Отражение наступления противника с 10 по 21 ноября

В течение 10 ноября противник подтягивал резервы. В район, расположенный против наших I и II секторов, подошла 72-я пехотная дивизия. В течение дня он безуспешно пытался наступать от хутора Мекензия и в районе Аранчи. Все атаки были отбиты. Хорошо действовали наша береговая артиллерия, в том числе бронепоезд «Железняков», артиллерия кораблей, а также включившаяся в бой еще раньше артиллерия Приморской армии. Авиация совместно с зенитной артиллерией ПВО отражала налеты авиации врага и поддерживала наши сухопутные войска.

В связи с создавшейся обстановкой днем 10 ноября было отдано боевое распоряжение, в котором были поставлены задачи коменданту III сектора и уточнены границы секторов¹:

«1. Противник, подведя новые части, усиливает свой нажим в направлении Черкез-Кермен, хутор Мекензия.

2. Части СОРа, оказывая упорное сопротивление, сдерживают противника на рубеже: 137,6 — 149,8.

3. Приказываю: коменданту III сектора, закрепившись на занимаемом рубеже, не допустить дальнейшего продвижения противника в западном направлении до прихода резервов района. С подходом резервов района иметь в виду контратакой уничтожить противника в районе х. Мекензия и выйти на рубеж: в. 157,9 — 152,6 — 131,55.

4. Во изменение моего боевого приказа (от 9 ноября. — П.М.) границей слева для II сектора считать: Адым-Чокран — в. 248,2 — 210,4 — 157,9 — 137,7 — 119,9 — Цыганская балка.

Все пункты включительно для III сектора.

31 сп в связи с изменением левой границы II сектора включить в состав II сектора.

5. Комендантам II и III секторов установить непосредственную локтевую связь, не допуская никакого разрыва и промежутка на своих смежных флангах.

6. Начарту армии в соответствии с изменениями границ дать указания о группировке артиллерии.

Зам. ком. СОРом ген.-майор Моргунов
Чл. ВС бригадный комиссар Кузнецов.
Нач. штаба полковник Крылов».

Преследуя наши войска, отходившие на Севастополь, части 72-й пехотной дивизии 10 ноября заняли дер. Байдары. 40-я кавалерийская дивизия, прикрывавшая Приморскую армию, отошла на рубеж боевого охранения I сектора. В результате Севастополь оказался блокирован противником с суши по всему сухопутному рубежу.

Г.А. Александер (слева) и Е.К. Соловьев

В ночь на 11 ноября командующий Черноморским флотом сообщал в Ставку²: «Вступил в командование обороной Севастополя. Заканчиваем организационное управление обороной и переформирование частей... Все части морской пехоты влили в состав Приморской армии. Части начинают принимать некоторую устойчивость в обороне». Далее указывалось на большую протяженность линии фронта (46 км) и малочисленность войск: «Войск всего: 23 тысячи штыков и сабель, четыре тысячи арт. частей и около двух тысяч в резерве без оружия... Появились румынские части. Противник бомбит город и начал обстрел артиллерией... Военный совет просит дать горнострелковую дивизию, сотню пулеметов, три тысячи винтовок и хотя десяток танков для резерва командования. Жду Вашего решения».

11 ноября передовые отряды 72-й немецкой пехотной дивизии завязали бои с нашим боевым охранением 40-й кавалерийской дивизии в районе Варнутка — Кучук-Мускомья. К вечеру противник занял эти населенные пункты. Наши передовые части сдерживали врага, который подтягивал на этом направлении основные силы 72-й пехотной дивизии.

10 ноября Военный совет Черноморского флота издал приказ³, в котором обращался ко всему личному составу с призывом к стойкой и самоотверженной борьбе за Севастополь, чтобы превратить город в неприступную крепость: «Мы имеем тысячи замечательных бойцов, мощный Черноморский флот, Севастопольскую береговую оборону, славную авиацию. Вместе с нами закаленная в боях Приморская армия, ее славные бойцы и начальники. Самоотверженно, не щадя своей крови и самой жизни, разгромим, уничтожим немецких захватчиков.

Вперед за нашу прекрасную Родину!»

Это воззвание еще больше подняло политико-моральное состояние защитников Севастополя.

Командование ВВС флота (слева направо): Н.А. Остряков, Н.В. Кузенко, Н.А. Наумов

Комсомольцы уже прославившейся своим мощным огнем батареи № 10 обратились ко всем комсомольцам — защитникам Севастополя с пламенным призывом: «Товарищи комсомольцы! Черный вампир стремится захватить с суши наш родной город Севастополь. Комсомольцы нашей батареи за несколько дней боевых действий метким артиллерийским огнем превратили в груды обломков десятки танков врага...» Артиллеристы призывали защитников города «драться до тех пор, пока ни одного захватчика не останется на нашей территории... Дадим мощный черноморский отпор врагу. Ни шагу назад!»⁴. Это обращение обсудили на всех батареях, кораблях и частях Севастополя. Комсомольцы брали на себя боевые обязательства. Так, комсомольцы батарей Г.А. Александера, А.Я. Лещенко, М.С. Драпушко и других писали: «В ответ на призыв комсомольцев батареи Матушенко клянемся до последней капли крови бить врага на подступах к Севастополю до полной победы и изгнания его с нашей земли!»

И они сдержали свою клятву.

Противник, имея значительное превосходство в авиации, которая перебазировалась на наши аэродромы в Крыму, активизировал ее действия против Севастополя. Враг стремился вывести из строя корабли Черноморского флота. Фашистские самолеты наносили удары по нашим кораблям на переходе их морем и в Главной базе.

12 ноября авиация противника совершила ряд массированных налетов на Севастополь, действуя группами по 10—12 самолетов. Днем 23 самолета «Юнкерс-88» бомбили корабли, находившиеся в базе. Главный удар был направлен на крейсер «Червона Украина». Он получил несколько прямых попаданий в палубу и около бортов. Личный состав крейсера в течение нескольких часов вел самоотверженную борьбу за живучесть и удержание корабля на плаву, но ввиду больших разрушений к 3 час. ночи корабль затонул. Личный состав был отправлен на берег, и из него сформировали артиллерийский дивизион Береговой обороны из четырех батарей. Орудия были сняты с крейсера. Экипаж продолжал геройски сражаться на берегу⁵.

До этого крейсер «Червона Украина» в течение трех дней находился около Графской пристани, не меняя места стоянки. Вскоре после случившегося корабли стали приходить только для выполнения боевых задач и на очень короткий срок. Как правило, вечером они приходили и под утро уходили на Кавказ.

Население Севастополя под руководством Городского комитета обороны с самого начала войны самоотверженно выполняло свой патриотический долг, оказывая посильную помощь фронту. Оно активно участвовало в строительстве оборонительных рубежей, собирало различные материальные ценности для армии. Еще до начала обороны города его население собрало и передало свыше 15 тыс. теплых вещей и различных подарков более чем на 10 тыс. рублей. В фонд обороны Севастополя было внесено много золотых и серебряных изделий, 2822 тыс. рублей деньгами и на 6298 тыс. рублей облигаций государственных займов. Пионеры и школьники собрали 200 т металла и свыше 120 тыс. бутылок для наполнения их зажигательной смесью⁶.

12 ноября город подвергся сильной бомбардировке с воздуха, но предприятия не прекращали работу. Хотя гитлеровцы хвастливо заявили, что разрушили весь город, фактически была разрушена лишь небольшая часть зданий. В городе хорошо работала МПВО, и все пожары и разрушения быстро ликвидировались соответствующими командами, руководимыми начальником МПВО города председателем исполкома В.П. Ефремовым и комиссаром Б.А. Борисовым⁷.

