Александр Васильевич Суворов и его потомки

60 побед в 60 сражениях и ни одного поражения — таков итог полководческой деятельности Суворова. Среди побед А.В. Суворова, которые восхищали и удивляли современников, были победы и в Крыму, ставшие важным вкладом в борьбу России за Крым и выход к берегам Черного моря.

Суворовы называли своим предком некоего Сувора, приехавшего из Швеции в Россию в 1622 году. Так писал и полководец в своей автобиографии. Но фамилия Суворов значительно древнее, чем указал Александр Васильевич. Возможно, переселение далеких предков Суворова из Швеции и было в действительности, но происходило это в первой четверти XIV века. После Орешковского договора (1323) из отошедшей к Швеции части Карелии происходило массовое переселение в новгородские владения, но переселялись не шведы, а новгородцы, оказавшиеся на захваченной шведской территории.

Известны Суворовы со времен Ивана Грозного. Фамилия эта ведет свое начало от слова «сувор» (суров), то есть суровый, угрюмый, сердитый. «Сувориться» значит злиться, сердиться, дуться. Таким образом, фамилия Суворова вполне русского происхождения, хотя версия об иностранной этимологии многих дворянских фамилий объяснима. Русские дворяне, происходившие первоначально из простого люда, стремились придать себе особый вес «заморским» якобы происхождением. Сам же Суворов утверждал: «Горжусь, что я русский».

Родился великий полководец в 1730 году в Москве в дворянской семье. Отец его Василий Иванович начал службу ординарцем Петра I, а закончил ее главным интендантом русских вооруженных сил, сенатором, генерал-майором. По обычаю дворян того времени отец записал сына на военную службу в Семеновский гвардейский полк солдатом.

К военной службе Александр приступил в 18 лет и 52 года провел в армии. Окончил службу Александр Васильевич генералиссимусом. Это высшее воинское звание в вооруженных силах некоторых стран (в переводе с латинского «самый главный») впервые было введено в конце XVI века во Франции Карлом IX. В России его ввел Петр I: в 1716 году оно внесено в воинский устав.

Был Александр Васильевич Суворов одним из самых образованных военных деятелей XVIII века. Он знал философию, математику, историю, владел немецким, французским, итальянским, польским, турецким языками, немного — арабским, персидским, финским. В совершенстве знал фортификацию, внимательно следил за ходом политических и военных событий в Западной Европе. Знание турецкого языка пригодилось ему в Крыму.

В звании генерал-поручика в 1776 году Суворов был командирован в Крым, в котором нужно было закрепить победы России в ходе русско-турецкой войны.

В то время Суворов командовал корпусом. С этими силами ему предстояло выступить из Ак-Мечети, городка на месте современного Симферополя, в направлении Карасу-базара (Белогорска) против значительных скоплений противника. Суворов впервые командовал войсками в условиях горной местности, но блестяще справился с задачей. Одним быстрым и умелым маневром он нагнал страх на противника и рассеял его. Выполнив свою задачу, А.В. Суворов покидает полуостров.

За время его отсутствия обстановка резко изменилась. Появилась опасность высадки в Крым турецкого десанта.

Суворов вновь приезжает в Крым. Всего несколько дней понадобилось ему для всестороннего изучения создавшейся обстановки. Он издает приказ о строительстве системы обороны крымского побережья. В соответствии с этим приказом все побережье Крыма было разбито на отдельные участки, а в важнейших пунктах каждого участка были созданы постоянные гарнизоны. В распоряжение начальников участков передавались в качестве резерва подвижные отряды. Количество таких отрядов и их численность зависели от важности участка, степени опасности высадки турецких войск и др. На полуострове забелели солдатские палатки, застучали топоры, началось строительство полевых укреплений.

Такое тыловое укрепление с артиллерийской батареей было построено и в центре крымского полуострова недалеко от Ак-Мечети. Место для своего лагеря Суворов выбрал на возвышенном левом берегу реки Салгир. Лучшее место трудно было найти — отличная видимость со всех сторон, сочетание естественных и искусственных оборонительных рубежей.

На месте, где когда-то стоял лагерь Суворова, находится в Симферополе памятник великому полководцу. Академик П.С. Паллас писал в 1795 году: «Между губернаторским домом и старым городом, почти в середине, на берегу Салгира, находится батарея, защищенная рвами, которые изрыты теперь дождевыми потоками. Батарея эта построена еще Суворовым, одно имя которого громче всяких восхвалений, всяких громких титулов».

Принятые меры по обороне крымского побережья оказались настолько эффективными, что турецкое командование, не найдя слабых мест в обороне побережья, не рискнуло высадить десант, и турецкий флот вынужден был уйти от крымских берегов.

