Глава III (отрывок). Лемберг — Броды — Произвол полиции на границе — Ямполь — Внешний вид страны — Сельское хозяйство — Убогие гостиницы вдоль дороги — Невежество духовенства — Шендеров — Граф Г. — Тульчин, дворец Потоцких — Суеверия крестьян — Потоцкий — Одесса

[30] 21-е¹. Мы отправились в путь в десять вечера; ехали всю ночь, следующую ночь тоже провели в дороге и только на следующее утро прибыли в Лемберг (Lemberg). 23-е. Местность между Веной (Vienna) и Лембергом в целом весьма благодатная, и дороги превосходны. Въезжая в Польшу (Poland), вы замечаете, что жители и дома приобретают совсем другой вид. Похоже, что все здесь заполонили евреи, ведь вы встречаете их на каждом шагу. Евреев здесь так же много, как и священников в Риме (Rome)². Редко можно встретить людей, в которых так удачно переплелись хитроумие и нахальство, — столь же угодливых, и столь же упёртых. Местные города все построены по единому плану, с площадью в центре. Крестьяне здесь хорошо одеты.

М. Барабаш. Львов в XIX веке. Гравюра с картины А. Ланге

Ф. Солнцев. Польские евреи. Воспроизводится по изданию: Pauly F.H. Description ethnographique des peuples de la Russie. Saint-Petesbourg, 1862

Лемберг — столица Австрийской Польши (Austrian Poland) с населением около сорока тысяч человек. Ранее город был укреплён, но теперь стены почти полностью разрушены. Улицы широкие и почти все кишат евреями, за исключением одной большой площади. Их одежда напоминает некое обмундирование. Она состоит из длинного чёрного платья с жилетом такого же цвета; небольшая шапочка плотно одета на голову, а сверху на ней — широкополая шляпа. На некоторых из них — меховые шапки. Все носят бороды [31], а на ушах у них висят длинные локоны. В городе расквартированы венгерские войска³, и по вечерам оркестр играет для забавы жителей Лемберга (Lembergians). Кафедральный собор города не представляет ничего интересного, но здесь есть ещё одна церковь с позолоченным верхом — это отличительный знак польских церквей, для которых характерны помпа, дурной вкус и сложные орнаменты; всё это для того, чтобы доказать преданность людей Богу. Мы не видели ни одного изображения в этих церквях и даже не слышали о них. Статуи, которые нам показывали в Кракове (Cracow), имели очень грубый вид. Польша не смогла ещё достичь такой вершины цивилизации, когда искусства начинают процветать среди людей.

О. Раффе. Венгерские гренадеры. 1837 г. Литография. Воспроизводится по изданию: Демидов А.Н. Путешествие в Южную Россию и Крым. М., 1853

М. Барабаш. Площадь Рынок (Львов). Гравюра

Мы назначили отъезд из Лемберга на 26-е число, но нашему слуге, поляку, нужен был ещё один день для получения паспорта, поэтому мы задержались до 27-го. Мы ехали в бричке⁴ — узком экипаже плетёной работы, на четырёх колёсах без пружин. Кони были запряжены в так называемую «тройку»⁵. Мы оставили Лемберг в шесть и в девять прибыли в Броды (Brody). Это большой город, в котором несколько тысяч евреев суетились на улицах, занятых выполнением грязных работ для приезжих. Крестьяне здесь — adscripti glebae⁶, получают от своих господ двадцать пять ударов плетью. Обычно они работают три дня на себя и три дня на собственника земли; у каждого есть дом и небольшой надел, и жизнь их больше не принадлежит владельцу.

О. Раффе. Фельдъегерь (Бессарабия). 1837 г. Литография. Воспроизводится по изданию: Демидов А.Н. Путешествие в Южную Россию и Крым. М., 1853

X. Фабер дю Фор. Гжатск. 5 сентября 1812 г. Повозка проходит мимо охраны со шлагбаумом и рогатками в Гжатск. Литография. Воспроизводится по изданию: Faber du Faur C. Campagne de Russie 1812: d'après le journal illustré d'un témoin oculaire. Paris, [1895]

Торговлей здесь занимаются исключительно евреи. Они торгуют в основном зерном и воском, который перевозится сухопутным путём в Италию (Italy) через Триест (Trieste), а зерно и привозные лесоматериалы сплавляются вниз по Висле (Vistula) в Данциг (Dantzic). Брантвейн, или шнапс, делают здесь изо ржи; он очень дешёвый и пользуется большим спросом у крестьян. Цена на пшеницу здесь составляет около десяти шиллингов за четверть⁷; а хорошую лошадь можно купить за десять фунтов.

Досмотр иностранных товаров на Никитинской таможне в XVIII в. Рисунок С. Торопа

В. Боровиковский. Портрет Марии Фёдоровны Барятинской, урожд. Кёллер (1793—1858). Х., м. 1807 г. Псковский государственный объединённый историко-архитектурный и художественный музей-заповедник

Почта перевозится из Брод в Одессу (Odessa), её отправляют в пятницу, и прибывает она в понедельник. Все сделки совершаются через евреев. Мы вышли, чтобы сделать покупки, и нас обслуживал один еврей. Мы ничего ему не заплатили, но он имеет свои пять процентов с каждой купленной вещи, которые, в конечном счёте, оплачиваются покупателем.

