Челтер-Коба

Монастырь Челтер-Коба расположен в Бельбекской долине, в обрыве мыса Ай-Тодор, у села Малосадовое Бахчисарайского района (рис. 281).

В литературе XIX — начала XX в. о нем имеются лишь отрывочные сведения (Даниленко 1993, с. 78).

Первое краткое описание было опубликовано Е. Веймарном и Н. Репниковым в 1935 г. (с. 124—125), ими же исполнен и план монастырской церкви (рис. 282).

В конце 1970-х — начале 1980-х гг. здесь были проведены археологические исследования (Воронин, Даниленко и др. 1979, с. 313—315), по результатам которых В. Даниленко опубликовал две статьи: одна посвящена хозяйственной деятельности монастыря (1994), а вторая — его архитектуре (1993).

В последней представлено подробное описание и реконструкция всех 22 пещер (без храма) Челтер-Кобы, иллюстрированное детальными архитектурными обмерами (с. 349—367) (рис. 283—289). Автором были выделены кельи, кухня, трапезная и помещения другого функционального назначения. Серьезным недостатком данной статьи является отсутствие сведений о главном памятнике комплекса — пещерном храме.

Церковь Челтер-Кобы не является специально вырубленной, а подобно тому, как это имело место в Челтер-Мармаре, под нее был приспособлен естественный скальный грот (рис. 290—298).

Грот имел скругленную в плане форму, с сужением к востоку и западу, размерами 15,2×7,2×3,8 м (по наиболее удаленным точкам). Алтарь устроен в восточной части грота, для этого здесь было вырублено прямоугольное углубление. В нем, впритык к стене, вырублен частично разрушенный двухступенчатый синтрон высотой 1 м, шириной до 0,7 м (рис. 294). Престол также примыкал к стене, где, кроме того, имеются различные углубления и ниши — вероятно, жертвенник и диаконник.

В стене имеются пазы для установки деревянных конструкций. По мнению В. Даниленко, она, как и пол, была обшита деревом (1993, с. 99). Апсида отделялась от наоса алтарной преградой, следы от основания которой видны в полу.

В северо-восточной части храма рядом с алтарем, вероятно, находился баптистерий. Он состоял из ныне частично разрушенной купели, вырубленной в скале размерами 0,9×1,1×0,5 м и небольшого (2,4×1,9 м) помещения в северо-восточном конце грота (рис. 295—290).

Вдоль северной и южной стен наоса на высоте 0,6 м находится скамья шириной 0,3 м (рис. 297). К востоку от нее в северной и южной стенах вырублены усыпальницы, в полу которых высечены могилы. Еще четыре могилы, в том числе одна детская, расположены в западной части церкви (рис. 290). К западу от наоса, очевидно в нартексе, в полу вырублены еще пять могил, а к северо-западу от них, в стене грота, — две усыпальницы.

В полу и стенах храма много подрубок и пазов. Надо думать, что большинство из них оставлено в позднее время, когда помещение церкви использовалось в качестве загона для овец (Даниленко 1993, с. 99).

Наш осмотр помещений монастыря, их описание, составленное В. Даниленко, показывают, что там фактически отсутствуют следы значительных перестроек, да и сам комплекс выглядит цельным и единовременным.

По подсчетам В. Даниленко, здесь могло проживать не более 14—16 монахов (с. 101), хотя, вероятно, реально обитателей монастыря было несколько меньше. Кроме келий могли быть помещения для приезжих.

Очевидно, монастырь носил имя св. Федора, отсюда и название мыса, где он расположен, — Ай-Тодор.

В. Даниленко датировал создание монастыря VIII—IX вв. (1993, с. 102—103). Данный вывод им был сделан на основании находок амфор V—VIII вв. на склоне под монастырем (с. 102—103).