В результате деятельности Суворова в Крыму Россия укрепила свои позиции. В своей автобиографии полководец писал: «Того же года (1778) обращен я в Крым и командовал корпусами Крымским, Кубанским, на Днепре и иными войсками, вывел христиан из Крыма в Россию без остатку, вытеснил турецкую флотилию из Ахтиарской (Севастополь в XVIII веке называли Ахтиаром) гавани, великого адмирала Гассан-пашу и Али-бея анатольского со всем отоманским флотом и транспортными с войском судами, коих всех по счету было больше ста семидесяти, от крымских берегов обратил назад к Константинополю, воспрещеньем свежей воды и дров, и выступил из Крыма с войском в 1779 году».

Только в 1784 году, через год после присоединения Крыма к России, Суворову было предложено сдать командование войсками в Крыму и на Кубани. Впереди его ждали новые сражения и новые победы, в которых с особым блеском проявился полководческий талант А.В. Суворова

И славы гром,
Как шум морей, как гул воздушных споров,
Из дола в дол, с холма на холм,
Из дебри в дебрь, от рода в род
Прокатится, пройдет,
Промчится, прозвучит
И в вечность возвестит,
Кто был Суворов...

Так писал о полководце хорошо знавший его Г.Р. Державин.

В разговоре с поэтом Суворов высказал пожелание, чтобы вместо биографически-панегирической эпитафии, которые обычно писали в те годы, надпись на его могиле была короткой «Здесь лежит Суворов».

12 мая 1800 года в старейшей части архитектурного ансамбля Александро-Невской лавры — Благовещенской церкви был погребен А.В. Суворов. Похороны генералиссимуса стали заметным событием в жизни Петербурга. Казалось, весь город вышел на Невский проспект проводить в последний путь великого полководца. Предание гласит, что, когда катафалк с гробом остановился у арки Святых ворот Александро-Невской лавры, некоторые засомневались, пройдет ли под аркой высокий балдахин? Один из ветеранов суворовских походов с уверенностью сказал: «Не бойтесь, пройдет! Он везде проходил!». Над местом погребения, согласно воле полководца, была установлена каменная плита с той надписью, которую сформулировал сам Александр Васильевич.

Личная жизнь одного из самых необыкновенных людей XVIII века, великого полководца и политика сложилась непросто.

В конце 1773 года, взяв месячный отпуск, Суворов приехал в Москву, где произошла его помолвка с княжной Варварой Прозоровской, дочерью Алексея Андреевича Прозоровского, князя, генерал-аншефа. Жених был старше невесты почти вдвое. В 45 лет Суворов стал отцом, но семейная жизнь не удалась, и через два-три года после свадьбы отношения супругов стали ухудшаться. После рождения в 1784 году сына Аркадия между ними произошел разрыв, в результате которого сын стал жить с матерью, а дочь Наталья была отдана в Смольный институт.

Вся любовь Александра Васильевича была отдана Наташе, которую отец называл ласково Суворочкой, так и осталась под этим именем дочь Суворова в истории. «Смерть моя для Отечества, жизнь моя — для Наташи», — писал Суворов. Нежный отец скучал по дочери, разлуку с ней скрашивал перепиской.

20 декабря 1787 года во время войны с Турцией, на Кинбургской косе он писал 12-летней дочке: «Любезная Наташа! Ты меня порадовала письмом от 9 ноября, больше порадуешь, как на тебя наденут белое платье, и того больше, как будем жить вместе. Будь благочестива, благонравна, почитай свою матушку Софью Ивановну... Желаю тебе благополучно препроводить Святки... Как же весело на Черном море, на Лимане! Везде поют лебеди, утки, кулики, по полям жаворонки, синички, лисички, а в воде стерляди, осетры: пропасть!... Целую тебя, Божье благословение с тобой. Отец твой Александр Суворов».

В каждой строчке письма (да и между строк) — любовь и искренняя привязанность к дочке, которая находилась от него так далеко.

Шло время, дочь выросла, стала невестой. Отец придирчиво рассматривал каждого кандидата, но неволить любимую дочь не хотел. Женихов хватало, Наташа была не бедной невестой. Так уж получилось, что выбор неопытной девушки пал на красивого, атлетически сложенного боевого офицера Николая Зубова, родного брата фаворита Екатерины II — Платона. В браке Наталья Александровна счастлива не была.

Долго подозрительный Александр Васильевич, часто отсутствовавший дома, не признавал Аркадия своим сыном. Но со временем нашлось место в его сердце и для сына. В знаменитом итальянском походе он был вместе с сыном, которому было в ту пору всего 15 лет. Отправляя Аркадия к отцу, Государь Павел I сказал: «Поезжай и учись у него, лучшего примера тебе дать и в лучшие руки отдать не могу». Сын оправдал надежды отца и скоро доказал, что обладает выносливостью и бесстрашием.