Д. Аткинсон. Плуг. Из серии «Рисунки, изображающие быт, костюм и развлечения русских» (Лондон, 1804. Т. 2)

О. Раффе. Венгерские повозки. Литография. 1837 г. Воспроизводится по изданию: Демидов А.Н. Путешествие в Южную Россию и Крым. М., 1853

Мы наняли бричку до Одессы и выехали 28-го в двенадцать часов. За шлагбаумом на австрийской границе стоял улан, вооружённый мечом и кнутом. Вокруг него было много ожидающих людей, среди них — двадцать или тридцать евреев. Паспорта здесь нужно предъявлять через шлагбаум; после того, как представители власти с проверяющими держат путешественника около двух часов сорока пяти минут в приятном ожидании, ему позволяют пройти, но только для того, чтобы увидеть новую преграду в виде второго шлагбаума, куда его сопровождает казак [33] или улан. У второго барьера наши чемоданы были тщательно проверены: рубашка за рубашкой, книга за книгой; всё это подверглось внимательному строжайшему осмотру. Этот процесс вместе с проверкой наших паспортов занял три часа, потому вся наша задержка составила пять часов и сорок пять минут.

Д. Аткинсон. Русский крестьянин. XVIII в. Раскрашенная гравюра из серии «Рисунки, изображающие быт, костюм и развлечения русских» (Лондон, 1803. Т. 1)

В. Васнецов. Крестьянин с шестом, Х., м. 1877 г. Государственная Третьяковская галерея, Москва

Во избежание более длительной задержки мы были обязаны заплатить через агента сумму в пять дукатов, равную примерно двум фунтам и пяти шиллингам, в качестве денежного сбора для служащих таможни за досмотр нашего багажа. И это при том, что мы не везли ничего запрещённого или подлежащего налогообложению. Мы подчинились и этому оброку, и тут они начали вымогать у нас ещё денег, заявив, что в нашем паспорте имеются неточности, хотя он и был подписан в Вене российским министром⁸ и всеми английскими и австрийскими уполномоченными. Нам заявили, что мы должны вернуться или же будем помещены под арест. Очевидно, это было лишь попыткой выманить ещё несколько дукатов, и мы решили противостоять этому, отказались возвращаться и потребовали послать за гвардейцем, чтобы поместить нас под арест. Кроме того, мы достали свои блокноты и сообщили им, что счёт за эту процедуру нужно немедленно передать нашему послу в Санкт-Петербург (St. Petersbugh). Эти действия возымели желаемый результат, и без дальнейших неприятностей мы двинулись к деревне Радивилов (Radzivelow). Здесь мы немного передохнули и продолжили наше путешествие, поздравляя себя с [34] таким лёгким бегством от клыков полицейских вымогателей. Наша радость была быстро прервана появлением третьего барьера. Мы напрасно доказывали, что уже прошли досмотр, что каждая книга и имущество уже открывались и были проверены: служащие уверяли нас, что в их обязанности входит проверить нас заново. Как же мы обрадовались, когда и эту проблему решили с помощью нескольких серебряных рублей. Нам дали разрешение двигаться дальше и заверили, что это была последняя таможенная касса на пути в Одессу. Начинало смеркаться, но мы всё же решили двигаться дальше и упросили кучера ехать столько, сколько смогут кони. Мы завернулись в плащи в надежде, что все проблемы этого дня закончились, и так вроде бы устроились на ночлег. Приблизительно через час нас разбудило сообщение о том, что новая застава преграждает путь. Наш слуга спорил с дюжиной казаков, окруживших экипаж. Слуга был глубоко возмущён очередным препятствием, он помнил об обещании, которое нам дали у последнего шлагбаума, что более никаких помех у нас не будет. Он не сдерживал негодования, в ответ на что служащие опустили шлагбаум и вернулись в свою будку, оставив нас недоумевать в темноте. Слуга нам сообщил, что один из казаков был в прошлом в плену у французов и потому знал язык. Мы вышли из кареты, прошли к ним в будку, и ещё несколько своевременно заплаченных рублей убедили их [35] позволить нам пересечь границу.

Рафаэль Санти. Мадонна в голубой диадеме. Доска, масло. 1510—1511 гг. Музей Лувр, Париж

Рафаэль Санти. Мадонна с Младенцем и Иоанном Крестителем (Прекрасная садовница). Доска, масло. 1507 г. Музей Лувр, Париж

По дороге мы стали свидетелями сцены поимки контрабандистов. Женщина с сыном были задержаны, у них отобрали большую партию сатина. Судя по горькому плачу, печаль их была огромной. После всех этих задержек мы надеялись благополучно добраться до деревни, где бы нам предоставили ночлег. Туда мы приехали в половине одиннадцатого, однако все уже спали, и места для ночлега мы не нашли. Мы направились в каретный сарай и прошли в комнату, расположенную в гостевом домике, где спали шесть или восемь детей Израиля (Israel) мужского и женского пола; другая комната тоже была занята тремя их собратьями. В конце концов мы взяли немного соломы в каком-то помещении типа кладовой и до пяти утра были заняты тщетными попытками уснуть, так как одновременно сражались в неравной битве с многочисленной армией блох. В пять утра мы окончательно сдались и выехали в шесть, спеша уехать подальше от неприятностей прошлой ночи, воспоминания о которой преследовали и подгоняли нас по этой безрадостной и монотонной дороге, вдоль которой нам пришлось всё это время путешествовать. Деревня, в которой мы так и не смогли уснуть, была жалкой кучкой домов с высокими крышами, полная солдат. Дороги здесь хорошие, хотя и тянутся по бесплодной равнине. Версты обозначены по сторонам длинными белыми и чёрными столбами⁹. Огромные дороги проходят через сосняки. Местность в этой части Польши, между Ямполем (Jamboul) и Старо-Константиновым (Staro-Constantinow), равнинная и довольно [36] плодородная. Здесь выращивают зерновые, в частности гречиху, которую варят и перемешивают с маслом; это составляет основу питания местных жителей. Несколько раз мы, прибывая в какое-либо село, в ожидании своего обеда пробовали гречку, нам она показалась очень вкусной. В полдень мы остановились на постоялом дворе покормить лошадей; во дворе было более трёхсот мериносовых овец, которых перегоняли из Эстремадуры (Estremadura) в Россию (Russia) и которые, насколько мы поняли по рассказу местного жителя, были куплены для княжны Барятинской (Princess Baratansky)¹⁰. Проезжая через некоторые районы этой страны, нередко можно наблюдать картину, как восемьдесят или сто волов одновременно пашут землю. Сельскохозяйственный инвентарь здесь самый примитивный. Вспахать землю — значит слегка царапнуть по поверхности почвы; действительно, практически невозможно с помощью этого плуга, который похож на то, что наши агрономы называют двубортным плугом (strike-furrow-plough), только намного слабее и менее эффективнее, и имея только двух волов в упряжке, погрузиться хоть на какую-то глубину в землю. Однако хороший климат компенсирует этот недостаток. На следующий день мы проехали через лесистую, ровную и бедную страну, и вечером прибыли в Ямполь.