Мы уже имели возможность высказаться по данному поводу (Могаричев 1993, с. 214—215). Отметим следующее: этому противоречат цельность монастыря и практическое отсутствие следов значительных ремонтов, а ведь за 700—800 лет (по версии В. Даниленко) таких перестроек должно было быть много. Как было показано выше, в монастырях, существовавших несколько столетий, следов ремонтов отмечено достаточно. Аналогичная ситуация и в пещерных монастырях Каппадокии: там, где монастырь функционировал непродолжительное время, практически отсутствуют свидетельства реконструкций (Rodley 1985, p. 254)

Во время археологических исследований Челтер-Кобы (изучались как помещения, так и территория перед ними) находок ранее XIII—XIV вв. отмечено не было. Несомненно, если бы таковые имелись, то горячие поклонники иконопочитательской гипотезы не преминули бы сообщить то ли в «Археологических открытиях» (Воронин и др. 1979), то ли в одной из статей, посвященных Челтер-Кобе (Воронин, Даниленко 1992; Даниленко 1993; 1994).

Ни в коей мере не сомневаясь в компетенции В. Даниленко в определении датировок амфор (хотя им не было приведено ни одной иллюстрации), попытаемся рассмотреть вопрос с другой стороны: а) можно ли в качестве датирующего использовать подъемный материал; б) может ли как датирующий использоваться материал из округи.

1. Горная Юго-Западная Таврика была заселена человеком с эпохи палеолита. Поэтому естественно, что среди подъемного материала, а нередко и в слое, встречаются разновременные фрагменты. Напротив, на Мангупе известны энеолитические находки (Герцен 1990, с. 105), а на Чуфут-Кале — мустьерские (по данным наших исследований). Но это, естественно, не доказывает, что крепость и пещеры здесь возникли в эти эпохи. Поэтому крайне немногочисленные (Даниленко 1994, с. 137) раннесредневековые находки из округи Челтер-Кобы говорят лишь о посещении людьми данной местности, но никак не о возникновении собственно пещерного монастыря.

2. Рядом с Челтер-Кобой находится Сюреньская крепость, возникшая, вероятно, в раннем средневековье (Якобсон 1964, с. 11; Воронин и др. 1979, с. 313). В ближайшей округе только сам В. Даниленко насчитал не менее пяти средневековых сельских поселений (1994, с. 139—140). Причем ряд поселений VIII—IX вв. находятся у подножия Челтер-Кобы, на окраине с. Малосадовое (Омелькова 1980, с. 316—317; 1981, с. 292; 1986, с. 284—285; Романчук, Омелькова 1979). Поэтому нет ничего удивительного, что на склонах Челтер-Кобы встречаются фрагменты ранней керамики. Аналогичная ситуация и на ряде других пещерных монастырей (Могаричев 1993, с. 215). Но можно ли из этих материалов сделать вывод о возникновении монастыря в ранний период? Естественно, нет, так как связь данных находок со скальным комплексом недоказуема.

Рассмотрим архитектурные особенности церкви. Как отмечалось, по своему устройству она близка к главному храму Челтер-Мармары. Наличие двухступенчатого Синтрона сближает ее с главным храмом Шулдана, церковью Южного монастыря Мангупа. Система расположения крещальни похожа на «храм с крещальней» в Инкермане и главный храм Шулдана.

Таким образом, эти факторы, а также обработка Т.3 во всех пещерах Челтер-Кобы, отсутствие следов перестроек позволяют датировать монастырь в обрыве мыса Ай-Тодор XIV—XV вв.

Монастырь св. Федора был основан на северной границе Феодоро (Веймарн 1968, с. 79) рядом с Сюреньской крепостью. По своим особенностям он входит в группу монастырей с трапезными, которые основывались на месте почитаемых мест и выполняли функции хранения реликвий и приема посетителей (Rodley 1985, p. 250). Именно этим можно объяснить противоречие между значительными объемами храма, наличием в нем крещальни и малыми размерами монастыря. Возможно, в монастыре хоронили не только монахов, но и частично жителей и защитников Сюреньской крепости. Вероятно, это и определило большое число захоронений в храме Челтер-Кобы. А на торжественные богослужения сюда приходили не только монахи, но и жители окрестных поселений.