Светлейший князь Аркадий Александрович Суворов

За небольшой промежуток времени общения с сыном Суворов старался многому его научить. Вот обнаруженный среди материалов «Русского Архива» один из уроков, правда, из другого времени, который преподнес отец сыну: «А.В. Суворов решил представить Екатерине II Аркадия. Он вошел с сыном в прихожую, наполненную ожидавшими и прислужниками. Всех поразил костюм юноши. Он был одет так, как одевали пажей во времена Петра Первого.

Старик, имевший всегда свободный доступ к Екатерине II, по привычке своей больше бегать, чем ходить, проскочил сквозь расступающуюся толпу вместе с сыном и схватился за ручку двери, как будто хотел войти к Государыне. Но вдруг он столь же быстро побежал назад на середину зала, простоял там несколько мгновений, как будто в раздумье, а затем целый час водил сына вокруг комнаты, заставляя его кланяться всем присутствовавшим.

Он начал с самых знатных и все увеличивал поклоны, по мере того как переходил к лицам менее чиновным и, дошедши, наконец, до истопника, разводившего огонь в камине, он наклонил голову сына до самой земли. Затем он поднял его и сказал торжественно и громко, так, что это было слышно во всеи зале: «Сын мои, ты сегодня начинаешь жить самостоятельно, не забывай великого урока, который я пожелал тебе дать. Смотри! Эти господа (указывая на знатнейших) уже стали всем тем, чем могли сделаться, те же еще могут всего достигнуть!» Как не вспомнить при этом карьеры Разумовских, Кутайсовых и многих других.

Уроки великого полководца не пропали даром. Аркадий Александрович Суворов был одним из самых прекрасных мужчин своего времени. Современники отмечали его природный ум, меткое слово, добрую душу, не знающую страха, красивую внешность, легкий характер. С бессмертным именем в войске и народе он был поистине идолом среди солдат и офицеров. Но, к сожалению, судьбой ему был предначертан недолгий жизненный путь.

О смерти Аркадия Александровича в 1811 году сообщил в письме жене М.И. Кутузов, командовавший тогда Молдавской армией: «Здесь все хорошо, только сделалось печальное приключение третьего дня: князь генерал-лейтенант Суворов был в Бухаресте, где стоит его дивизия, приехал к реке Рымник, которая здесь, как здешние реки, вдруг наводнилась. Все тут бывшие, видя невозможность, уговаривали не ехать вброд, но он по упрямству никого не послушался и поехал, коляску оборотило вверх дном, три человека спаслись, а он утонул. Замечательно то, что на том самом месте, где отец его победил и назван Рымникским, он прежде переломил себе руку, а потом утонул. Был добрый человек и всем здесь любимым».

Весть эта поразила всех и в Москве, и в Петербурге. Много говорили тогда о роковом совпадении: река Рымник одному дала славу, через 22 года у другого забрала жизнь.

После смерти Аркадия Александровича Суворова-Рымникского остался его походный сундучок с книгами, в числе которых были произведения Вергилия, Вольтера, Гомера. Остались жена Елена Александровна, четверо детей: две дочери, Мария и Варвара, и два сына, Александр и Константин. Оба внука Суворова посвятили свою жизнь, как и их знаменитый дед, военной службе.

Александр Суворов лишился отца, когда ему было 7 лет, и в 8 был помещен матерью в иезуитский пансион в Петербурге, где он отлично учился и пробыл три года. Его дядя, Кирилл Александрович Нарышкин, опасаясь вредного влияния иезуитского ордена на восприимчивого мальчика, взял его оттуда и думал воспитывать у себя дома, для чего пригласил к нему лучших преподавателей. Но мать, Елена Александровна, отправившаяся во Флоренцию, хотела, чтобы сын был с ней, и перевезла его сначала в Италию, а затем поместила в учебное заведение Гофвиль, возле Берна в Швейцарии, гремевшее славой на всю Европу. Там учился Александр Аркадьевич 5 лет и приобрел отличное образование, даже в старости он поражал не только глубокими знаниями иностранных языков, но и познаниями в области исторических и естественных наук.

Носитель славнейшей в военной летописи фамилии, князь Италийский граф Александр Аркадьевич Суворов-Рымникский умер в 1882 году, оставив о себе память как о добрейшем, честнейшем и бескорыстнейшем человеке.

Воспитанный в чужих краях в одном из лучших учебных заведений, он прибыл в Россию в 1824 году. Служа в одном полку с талантливым поэтом князем Александром Ивановичем Одоевским, молодой юнкер с пылким и впечатлительным характером был вовлечен в Тайное общество.