Рафаэль Санти. Мадонна в зелени (Мадонна Бельведерская). Доска, масло. 1506 г. Музей истории искусств, Вена

И. Лампи. София Константиновна Потоцкая. Х., м. 1790-е гг. Русский государственный музей, Санкт-Петербург

Это небольшой городок; все дома имеют портики. Мы видели караваны телег с солью, порой по пятьдесят повозок сразу, запряжённых волами¹¹. Ночью мы добрались до хорошей гостиницы и, вспоминая недавнюю эпопею с блохами, были ещё более благодарны за предоставленные кровати и простыни [37]. На следующее утро начался сильный дождь, он шёл весь день. Поднялся сильный холодный ветер, дороги размыло. Четвёртая ночь нашего путешествия, после того как мы оставили Броды, прошла в Литине (Letyn). В гостинице евреи бессовестно запросили у нас семь шиллингов за ночлег, завысив стоимость втрое; помучившись из-за полного отсутствия удобств, мы отправились на следующий день к г-ну Корзиниовскому¹² (Korziniowsky)¹³. Вечером в пятницу¹⁴ с наступлением еврейского шабата¹⁵ наш гид отказался двигаться дальше. Это было вполне предсказуемо, более того, заранее оговорено, поэтому он нашёл нам, как и обещал, христианина, который помог бы нам добраться следующим утром (в субботу) до г-на Корзиниовского, у которого мы собирались остаться на день. Ничто не могло заставить еврея двигаться самому. Мы обнаружили, что г-на К<орзиниовского> не было дома, но всё же задержались на день, поскольку не могли продолжать путь без еврея. Мы привезли рекомендательное письмо для матери этого джентльмена, она представила нас его родной сестре и двоюродному брату. Они свободно говорили по-французски и рассказали нам очень много интересного о положении крестьян. К нам присоединились два католических священника, один из которых был доминиканцем, широко известный своими проповедями¹⁶. Оба сильно [38] критиковали священников греческой церкви, называя их невежественными, вульгарными и порочными. Правда, упоминаемые священники были греческими схизматиками и не относились к греко-католической церкви. В подтверждение невежества и неприличного поведения своих идеологических противников один господин уверял нас, что те иногда на праздники являются к пастве пьяными и по сути ничуть не отличаются от тех грубиянов, которых они духовно наставляют. Летнее платье крестьянина состоит из белой рубашки, широких штанов, завязанных снизу, и пояса посередине. Они грубы и выглядят как дикари. В половине первого пополудни они, как правило, пьют чай с хлебом и маслом, закусывая ромом и фруктами; и в восемь у них ужин, напоминающий английский обед.

И. Лампи. Станислав Потоцкий с сыновьями от первого брака. Х., м. 1790 г. Музей Лувр, Париж

Б. Белотто. Францишек Салезий Потоцкий с сыном Станиславом Щенсным. Х., м. 1763—1764 гг. Музей искусств, Эль-Пасо (Техас)

В воскресенье мы отправились в Шендеров (Synderow), сюда мы доставили наши письма для графа Г. Недавно был раскрыт заговор против русского правительства, и потому все молодые мужчины в Шендерове были арестованы, и граф в том числе¹⁷. Комиссия Российская закончила заседания; но Варшавская (Warsaw) была всё ещё занята расследованием этого дела. В России осудили двадцать одного, пятерых из них казнили¹⁸. Мы обедали с графом типично по-английски, с тем лишь отличием, что перед тем, как проследовать в столовую, нас угощали ликёром для возбуждения аппетита. Мы выехали в четыре и заночевали в [39] Брацлаве (Braclaw), где в тот день устроили иллюминацию в честь годовщины воцарения Николая (Nicholas)¹⁹. Колокола звонили весь день. А на следующее утро мы продолжили путь в Тульчин (Tulcyn) и посетили дворец Потоцких (Potocki)²⁰, но с владелицей не увиделись. Парк, как оказалось, был разбит в английском стиле, его окружало озеро, периодически мелькавшее между деревьями. Во дворце было несколько картин, среди них — Мадонна Рафаэля (Raphael) с Иисусом и св. Иоанном²¹ (the Virgin, St. John and Jesus), а также «Воскрешение Лазаря» (raising of Lazarus) шотландского художника Аллана²² (Allan). Мать Потоцкого была гречанкой²³. Этот дворец принадлежит восьмому сыну Потоцкого²⁴. (У него около двадцати тысяч слуг, не считая владений в городах. Всё это составляет восьмую часть наследства его отца. В Польше женщины, независимо от их количества, получают только одну четверть наследства²⁵). Мы получили письмо для брата Потоцкого, которому принадлежат сады в Умани²⁶ (Haman). Мы собрались было ехать, но один еврей, пообещав показать короткий путь, обманул нас, и мы были вынуждены остановиться на ночь в Каташине²⁷ (Kolaaszyn). На следующий день мы обедали в Балте (Balta), где обнаружили, что рубль в серебре не равносилен в цене его денежному эквиваленту, при котором потери составляли 20 копеек²⁸. Еврей опять нас обманывал, направив наш обоз в противоположную от почтовой дороги сторону, так что Тирасполь (Teraspol) остался в стороне. Когда мы поняли это, было слишком поздно, чтобы поворачивать назад, поскольку к тому времени уже начался бы шабат. Мы спали в убогой хижине на соломенной кровати. Ландшафт вокруг нас становился [40] всё более оголённым, а дома — всё более жалкими (во многих местах дома наполовину закопаны в землю, в них крестьяне живут зимой, поскольку такие жилища менее подвержены резким ветрам). Люди здесь бережно относятся к озёрам, которых много, но они слишком маленькие для рыбы, потому любовь к водоёмам никак не связана с пользой, которую можно из них извлечь. Поля здесь огромные, а крестьяне на них дикие и примитивные. В неряшливости их превосходят только евреи, которых здесь всё так же очень много. В Одессу и обратно тянутся обозы из телег с зерном.