Значительную помощь нашим войскам оказывала авиация, хотя в Севастополе было всего около сотни самолетов различного назначения. Активно действовали наши немногочисленные истребители и штурмовики. Многие летчики сражались с врагом в воздухе над Севастополем геройски.

Так, сержант Шелякин барражировал на истребителе над базой⁸. В предвечерней мгле он обнаружил шесть самолетов противника и пошел в атаку. Три фашистских самолета повернули назад, а другие прошли мимо. Сержант повернул было за ними, но обнаружил еще четыре самолета, а потом еще два. Двенадцать против одного! Многовато... Пользуясь темнотой, он приблизился к одному вражескому самолету и лег вместе с ним на тот же курс. Противник принял его за своего. Выбрав цель, Шелякин дал очередь и сбил один самолет, а сам сразу же ринулся в сторону. Самолеты противника открыли огонь по своему отставшему самолету. Тот ответил и началась схватка между ними. Сержант Шелякин видел, как сами же фашисты сбили еще три самолета. Боевая смекалка Шелякина помогла уничтожить четыре вражеских самолета.

Я.М. Иванов

Летчик-истребитель младший лейтенант Яков Иванов с первого дня воины участвовал в обороне Севастополя. В ноябре 1941 г. во время очередного барражирования Иванов заметил бомбардировщик «Юнкерс-88» и атаковал его. Вражеский летчик хотел уйти в облака, но это ему не удалось: Иванов прижал его к воде и утопил. 12 ноября Иванов вступил в бой с тремя «Хейикелями-111». Он сразу дал две пулеметные очереди. Один самолет отделился вправо. Иванов пошел в атаку. Противник, отстреливаясь, стремился оторваться от советского истребителя. Вдруг фашист прекратил огонь и начал уходить от Севастополя. За ним в хвосте шел Иванов, у которого тоже кончились патроны. Тогда Иванов решил таранить врага. Прибавив скорость, он отрубил «Хейнкелю» хвост и сразу взмыл вверх. Попробовал рули — в порядке. Вражеский самолет в это время, кувыркаясь, падал на землю. Взрыв — и фашист погиб от собственных бомб⁹.

16 ноября Иванов в бою с истребителями противника сбил «Мессершмитт-109». Израсходовав все патроны, летчик возвращался на свой аэродром. На пути он обнаружил вражеский бомбардировщик «Дорнье-215». Иванов пошел на таран. Обе машины упали в море. Так геройски погиб молодой летчик-истребитель Я.М. Иванов. Ему первому среди черноморцев посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

Отлично действовали штурмовики Героя Советского Союза капитана А.А. Губрия. 6 ноября группа штурмовиков во главе с Губрия вылетела на штурмовку аэродрома Сарабуз. Шли на бреющем полете. Внезапно появившись над аэродромом противника, штурмовики смелым ударом уничтожили шесть «Мессершмиттов-109», три «Юнкерса-88» и несколько самолетов повредили.

Вскоре после этого капитан Губрия повел старшего лейтенанта В.Н. Куликова, младшего лейтенанта Н.Н. Николаева и сержанта Ефремова на бомбардировку другого аэродрома. Четырех отважных штурмовиков прикрывали наши истребители. Погода была ненастная, в небе нависли грозовые тучи. Патрулировавшие в воздухе «Мессершмитты» завязали бой с нашими «ястребками». Воспользовавшись этим, советские штурмовики атаковали аэродром и подожгли десять самолетов, стоявших на земле. Штурмовики сделали второй заход: загорелось еще несколько самолетов. Наши истребители сбили в бою два самолета. Всего за этот полет было уничтожено около 15 вражеских самолетов.

Смелый летчик и прекрасный человек, Герой Советского Союза А.А. Губрий бесстрашно воевал всю войну.

12 ноября была расформирована 42-я кавалерийская дивизия, а остатки ее личного состава влиты в состав 40-й кавалерийской дивизии, которая для переформирования была выведена в резерв¹⁰. Приказом генерала И.Е. Петрова от 12 ноября 2-й Перекопский отряд был переформирован во 2-й Перекопский полк¹¹.

12 ноября на Кавказ убыли все отделы и управления штаба флота во главе с начальником штаба флота контр-адмиралом И.Д. Елисеевым, которому было поручено организовать флагманский командный пункт в Туапсе¹².

В Севастополе была оставлена оперативная группа штаба флота во главе с заместителем начальника штаба флота капитаном I ранга А.Г. Васильевым.

По приказу командующего флотом от 12 ноября ПВО флота с 11-м батальоном ВНОС, 73, 122 и 62-м зенитным полками и 243-м отдельным зенитным дивизионом были вскоре передислоцированы на Кавказ¹³. В Севастополе оставался только 61-й зенитный полк и два отдельных дивизиона. Это значительно снизило прикрытие Главной базы с воздуха и уменьшило количество зенитных батарей, участвовавших в отражении сухопутного противника.

13 ноября командующий СОРом вице-адмирал Октябрьский приказал все береговые части Черноморского флота: отдельные бригады, полки, отряды, батальоны морской пехоты, участвующие в обороне Севастополя, придать Приморской армии с непосредственным боевым подчинением заместителю по сухопутным войскам генерал-майору И.Е. Петрову. В его приказе обращалось внимание на необходимость проявления заботы командиров в отношении личного состава СОРа, как армейского, так и флотского.

В тот же день командование СОРа в телеграмме на имя Кузнецова, Исакова и Левченко доложило о сложившейся обстановке в Севастополе, о тяжелом положении защитников, у которых не хватало сил и средств для создания прочной обороны.

Положение с боеприпасами оставалось очень тяжелым, особенно для армейской артиллерии. 14 ноября Военный совет Черноморского флота послал телеграмму на имя начальника Генерального штаба Б.М. Шапошникова и наркома Н.Г. Кузнецова с просьбой о срочной помощи боеприпасами для армейской артиллерии¹⁴.

15 ноября командование СОРа послало телеграмму на имя Сталина, Кузнецова и Левченко:

«Состояние обороны Севастополя продолжает оставаться исключительно напряженным... Несмотря на просьбы, до сих пор не получили ни ответа, ни пополнения людьми, винтовками, пулеметами. Снарядов для полевой артиллерии осталось на три дня боев. Создавшееся положение не обеспечивает обороны Севастополя. Без немедленной помощи свежими войсками, оружием, боеприпасами Севастополь не удержать. Жду незамедлительно ваших решений»¹⁵.

Поздно вечером 15 ноября на командном пункте СОРа состоялось заседание Военного совета флота, на котором присутствовали вице-адмирал Октябрьский, дивизионный комиссар Кулаков, контр-адмирал Жуков, генерал-майоры Петров, Моргунов и Остряков, контр-адмирал Фадеев. Октябрьский информировал присутствовавших об очередной телеграмме, посланной Военным советом ЧФ в Ставку о положении в Севастополе и о необходимости немедленной помощи людьми, оружием и боезапасом, в первую очередь армейских образцов, так как пока ответа и положительного решения на телеграммы Военного совета СОРа от 11 и 13 ноября нет¹⁶.

