3.4.4. Миссия Барнабо ди Вивальди в 1446 г. и новый Устав Каффы 1449 г.

Элементы кризисного характера, проявившиеся как в экономической сфере, так и в системе административного управления генуэзскими факториями побережья Черного моря, потребовали принятия незамедлительных мер. Поэтому в начале 1446 г. в Каффу направляются уполномоченные правительством метрополии чиновники-контролеры (socii reformatores). Перед ними была поставлена задача упорядочить всю совокупность ранее принятых уставов, постановлений и правил, а также провести ревизию их исполнения оффициалами факторий. Возглавлял миссию Барнабо ди Вивальди. После «исполнения того, что было им поручено» в течение одного года (31 марта 1447 г. Барнабо ди Вивальди со своими товарищами подали петицию дожу и Совету старейшин) реформаторы и комиссары (missos reformatores et commissarios) прибыли в Геную на наве Стефано Дориа [Карпов, 1998, с. 43].

Однако при общей позитивной оценке работы, проделанной в Причерноморских факториях Барнабо ди Вивальди и его спутниками, ясно, что их действия не дали ожидаемых результатов. Поэтому уже в начале 1449 г. правительство Лигурийской Республики вынуждено было вновь обратиться к рассмотрению вопроса по учреждению нового Ordino Caphe. 24 января 1449 г. в курии Генуи состоялось совещание, на котором присутствовали дож Лодовико ди Компофрегозо и Совет старейшин коммуны города. Были также приглашены некоторые чиновники комитета Романии и 4 оффициала, специально занимавшиеся подготовкой текста нового Устава Каффы: Качинемико де'Франки Луксардо, Урбано ди Негро, Паоло Джентиле и Дамиано ди Леоне.

В самом начале протокола заседания Совета старейшин коммуны Генуи отмечено: «<...> считая нужным и полезным принять заблаговременно попечение о принятых в последний раз в Каффе благородным и блистательным Барнабо ди Вивальди и [его] товарищами, направленных <...> на Восток, уставов, распоряжений и правил (ordinibus, moderationibus, et regulis), которые до сих пор не были еще ни преобразованы, ни утверждены, ни отменены, чтобы после этого наши чиновники (оfficiales nostri), направленные туда, а также народ Каффы знали какими управляться (gubernare) законами и нормами (lege et norma), тем более что, как видно из опыта, а также по доходящим слухам (fama) и оффициальным сообщениям (nuntiante officia), проведенные упомянутыми комиссарами реформы нуждаются в новом преобразовании, как по причине чрезмерности тягости повинностей лежащих на них, так равно и потому, что после известных изменений сделанных прежде, утверждены были, опять теми же комиссарами, новые законы и правила, по которым должны правильно избираться оффициалы (ordinatis legibus officiales), а также руководствоваться лично при управлении и исполнении своих обязанностей (ipsi se regere in ipsus administrandis possunt)» [Устав 1449 г., 1863, с. 633—634].

В связи с процитированным отрывком возникает вопрос: для чего понадобилось еще дополнительное обсуждение и изучение принятых относительно недавно мер по исправлению законодательства, регулирующего административное управление факториями? Ответ на него также содержится в протоколе: назначаемые в метрополии чиновники манкировали новыми правилами, разработанными комиссией и утвержденными в Каффе в 1446 г. Поэтому повторное утверждение высшими магистратами Генуи «Ordino Caffe» придавало ему статус государственного закона. К тому же была очевидной необходимость не только в редакторской правке отдельных статей Устава, но и во включении дополнительных. Данная задача возлагалась на чиновников комитета Романии и «редакционную коллегию» из 4 граждан Генуи. Они обязаны были «приступить к уразумению, одобрению, исправлению и преобразованию всех вообще и в частности нижеследующих уставов (оrdinum) для того, чтобы <...> привести в такой порядок, чтобы нерушимо и неприкосновенно соблюдались и послужили к мирному согласию и прирощенню народонаселения нашего города Каффы и других мест ему подчиненных» [Устав 1449 г., 1863, с. 634—635]. С поставленной задачей оффициалы должны были справиться «заблаговременно, прежде чем отплывет корабль Николо Дориа, отправляющийся в Каффу» [Устав 1449 г., 1863, с. 634], т. е. до начала навигации (с 1 по 15 марта?). Поэтому уже 28 февраля 1449 г. был утвержден новый «Ordino Caffe», состоящий из 96 параграфов (81 параграф относится непосредственно к управлению городом Каффой, а 15 содержат информацию «Об устройстве мест подчиненных Каффе»).

Из-за установленных сроков Устав готовился в спешке, о чем позволяет говорить как его структура, так и содержание отдельных глав и параграфов. Например, когда уже казалось, что весь текст был отработан и завершался главой «О том, что Самастро подчиняется ведомству Перы», к нему пришлось добавить еще пять глав (с № 16 по № 20), имеющих отношение исключительно к Каффе. Особый интерес представляют две последние главы: № 19 «О том, что ни один Сарацин (Saracenus) не в праве держать в своем доме оружия (in eius domo arma)» и № 20 «О том, чтобы указанные ниже работающие мастера (artium laboratores) не смели уезжать» [Устав 1449 г., 1863, с. 642—643]. Как видим, они касаются актуальных проблем жизнеобеспечения и безопасности фактории во второй половине 40-х гг. XV в.