И. Лампи. Станислав Потоцкий-Щенсный. Х., м. Около 1195 г. Национальный музей, Варшава

Взошла полная луна, а накануне вечером был красочный закат, вид которого напомнил нам строки из Байрона (Byron): «На Западе, как радуга, играя, перемешал все краски небосвод»²⁹; это нельзя было сравнить со всей той однообразной местностью, по которой мы проезжали. Нам посчастливилось найти превосходный дом для ночлега. Соломенные кровати были в целом неплохие, они были в чехлах из мешковины, защищающих от блох, и с дополнительными покрывалами, которыми можно укрываться. Привычка, как говорится, великое дело: мы спали на соломе, но ощущение такое, что это были три пуховые перины³⁰, которые часто переоценивают люди, никогда не путешествовавшие. На следующее утро, в пять часов, мы отправились дальше и завтракали уже у Потоцких, в их имении, что в трёх милях от Одессы³¹.

Г. Ладыженский. Хаджибей. Х., м. 1899 г. Одесский художественный музей

Это большой город, построенный в форме квадрата, дома отделаны портиками. Мы накупили разнообразных съестных припасов в Балте и обнаружили, что [41] у Потоцких для нас оставалось три птицы. Их мы предложили еврею, но он честно отказался, потому что птицы были убиты руками христиан. В три часа пополудни мы прибыли в Одессу, которая занимает огромную территорию, окружённую скалами, в городе большая бухта — пять-шесть миль шириной. Город открыт со всех сторон и кишит саранчой, которая собирается в огромные стаи, покрывает собой огромные площади и буквально через час не оставляет после себя ни единого следа зелени. Она уничтожает все сорта растений без разбору. Отправляясь в путешествие, мы взяли с собой оружие, и потому стреляли в стаи диких голубей, причём весьма успешно. Мы заметили, что это вызывало у крестьян ужас и негодование. Впоследствии мы узнали, что голуби у них считаются святыми³², потому что они символизируют собой сошествие Святого Духа.

Примечания

1. Августа (Дж. Уэбстер приводит даты по григорианскому календарю).

2. Территория, по которой проезжал Дж. Уэбстер, в том числе и «австрийская Польша», т. е. земли, отошедшие к Австрии после трёх разделов Польши, к концу XVIII в. была местом сосредоточения большей части еврейского населения. В России область их проживания была ограничена «чертой оседлости» — Николай I обозначил часть территории Российской империи, на которой разрешалось постоянное проживание евреев, она включала Польшу, Белоруссию, Литву, Правобережную Украину, Черниговскую и Полтавскую губернии и Бессарабию (Арарат Н. Еврейство и сионизм. Лекции по истории народа Израиля и Государства Израиль / Пер. с иврита Е. Константиновской. Иерусалим, 1992; Дубнов С.М. Евреи в Польше и России (XVI—XVIII вв.) // Краткая история евреев. Ростов-на-Дону, 1997. С. 514—535; он же. Евреи в России во второй половине XIX в. // Краткая история евреев. Ростов-на-Дону, 1997. С. 567—570).

3. Часть Львова — цитадель — была форпостом отряда австр. артиллерии. Ещё со времён разделов Речи Посполитой в конце XVIII в. здесь располагались отряды правительственных австр. войск, имея целью в случае чего отбить возможную агрессию со стороны своего вост. соседа или подавить дежурный мятеж против австр. монархии, и почти 150 лет были расквартированы во Львове.

4. Бричка (польск. bryczka, bryka) — известная с XVII в. лёгкая повозка для перевозки пассажиров. В России была распространена в основном на западе и юге. Кузов мог быть как открытым, так и закрытым, крепился на двух эллиптических рессорах (пружинах). Верх делали кожаным, плетёным или деревянным, иногда его утепляли; были модели и без верха. В Польше нередко брички были двухколёсными. В бричку запрягали лошадь или пару лошадей. Кучер мог сидеть на козлах или рядом с пассажиром.

5. Тройка — старинная русская запряжка лошадей для быстрой езды на длинные расстояния.