Генерал-майор Петров положил о ходе боев в I секторе, мероприятиях по усилению I и II секторов и плане действий по отражению наступления противника путем нанесения контрудара (см. ниже боевой приказ командующего Приморской армией от 16 ноября¹⁷). Мною была подчеркнута особая опасность захвата противником выс. 212,1, господствующей над Балаклавой; я доложил также об очень большом расходе боезапаса береговой артиллерии, некоторые системы которой находятся на пределе износа, и указал, что части морской пехоты, особенно батальоны, переданные в стрелковые полки, требуют значительного пополнения людьми. Генерал Остряков отметил, что авиация работает с большой перегрузкой, приходится действовать против наземных целей под Севастополем, отражать воздушные налеты противника и громить его аэродромы. Наша авиация имеет потери. В настоящее время особое внимание уделяется поддержке с воздуха частей II и особенно I секторов сухопутного фронта.

Н.М. Кулаков говорил о тяжелом положении наших войск, о том, что сейчас надо держаться и драться, чтобы не допустить противника в Севастополь. Личный состав частей проявляет героизм и будет стойко сражаться за город. Усилена помощь частям всеми звеньями политаппарата.

Генерал Петров добавил, что части на рубежах дерутся хорошо, но надо форсировать помощь с Кавказа. Необходимы свежая дивизия, маршевое пополнение, вооружение и боеприпасы. Он отметил, что с командованием Береговой обороны существует полное взаимодействие.

В заключение вице-адмирал Октябрьский утвердил мероприятия, намеченные генералом Петровым, и дал указание больше использовать артиллерию кораблей, а генерала Острякова просил сосредоточить внимание на балаклавском направлении.

16 ноября начальник Генерального штаба Б.М. Шапошников дал распоряжение командующему Закавказским фронтом о немедленном выделении Черноморскому флоту 3000 винтовок, 100 пулеметов и армейского боезапаса согласно требованию флота¹⁸. Порядок подачи предлагалось согласовать с командующим флотом¹⁹. Одновременно Шапошников направил телеграмму в адрес Октябрьского, Хрулева, Кузнецова и Левченко, в которой указывалось: «Базой питания Севастополя установлен Новороссийск. Подача до Новороссийска распоряжением наркома ВМФ и начальника тыла Красной Армии. От Новороссийска до Севастополя — распоряжением и средствами Черноморского флота. Прошу Октябрьского иметь в Новороссийске своего представителя. Тов. Хрулева прошу ускорить подачу транспортов до Новороссийска. Тов. Октябрьского прошу срочно забрать наличие снарядов и патронов в Новороссийске. Получение подтвердить»²⁰.

17 ноября командир Новороссийской военно-морской базы Г.Н. Холостяков донес командующему Черноморским флотом об отправке транспорта «Курск» с боезапасом²¹. Этот транспорт, прибывший в Севастополь 19 ноября, был первым, доставившим боеприпасы для армии. Таким образом, практически снабжение боеприпасами было налажено, несмотря на трудности, уже в конце первого наступления противника.

Переписка командования СОРа по вопросу о снабжении боеприпасами показывает, что в те тяжелые дни осени 1941 г., когда немецко-фашистские войска наступали на огромном фронте и боеприпасы требовались в большом количестве, в первую очередь под Москвой и Ленинградом, несмотря на огромные трудности, Генеральный штаб и органы тыла в сравнительно короткий срок спланировали и наладили снабжение Севастополя. Вскоре мы стали получать боезапас в нужном количестве, и если в дальнейшем и возникали перебои, то не из-за отсутствия боеприпасов на Кавказе, а из-за сложности их доставки в Севастополь. Наша социалистическая промышленность смогла в труднейших условиях войны быстро перестроиться на военный лад и наладить снабжение фронта всем необходимым.

Неудовлетворительно обстояло дело с пополнением. Ввиду тяжелого положения на Керченском полуострове Ставкой было дано указание Закавказскому фронту передать 302-ю стрелковую дивизию для прикрытия побережья Керченского пролива в районе Чушка — Тамань. В Севастополь 15 ноября прибыло лишь незначительное маршевое пополнение на транспорте «Абхазия». 17 ноября заместитель наркома обороны Е.А. Щаденко приказал Закавказскому фронту отправить в Севастополь 12 маршевых и 2 пулеметные роты, но они прибыли лишь 23 ноября.

Н.Н. Таран (послевоенная фотография)

Задачи по артиллерийской поддержке фронта и нанесению ударов по целям в глубине расположения противника и сосредоточениям его войск выполняла береговая артиллерия. Армейская артиллерия в основном поддерживала пехоту, значительно помогая своими действиями в отражении атак противника.

Общее руководство использованием артиллерии на сухопутном фронте было сосредоточено в руках такого видного артиллериста, как полковник Н.К. Рыжи, начальник артиллерии армии. Совместно с ним работал и помогал ему начальник артиллерии Береговой обороны подполковник Б.Э. Файн.

Хорошо работала наша авиация, усиленно бомбя сухопутные цели, нанося удары по аэродромам противника и ведя бои с вражескими самолетами.

Корабельная артиллерия оказала большую помощь в тяжелые моменты во время первого штурма и наносила мощные удары по тылам противника и его боевым порядкам.

13 ноября фашистские войска снова перешли в наступление по всему фронту I и II секторов. Главный удар наносила 72-я немецкая пехотная дивизия, поддержанная тапками и имевшая задачу овладеть Балаклавой. Ее 105-й пехотный полк при поддержке 10 танков, продвигаясь по горным дорогам от дер. Варнутки на Балаклаву, потеснил наши части и вышел на рубеж: южные склоны выс. 471,7 — выс. 482,2 — выс. 508,1 — выс. 440,8, стремясь овладеть важной высотой 386,6. Батальон школы НКВД, действовавший на правом фланге I сектора, не выдержал натиска превосходящих сил противника на рубеже выс. 471,7 — выс. 508,1 и отошел в район северо-западнее выс. 386,6²². Расположенный левее батальон капитана Кудрявцева, поддержанный резервами I и II секторов, стремительно контратаковал и отбросил противника. Однако после упорного боя к исходу дня врагу удалось захватить высоты 386,6 и 440,8, что резко ухудшило положение наших войск в этом районе.

В районе II сектора вдоль Ялтинского шоссе на Нижний Чоргунь наступали части 72-й пехотной дивизии, а с северо-востока — наносившая вспомогательный удар 50-я немецкая пехотная дивизия при поддержке 20 танков. 514-й стрелковый полк (командир — майор И.Ф. Устинов) с помощью 2-го полка морской пехоты (командир — майор Н.Н. Таран) отбил все вражеские атаки и занял рубеж: выс. 555,3 — выс. 479,4 — выс. 58,7. В долине Кара-Коба 31-й стрелковый полк отбросил до двух батальонов противника, наступавших в узкой полосе, и вышел в район отдельного двора севернее выс. 269,0.

Действия наших войск поддерживали береговые батареи № 19, 35, 725 и впервые батарея № 18. Береговые батареи и бронепоезд «Железняков» вели эффективный огонь по танкам противника. Участвовали в отражении вражеских атак и батареи 51-го и 134-го гаубичного артиллерийских полков, нанесшие большие потери гитлеровцам. Днем 12 наших самолетов штурмовали вражеские войска в районе Байдары — Варнутка, уничтожив до 30 автомашин с пехотой.

На правом фланге III сектора моряки контратаковали противника с целью захвата хутора Мекензия, 3-й полк морской пехоты наступал южнее, а 7-я бригада морской пехоты — северо-восточнее хутора Мекензия; 54-й стрелковый полк и 2-й Перекопский полк действовали в районе 1 км южнее выс. 319,6 (юго-западнее выс. 278,4). Наши части, преодолевая упорное сопротивление врага, несколько продвинулись вперед и закрепились на достигнутых рубежах²³.