В первом параграфе главы № 19 говорится: «Приняв во внимание, что много сарацин (мусульман? — В.М.) предпочитают жить в городе (urbem) будучи большею частью величайшими врагами христианской веры (christiani inimicissimi), постановляем и предписываем, для предотвращения всякого способа и мысли сделать зло, чтобы ни один сарацин, живущий в Каффе, как в бурге, так и в антибурге и в цитадели (habitator Caphe et tam burgorum quam antiburgorum et castri) не смел и не думал впредь иметь или держать в доме собственном или арендуемом никакого оружия наступательного или оборонительного (arma offendibilia vel deffendibilia), под опасением потерять в наказание таковое оружие и заплатить [за это] одному до 10 соммо штрафа, по приговору консула и массариев» [Устав 1449 г., 1863, с. 814—815]. Второй параграф касается приезжающих в факторию морем турок (Teurci) и других мусульман: им не разрешалось «выгружать никакого оружия, разве только с тем условием, чтобы сложить его в доме какого-нибудь из жителей Каффы, под вышеозначенным штрафом» [Устав 1449 г., 1863, с. 815].

Не вызывает сомнений, что принятия подобных мер требовала сложная политическая обстановка, складывавшаяся в этот период в Причерноморье, в особенности в связи с активизацией турок-османов. Посланная в 1447 г. к берегам Колхиды Мурадом II эскадра направилась затем к побережью Готии: ее земли османы опустошили, захватив большое количество пленных [Laonici Chalcocondylae, 1843, p. 260—261]¹. Сохранялись довольно напряженные отношения и с татарами ввиду того, что Хаджи-Гирей неизменно занимал антигенуэзскую позицию. В таком случае, данная глава была бы более уместной в первой части Устава, касающейся непосредственно регламентации отношений с татарами (параграф № 72).

Заключительная глава (№ 20) содержит предписание о том, «чтобы канатные мастера (magistri asie), конопатчики (magistri antelami), каменщики (masachani) имели главного мастера (protomastrum) или старшего (capitem) в каждом из этих ремесел (artium), который должен записывать у себя имена всех [ремесленников]». При этом им запрещалось «выезжать из города Каффы в другие места (locorum) для какой-либо работы без специального разрешения (licencia) консула и массариев» [Устав 1449 г., 1863, с. 815].

Очевидно, что здесь речь идет не просто о ремесленниках или мастерах, работавших в фактории, а о тех, кто нанимался и получал от массарии жалованье (stipendium). Квалифицированному ремесленнику выплачивалось коммуной до 12 соммо в год [Balletto, 1978, p. 272]. В целом же, в Каффе работали мастера самых разнообразных специализаций. По подсчетам М. Балара, только в конце XIV в. здесь трудилось 470 человек [Balard, 1978, p. 713].

В середине — второй половине XV в. коммуна фактории привлекала специалистов высокой квалификации для удовлетворения растущих потребностей самого города. Например, в 1465 г. их число достигло 150 человек (против 100, получавших стипендии до этого года) [Balletto, 1978, p. 273]. Названные в Уставе «магистры» (канатные мастера, конопатчики и каменщики) должны были заниматься ремонтом и строительством кораблей (в том числе и военных) на верфях Каффы, а также реставрацией старых и возведением новых оборонительных сооружений города (каменщики). В условиях постоянной военной опасности меры по ограничению их свободного перемещения были вполне обоснованы. Тем не менее, параграф, касающийся мастеров по строительству и оснащению судов, логичнее было бы поместить в главе «О вооружении (armandi) галей и галеотт Каффы» (№ 42, часть I).

Следует признать, что, несмотря на все привнесенные в Устав 1449 г. новации, магистраты Генуи не добились ожидаемого результата. Создававшаяся на протяжении двух столетий система управления Причерноморскими факториями переживала глубокий кризис, вызванный глобальным изменением политической обстановки в Понтийско-Средиземноморском регионе, связанной с экспансией османов, развалом Золотой Орды и соответствовавшей этому политическому фону неблагоприятной торговой конъюнктуры. Поэтому уже через пять лет (с 1454 г.) протекторам (попечителям) Банка Сан-Джорджо придется целенаправленно проводить серию новых административных реформ.

Примечания

1. «Мурад [II] (Ἀμουράτης) <...> послал галеры (τριημϵις) в страну Колхиду, чтобы они опустошили страну, поработили город, если могли, поплыли против Готии (ἐπί Γοτθίαν) и, где возможно, разграбили страну, пристав (άποβάντας) [дословно: высадив экипаж]. И приняв, галеры отправились в страну Колхиду и, прибыв к готам (ἐπί τούς) Γότθους), разграбили страну, порабощая немалую (территорию). Когда же вернулся флот, поднялась сильная зимняя буря (χϵιμὼ ... ίσχυρος), и северный ветер (ἂνϵμος ὰπαρκτίας), налетев, отнес его в (Малую) Азию в район Понтираклии (κατά τήν Ποντοηράκλϵιαν), и, отправляясь туда, несколько галер погибли, оказавшись в таком несчастье» [Баейр, 2001, с. 216].