6. «Adscripti glebae» (от лат. glebae adscriptus — «приписанный к земле», «прикреплённый к земле») — так назывались крестьяне эпохи Римской империи, приписанные к земельным участкам, с которых они не могли уйти, как бы эти участки ни были малы и убыточны. Позднее, в средние века, это выражение было распространено также на крепостных крестьян, находившихся в феодальной зависимости от владельца земли, к которой крепостной был приписан (Герцен А.И. Первый шаг к освобождению крепостных крестьян в России // Собрание сочинений. М., 1954—1964. Т. 13. С. 156; Писарев Д.И. Очерки по истории европейских народов // Полное собрание сочинений. СПб., 1913. Т. 6. С. 93).

7. Четверть — четвёртая часть какой-либо меры. Поскольку Дж. Уэбстер пишет о пшенице, то здесь речь идёт о мере объёма сыпучих тел — четвёрике. Четвёрик, равный 26,24 л, в конце XVIII — начале XX в. был основной единицей меры объёма в России; отменён в СССР с введением метрической системы.

8. Рос. послом в Вене в 1827 г. был Дмитрий Павлович Татищев (1767—1845), действительный тайный советник, член Государственного совета, сенатор, который до этого, в 1812—1821 гг., был полномочным министром при дворе в Испании, а с 1822 по 1841 г. — в Австрии (Русские портреты XVIII и XIX столетий. СПб., 1905. Т. 1. С. 160).

9. В XVII в. (в 1674 г.) в Российской империи были введены верстовые столбы с обозначением расстояния до конечного пункта. Такие дороги назывались столбовыми. Путевая верста в России равнялась 500 саженям, или 1,0668 км. Затем появилась практика указывать расстояние до столицы от каждой почтовой станции. В царствование Екатерины II деревянные указательные столбы уже заменялись на каменные (в виде обелисков из гранита или мрамора, изготовленные по единому образцу). В XIX в. верстовая разметка была введена практически на всех мало-мальски значимых дорожных трактах Российского государства.

10. В начале XIX в. крупный землевладелец и агроном Иван Иванович Барятинский (1772—1825) основал усадьбу Марьино под Рыльском, названную так в честь его второй жены Марии Фёдоровны Кёллер (1792/3—1858). После кончины помещика Мария Фёдоровна взяла в свои руки управление имениями мужа. Вероятно, именно её имеет в виду Дж. Уэбстер, называя в числе заказчиц мериносов. Должно быть, практика разведения овец в экономиях Барятинских прижилась — по крайней мере, в «Общем указателе Всероссийской промышленности и художественной выставки 1896 г. в Нижнем Новгороде» в числе имений овцеводов названо местечко Драбов Полтавской губернии, принадлежавшее княгине Надежде Александровне Барятинской (урожд. Стенбок-Фермор), жене внука Ивана Ивановича (Общий указатель Всероссийской промышленной и художественной выставки 1896 г. в Нижнем Новгороде / 2-е изд. М., 1896. С. 72).

11. Добыча соли — один из древнейших промыслов на территории Русского государства. Начало солеварения относят к V в. до н. э. С XVI в. широкое распространение получили артельное владение и эксплуатация солепромыслов, что было наиболее популярно на северо-востоке (Тотьма, Солигалич, Балахна) и в районе Беломорья. Крупнейшими солепромышленниками на севере были Строгановы. Торговля солью осуществлялась «вольным промыслом», посредством откупа и казной. Уже с конца XVII в. правительство начало устанавливать продажные цены на соль. По указу Петра I с 1705 г. продажа соли стала монополией государства. После ликвидации Главной Соляной конторы в 1804 г. были учреждены Экспедиции соляных промыслов на местах добычи соли: в Астрахани, Саратове, Дедюхине, Перекопе, Илецкой защите, в Нижнем Новгороде. Некоторые из экспедиций кроме добывания соли занимались её развозом и продажей. Эти обозы, должно быть, и видел Дж. Уэбстер.

12. Прим. Дж. Уэбстера: Местный польский джентльмен, с которым мы познакомились в Вене.

13. Во время путешествия Дж. Уэбстер встречался со многими видными представителями того времени — писателями, поэтами, общественными деятелями, госслужащими, местными помещиками, у которых иностранный гость всегда мог найти пристанище и приют. Путешествуя по Галиции, он попал в бродовскую экономию семьи Коженёвских. Наиболее яркий представитель этой семьи — польский поэт Юзеф Коженёвский (1797—1863) — проживал в Бродах, где его отец Вицентий был управителем имения графа Вицентия Потоцкого. Впоследствии Юзеф, или Осип Викентьевич, покинул экономию отца, учился в Збараже, Черновцах и Кременце. Для семьи (матери Клары Винклер и многочисленных братьев и сестёр) Коженёвский купил отдельный фольварк. Возможно, Уэбстер попал именно туда и познакомился с матерью знаменитого польского поэта и его сестрой (Стрільчук В. Юзеф Коженьовський і Броди // Галицька Брама: Броди і Брідщина. Львів, 2008, № 1/2. С. 38—39; Baczyński S. Literatura piękna Polski Porozbiorowej (1794—1863). Lwow; Poznan, 1924. S. 290; Chmielowski P. Józef Korzeniowski: Ego życie i działalność literacka: zarys biograficzny. Petersburg, 1898. P. 4).

14. 31 августа.

15. Шаббат (др.-евр. — «покоиться, прекратить деятельность»), в иудаизме — седьмой день недели, в который Тора предписывает воздерживаться от работы. Вместе с тем не вся работа может быть запрещена в шаббат; понятие «работы» в субботу — особое и вовсе не обязательно связанное с трудом в бытовом понимании этого слова. В шаббат запрещается работа, в которой проявляется творческое начало человека; запрещается варить и печь, зажигать огонь, рисовать, шить, ловить рыбу, работать в саду, играть на музыкальных инструментах и т. д.; шаббат должен быть посвящён изучению Торы (Кудряшов В.М. Шаббат // Религии мира: словарь-справочник / Под ред. А. Григоренко. СПб., 2009. С. 160—161; Малышева Н.В., Волощук Н.Н. Крым. Соцветие национальных культур: традиции, обычаи, праздники, обряды. Симферополь, 2003. Т. 1. С. 264).