13 ноября днем немецкая авиация неоднократно бомбила Севастополь, действуя группами до 25 самолетов. Ночью наша артиллерия и артиллерия противника периодически вели огонь.

Для восстановления положения на правом фланге I сектора была выдвинута 40-я кавалерийская дивизия, которой командовал полковник Ф.Ф. Кудюров.

Утром 14 ноября на правом фланге I сектора 40-я кавалерийская дивизия, 514-й стрелковый полк и левофланговые подразделения 383-го стрелкового полка при поддержке огня береговой и полевой артиллерии перешли в наступление и к 11 час. овладели высотами 386,6 и 440,8²⁴. Противник отошел к Кучук-Мускомья. Наши части продолжали наступление с целью овладеть рубежом: выс. 566,2 — выс. 471,1 — выс. 508,1 — южные скаты выс. 555,3. Враг оказывал упорное сопротивление, и на подступах к высотам завязались тяжелые бон.

Во второй половине дня противник перешел в наступление в направлении выс. 386,6 и дер. Кадыковки и выбил наши войска с выс. 386,6. Разгорелся ожесточенный бой. Наши части контратакой к 17 час. снова овладели высотами 386,6, 482,2 и 440,8, но около 18 час. противник опять атаковал силами 105-го пехотного полка с танками и автоматчиками. Батальон школы НКВД, понесший большие потери, отошел к выс. 212,1 и Генуэзской башне, оставив выгодный рубеж, проходивший на большой высоте от уровня моря. Здесь находился старый бетонный форт. Гитлеровцы захватили выс. 386,6 и это укрепление²⁵.

Своим отходом батальон НКВД обнажил правый фланг 40-й кавалерийской дивизии, которая вела тяжелый бой в полуокружении в районе выс. 386,6 и севернее. Противник прорвался в район совхоза «Благодать», где в бой вступил батальон капитана Кудрявцева, мужественно отразивший несколько атак. 514-й стрелковый полк отбил вражеские атаки, прочно удерживая рубеж: выс. 440,8 — безымянная высота в 1,5 км восточнее дер. Камары.

На правом участке I сектора до позднего вечера шел кровопролитный бой. Противник стремился прорваться к выс. 212,1, господствовавшей над Балаклавским участком, с которой можно было вести огонь по Балаклавской бухте.

Как уже говорилось, приказом командующего СОРом от 9 ноября Балаклавский участок не был выделен в самостоятельный, как было ранее, со своими силами и резервами. Это, видимо, было не лучшим решением. Балаклава с ее удобной бухтой стала объектом пристального внимания противника, который 14 ноября бросил на ее захват значительные силы. Вскоре здесь создалась напряженная обстановка. Коменданту сектора полковнику П.Г. Новикову не удалось своевременно подбросить подкрепления на Балаклавский участок, где оборонялся батальон школы НКВД, который самоотверженно сражался, но понес большие потери и был вынужден отойти. В результате в полосе I сектора создалось критическое положение.

Вот что писал Манштейн по этому поводу в своей книге «Утерянные победы»: «30 АК вскоре овладел прибрежной дорогой Алушта — Ялта — Севастополь. Его прорыв завершился смелым захватом форта Балаклава, осуществленным 105 пп (72-й пехотной дивизии. — П.М.)... Таким образом, этот малый порт, который являлся базой западных держав в Крымской войне, оказался под нашим контролем»²⁶. Это высказывание Манштейна свидетельствует о том, какое большое значение он придавал Балаклаве. Хотя врагу и удалось захватить старый форт, но Балаклава оставалась в наших руках в течение всей обороны. Однако противник, выйдя на восточные скаты выс. 212,1 и высоты, на которой располагалась старая генуэзская крепость, все время угрожал захватить эти господствующие над бухтой высоты восточнее города.

В III секторе 14 ноября 3-й полк и 7-я бригада морской пехоты продолжали наступление и теснили противника. К 15 час. подразделения 3-го полка перерезали дорогу хутор Мекензия — дер. Черкез-Кермен и овладели безымянной высотой в 1,5 км западнее дер. Черкез-Кермен, охватив полукольцом немецкие войска в районе хутора Мекензия. Однако уничтожить вражеские части в этом районе не удалось²⁷. Противник, подтянув резервы, контратаковал силами до полка из района дер. Черкез-Кермен и потеснил наши части, понесшие значительные потери.

Наша авиация поддерживала сухопутные войска, бомбила и штурмовала противника, совершив за день 31 самолето-вылет.

В середине ноября перед фронтом Севастопольского оборонительного района действовали следующие соединения противника: против I сектора — 72-я пехотная дивизия, против II сектора — 50-я пехотная дивизия, против III сектора — 118-й немецкий моторизованный отряд и 132-я пехотная дивизия, против IV сектора — 22-я пехотная дивизия и румынский мотополк; ожидалось прибытие 24-й немецкой пехотной дивизии.

15 ноября 72-я пехотная дивизия противника, развивая наступление на участке I сектора, к исходу дня вышла на рубеж: 0,5 км юго-восточнее выс. 212,1 — лощина в 1 км севернее выс. 386,6 — южный отрог выс. 482,2 — выс. 198,4²⁸. Части I сектора, понеся большие потери, отошли на рубеж: выс. 212,1 — совхоз «Благодать» — выс. 440,8 — выс. 555,3. В районе выс. 212,1 на подступах к Балаклаве оборонялись подразделения 383-го стрелкового полка (около батальона). Переброшенный из резерва 1330-й стрелковый полк (два батальона) был введен в бой южнее совхоза «Благодать». На участке II сектора остатки 40-й кавалерийской дивизии и 514-й стрелковый полк удерживали важные высоты 440,8 и 555,3.

Для ликвидации угрозы прорыва обороны в I секторе командование СОРа, не располагая резервами, вынуждено было снять часть сил из IV сектора, где противник не проявлял особой активности. Так, 161-й стрелковый полк (два батальона), находившийся во втором эшелоне IV сектора, был переброшен в I сектор и занял оборонительный рубеж во втором эшелоне в районе горы Карагач (выс. 244,1 южнее горы Карагач — выс. 241,5 (гора Карагач) и до шоссе на Ялту), а местный стрелковый полк был к утру 16 ноября сменен подразделениями 90-го стрелкового полке и получил приказ выйти в резерв и сосредоточиться в район-выс. 201,8²⁹.

Во время этих ожесточенных боев на правом фланге, когда противник силами 72-й и 50-й пехотных дивизий при сильной поддержке танков и авиации стремился прорвать нашу оборону в районе Балаклавы, героически действовала береговая батарея № 19.

Эта морская батарея калибра 152 мм предназначалась для борьбы с крейсерами и эсминцами. Командовал ею капитан М.С. Драпушко, военкомом был старший политрук Н.А. Казаков.

Батарея, располагавшаяся на горе справа от выхода из Балаклавской бухты, была установлена на бетонном основании и имела железобетонные погреба для боезапаса и бетонный бруствер, прикрывавший личный состав у орудий от огня противника с моря. Батарея имела круговой обстрел, обладая скорострельностью до 10 выстрелов в минуту. Однако со стороны суши орудия не были защищены и были гак же уязвимы, как и орудия полевой артиллерии.

