» — ценнейший источник по истории генуэзских колонии в Крыму, позволяющий зримо представить события и явления далекою прошлого: откровенно грабительский, паразитический характер самих колоний, остроту классовой борьбы между привилегированной верхушкой и «маленькими людьми без имени», продажность местной администрации.

Документы, относящиеся к делу братьев Гуаско, впервые опубликованы в томе УП «Актов Лигурийского общества отечественной истории», вышедшем в свет в Генуе в 1870 г. Первый полный перевод их на русский язык помещен в «Очерках истории Сурожа IX—XV веков» С.А. Секиринского (Симферополь, 1955).

Перевод документов с латинского на русский, как отмечает его автор С.А. Милицын, был связан с определенными трудностями. Поскольку читателю, полагаем, небезынтересно ознакомиться с особенностями так называемой «вульгарной», т. е. средневековой латыни (ею пользовалась тогда вся Западная Европа), приведем выдержку из предисловия переводчика.

«Как известно, — пишет С.А. Милицын, — средневековые схоласты разработали систему приемов украшения речи. Одним из них являлось синонимическое повторение слов, на которых надо было сосредоточить внимание читателя или слушателя. Талантливые писатели и ораторы достигали этим приемом некоторого своеобразного эффекта, рядовые же писцы, нотариусы, судьи только осложняли и затемняли им свою речь.

Все сказанное относительно слов сохраняло силу и относительно предложений. Главные мысли излагались дважды, трижды, хотя бы теми же словами, но в других синтаксических построениях. Это стилистическое требование, особенно когда автором был человек, затруднявшийся свести концы с концами в своих конструкциях, очень затемняло текст.

Как раз с текстами такою рода нам и пришлось частично встретиться при переводе указанных выше архивных документов, принадлежащих в разных частях разным авторам. Поскольку мы поставили себе задачей следовать возможно ближе тексту, стиль переводов будет неровным, отражающим особенности авторов оригиналов».

Всего в «деле братьев Гуаско» 22 документа, писанных за период времени с 23 августа 1474 г. по 10 января 1475 г. Ниже следует текст документов I, III, V, VI, XII, XIII, XIV, XIX, XX. Перевод с латинского С.А. Милицына.

Приказ консула Солдайи Христофоро ди Негро

Во имя Христа. 1474 года 27 августа, утром в доме консульства. По приказу достопочтенного господина Христофоро ди Негро, достойного консула Солдайи, идите вы, Микаеле ди Сазели, кавалерий² нашего города, и вы: Константино ди Франгисса, Мавродио, Якобо, Кароци, Сколари, Иорихо, Даниеле, аргузии³ нашего города, ступайте все до единого и направляйтесь в деревню Скути.

Повалите, порубите, сожгите и бесследно уничтожьте виселицы и позорные столбы, которые велели поставить в том месте Андреоло, Теодоро, Деметрио, братья ди Гуаско.

А если Теодоро ди Гуаско или кто-либо из братьев его станут мешать вам исполнить этот приказ, вступать в пререкания с вами или силой сопротивляться вам, то именем достопочтенного господина консула объявите ему о наложении на него штрафа в размере тысячи сонмов в пользу совета св. Георгия в случае, если он не допустит полного осуществления указанной экзекуции.

О всем, что вами будет сделано во исполнение настоящего приказа, вы должны будете подробно доложить для записи в акты курии⁴ достопочтенного господина консула.

Сказанное повелел сделать достопочтенный господин консул по долгу службы своей и ради пользы и чести светлейшего совета св. Георгия, ибо те Лндреоло, Теодоро и Деметрио посягнули и продолжают посягать на права, которые им не принадлежат, нарушая честь и выгоды светлейшего совета св. Георгия и общины Генуэзской.