16. Об истории римско-католической церкви на западноукраинских землях см.: Копылов А.Н. Католическая церковь в России (конец IX — начало XXI в.). М., 2012; Синкевич Н.А. «Laudare, benedicere, praedicare»: домініканський орден на Волині в кінці XVI — на початку XIX ст. Киев, 2009.

17. Определить личность таинственного графа Г, у которого обедал Уэбстер в Шендерове, непросто. Из текста ясно, что граф участвовал в каком-то заговоре — вероятно, в деятельности тайных обществ и восстании декабристов, поскольку далее автор пишет о двух следственных комиссиях и казни пяти участников заговора. Из контекста можно заключить, что граф Г. был ещё на свободе и принимал путешественников лишь потому, что Варшавская комиссия ещё не закончила судебное производство по данному делу. Действительно, комитет был создан в феврале 1826 г., и только через год начался суд. Среди арестованных из числа участников польских тайных обществ был Афанасий (Анастасий) Степанович Гродецкий — помещик, дворянский заседатель Киевского главного суда, глава Провинциального комитета Польского патриотического общества. Известно, что некие Гродецкие были владельцами земель и леса в Каменке, расположенной недалеко от Шендерова (Фёдоров В.А. Своей судьбой гордимся мы. М., 1988. С. 127; Эдельман О.В. Следствие по делу декабристов. М., 2010. С. 252; Шафарик П.И. Славянские древности. М., 1838. Т. 1. Кн. 3. С. 248; Декабристы и тайные общества в России. Следствие, суд, приговор, амнистия, официальные документы. М., 1906. С. 26, 162—173; Восстание декабристов: мат. Т. 4. М., 1927; Ланда С.С. Мицкевич накануне восстания декабристов (Из истории русско-польских общественных и литературных связей) // Литература славянских народов. М., 1956. Вып. 4. С. 91—185).

Ещё более вероятно, что граф Г. — это один из двух Грохольских, участвовавших в тайных обществах. Первый — Николай Грохольский (польск. Grocholski Mikołaj; 1781—1864) — участник ноябрьского восстания, член Союза Патриотов. Был губернским предводителем (1817—1820), вице-губернатором (1822—1824), подольским гражданским губернатором (1824—1831), действительным тайным советником. Принимал проезжавшего в 1828 г. через Подолию царя. В то же время в 1830—1831 гг. финансово поддерживал восстание, за что утратил губернаторство и был сослан в Бендеры. Второй — Адольф Эразм Грохольский (1797—1863). Грохольские были владельцами земель на Винничине и Подолье. А. Грохольский унаследовал от отца обширное поместье в 16207 десятин в Житомирском уезде и ещё в 8 тыс. десятин — в Киевской губернии. Именно он в 1851 г. построил в с. Червоне (ныне пгт, Винницкая обл.) дворец, который с некоторыми изменениями сохранился и по сей день. В Червоном Адольф разводил арабских скакунов. Одно из наиболее известных его имений было расположено в Вороновице (ныне пгт, Винницкая обл.) в нескольких километрах от Шендерова.

Уэбстер пишет о графе Г. как об участнике «заговора против правительства», вероятно, восстания декабристов (попытка гос. переворота, состоявшаяся в Петербурге 14 (26) декабря 1825 г.). Известно, что А. Грохольский участвовал в ноябрьском восстании 1830 г. в Польше, поэтому не исключена его причастность к революционному движению и в прошлом. После восстания Адольф финансово помогал эмигрантам, в частности писал статьи, гонорары от которых шли за границу в польские тайные общества (Калейдоскоп воспоминаний Ципринуса (псевдоним). Адапт., прим, и комм. А.А. Королёва. М., 1874. Вып. 1).

18. Суду был предан не 21, а 121 декабрист: 61 член Северного общества и 60 — Южного (Троицкий Н.А. Россия в XIX веке: курс лекций. М., 1997. С. 96).

19. Николай I был коронован в Москве 22 августа (3 сентября) 1826 г., в День почитания чудодейственной «Грузинской» иконы Божией Матери. Коронация императора и императрицы Александры Фёдоровны состоялась в Успенском соборе Кремля (Высочайше утверждённый Церемониал торжественного вшествия в первопрестольный град Москву и Священнейшего Коронования Его Императорского Величества Государя Императора Николая Павловича, Самодержца Всероссийского. Августа 22 Дня — Сентября 17 Дня 1826 года. / Сост. граф Потоцкий. СПб., 1826).

В 1827 г. в Париже был издан Коронационный альбом Николая I, ставший библиографической редкостью уже в конце XIX в. По всей видимости, Уэбстер также описывает празднества в честь годовщины воцарения, отмеченной салютом в честь «венчания на царство» рос. государя и выпуском памятной медали на коронацию Николая I.

20. В начале XIX в. Тульчин (город на юге вос. Подолья, ныне центр Тульчинского р-на Винницкой обл.) принадлежал польским магнатам Калиновским, но с прекращением существования их рода перешёл к Потоцким. С этого момента Тульчин расцвёл и стал широко известным центром промышленности и ремёсел, высокой европейской культуры. И всё это благодаря гос. и политическому деятелю графу Станиславу Щенсному-Потоцкому, который сделал Тульчин своей родовой резиденцией в 1775 г. В 1787 г. по случаю пребывания в Тульчине польского короля Станислава Августа Понятовского городу было предоставлено Магдебургское право. В 1796—1797 гг. в Тульчине находился русский полководец А.В. Суворов, который здесь написал свой труд «Наука побеждать». В 1818 г. в городе была создана Тульчинская управа тайной организации «Союз благоденствия» — руководящего центра Южного общества декабристов. Организатором управы был полковник П.И. Пестель.

