Популяризация творчества Айвазовского

В дореволюционную пору слабо велась популяризация коллекций галереи. В ее штате не было ни экскурсоводов, ни научных работников. Продавалась листовка типа театральных программ того времени, в которой указывались наименования картин, но не было хотя бы самых общих сведений о жизни и творчестве Айвазовского, о галерее, о наиболее значительных картинах. Просветительская деятельность галереи сводилась к минимуму.

Еще при жизни Айвазовского были опубликованы автобиографические воспоминания художника в малораспространенном журнале «Русская старина». После его смерти, в 1901 году, издатель Ф. Булгаков выпустил монографию-альбом, составленную H. Н. Кузьминым по материалам автобиографии. И это все.

Правда, о творчестве Айвазовского при его жизни было написано много статей в газетах. Но они печатались далеко от Феодосии и не способствовали популяризации картинной галереи.

В 1917 году, в связи со столетием рождения мариниста, в Феодосии впервые вышла брошюра «И. К. Айвазовскому», составленная журналистом В.Д. Гейманом. Но и ее содержание было мало связано с коллекциями галереи.

Коренные перемены в популяризации галереи наступили только после Октябрьской революции. В галерею стали приходить экскурсии школьников и рабочих местных предприятий. Впервые начали работать экскурсоводы, которые сообщали сведения о жизни Айвазовского и поясняли содержание картин.

Популяризация творчества Айвазовского в Феодосии затруднялась ограниченным составом коллекций галереи. Потребовались годы собирательской работы, чтобы наступил ощутимый перелом.

Начиная с 1922 года, можно проследить неуклонный рост посещаемости галереи. По сравнению с 1922 годом в 1930 году количество посетителей выросло в шесть раз (с 4175 до 24824 человек). Чтобы облегчить им знакомство с картинами, в 1926 году в Феодосии была выпущена первая в советское время брошюра «И. К. Айвазовский и Феодосийская галерея». В ней сообщались краткие сведения об Айвазовском и галерее, был приложен каталог выставленных картин.

Брюшюра имела скромный вид, в ней не было ни одной иллюстрации, однако выглядела она опрятно, была набрана хорошим шрифтом и отпечатана на хорошей бумаге.

Мы принялись за сложное и новое для того времени дело пропаганды искусства Айвазовского. Накапливали опыт работы в постоянном общении с посетителями, запросы которых многому нас научили.

Экскурсии краснофлотцев, интерес которых к Айвазовскому был вполне естественным, органичным, побудили нас детально изучить батальные картины художника, проштудировать историю русского флота, чтобы рассказать морякам не только о живописных достоинствах, но и о содержании картин, об исторических событиях, которые запечатлел художник.

Привычное сейчас понятие — массовая музейная работа плохо вяжется с более чем скромным в те годы объемом этой работы. В первые послереволюционные годы, в 1922—1923 годах галерею в среднем посещало 14—15 человек в день. Мы остро чувствовали несоответствие затрачиваемых нами усилий и полученных результатов.

Перед нами встал основной в ту пору вопрос: как привлечь посетителей в галерею. Было ясно, что необходимо в первую очередь правильно поставить пропаганду искусства Айвазовского и хорошо обслуживать посетителей.

В 1926 году был издан первый путеводитель по галерее. Его тиража едва хватило на один год. В следующем, 1927 году мы выпустили брошюру «Феодосийская картинная галерея — очаг живописной культуры в Крыму». Она содержала сведения о картинах галереи. В течение года разошелся весь тираж и этой брошюры, так что в 1928 году была издана третья книжечка — «Художники Феодосии — И.К. Айвазовский, А.Ф. Лагорио, А.И. Фесслер, К.Ф. Богаевский, М.А. Волошин, М.П. Латри». Она впервые ставила вопрос об организации в Феодосии такого художественного музея, коллекции которого знакомили бы посетителей с живописью художников-феодосийцев. В брошюре рассказывалось о том, почему в экспозицию включены картины ограниченного круга художников — учеников Айвазовского и художников, чье творчество связано с изображением природы Крыма и Черного моря. Были даны шесть кратких очерков о жизни и творчестве шести феодосийских художников и дан краткий каталог их картин

Приближался 1930 год, который стал переломным в жизни галереи. В том году, тридцатом со дня смерти И.К. Айвазовского, была издана первая в советское время монография об И.К. Айвазовском. К этому времени добрая память и слава Айвазовского были в значительной степени восстановлены. Выросла картинная галерея, повысилась ее посещаемость и качество экскурсионного обслуживания.