Постановление консула Христофоро ди Негро о помещике Теодоро ди Гуаско

27 августа 1474 г. По приказу господина Христофоро дм Негро, достойного консула Солдайи, указывается Теодоро ди Гуаско следующее:

Сего числа, в окрестностях селения Тасили, на горе, по которой идет дорога в деревню Скути, Теодоро ди Гуаско, которого сопровождало примерно сорок человек, имевших при себе оружие и палки, преградил путь кавалерию господина консула и его курии, Микаеле ди Сазели, следовавшему с семью консульскими аргузиями: Константино, Мавродио, Якобо, Кароци, Сколари, Иорихо, Даниеле, в деревню Скути для сожжения и уничтожения по приказу господина консула виселиц и позорных столбов, воздвигнутых в том месте, в нарушение законов и статутов высокой общины Генуэзской и светлейшего совета св. Георгия, братьями ди Гуаско: Андреоло, Теодоро, Деметрио.

Задержанный таким образом на дороге Микаеле, не допущенный людьми Теодоро к дальнейшему следованию с аргузиями в Скути для исполнения полученного приказа, объявил тому Теодоро именем консула, что на него, Теодоро, будет наложен штраф в тысячу сонмов⁵, если он не допустит того кавалерия и аргузиев к сожжению и уничтожению тех виселиц и позорных столбов. В ответ на это Теодоро заявил кавалерию и аргузиям, что он не допустил бы и самого консула Солдайи, если бы господин консул пожаловал лично сюда для сожжения и уничтожения виселиц и позорных столбов. Далее он заявил, что он, Теодоро, и братья его не подсудны господину консулу Солдайи, а отвечают только перед светлейшим господином консулом Кафы.

Все это подробно запротоколировано в актовой книге Солдайской курии по докладу кавалерия и аргузиев.

А поэтому предлагается тому Теодоро в течение трех дней, считая от сегодняшнего числа, предъявить, представить и объяснить в присутствии достопочтенного господина консула все грамоты, соглашения и договоры, которые он, по его словам, получил от высокой общины Генуэзской в Генуе или в Кафе, или от светлейшего консула Кафы, по которым он освобождается от подсудности достопочтенному господину консулу Солдайи и от обязанности подчиняться его приказам, так как сам консул считает себя обязанным уважать его привилегии, данные ему высокой общиной Генуэзской или вышестоящими властями, поскольку он обязан действовать по закону и только по закону.

Если же тот Теодоро не выполнит этого, то, по истечении указанного срока, он будет присужден достопочтенным господином консулом к уплате штрафа в тысячу сонмов, под который он подпал по донесению кавалерия Микаеле и аргузиев, о чем записано в актах курии.

Так повелел достопочтенный господин консул по должности своей, поскольку указанный Теодоро совершил преступление и оскорбил магистратскую власть, подняв оружие и палки против светлейшего совета св. Георгия, который здесь представляет господин консул, избранный и утвержденный светлейшим советом с предоставлением ему права суда в отношении лиц, подвластных городу Солдайе.

Письмо консула Кафы Антониото ди Кабела консулу Сол-дайи Христофоро ди Негро

1 сентября 1474 г. Антониото ди Кабела, консул Кафы и проч., провизоры, масарии⁶ и совет старейшин указанного города.

Достопочтенный господин! Дорогой наш! Явился к нам благородный господин Андреоло с жалобой, говоря, что вы посылали аргузиев в деревни Скути и Тасили с приказом брату его, Теодоро ди Гуаско, исполнить под угрозой штрафа все предписанное ему вами. По этому делу он искал защиты у нас, указывая на свои соглашения с светлейшим советом св. Георгия, согласно которым, как он утверждает, он не подчинен суду солдайского консульства. Вследствие скопления неотложных дел мы не имеем возможности рассмотреть сейчас эти соглашения и изучить права ди Гуаско, поэтому приказываем вам и строго предписываем повременить и воздержаться от исполнения этого дела, а приказ ваш в отношении Теодоро, а равно и прочие ваши распоряжения против него, приостановить, пока нами не будут тщательно изучены права ди Гуаско и соглашения их со светлейшим советом св. Георгия.

По рассмотрении их мы уведомим вас о том, что вы должны будете делать, ибо так постановили мы единогласно в нашем совете.

Ответ консула Солдайи Христофоро ди Негро консулу Кафы Антониото ди Кабела

2 сентября 1474 г. Светлейший и вельможный господня достойные господа [провизоры и масарии], почтенные господа [старейшины]!