С 6 ноября она поддерживала наши сухопутные войска и наносила эффективные удары по живой силе и танкам противника. 15 ноября, ведя огонь по вражеской пехоте и танкам в районе дер. Варнутки, Кучук-Мускомья и старого сухопутного форта, только что захваченного гитлеровцами, батарея № 19 в течение дня израсходовала 486 снарядов, а на следующий день только за одну стрельбу — 142 снаряда³⁰, уничтожив много солдат и боевой техники противника. Морские артиллеристы прямой наводкой громили вражеские пулеметные и минометные точки. 15 ноября враг засек батарею и начал вести по ней огонь несколькими батареями с одновременными налетами авиации по 10—12 самолетов Несмотря на потери, артиллеристы продолжали вести огонь по врагу, проявляя отвагу и стойкость.

Особенно большое мужество они показали 16 ноября. От напряженной стрельбы тела орудий накалились, возникли пожары, материальная часть не раз выходила из строя, но артиллеристы под огнем устраняли повреждения.

Во время боя от разрывов вражеских бомб ослеп замковый комендор комсомолец И.А. Щербак. Ничего не видя, мужественный боец продолжал благодаря выработавшемуся навыку работать у орудия. Только когда прекратили стрельбу, батарейцы увидели блуждающего по дворику комендора и поняли,, что Щербак ослеп. Ночью раненых начали отправлять в госпиталь. Щербак просил командира оставить его, говоря, что он еще может работать у орудия, хотя и потерял зрение. Конечно, его отправили в госпиталь.

Вместо Щербака замковым начал работать командир орудия младший сержант А.Р. Лизенко, продолжая одновременно командовать орудием. Противник обрушил на батарею ураганный огонь. Лизенко был тяжело ранен. Обессилев от потери крови и умирая, он крикнул: «Бейте фашистов!» — и упал на землю, успев дернуть за спусковой шнур.

Связист старший сержант коммунист П.Г. Петренко под огнем врага обеспечивал связь. Будучи четыре раза ранен, он находил в себе силы продолжать восстанавливать нарушавшуюся связь и обеспечивать действия батареи³¹.

Таких примеров героизма моряков-артиллеристов 19-й батареи можно привести десятки. Во время боя был ранен командир взвода лейтенант А.Н. Канунов. Его заменил комиссар батареи политрук Казаков, который смело продолжал руководить боем под градом снарядов противника. Воодушевленные его мужеством, батарейцы, несмотря на смертельную опасность и усталость, вели огонь по врагу.

17 ноября к ночи вышли из строя все орудия. Два из них артиллеристы под руководством капитана Драпушко восстановили и с утра снова обрушили свои сокрушительные удары.

Батарея находилась лишь в 1—2 км от противника, совершенно открытая, но ее личный состав до конца выполнил свой долг, выпустив по врагу около 2000 снарядов. Батарейцы мужественно сражались на этой позиции до 21 ноября, показывая образцы организованности, взаимной выручки и стойкости. Только после отражения первого штурма батарея была перенесена на новую позицию в район совхоза № 10 на высотах Карагач.

Самоотверженно дрались и другие береговые и армейские батареи, позиции которых находились дальше от переднего края и не были видны противнику. Пленный солдат 72-й пехотной дивизии показал: «Мы несем громадные потери от вашего артиллерийского огня. В отдельных ротах у нас осталось по 30—40 человек».

Хорошо действовала артиллерия, находившаяся в дотах. Командир 12-го дота коммунист лейтенант Клепиков своим метким огнем уничтожил до 200 фашистов. Мужественно сражалась с врагом 15-я отдельная батарея дотов (командир — старший лейтенант А.И. Киливник, военком — политрук Г.А. Кустенко), расположенная в районе дер. Кадыковки. Батарея имела шесть 45-мм, одно 100-мм и одно 75-мм орудие. С 13 по 21 ноября она нанесла противнику большие потери в живой силе и технике. Деревня была совершенно разрушена, а орудия продолжали вести огонь. Поврежденные пушки восстанавливались личным составом. Раненые бойцы не хотели уходить в госпиталь и продолжали борьбу.

Большую поддержку войскам оказывал бронепоезд «Железняков» (командир — капитан Г.А. Саакян). Выходя на позиции в район Кадыковки и Новые Шули, он вел огонь по пехоте и самолетам противника, ежедневно расходуя по 200—300 снарядов.

По приказанию командующего флотом от 14 и 27 ноября 1941 г. были начаты формирование и установка на сухопутном фронте шести двухорудийных береговых батарей из 130-мм орудий, снятых с поврежденных кораблей и укомплектованных личным составом с этих же кораблей. В течение ноября, по мере ввода в строй батарей № 701, 702, 703, 704, 705 и 706, а также передислоцированных на новые позиции батарей № 19 и 2, на них командирами батарей назначались соответственно: капитан-лейтенант А.П. Матюхин, капитан И.Н. Никитенко, лейтенант Г.И. Денисенко, старший лейтенант П.С. Рабинович, лейтенант В.И. Дуриков, лейтенант П.И. Меньшиков, капитан М.С. Драпушко и старший лейтенант С.Д. Дзампаев³².

И.В. Панов (послевоенная фотография)

В ночь на 16 ноября войскам СОРа был дан приказ³³ генерала Петрова:

«1. Противник, закончив сосредоточение главных сил к 16/XI—41, перешел в наступление, нанося главный удар в общем направлении Варнутка — Кадыковка.

2. Части Приморской армии, удерживая занимаемые рубежи, отражают атаки противника на участке I сектора.

3. Выполняя ранее поставленную задачу, армия, перейдя к жестокой обороне, удерживает занимаемые позиции, не допуская дальнейшего продвижения противника.

4. I сектор с приданными 1330 сп, 40 кд, сводным батальоном 1331 сп, 51 ап, 175 озад и бронепоездом «Железняков», удерживая занимаемый рубеж, не допустить дальнейшего продвижения противника в направлении Балаклава — Кадыковка. Быть готовым с подходом арм. резерва перейти в контрнаступление с задачей овладеть в. 386,6 и восстановить положение на участке I сектора. Поддерживают батареи Береговой обороны согласно особого плана.

5. II сектор — оборонять занимаемый рубеж, удерживая во что бы то ни стало в. 440,8—555,3—479,4, не допустить продвижения противника по Ялтинскому шоссе на Севастополь. Быть готовым к отражению возможного наступления противника на своем левом фланге — на участке д. Уппа — Шули.

6. III сектор — обороняя занимаемые позиции, уничтожать части противника, действующие в районе х. Мекензия С утра 16/Х1—41 7 Бр. мп отвести в резерв сектора и переформировать в 7 морской полк согласно боевого распоряжения от того же числа³⁴.

7. IV сектор (без 161 сп и мсп) — оборонять занимаемые позиции, не допустить продвижения противника по долинам рек Бельбек и Кача. К 8 ч. 16/XI—41 сосредоточить мсп районе свх. С. Перовской для последующей переброски полка в р-н в 201,8 (казарма БРО). Участок, обороняемый мсп, занять подразделениями 90 сп; закончить к 6—00 16/XI—41 г.

8. 161 сп составляет мой резерв, оборонять заблаговременно подготовленный рубеж «КАЗ», что 0,3 км севернее в. 244,1 — в. 241,5 (гора Карагач) — Ялтинское шоссе. Готовность обороны 6—00 16/XI—41 г.

9. Задача артиллерии I и II секторов: Подавление пехоты противника на высотах: 386,6 — «лесн» — 482,2—198,4 — «лесн»; не допустить подхода резервов противника по шоссе Варнутка — Чатал-Кая; быть готовым к отражению наступления противника на участке Кучки — Шули.