Из года в год издавались путеводители, брошюры, фотооткрытки. В самые трудные годы, когда не было бумаги в Феодосийской типографии (1934 г.), мы выпустили путеводитель по галерее на грубой серой оберточной бумаге. И что показательно — не слышали ни одной жалобы на низкое качество бумаги и примитивное оформление путеводителя. Потребность в литературе об Айвазовском была настолько велика, что весь тираж вскоре полностью разошелся. В галерее остался только один экземпляр путеводителя 1934 года, который хранится как реликвия. Убедительнее всяких слов он свидетельствует о возросшем интересе к искусству Айвазовского и стремлении нашего народа к знаниям.

К 1930 году жизнь в Феодосии заметно изменилась. Общий подъем народного хозяйства страны сказался и на Феодосии. В городе были открыты дома отдыха, санатории. Увеличился приезд отдыхающих в летние месяцы. Ожил порт. В осенне-зимние месяцы на рейде стояло, дымя трубами, множество пароходов.

По Черному морю начали ходить наши пассажирские пароходы с советскими туристами на борту. И скоро Феодосия и галерея Айвазовского стали одним из притягательных пунктов на морском маршруте Крым — Кавказ.

Работа по приему туристов началась с трудностей. Дело в том, что почти все пассажирские пароходы заходили в Феодосию поздно вечером или ночью — с 20 до 24 часов — уходили на рассвете, в 5 часов утра.

Удивительно, как иногда живучи даже дурные традиции. В дореволюционной переписке галереи имеются письма с просьбами перенести время стоянки пароходов в Феодосийском порту на дневные часы, чтобы пассажиры могли посетить галерею Айвазовского. В первые послереволюционные годы возобновилась та же история — пароходы или обходили Феодосию или заходили в порт в ночные часы. Это очень осложняло работу галереи, так как у нас не хватало людей для обслуживания посетителей даже в дневное время. Пришлось доказывать финансовым органам и руководству, что надо пересмотреть штаты галереи, ввести дополнительные вечерние часы работы, чтобы удовлетворить все возрастающий интерес к искусству Айвазовского.

Вскоре галерея получила возможность допускать группы туристов во внеурочное время. По договоренности с капитанами пароходов нами были составлены краткие тексты для корабельных радиопередач. Пассажирам сообщалось, что по прибытии в Феодосию они могут посетить картинную галерею великого русского художника Айвазовского. Передавались сведения о галерее, о том, чем она замечательна. Такая информация усилила посещаемость галереи в вечерние часы. К нам шли не только туристы, у которых эта экскурсия была запланирована, но почти все пассажиры, а часто и команды пароходов. Группы доходили до 200 человек.

Надо было хорошо обслужить этот поток. И тут нам повезло: в галерею пришла работать экскурсоводом Александра Васильевна Павлова. Она обладала организаторским даром, легко общалась с людьми. Ко времени подхода парохода она уже была в порту со своим жезлом, к которому прикреплялась дощечка с надписью: «Экскурсия в галерею Айвазовского». Пассажиры видели Павлову с борта теплохода и, собравшись вокруг нее, направлялись в галерею.

В Феодосии в тридцатых годах была создана развитая сеть санаториев и домов отдыха. Они помещались в лучших национализированных особняках, расположенных вдоль берега моря. Самым крупным являлся санаторий «Восход», принадлежавший ВЦСПС. Было два военных, три детских санатория. В предвоенные годы Феодосия стала центром курортов восточного Крыма. В эту группу входили курорты: Планерское (Коктебель), «Крымское приморье» (Щебетовка), Судак и Старый Крым.

Все курортники Феодосийского района совершали туристические выезды в Феодосию, знакомились с историческими памятниками города, коллекциями краеведческого музея и картинной галереей Айвазовского.

Феодосия стала туристским центром на восточном берегу Крыма. Общество пролетарского туризма и экскурсий (ОПТЭ) организовало в городе свою базу. Открылась детская туристская база. И вся эта масса людей, приезжавших в Феодосию и окрестные города, посещала галерею Айвазовского.

Популяризации галереи в значительной степени способствовала лекционная работа. Сотрудники галереи выезжали для чтения лекций во все пригородные санатории. Это усиливало приток посетителей в галерею. Для отдыхающих в Феодосии лекции читались в благоустроенном дворе галереи на воздухе в течение четырех-пяти месяцев в году. В обстановке мемориального дома художника, где на каждом камне лежит след его присутствия, сведения о его жизни и творчестве приобретали особый смысл, яркую впечатляемость и надолго запоминались. На таких лекциях обычно присутствовало не менее ста человек.