Вчера получили мы ваше письмо и узнали из него, что Андреоло ди Гуаско жаловался вам на то, что мы посылали аргузиев наших в селения Тасили и Скути и прочее, как подробнее указано в вашем письме. Мы же в Тасили никого не посылали, хотя и считаем, что имеем на то право, пока не увидим противоположного в законах. В Скути же, соблюдая выгоды и достоинство светлейшего совета св. Георгия, а также наше личное достоинство, мы, правда, посылали кавалерия и аргузиев наших для уничтожения виселиц и позорных столбов, воздвигнутых в том месте Андреоло ди Гуаско и его братьями, вопреки законам и статутам высокой общины Генуэзской и светлейшего совета св. Георгия. Теодоро ди Гуаско, имея при себе до сорока вооруженных оружием и палками человек, нагло и дерзновенно не допустил того кавалерия и аргузиев привести в исполнение наш приказ, хотя они, по нашему указанию, именем нашим, под угрозой штрафа в тысячу сонмов требовали этого. Но Теодоро все-таки не позволил им этого сделать. При этом он произнес в присутствии кавалерия и аргузиев следующие слова: «Если бы даже ваш консул явился лично, я бы и его не допустил бы произвести эту экзекуцию». Этим он подвел себя под штраф в тысячу сонмов. Мы считаем себя обязанными законом, следовать которому мы стремимся во всем, присудить его к этому наказанию, тем более, что тот Теодоро, по очевиднейшему праву подчиненный нам и нашему суду, поднял оружие против светлейшего совета св. Георгия, а также потому, что я состою консулом того светлейшего совета в этом городе и подвластных тому городу местах, законно избранным и утвержденным в правах и обязанностях, подробно указанных в грамотах светлейшего совета, на наше имя составленных.

Но поскольку вы отдали нам приказ повременить с этим делом, пока вы не рассмотрите и не изучите особые права тех ди Гуаско, мы, уважая ваш приказ, откладываем это дело на десять дней, пока вы не рассмотрите их прав. По просим вас, когда вы закончите рассмотрение их прав, прислать нам, если то будет угодно вам, копию тех грамот, дабы мы могли уразуметь, чем руководствоваться нам, ибо и наше стремление заключается в полнейшем уважении всех соглашений, договоров, грамот светлейшего совета св. Георгия, заключенных и дарованных им как тем Гуаско, так и любым другим. Кроме того, просим вас при рассмотрении прав тех ди Гуаско не пренебрегать достоинством и выгодами светлейшего совета св. Георгия, а также и нашим достоинством. По нашему представлению вы усмотрите, что у тех ди Гуаско не достает благоприятных свидетельств. Не угодно ли будет вам при этом учесть все то, что ясно сказано в уставе о невмешательстве в отправление правосудия. Я уверен, что вы поступите именно так, дабы устав был соблюден и правосудие заняло подобающее место, чтобы братья ди Гуаско, считающие по чрезмерному богатству своему, что над ними нет нигде власти, что они одни владыки, поняли бы, что над ними есть вышепоставленные лица, что господами над ними являются консулы.

Из Солдайи 11 сентября 1474 г. Гандольфо⁷.

Письмо консула Солдайи Христофоро ди Негро консулу Кафы Антониото ди Кабела

Светлейшему и вельможному господину Антониото ди Кабела, консулу Кафы, достопочтенным господам провизорам и уважаемому совету старейшин.

Светлейший и вельможный господин, достопочтенные господа, уважаемые господа!