10. Комендантам секторов при отражении атаки пехоты и танков противника максимально использовать артиллерийские и пулеметные доты.

11. ВВС с утра 16/XI—41 штурмовыми и бомбовыми ударами подавить подходящие резервы противника в районе Кучук-Мускомья, Варнутка и боевые порядки пехоты на рубеже 386,6 — «родн», что южнее в. 440,8.

12. Всем частям для обозначения своего переднего края при действиях нашей авиации выкладывать белые полотнища».

Этот приказ имел большое значение, так как в нем поставлены задачи всем действующим силам и родам войск по отражению продолжавшегося штурма Севастополя на ближайшее время.

Противник в период с 16 по 19 ноября включительно вел наступление силами 72-й и 50-й пехотных дивизий на рубежи нашей обороны в I и II секторах. Характерной особенностью этого наступления было проведение атак не только днем, но и ночью, чего раньше не наблюдалось³⁵.

Рано утром 16 ноября противник начал наступление в I и II секторах обороны на позиции 40-й кавалерийской дивизии, 383, 1330, 514 и 31-го стрелковых полков и 2-го полка морской пехоты. Большинство этих полков было двухбатальонного состава и малочисленно. В I секторе противник силою полка при поддержке артиллерийско-минометного огня и танков перешел в решительное наступление в направлении Балаклавы. Весь день шел упорный бой с переменным успехом. Наши войска стойко обороняли занимаемые рубежи, но к концу дня враг, подтянув резервы, оттеснил наши малочисленные части с занятой накануне ночью выс. 386,6 и вышел на правом фланге к Генуэзской башне и восточным отрогам выс. 212,1³⁶. Бой не прекращался и ночью.

На участке 40-й кавалерийской дивизии противник ценой больших потерь потеснил ее правый фланг и к 17 час. овладел выс. 440,8; на левом фланге части дивизии удержали занимаемый рубеж. Необходимо отметить, что состав спешенной 40-й кавалерийской дивизии вместе с влитыми в нее остатками расформированной 42-й кавалерийской дивизии не превышал к тому времени 1000 бойцов, так как дивизия в течение длительного времени не выходила из боя.

Одновременно с утра 50-я пехотная дивизия атаковала позиции наших войск во II секторе. Противник наступал в направлении долины Кара-Коба и из района деревень Уппа и Ай-Тодор на Чоргунь. Весь день шел бой. Вражеская пехота, поддерживаемая сильным огнем артиллерии и минометов, несколько раз переходила в атаку, но откатывалась назад. Только к вечеру противнику удалось потеснить 31-й стрелковый полк, прикрывавший долину Кара-Коба, и выйти в район в 1 км севернее выс. 269,0.

На участке 2-го полка морской пехоты враг силою полка вклинился в нашу оборону и захватил выс. 287,4³⁷.

В III и IV секторах противник активности не проявлял, ведя лишь артиллерийско-минометный огонь.

Наша артиллерия и авиация поддерживали войска на передовом рубеже и наносили удары по резервам в глубине расположения гитлеровцев. Вражеская авиация совершила несколько налетов на Севастополь, сбросив 53 бомбы.

Всю ночь на 17 ноября продолжались ожесточенные бои, особенно в I секторе. Глубокой ночью фашистам после ряда атак удалось овладеть восточными скатами выс. 212,1, а их отдельные группы достигли ее гребня. Однако около 3 час. 17 ноября 1330-й стрелковый полк и 40-я кавалерийская дивизия (командир — полковник Ф.Ф. Кудюров, военком — полковый комиссар И.И. Карпович) стремительным ударом выбили противника с выс. 212,1 и завязали бой за выс. 440,8.

К утру 17 ноября местный стрелковый полк, выведенный в резерв армии, сосредоточился в районе выс. 201,8 и хутора Дергачи³⁸. 7-я бригада морской пехоты была выведена в резерв для пополнения. В Севастополь должны были прибыть два батальона 9-й бригады морской пехоты, которые предполагалось влить в состав 7-й бригады³⁹.

16 ноября гитлеровцы захватили весь Керченский полуостров. Части 51-й Отдельной армии переправились через пролив в район косы Чушка и на Таманский полуостров⁴⁰.

Бои в юго-восточной части СОРа, продолжавшиеся всю ночь 16 ноября, с утра 17-го возобновились с новой силой. Особенно напряженные бои шли в районе Камары, Кадыковка и выс. 212,1, а также в устье долины Кара-Коба. Попытка противника ввести в бой южнее Камары 35 танков была сорвана сосредоточенным огнем береговых батарей № 35, 19 и 14, 51-го и 134-го артиллерийских полков. Потеряв до десятка машин, противник был вынужден отойти в ущелье, так и не дойдя до нашего рубежа обороны и фактически не вступив в бой.

Весь день шла упорная борьба за выс. 212,1. Гитлеровцы несколько раз бросались в яростные атаки, но безуспешно. Обе стороны несли большие потери. Врагу, несмотря на значительное превосходство в силах, не удалось продвинуться ни на одном участке I сектора. На фронте II сектора и в долине Кара-Коба все атаки врага были также отбиты с большими для него потерями.

Днем 17 ноября фашисты силами до двух батальонов с танками предприняли атаку в районе деревень Калымтай и Эфендикой в IV секторе. 8-я бригада морской пехоты при поддержке огня батареи № 10 и 265-го артиллерийского полка отразила атаку. Вечером 17 ноября 161-й стрелковый полк занял вторую линию обороны в районе высот 114,1 и 123,3. Батальон вновь сформированного сводного полка НКВД был расположен в качестве резерва в дер. Нов. Шули.

К исходу дня 17 ноября части СОРа удерживали рубежи: в I секторе: Генуэзская башня — выс. 212,1 — совхоз «Благодать» — северный отрог выс. 440,8 — безымянная высота в 2 км восточнее дер. Камары (искл.); во II секторе: безымянная высота в 2 км восточнее Камары — выс. 253,7 — западнее выс. 184,3 — выс. 287,4 — безымянная высота в 1 км западнее Шули — 1 км севернее выс. 269,0 — истоки долины Кара-Коба; в III и IV секторах изменений не произошло.

Все усилия противника в течение двух дней непрерывных боев окончились безрезультатно. План немецко-фашистского командования ударом 72-й пехотной дивизии через дер. Кадыковку выйти к Севастополю по Балаклавскому шоссе, а ударом 50-й пехотной дивизии через долину Кара-Коба прорваться к Инкерману с целью расколоть фронт армии и, наступая по кратчайшему направлению, овладеть Севастополем, не был осуществлен. Несмотря на то что противник бросал в бой свежие части (он получил до 6000 человек пополнения)⁴¹, его попытки продвинуться вперед разбивались о героизм и стойкость моряков и приморцев, самоотверженно защищавших подступы к Севастополю. Хорошо помогали нашей пехоте артиллеристы, в том числе корабельные, а также летчики небольшой авиационной группы, действовавшей под руководством командующего ВВС флота генерала Н.А. Острякова. Отважный летчик, он сам часто вылетал на истребителе и вступал в бой с немецкими самолетами.

Огромные потери ослабили наступательный дух немецко-фашистских войск. Ночь на 18 ноября прошла спокойно. Лишь артиллерия вела беспокоящий огонь по нашим боевым порядкам и городу. Батареи отвечали изредка, так как приходилось экономить снаряды. Наши войска ночной атакой вернули выс. 440,8.