21. Итальянский живописец, график и архитектор умбрийской школы Рафаэль Санти (1483—1520) является создателем большой галереи образов Девы Марии с младенцем Иисусом («мадонны» Рафаэля). Картины создавались на различных этапах творческой карьеры Рафаэля, каждая — в неповторимом стиле. Сорок две «мадонны», написанные художником, представляют собой уникальные творения. По реестру 1793 г., составленному по приказанию Станислава Щенсного, Потоцкие являлись владельцами одной из богатейших в Европе коллекций живописных полотен, среди которых были работы Тициана, Лампи, Ван Дейка, Рубенса, Рембрандта, Рафаэля (Ciepieńko-Zielińska D. Królewięta na Tulczynie. Warszawa, 1962). Хранились эти мировые шедевры в графском имении Потоцких в Тульчине, названном Подольским (или Прикордонным) Версалем, «королевством Тульчинским». Нет сомнений, что в коллекции польских графов были оригинальные произведения искусства, к примеру, три картины из Тульчина сегодня хранятся в парижском Лувре; некоторые из творений стоили владельцам немалых денег, так, за «Мадонну» Рафаэля Станислав Щенсный-Потоцкий заплатил десять тысяч дукатов (Erman A. Archiv fur wissenschaftliche Kunde von Russland. Berlin, 1845. B. 4. S. 98; Малаков Д.В. По Брацлавщине: От Винницы до Тульчина. М., 1982. С. 148; Чубіна Т.Д. Рід Потоцьких в Україні (тульчинська лінія). Суспільно-політичні та культурологічні аспекти: дис. ... докт. іст. наук: 07.00.01. Черкаси, 2008. С. 321—323; она же. Тульчинський палац Потоцьких як осередок культурно-мистецького життя // Наукові праці: історія, техніка, екологія, філологія, економіка, педагогіка, політичні науки, техногенна безпека, комп'ютерні технології. Наук.-метод. журнал. Миколаїв, 2010. Т. 140. Вип. 127. С. 149—157). Польские историки С. Кржижановский и А. Пржездзецкий полагали, что это была копия с картины Рафаэля, хотя некоторые авторы не сомневались в её подлинности (Rudzki E. Delfina Potocka. Warszawa, 1990. S. 23; Frimmel T. von. Rutowski T. Galerya miejska w świetle polskiej i obcej krytyki. Lwow, 1908. S. 53; [Ярошевський Т.С.] Jaroszewski T.S. Pałac w Tulczynie i początki architektury klasycyzmu na Ukrainie // Przegląd wschodni. Warszawa, 1991. T. 1. № 1. S. 93).

22. Сэр Уильям Аллан (1782—1850) — шотландский живописец, председатель Шотландской академии художеств. Без малого девять лет он провёл в России, путешествовал по Крыму, Кавказу, прикаспийским степям, интересовался жизнью черкесов, башкир, татар, казаков, изучал их быт, национальные традиции, обычаи. Делая зарисовки с натуры, собирал богатый материал, ставший основой для его работ. Из поездки художник привёз в Эдинбург богатую коллекцию костюмов, оружия, предметов быта. Некоторое время Аллан прожил на Украине у Ф. Потоцкого в Тульчине и в «Софиевке» (Умань), где делал зарисовки и готовил альбом иллюстраций для сборника стихов польского поэта С. Трембецкого. На Украине и Северном Кавказе художник, вероятно, работал над картинами «Еврейская свадьба», «Донские казаки, конвоирующие французских пленных в русский лагерь», «Танцующий казак перед деревенским домом»; тогда же была написана упомянутая Уэбстером картина «Воскрешение Лазаря» (Ренне Е.П. Кристина Робертсон и русско-английские художественные связи в первой половине XIX века: дис. ... канд. искусствоведения: 17.00.09. СПб., 2003. С. 50—51).

23. В 1827 г., когда Уэбстер приехал в Тульчин, имением владел Мечислав, сын Станислава Щенсного-Потоцкого. Его мать, Софья Константиновна Потоцкая (в первом браке Витт, также известная как София де Челиче; 1760, или 1766—1822), была известной в Европе статс-дамой, куртизанкой и авантюристкой, о её красоте и хитрости ходили легенды (См. напр.: Валишевский К. Вокруг трона. М., 1909). Точных сведений о происхождении Софии нет. По её собственной версии, будущая графиня Потоцкая была дочерью греч. магната Челиче и правнучки Панталиса Маврокордато, грека из знатного рода, связанного семейными узами с византийскими императорами.

24. Станислав Щенсный-Потоцкий имел шестнадцать детей: одиннадцать от первого брака с Гертрудой Комаровской (среди них — четыре мальчика) и пять от союза с Софией Глявоне-Витт-Потоцкой (в их числе было трое сыновей — Александр, Мечислав и Болеслав). Мечислав (1799—1878), польский аристократ и магнат, владелец Тульчина, о котором идёт речь в сочинении Дж. Уэбстера, для Станислава Щенсного был шестым по счёту сыном и тринадцатым ребёнком, но никак не восьмым. Вместе с тем заявление Уэбстера не лишено смысла. Достаточно вспомнить, что имущество Станислава Потоцкого было разделено поровну между его семью сыновьями от двух браков и вдовой Софией (таким образом, выходит восемь наследников). Мечислав, известный скандальной славой, не дождавшись определения его доли наследства, самовольно вступил во владение имением в Тульчине, а затем в 1869 г. продал его своей племяннице Марии Строгановой (1839—1882), урожд. Потоцкой, дочери Марии и Болеслава Потоцких, жене гр. Григория Сергеевича Строганова (1829—1910). Таким образом, Мечислав был последним из рода Потоцких владельцем Тульчина (Сухарева О.В. Кто был кто в России от Петра I до Павла I. М., 2005. С. 406—407; Łojek J. Dzieje pięknej Bitynki. Opowieść o życiu Zofii Wittowej-Potockiej (1760—1822). Warszawa, 1975).