О грубой выходке против общины и нас, допущенной Теодоро ди Гуаско с оружием в руках, мы уже писали в другом письме. За это бесчинство намерены мы наказать Теодоро штрафом, под который он подпал. Но вы, господа, приказали нам повременить, пока вы не рассмотрите бумаг Теодоро и братьев его. Из уважения к распоряжениям вашим мы выжидали до сих пор. Полагаем, однако, что вы уже рассматривали их соглашения и особые права, поэтому мы охотно узнали бы о высылке нам копий этих документов, чтобы, изучив их, мы тем успешнее могли бы судить его, что мы намерены сделать непременно, разве только ваша светлость прикажет не творить нам по этому делу суда над ним, о чем просим вас мотивированно нам написать. Иначе у светлейшего совета св. Георгия может сложиться представление, что правосудие задерживается нами и с нашей стороны, а не наоборот, вашими распоряжениями, сановные господа. Просим уведомить нас письменно о ваших решениях, чтобы мы могли понять, что надлежит делать дальше по этому делу. Более ничего. Готов к исполнению ваших распоряжений.

Из Солдайи, 13 октября 1474 г.

Письмо консула Кафы Аптоииото ди Кабела консулу Солдайи Христофоро ди Негро

Антониото ди Кабела, консул Кафы и прочее. Оберто Скварчиафико и Франческо ди Фиеско, провизоры и масарии. Совет старейшин.

Уважаемый господин! Дорогой наш! Получили мы на этих днях ваше письмо и узнали ваше мнение по делу о повинностях жителей деревни Карагая, принадлежащей Андреоло ди Гуаско и братьям его, владельцам той деревин. Изучили мы также и то, что было решено по этому делу во время консульства достопочтенного господина Батиста Джустиниани. И так как указанный господин Батиста на основании благоприятных сведений, собранных им от стариков и прежних консулов Солдайи, установил, что те люди свободны и изъяты от несения указанных повинностей, как это явствует из инеем и записей, сделанных во время господина Батиста, предшественника нашего, желаем мы, чтобы то решение нашего консульского предшественника оставалось в силе и соблюдалось и чтобы вы оставили производство этого дела и не покушались на обременение тех людей какими-либо обязанностями.

Написано в Кафе 29 октября 1474 г. Доменико⁸.

Письмо консула Кафы Антониото ди Кабела консулу Солдайи Христофоро ди Негро

Антониото ди Кабела, консул Кафы и прочее. Оберто Скварчиафико и Франческо ди Фиеско, провизоры и масарии. Совет старейшин.

Уважаемый господин! Дорогой наш! Из вашего письма, написанного в Солдайе 14 октября и доставленного нам 20 октября, усмотрели мы, что вы требуете наших разъяснений и решения по делу, возбужденному вами против Андреоло и других братьев ди Гуаско. Немедленно по получении того письма приказали мы призвать к нам Андреоло и Теодоро и объявили им содержание его. В качестве возражения братьями было сделано указание на то, что деревни Тасили и Скути вам не подсудны, в подтверждение чего они предъявили соглашение и постановление, которые имеют от светлейшего совета св. Георгия. Сослались они также на правила, установленные для восемнадцати деревень, которые мы тоже приказали зачитать в пашем присутствии. После зрелого обсуждения всего этого пришли мы, наконец, к решению, которое вы узнаете по записи нашего обнародованного постановления. Копия с него будет сделана для вас попечением ди Гуаско, чтобы стало вам известно, что проистекло из разума нашего. Но рассмотрении их соглашений и особых прав, представленных ими о тех деревнях, объявлено было нами, что вы не имеете никакой судебной власти в тех местах пи над крестьянами, ни над господами их, что право суда над ними остается за консулом Кафы, что мы и указали в нашем постановлении от сего числа.

Приказываем вам поэтому впредь не беспокоить ни тех братьев, ни их людей, а наоборот, допустить тех господ к свободному, без всякого притеснения, пользованию владениями, как этого требует справедливость. А если с вашей стороны будет сделано какое-либо покушение на права тех ди Гуаско, если вы посчитаете что-либо из нашего постановления ничтожным, не имеющим силы, если вы поступите вопреки ему, если вы будете притеснять их, вы дадите нам основание привлечь вас к суду. Более ничего.

Писано в Кафе, 4 ноября 1474 г. Антонио⁹.

Письмо консула Солдайи Христофоро ди Негро протекторам банка св. Георгия

Во имя Христа. 1474 г., октября 21 дня, в Солдайе.

Светлейшему и превосходительному совету святого Георгия высокой общины Генуи.