Утром 18 ноября противник снова начал яростные атаки на балаклавском и кадыковском направлениях, стремясь овладеть высотами 212,1 и 440,8 и прорваться по долине Кара-Коба. Упорные бои-продолжались весь день. Атаки гитлеровцев были безрезультатны и только увеличили их потери. Части I и II секторов, стойко обороняясь, удержали занимаемые рубежи, а к исходу дня перешли к наступательным действиям.

Поздно вечером подразделения 1330-го стрелкового и 149-го спешенного кавалерийского полков атаковали противника в районе выс. 212,1, к 6 час. утра 19 ноября подошли к выс. 386,6 и на расстояние 100 м к старому крепостному укреплению и закрепились⁴². Неоднократные попытки вернуть это укрепление не увенчались успехом. Были захвачены пленные. Один из пленных показал: «Гитлера ненавидят. В армии разваливается дисциплина, офицеры пьянствуют, войска несут большие потери, особенно от артиллерийского и минометного огня».

Днем 18 ноября наша разведка установила: в районе выс. 198,4 — до 20 танков противника; в районе Биюк-Мускомья — танки и машины; в районе Таз-Тепе — тяжелая батарея и зенитные батареи. По обнаруженным целям был произведен огневой налет тяжелыми батареями и произведена штурмовка с воздуха. Враг потерял значительное количество танков, автомашин, солдат и офицеров, о чем было сообщено партизанами и нашими разведчиками-корректировщиками, которые находились в тылу противника.

19 ноября была получена директива Ставки о расформировании командования войск Крыма и о непосредственном подчинении СОРа Ставке. Генерал Петров был утвержден заместителем командующего СОРом по сухопутным войскам⁴³.

Весь день 19 ноября продолжались упорные бои в I секторе, где наши войска пытались наступать, по продвинуться не смогли из-за сильного артиллерийско-минометного огня. К вечеру наши части занимали рубеж: Генуэзская башня — восточный отрог выс. 212,1 — совхоз «Благодать». Во II, III и IV секторах войска прочно удерживали занимаемые позиции.

В ночь на 20 ноября противник активности не проявлял, вел артиллерийско-минометный огонь и пытался небольшими группами просочиться через линию фронта, но эти попытки были отражены, На фронте чувствовалось затишье, как всегда бывает перед бурей.

Положение обороняющихся продолжало оставаться очень тяжелым. Все с нетерпением ждали кораблей и транспортов. После прибытия Приморской армии пополнился командный состав от командира батальона и выше, улучшилась организованность. Но войск и снарядов было мало, практически никаких резервов не осталось, а противник начал перебрасывать под Севастополь пехотные части из-под Керчи. Командование СОРа приняло решение сменить передовые части I сектора, которые понесли большие потери и были измотаны непрерывными боями. Им был необходим хотя бы короткий отдых.

383-й стрелковый полк был отведен на вторую линию обороны на участке выс. 114,1 — выс. 123,3, а передовой рубеж Генуэзская башня — выс. 212,1 — совхоз «Благодать» занял сводный полк НКВД. Остатки 40-й кавалерийской дивизии были выведены в резерв.

161-й стрелковый полк (командир — полковник А.Г. Капитохин, военком — батальонный комиссар П.А. Нуянзин) вводился в первую линию обороны юго-западнее дер. Камары. Здесь же сосредоточился усиленный батальон местного стрелкового полка во главе с командиром полка подполковником Н.А. Барановым и военкомом батальонным комиссаром В.Ф. Рогачевым для проведения контратаки в случае прорыва противника в районе Камары — совхоз «Благодать». 1330-й стрелковый полк был поставлен во втором эшелоне на рубеже выс. 212,1 — совхоз «Благодать»⁴⁴.

В эти дни на посту СНиС (службы наблюдения и связи) на мысе Сарыч продолжала нести службу группа краснофлотцев во главе со старшиной Петренко. Враг окружил пост и попытался захватить горстку моряков в плен. Но Петренко организовал оборону и сумел уничтожить вражеских солдат, подошедших к посту, не потеряв ни одною краснофлотца, а затем вывести всю группу в Севастополь.

Ввиду того, что авиационная группа из-за своей малочисленности не могла обеспечить заявки на самолеты, вице-адмирал Октябрьский решил больше привлекать авиацию флота, находившуюся на Кавказе, и 20 ноября дал следующую телеграмму:

«Острякову, Елисееву, Ермаченкову, Калмыкову. Требую выполнения всех заявок на авиацию из Севастополя. Идет жестокая борьба за Севастополь»⁴⁵.

День 20 ноября прошел относительно спокойно. Отдельные части I и II секторов переходили в контратаки на высоты 386,6 и 440,8, но успеха не добились. Было намечено утром 21 ноября перейти на участках I и II секторов в контратаку силами 514-го, 161-го и местного стрелковых полков при поддержке артиллерии и авиации с целью захвата этих важных высот.

Поздно вечером 20 ноября на совещании Военного совета флота генерал Петров доложил план наступления на 21 ноября на смежных флангах I и II секторов и о других мероприятиях по улучшению рубежей обороны. В частности, он предложил 22 ноября провести наступление в III секторе в районе Мекензиевых Гор и на левом фланге II сектора в долине Кара-Коба. После обсуждения того, как лучше организовать и обеспечить наступление, командующий СОРом одобрил эти мероприятия и обещал привлечь для нанесения ударов по противнику авиацию с Кавказа. Он сообщил, что на подходе боезапас и до двух батальонов морской пехоты. Генерал Петров добавил, что враг, хотя и понес огромные потери, еще силен и будет атаковать: необходимы люди и боеприпасы.

К утру 21 ноября стало известно, что противник сосредоточил на рубеже высот 386,6, 482,2 и 555,3 свыше пехотной дивизии, готовясь перейти в наступление в направлении на выс. 212,1, деревни Камары и Нижний Чоргунь. Главный удар намечался с выс. 440,8 в направлении на дер. Камары.

Рано утром 21 ноября наши правофланговые пасти П сектора (514-й стрелковый полк) и левофланговые части I сектора (161-й стрелковый, полк, местный стрелковый полк и батальон 1330-го стрелкового полка) при поддержке артиллерии перешли в контратаку с целью овладеть высотами 386,6 и 440,8. Наша авиация нанесла бомбово-штурмовые удары по скоплениям вражеских войск в Варнутке и северо-восточнее Шули. Одновременно противник силами 50-й дивизии атаковал позиции 2-го полка морской пехоты и 31-го стрелкового полка в направлении Чоргунь и безымянной высоты западнее Шули. Разгорелись упорные бои, в которых обе стороны несли значительные потери. Неоднократные атаки пехоты противника были отбиты подразделениями 2-го полка морской пехоты и 31-го стрелкового полка при поддержке нашей артиллерии и авиации.

Наши войска, наступавшие на смежных флангах I и II секторов, встретились с крупными силами врага, которые также перешли в наступление при поддержке танков. Ожесточенный встречный бой длился до вечера. Противник, не считаясь с потерями, вводил в бой все новые силы. 514-й и 161-й стрелковые полки и местный стрелковый полк неоднократно переходили в контратаки, доходившие до штыкового боя. Деревня Камары несколько раз переходила из рук в руки. Однако превосходство противника в силах было слишком велико, и к исходу дня нашим войскам пришлось оставить большую часть дер. Камары. К концу дня наши части продолжали вести бой, сдерживая гитлеровцев на рубеже: выс. 212,1 — западные скаты выс. 440,8 — западная окраина дер. Камары.

К 21 час. 21 ноября 72-я и 50-я немецкие пехотные дивизии, понесшие тяжелые потери, прекратили атаки. Это было их последней попыткой прорвать нашу оборону и ворваться в Севастополь. Потеряв большое количество солдат и боевой техники, гитлеровцы прекратили штурм города.