Наши сотрудники любили свою картинную галерею, им хотелось, чтобы посетителям было у нас хорошо, и они находили самые различные способы привлечения посетителей и обслуживания их.

Коллектив галереи был невелик, но тем организованнее и целеустремленнее проходила работа, хотя работать приходилось сверх всяких норм и обычного для музеев распорядка. Необычным был метод организации экскурсий, необычно число экскурсантов, приходивших ночью (150—200 человек впускались в галерею одновременно), необычен и метод их обслуживания.

В свое время И.К. Айвазовский заботился о том, чтобы в его галерее для посетителей была создана удобная для осмотра картин обстановка. В большом зале, в центре его стояли четыре длинных мягких дивана (по два спинками один к другому). По бокам к ним примыкали два дивана без спинок. Таким образом, около пятидесяти посетителей имели возможность кругового осмотра экспозиции, почти не сходя с места. Картины, находившиеся в зале, в основном, были большого размера, что делало доступным их осмотр с дальнего расстояния. Кроме диванов, стоявших в центре зала, вдоль стен вплотную стояли простые стулья, привезенные Айвазовским не то из Италии, не то с юга Франции.

Такая простая обстановка создавала своеобразный уют, и посетители, перемещаясь вдоль стен, имели возможность сесть в любом месте и рассматривать картины, не утомляясь от длительного стояния на ногах. Мы сохранили такой порядок приема посетителей.

Всего в главном зале было свыше 200 мест для сидения. Если группа превышала это число, посетители рассаживались на ступеньках лестницы, ведущей на сцену.

В сущности это не был общепринятый экскурсионный способ осмотра картин, когда небольшая группа в 20—30 человек в сопровождении экскурсовода передвигается от экспоната к экспонату. То, что было организовано в галерее Айвазовского при массовом стечении посетителей, скорее походило на лекцию, иллюстрацией к которой были подлинные произведения большого мастера, а не фотопроекции их на экране.

Люди были внимательны, в зале соблюдался полный порядок. Экскурсовод-лектор С.А. Барсамова хорошо составила доходчивый текст лекции. Он сложился после близкого общения с посетителями, изучения их запросов, среднего уровня подготовленности их. Лекции в галерее легко воспринимались и вызывали одобрение аудитории, о чем имеются сотни записей в книгах отзывов, хранящихся в архиве галереи.

Экскурсанты-севастопольцы слушают С.А. Варламову.

В те годы мы работали еще в очень сложных условиях. Особенно это сказывалось при вечерних посещениях галереи. Электроэнергией Феодосию снабжала допотопная, дореволюционных времен электростанция. Часто напряжение в сети падало настолько, что в зале трудно было рассматривать картины. В таких случаях нормальное течение лекции полностью зависело от опыта и находчивости лектора. Иногда среди лекции свет совсем выключался, тогда в зале зажигали свечи. Это переносило людей в далекое прошлое, будто посещение галереи происходило при жизни художника. И надо отметить, что ни разу мы не заметили недовольства посетителей, все относились к неполадкам на электростанции как к явлению временному, извинительному.

Молва об этих экскурсиях обошла всех мореходных экскурсантов, пропаганда галереи велась на всех пароходах, поэтому заход их в Феодосийский порт был немыслим без посещения пассажирами галереи Айвазовского.

Помнится такой случай. Как-то ко времени прибытия очередного парохода в Феодосию над городом разыгралась страшная гроза с ливнем. Когда дождь прошел и мы собрались было разойтись по домам, зазвонил телефон. Кто-то из команды парохода сообщил, что в галерею вышла большая группа пассажиров.

Нас это заинтересовало. Чтобы пройти после ливня от порта до галереи, свыше одного километра, нужно было преодолеть серьезные «водные преграды», так как дождевая вода, выпавшая в горах, бурными потоками устремлялась к морю по городским улицам, и по крайней мере на час пешеходное движение по городу обычно бывало затруднено. Ждали мы довольно долго. И вот увидели любопытное зрелище. По улице к галерее шла большая толпа. У мужчин брюки были закатаны выше колен, а у женщин платья вымокли по пояс. Обувь они несли в руках. Это была экскурсия с парохода. Они шли к нам.

Надо ли говорить, как мы были рады гостям! Это было еще одно подтверждение возросшей популярности галереи и творчества Айвазовского.