Светлейшие господа! В прошлом я не писал вам о здешних трудностях в надежде на то, что консулы, масарии и официалы¹⁰ Кафы проявят достаточную заботу об ограждении нашего достоинства и чести, а также власти нашей, светлейшие господа. Но, наконец, я понял, что трудно идти против них, и решил настоящим письмом в кратких, по возможности, словах поставить вас в известность о некоторых пунктах спора с сыновьями известного Антонио ди Гуаско, которые правдой и неправдой, всеми способами и путями ежедневно узурпируют власть и покушаются на выгоды ваши, светлейшие господа, в этой стране, имея к тому покровителей в лице должностных лиц Кафы, прельщенных большими денежными одолжениями и другими дарами, которые ди Гуаско постоянно делают в Кафе и дают в такой мере, что вертят по-своему правосудием и должностными лицами, которые, считая себя их друзьями и слугами, уступают их желаниям. Благодаря дарам, розданным недавно приверженцами Грегоро де Пино, тестя его¹¹, в такой мере, что оказалась подкупленной почти вся курия Кафы, консулы Солдайи были лишены ее постановлением права творить суд против тех ди Гуаско, хотя они подчинены их судебной власти. Во всей Кафе не находится никого, кто пожелал бы им возражать, все подкуплены. Зная, что консулы Солдайи ежечасно могут быть осведомлены о злодеяниях в деревнях Тасили и Скути, ди Гуаско стремятся утверждать, что имеют от вас, светлейшие господа, особую грамоту о том, что они не подчинены суду и власти консула Солдайи, но подвластны только консулу Кафы, который находится слишком далеко, чтобы видеть ежедневно дела их. Купив себе подарками безнаказанность, они по своему произволу обращаются с бедняками, творят над ними беззакония.

Какой проистекает отсюда вред и унижение для светлейшего совета, вы, светлейшие господа, сами можете хорошо понять, ибо вы ничего иного не желаете и ни о чем ином не помышляете, как о том, чтобы пасомые вами овцы, ваши подданные, имели бы справедливое управление и не терпели бы притеснений. Поэтому я обращаюсь к вам, светлейшие господа, с просьбой вынести по этим делам соответствующее постановление, так как в противном случае возникнут такие осложнения, известия о которых сильно огорчат вас. Еси же вы примете под каким-либо удобным предлогом необходимые меры, вы заслужите хвалу ваших подданных.

Ради чести и выгод вашего светлейшего совета я выдвинул несколько обвинений против господина Батиста Джустиниани при окончании срока его консульства по делам, относящимся к компетенции нашей должности, как это явствует из их содержания. Я мог бы обвинить того господина Батиста еще во многих других злодеяниях, но, принимая во внимание, что они не касаются дел, подведомственных нашей должности, я не счел нужным вмешиваться в это. А благодаря богатству того Грегоро и ди Гуаско, державших сторону господина Батиста и Николо ди Турилья, в Кафе оказались подкупленными все синдики¹², которые скрыли все злодеяния господина Батиста и оставили их без наказания. Больше всего заботились они о том, чтобы не выдвигалось обвинении, и эго те, которые были наделены в силу их избрания большими полномочиями, как это явствует из Устава Кафы, дабы они прилежно разузнавали о всех злодеяниях, всеми путями, какие только изберут. Чтобы показать правоту господина Батиста, они не только не пожелали осудить его, но даже не захотели расследовать его злодеяния, хотя они бросались в глаза. Охотно же они осудили тех, кто выдвинул против того Батиста обвинения ради пользы общественной.

Они представили дела в таком виде, чтобы тот Батиста получил доверие ваше, светлейшие господа, и генуэзских граждан по делам Грегоро ди Пино и ди Гуаско и армянского епископа¹³. Я прошу, я умоляю вас, светлейшие господа, отложить разбор этих жалоб до моего возвращения, которое, бог даст, будет вскоре, когда окончу срок своего консульства, что будет в марте, ибо я намерен доказать вам справедливость всего того, что указано в тех жалобах, и сделать добавления к ним.

Более ничего на этот раз.