Захваченный 21 ноября в плен немецкий ефрейтор показал: «Все три полка 72-й пехотной дивизии находятся в первой линии в районе высот 386,6 и 440,8 и несут большие потери от артогня и контратак русских. В ротах осталось но 30—40 человек. В бой на этом участке фронта введены последние резервы — два саперных батальона»⁴⁶.

Поздно вечером (в 23 час.) контратакой 514-го стрелкового полка при поддержке местного стрелкового полка противник был выбит из дер. Камары⁴⁷. Атака была внезапной для врага, и он в беспорядке отступил, понеся большие потери. Во время этого боя южнее дер. Камары геройски погиб комиссар местного стрелкового полка батальонный комиссар В.Ф. Рогачев, возглавивший атаку батальона. Активные боевые действия на правом крыле обороны закончились.

Утром 21 ноября командиры соединений получили указания генерала Петрова⁴⁸ на наступление 22 ноября с целью восстановления положения БО II и III секторах, где вклинение противника в районе хуторов Мекензия и Кара-Коба создавало угрозу прорыва на стыке II и III секторов. Частям II и III секторов ставилась задача вернуть хутор Мекензия и выйти на рубеж: выс. 126,1 — хутор Кара-Коба — безымянная высота 500 м и западнее выс. 152,6 — выс. 157,5. Главный удар в III секторе наносился силами 54-го стрелкового полка и 2-го Перекопского полка морской пехоты из района 1 км северо-восточнее хутора Мекензия на безымянную высоту 700 м восточнее выс. 137,5, вспомогательный — частью подразделений 3-го полка морской пехоты в направлении высот 137,5 и 137,6. Во II секторе должны были наступать левофланговые подразделения 31-го стрелкового полка, действуя в направлении выс. 157,9, с задачей овладеть восточными и северовосточными склонами выс. 126,1, хутором Кара-Коба и отдельным двором 500 м южнее выс. 137,6. Наступление поддерживалось огнем артиллерии и авиацией, а также единственным в составе СОРа бронетанковым «подразделением» — броневзводом из танка БТ и 5 тракторов «Комсомолец», вооруженных пулеметами. Приказ возлагал на генерал-майора Коломийца организацию рекогносцировки полосы наступления с комсоставом до командиров рот включительно. Особое внимание обращалось на необходимость взаимодействия 3-го полка морской пехоты и 31-го стрелкового полка, которым было необходимо установить локтевую связь.

В 8 час. утра 22 ноября части III сектора перешли в наступление, но встретили упорное огневое сопротивление противника. 2-й Перекопский полк перерезал дорогу хутор Мекензия — дер. Черкез-Кермен, по большего достигнуть не смог⁴⁹. Сил, чтобы овладеть хутором Мекензия, оказалось недостаточно. Несколько продвинувшись вперед, наши войска к 15 час. были вынуждены прекратить наступление. Во II секторе действия 31-го стрелкового полка также не увенчались успехом.

На других участках фронта происходили бои местного значения. В районе II сектора была отбита атака батальона противника, наступавшего в направлении дер. Нижний Чоргунь. В I секторе вражеская артиллерия произвела несколько сильных огневых налетов по району дер. Камары и совхоза «Благодать», видимо опасаясь новых атак наших войск.

Днем 23 ноября противник после сильной артиллерийско-минометной подготовки незначительными силами контратаковал в полосе III сектора, пытаясь улучшить свои позиции, но был отражен артиллерийским и ружейно-пулеметным огнем. Это было последним проявлением его активности.

На фронте наступило временное затишье. Противник, израсходовав свои силы 13—21 ноября в бесплодных попытках взять Севастополь ударом с востока, прекратил штурм и начал планомерную подготовку к новому наступлению.

Примечания

1. Отд. ЦВМА, ф. 83, д. 9108, л. 47.

2. Отд. ЦВМА, ф. 72, д. 794, л. 18.

3. Архив МО СССР, ф. 288, оп. 9900, д. 4, л. 5.

4. «Севастополь». М.—Л., 1942, стр. 310—311.

5. Отд. ЦВМА, ф. 72, д. 794, л. 61.

6. «Крым в Великой Отечественной войне Советского Союза 1941—1945 гг.» Симферополь, 1963, стр. 49.

7. Б.А. Борисов. Подвиг Севастополя, стр. 92, 127.

8. Е. Кельнер. Героическая оборона Севастополя 1941—1942 гг. Симферополь, 1958, стр. 36.

9. Е. Кельнер. Героическая оборона Севастополя 1941—1942 гг. Симферополь, 1958, стр. 37—38.

10. Отд. ЦВМА, ф. 10, д. 19, л. 231.

11. Отд. ЦВМА, ф. 83, д. 9067, л. 33.

12. Отд. ЦВМА, ф. 72, д. 794, л. 61.

13. Архив МО СССР, ф. 288, оп. 9900, д. 4, л. 79.

14. Отд. ЦВМА, ф. 72, д. 794, л. 78.

15. Там же л. 87.

16. Там же, лл. 18, 61.

17. Отд. ЦВМА, ф. 72, д. 794, л. 61; ф. 83, д. 9109, лл. 48—49; д. 9067, лл. 16—17.

18. Там же, д. 823, л. 143.

19. Там же, д. 823, л. 185.

20. Там же, л. 182.

21. Там же, д. 824, л. 30.

22. Отд. ЦВМА, ф. 72, д. 794, л. 87.

23. Отд. ЦВМА, ф. 83, д. 9589, л. 20.

24. Там же, л. 22.

25. Там же, л. 24.

26. Э. Манштейн. Указ. соч., стр. 209.

27. Отд. ЦВМА, ф. 83, д. 9589, лл. 22, 24; ф. 10, д. 19, л. 232.

28. Там же, лл. 27—28.

29. Там же, лл. 28, 32.

30. Отд. ЦВМА, ф. 2094, оп. 17268, д. 22, лл. 70—143; ф. 155, д. 145, лл. 71—72.

31. «Севастополь». М.—Л., 1942, стр. 54—55.

32. Отд. ЦВМА, ф. 10, д. 1950, лл. 169—171.

33. Отд. ЦВМА, ф. 83, д. 9109, лл. 48—49; д. 9067, лл. 16—17.

34. Военный совет флота не согласился с переформированием бригады в полк и отменил это распоряжение.

35. Отд. ЦВМА, ф. 83, д. 9589, л. 29.

36. Там же, лл. 29, 31; ф. 10, д. 19, лл. 234—235.

37. Отд. ЦВМА, ф. 10, д. 19, лл. 235, 241.

38. Там же, ф. 83, д. 9589, л. 29.

39. Там же, ф. 72, д. 823, л. 160.

40. Там же, л. 143.

41. Отд. ЦВМА, ф. 72, д. 823, л. 143.

42. Отд. ЦВМА, ф. 83, д. 9589, л. 38; ф. 10, д. 19, д. 241.

43. Огд. ЦВМА, ф. 10, д. 19, л. 143.

44. Отд. ЦВМА, ф. 83, д. 9589, лл. 38—40.

45. Отд. ЦВМА, ф. 72, д. 796, л. 29.

46. Отд. ЦВМА, ф. 109, д. 24048, л. 72.

47. Отд. ЦВМА, ф. 83, д. 9589, л. 45.

48. Там же, д. 9067, лл. 7—9.

49. Там же, д. 9589, л. 47.