25. Согласно правилам наследования, действовавшим в Венгрии и Польше в XIX в., доля дочерей составляла четверть родительских земель, причём эта доля оставалась неизменной даже с ростом числа дочерей. В Венгрии её выплачивали наличными; наследницы в польских семьях могли отстоять своё право на владение недвижимостью, если их братья задерживали выплату приданого (Маррезе М.Л. Бабье царство: дворянки и владение имуществом в России (1700—1861) / Пер. с англ. Н. Лужецкой. М., 2009. С. 66; D'Eszlary C. Le Statut de la femme dans le droit Hongrois // Recueils de la Société Jean Bodin pour l'histoire comparative des institutions. Bruxelles, 1962. Vol. 12. P. 432; Fiigedi E. Some Characteristics of the Medieval Hungarian Noble Family // Journal of Family History. 1982. Vol. 7, № 1. P. 32; Roman S. Le Statut de la femme dans Europe Orientale (Pologne et Russie) au moyen age et aux temps modernes // Recueils de la Société Jean Bodin pour l'histoire comparative des institutions. Bruxelles, 1962).

26. Несомненно, речь идёт об Умани, Уэбстер приводит искажённое польское название местечка Humań — Haman. С именем Станислава Потоцкого связано ещё одно усадебное гнездо на Украине — в Умани, где в конце XVIII в. был создан великолепный памятник садово-паркового искусства. Английский парк, автором и первоначальным архитектором которого был талантливый польский военный инженер Людвиг Метцель (1764—1848), назван в честь третьей жены Потоцкого Софии «Софиевкой» и подарен ей в 1802 г. по случаю именин. После смерти Станислава Щенсного-Потоцкого временным управляющим его владений был назначен старший сын графа Юрий, который, однако, проигрался и уехал в Париж, оставив расстроенное имение своей мачехе и любовнице Софии Потоцкой. После смерти последней в 1822 г. новым владельцем «Софиевки» становится её сын Александр (1798—1866). Он вернул парку прежнюю красоту. Именно об Александре, старшем брате Мечислава, пишет Уэбстер.

27. Kolaaszyn — должно быть, Уэбстер вновь неверно передал название деревни, где путники остановились на ночь. Вероятнее всего, заночевали они в с. Каташин Винницкой обл.

28. В первой трети XIX в. в России наряду с основной денежной единицей (серебряным рублём) имела хождение и вспомогательная (ассигнационный рубль). Такое положение дел сохранялось с 1769 по 1849 г., но если поначалу рубли были равноценны друг другу и одинаково конвертируемы, то уже к концу XVIII в. появилось два курса рубля, что было связано с обесцениванием бумажных денег из-за неконтролируемой эмиссии. К началу XIX в. курс ассигнаций резко упал, выпуск Наполеоном фальшивых ассигнаций и военные затраты России привели к тому, что в 1814—1815 гг. курс рубля был наименьшим — рубль ассигнациями за 20 копеек серебром. Вполне вероятно, путешественники вновь стали жертвами обмана: им могли назначить менее выгодный курс. На самом деле экономические реалии были несколько иными. Усилиями нового министра финансов Е.Ф. Канкрина курс ассигнаций повысился. На момент путешествия Уэбстера, в 1827 г., биржевой курс составлял 1 к 3,7 (27 копеек серебром за рубль ассигнациями) (Белоусов Р.А. Формирование и развитие государственных финансов в России // Экономическая история России XX века: проблемы, поиски, решения. Ежегодник. Волгоград, 2000. Вып. 2. С. 231).

29. Цитата из IV песни «Паломничества Чайльд-Гарольда» (Байрон Дж. Г. Паломничество Чайльд-Гарольда // Байрон Дж. Г. Собрание сочинений / Пер. с англ. В. Левика. М., 1981. Т. 2).

30. Постель из трёх пуховых перин (цитата из поэмы «Отелло» У. Шекспира) (Otello // The complete works of William Shakespeare. New-York, 1909. Vol. 7. S. 30).

31. Александр Потоцкий, которому Дж. Уэбстер вёз письмо, был владельцем ещё одного имения, расположенного в Одессе. Дворец построили для его матери Софии «на Греческом форштате по улице между кварталами XLIX и LV» — в одном из первых кварталов будущей улицы Конной в 1805—1810 гг. В начале 1820-х гг. здесь числится два дома и сад графини Потоцкой, оценённые в 150 тысяч рублей; этот же участок отмечен на плане Г.И. Торичелли второй половины 1820-х гг. (Губарь О.И. Одесская Софиевка // Дерибасовская — Ришельевская: Одесский альманах. Одесса, 2012. Вып. 49. С. 31—36). Сейчас эта территория входит в городскую черту Одессы (Приморский район).

32. В христианстве голубь считался символом Святого Духа. В Библии голубка, выпущенная Ноем, принесла ему оливковую ветвь как символ примирения стихии. Это считается знаком прощения людей. В средневековье голубь был непременным атрибутом Благовещения, Крещения, Сошествия Святого Духа и Троицы.