Всегда готов для всех ваших поручений. Будьте здоровы, пребывайте с богом.

Ниже я указываю для сведения вашего, светлейшие господа, некоторые необходимые пункты, которые я, когда возвращусь, поясню вам по порядку и по частям, как должно. Посылаю с настоящим письмом копию заключения, сделанного светлейшим господином консулом Кафы, для ознакомления с его содержанием.

Ваш Христофоро ди Негро, консул Солдайи, с почтением.

Список обвинений против братьев ди Гуаско

Ниже описаны злодеяния сыновей Антонио ди Гуаско, совершенные в подвластной Солдайе области.

В Солдайе находятся двенадцать домов, в которых проживают двенадцать семейств, вышедшие из лежащей поблизости деревушки Карагай, в настоящее время не имеющей жителей. Ди Гуаско утверждают, что та деревня их, другие же говорят, что она принадлежит солдайской общине. В силу влиятельности и богатства Антонио ди Гуаско те жители не платили солдайской общине положенных податей и не несли установленных повинностей. Как велико и как значительно было здесь богатство того Антонио, может быть засвидетельствовано вам, светлейшие господа, моими предшественниками по должности. Недавно те ди Гуаско, узнав, что я наложил на тех жителей, проживающих в нашем городе, некоторое бремя повинностей, пожаловались на это и продолжают жаловаться и спорить здесь и в Кафе, утверждая наперекор мне, что я не имею права облагать тех жителей. Это очень оскорбительно для прочих жителей города. Считая, что справедливость требует, чтобы я относился к тем жителям наравне с прочими живущими здесь, и что честь и выгоды светлейшего совета вашего не позволяют, чтобы власть в этом городе принадлежала кому-либо помимо лиц, избранных вами, светлейшие господа, я приказывал до сих пор и буду приказывать впредь, до конца моего консульства, обращаться с темп жителями на общих основаниях с другими. Ведь подобным же образом, благодаря влиятельности того Антонио, освобожденными от повинностей оказалось еще более пятидесяти других дворов. Возможно, мне запретят это делать правители Кафы, прикрываться которыми не перестают ди Гуаско. Их прихлебатели подвергают меня сильнейшим преследованиям за то, что я не желаю молчать, как молчали другие.

Скажу о подкупах. В Кафе они установили порядок отличать солдайских стипендиариев¹⁴ и аргузиев в зависимости от их услужливости себе п послушания им и делают это в такой форме, что страдает авторитет консулов.

Подкупами и большими подарками, сделанными в Кафе некоторым лицам, соглашающимся быть заодно с главарями Андреоло ди Гуаско и Николо да Турилья, они установили способ отменять в Кафе, во вред светлейшему совету и в унижение его официалов, приговоры, вынесенные в Солдайе.

Подкупами лиц, не брезгующих средствами в добывании денег, они стараются унизить солдайских консулов, которые не следуют их злой воле.

Чтобы дать понять жителям Солдайи, что они могут добиться в Кафе всего, чего бы ни пожелали, они, не имея уважения к чести светлейшего совета и консулов, посылаемых в Солдайю, устроили так, что меня три раза вызывали в суд господ синдиков, где я должен был тягаться с ними, давать устные и письменные объяснения по делу о том, что по моему приказанию был наказан несколькими ударами кнута один из их рабов, который сперва ударил палкой служителя нашей курии, не пускавшего его ко мне, а затем обезобразил бороду и порвал платье и рубашку нашему кавалерию, который хотел по нашему приказу отвести его в тюрьму, чему тот противился. Они требовали моего осуждения по этому делу. Посредством подкупов и раздачи взяток они достигли того, что синдики проявили свою готовность к этому. Я расскажу весь ход этого дела, когда, даст бог, буду у вас.

Отец их, заботясь о приращении к своему богатству, захватил обширные земли вокруг Солдайи, так что жители Солдайи лишились возможности сеять хлеб, косить сено, заготовлять дрова. Солдайцы, вынужденные делать это не иначе, как на захваченной ди Гуаско земле, сделались зависимыми от них, по их воле ходят к ним на работы. Ди Гуаско заставляют тех людей платить им сверх норм, установленных обычаями татар, наносят величайший вред и убыток жителям Солдайи. Часть этих земель, как говорят, принадлежит Солдайе.