14 декабря 1825 года, в день восстания, поздно вечером он добровольно пришел в Зимний дворец с чувством полного раскаяния. «Не хочу верить, — сказал Император, — чтобы внук знаменитого русского полководца мог быть когда-либо изменником».

С этого времени Александр Аркадьевич Суворов стал лицом приближенным к Государю. Был он рядом и в течение всего турецкого похода 1828 года, исполняя самые доверенные поручения. Во время возвращения в Россию на корабле «Париж» они попали в сильный шторм. Император Николай I, встревоженный опасностью, в которой находился корабль и его экипаж, стал отдавать приказания, но командир корабля адмирал Папа-Христо смело остановил Государя, напомнив ему, что на корабле он полный хозяин, на нем одном лежит ответственность за спасение корабля и над ним только Господь Бог. А.А. Суворов поддержал адмирала: «Если бы Провидение чаще посылало подобные испытания земным владыкам, то это было бы полезно для них». Милостивое расположение Государя к князю Суворову не изменилось в течение всего царствования и выразилось быстрым его повышением в чинах и должностях. Будучи близким к императору лицом, он использовал возможность делать добро. Вот один из примеров, ставших известным в Петербурге.

Император Николай I решил дать гвардии каски вместо киверов, это дело было поручено генералу П. Образцы, представленные Государю, были одобрены, но, когда каски стали сдавать войскам, они оказались негодными. Генерала П. отдали под суд, лишили чинов, всех прав состояния, разжаловали в солдаты без выслуги в крепостной гарнизон. Он обращался ко всем приближенным Государя, прося передать просьбу о помиловании, но ему отвечали, что сделать ничего нельзя, так как Государь строго запретил не только лично просить, но даже и писать о П...

Отчаявшийся генерал попросил Александра Аркадьевича передать Государю письмо с просьбой о разрешении ему отправиться на Кавказ солдатом, но с выслугою. Князь спросил: «А письмо прочесть можно?» Прочитав письмо, он согласился его передать. Узнав от камердинера, что у Императора какой-то посланник, князь Суворов просил его положить письмо на стол государю. В тот же день Александр Аркадьевич получил приглашение к высочайшему столу. Во время обеда Николай I завел разговор о найденном на своем столе письме, желая узнать, кем оно могло быть доставлено. Князь Суворов смело признал себя виновным в этом, и на вопрос государя, действительно ли он находит просьбу пострадавшего справедливой, ответил твердо: «Не только справедливой, ваше величество, но и даже нахожу, что генерал П. слишком строго и несоответственно вине его наказан».

Последствием этого разговора было возвращение П. первого офицерского чина. Он был отправлен на Кавказ, но вскоре был прощен и возвратился в столицу с прежним чином генерала. И таких примеров в жизни князя А.А. Суворова, умевшего соединить утонченность светского человека с благородством и прямодушием солдата, немало.

Лучшие годы царствования другого Императора — Александра II, 1861—1866, совпали со временем генерал-губернаторства в Петербурге внука прославленного полководца — А.А. Суворова.

Александр Аркадьевич дослужился до чина генерал-адъютанта. В некрологе по случаю его смерти писали: «Русское общество не так богато нравственными, вполне чистыми душевными качествами согражданами, чтобы не чувствовать всю тяжесть утраты людей, подобных князю А.А. Суворову. Дай Бог, чтобы при русских Царях было более людей, подобных князю А.А. Суворову».

Второй внук Суворова, Константин Аркадьевич, тоже был военным, имел чин полковника.

От двух детей А.В. Суворова было 11 внуков, правнуков стало уже 35. В настоящее время Комитет потомков А.В. Суворова располагает сведениями почти о 600 прямых потомках великого полководца, из них около 200 человек проживают за рубежом, в основном во Франции, Германии, США, и только около 20 человек в России, остальные в странах СНГ.

Александр Васильевич Суворов продолжает жить в своих потомках, а также в памяти всех, кто знает его блестящие победы, его «Науку побеждать». Хранят память о нем и крымчане, ведь в судьбу Крыма великий полководец внес очень весомую лепту.

Усадьба Варино, построенная в 1824 году, в которой многие годы жила его внучка, до наших дней не сохранилась. Не существует и деревни Мшатка, ее жители еще в начале 20 века продали свои земли и выселились в Турцию.

Но задолго до этого в период Крымской войны Мшатка была поместьем графа А.Г. Кушелева-Безбородко, затем его наследника графа Григория Александровича, мецената, беллетриста, основателя и издателя журнала «Русское слово». Имение графа постигла участь многих дворянских имений Южного берега Крыма, оно было сожжено французами и долгие годы не восстанавливалось.

В 1867 году в Мшатке появился новый хозяин — известный ученый Николай Яковлевич Данилевский.