Проблемы общие для поздней Скифии

П.Н. Шульц в обобщающей работе «Позднескифская культура и се варианты на Днепре и в Крыму» уверенно рассматривал позднюю Скифию как закономерный, заключительный этап культурно-исторического развития Скифии предшествующего времени (Шульц, 1971). Этот период в истории скифов характеризовался тесными связями с цивилизациями античного мира и сильным воздействием сарматской культуры. В Крыму и на Нижнем Днепре скифы продолжали жить и после III в. до н. э., но уже в хронологических рамках сарматской эпохи. Здесь продолжался государственный период истории причерноморских скифов. Позднескифская культура существовала как сложная и синкретичная, возникшая в результате смешения нескольких этносов и интеграции их культур. Социально экономическая ситуация определялась оседанием кочевников на землю, возникновением и развитием городов, а также «полугородских» центров. Новая синкретичная культура была противопоставлена более простой и однородной культуре кочевых скифов VII—V вв. до н. э.

Основными городами поздних скифов исследователю представлялись два памятника. Во-первых, Каменское городище на Днепре, появившееся на рубеже V—IV вв. до н. э., а затем превратившееся в центр ремесла и торговли. Во-вторых — Неаполь: первоначально не укрепленное рядовое скифское поселение, развившееся на рубеже III—II вв. до н. э. в город-крепость, резиденцию скифских царей. На Нижнем Днепре роль города после рубежа III—II вв. отводилась Знаменскому городищу, в котором виделся уцелевший акрополь Каменского городища. Поселениями полугородского типа П.Н. Шульц считал Гавриловское, Казацкое городища и прочие укрепленные пункты. В Крыму к числу городов, помимо Неаполя, были отнесены Кермен-Кыр, Булганакское и Усть-Альминское городища. Вместе с тем на этой же территории было известно около 20 небольших укрепленных поселений, 10 городищ-убежищ и 50 селищ. Основные черты культуры поздних скифов заключались в возникновении градостроительства и домостроительства, появлении грунтовых могильников, в особенностях лепной керамики, а в искусстве — фиксировались в переходе от зооморфных к антропоморфным мотивам и становлению монументальных форм.

Связь с предшествующей культурой скифов причерноморской степи и лесостепи, по мнению ученого, была особенно заметна в лепной посуде, широком распространении зольников, сохранении юрт-зимников, в использовании склепов-катакомб, единой традиции царских погребений (кони, западная ориентация и т. п.), сохранении жертвенников и глиняных фигурок женского божества. Общность позднескифской культуры на Днепре и в Крыму выражалась в типах поселений, появлении земельных наделов, общих принципах фортификации, особенностях домостроительства. Не менее важным представлялось единство типов «зданий с сенями» (мегаронов), зольники, использование жерновов, тарапанов, жаровен, подставок с головами баранов, распространение статуэток женского божества — Табити, сходство погребального ритуала, близость основного антропологического материала. Особенности проявились в отдельных формах лепной керамики, в большем влиянии античной культуры на варварское население Крыма, при хорошо выраженном кельтском, гето-дакийском и зарубинецком воздействии на население Нижнего Днепра. Если в культуре Крымской Скифии в III—II вв. до н. э. преобладало греческое влияние, то со II в. стало заметно все усиливающееся проникновение сармат происходившее тремя этапами: II—I вв. до н. э., I—II вв. н. э., III—IV вв. н. э. Финал позднескифской культуры был связан с гибелью позднескифского общества и государства под ударами готов, а затем и гуннов.

В это же время Б.Н. Граков вновь изложил свои взгляды на крымских скифов (Граков, 1971). Оседлость у них исследователь фиксировал лишь с рубежа IV—III вв. до н. э. Неаполь рассматривал как центр Скифии, перенесенный в Крым в конце III в. до н. э., однако допускал существование в этом месте еще в IV в. до н. э. резиденции скифского царя или правителя — скептуха. Характерными чертами культуры крымских скифов сарматского времени исследователь считал укрепленные городища, зольники, каменное и сырцово-каменное домостроительство, юрты, зерновые ямы. Во всем этом он видел многочисленные параллели с нижнеднепровскими памятниками. Характерной особенностью II в. до н. э., по его мнению, был переход от скифской культуры к сарматской, исчезновение курганов, распространение сарматских типов оружия и украшений.

К традиционному вопросу исторической географии, связанному с локализацией укреплений времен войны с Диофантом, с новой аргументацией вернулся Д.С. Раевский (Раевский, 1976). Избрав систему доказательств, основанную на вполне вероятном заключении о том, что названия позднескифских крепостей восходят к древней номенклатуре социальных структур индо-иранского общества, исследователь пришел к выводу: городище Керменчик является скифской столицей Палакием, следовательно, Кермен-Кыр и Булганакское городище не что иное, как крепости Неаполь и Хабеи. Крепость Диофанта «Евпатерий» исследователь локализовал на приморском городище Кара-Тобе (Раевский, 1968).

В дискуссию же о политической истории поздней Скифии заманчиво вплеталось предположение Д.С. Раевского о появлении новой, связанной с Боспором династии, возникшей не позднее середины I в. н. э. Эта династия включала царей Ходарза, Фарзоя, ольвийского стратега Ходарза и Иненсимея (Раевский, 1973).

Д.С. Раевский, Д.Б. Шелов, А.М. Хазанов относили поздних скифов к разряду раннеклассовых обществ. Однако А.М. Хазанов видел в позднескифском объединении Крыма совершенно обновленное государство, вопрос о социально-экономической базе которого не может быть решен ввиду отсутствия письменных источников. В военно-политическом и административном устройстве государства Скилура он допускал возможность существования некой «улусной системы», а в вопросах престолонаследия усматривал передачу власти от отца к сыну (Хазанов, 1975. С. 195, 198).