По имению и замку Тасили они объявили свою независимость от власти консулов Солдайи. Всего менее они желают слушаться меня. Все это происходит потому, что консулы Солдайи могут иметь ежечасно сведения о всех их злодеяниях в этом месте. Такой же порядок намерены они установить и для деревни Скути, недавно полученной от татар. Обе эти деревни входят в число восемнадцати деревень, подвластных суду солдайского консульства, и штрафы, взыскиваемые там, поступают в пользу [солдайской] общины. Если вы, светлейшие господа, не примете надлежащих постановлений, постепенно все указанные выше деревни отойдут к ним и судебная власть солдайского консульства будет распространяться только на половину населения.

В деревне Скути они самолично творят суд. Судебные их решения имеют следующее начало: «Достопочтенный господин Андреоло ди Гуаско, заседая в трибунале и прочее...», заканчиваются же указанием, что штрафы за неисполнение их решений обращаются на содержание замка Тасили, что является величайшим унижением и ущербом для светлейшего совета. Они установили четыре новых вида налогов, необычных, приносящих величайший ущерб подданным вашей светлости, противоречащих Уставу Кафы.

Не удовлетворившись указанным, зло умножая злом, они установили виселицы в деревне Скути и позорные столбы в Тасили от имени своего в величайшее оскорбление консульства Солдайи.

Они привыкли, что консулы и должностные лица Кафы, раболепствующие перед ними из-за даров, не пресекают немедленно их злодеяний, о которых я, консул Христофоро, делал письменные и устные доклады, а постоянно их оправдывают и дают незаконные поблажки им, как это будет в свое время и в надлежащем месте показано вам после моего возвращения.

Рассчитывая на безнаказанность, они недавно обошлись непозволительным образом с моим кавалерием и аргузиямц и воспрепятствовали с помощью вооруженных люден сломать виселицы и позорные столбы, причем Теодоро осмелился сказать, что он не дал бы их сломать, даже если бы сам консул явился лично.

Но довольствуясь вышеописанным, видя, что их постоянно поддерживают в Кафе официалы, о чем я уже говорил, они недавно осмелились приказать сжечь несколько овчарен владельца Лусты¹⁵, чем причинили тому большой вред и унизили господ из Готии¹⁶, о чем те слезно жаловались в Кафе, а также господину Оберто Скварчиафико и официалам казначейства при недавнем проезде их из Чембало, требуя удовлетворения и надлежащих мер для пресечения на будущее время подобных бесчинств, указывая, что в противном случае они сами позаботятся о защите своей от убытков и поругания чести. Это дает повод опасаться возникновения неурядиц, что может вовлечь нас в войну с господами из Готии.

Надо постановить, чтобы замок Тасили охранялся некоторым числом стипендиариев-латинян и не оставлялся бы без стражи, как делают ди Гуаско. Предполагая, что им никто не угрожает, они держат в том замке лишь рабов, которые днем уходят на работы. Из-за этого возникает большая опасность захвата этого укрепленного замка турками или господами из Готии, чего не дай бог, ибо это привело бы к разорению здешних мест.

Тот же Христофоро с почтением.

Примечания

1. Приложения подготовлены редакцией. Все подстрочные примечания — редакторские.

2. Начальник полиции.

3. Конные стражники.

4. Совет консула, а также канцелярия его.

5. Сонм — мелкая серебряная монета.

6. Провизоры, или масарии, — два высших советника курии.

7. Гандольфо ди Портуфино, нотариус.

8. Доменико ди Альзарио — нотариус Кафы.

9. Антонио ди Базоло — начальник канцелярии консула Кафы

10. Должностные лица.

11. Антонио ди Гуаско.

12. Судьи и контролеры.

13. Имеется в виду борьба двух претендентов на епископскую кафедру.

14. Наемные солдаты.

15. Алушта.

16. Владетели Феодоро — княжества Мангупского.