Домашнее святилище

У древних греков кроме официальных государственных почитались божества, покровительствующие (по их представлениям) отдельным племенам, фратриям и родам. К тому же каждая семья имела свой домашний, так сказать, частный религиозный культ, который традиционно, по мнению домочадцев, оберегал жилище вместе с проживающими в нем людьми. Общеполисные культы, помимо письменных источников, как правило, достаточно полно отражены в официальных декретах, изданных от имени всей гражданской общины, символических изображениях на полисных монетах, в скульптурах работы известных всей Элладе ваятелей, выставленных в храмах или для всеобщего обозрения на площадях и т. д. В противоположность всему этому гораздо менее мы осведомлены об отправлениях остальных ритуалов — главным образом из отрывочных замечаний и в том или ином свидетельстве античных авторов. Известно, например, что родовой культ сводился преимущественно к почитанию предков. Домашнее поклонение божеству особенно не афишировалось, оно было предметом особой заботы семьи, в нем принимали участие лишь члены небольшого сообщества, круга кровных родственников.

Поскольку отправление семейных религиозных ритуалов было связано с жилыми домами, то понятно, что информация письменных источников может быть дополнена наблюдениями, полученными в процессе археологического исследования жилых районов античных городов, где в ходе раскопок (в том числе и в Керкинитиде) нередко встречаются предметы религиозного культа. Для наглядной иллюстрации сказанного обратимся вновь к рассматриваемому нами памятнику. Так, в 1980 г. в северном углу одного из кварталов, на восточной окраине города, был раскрыт один небольшой, по площади чуть более 90 м², жилой дом. Он был построен в конце первой трети III в. до н. э. и просуществовал до середины II в. до н. э., то есть до самого захвата города скифами. Здание имеет в плане традиционную для древнегреческой жилой архитектуры схему: вдоль двух сторон маленького двора Г-образно располагались всего четыре комнаты. Три из них своими дверными проемами выходили не прямо во двор, а в узкую, открытую наружу прихожую-веранду, которая получила у греков название пастада. Двор соединялся узким, мощенным галькой коридором с поперечной городской улицей. Сама эта постройка являлась сырцово-каменной: каменный цоколь с ровной горизонтальной поверхностью возвышался над полами всего на 0,50—0,60 м и был перекрыт развалом сырцовых стен. Сырцовые кладки не сохранились. Вопрос об этажности самой постройки остался открытым: она могла иметь как один, так и два яруса¹.

Жилой комплекс III—II вв. до н. э. с домашним святилищем.

В связи в нашим повествованием особый интерес представляет северное угловое, очень скромное по размерам помещение (всего 8 м²) — единственное в здании без самостоятельного выхода в пастаду, а лишь в соседнюю смежную с ним комнату. Такое изолированное его положение в доме, как выяснилось потом, оказалось не случайным. Так, в восточном углу комнаты на полу был обнаружен трехрожковый светильник, а также найдены крупные фрагменты, по крайней мере, шести керамических протом^*. Рядом в перекопе найден маленький известняковый алтарик, вероятно также связанный с описываемым помещением. Среди терракотовых ритуальных предметов выделяется погрудное изображение богини плодородия и земледелия Деметры в башенной короне и с волнистыми, подобранными под головной убор волосами. Прямой нос, острый подбородок, полная шея и величественный взгляд — все говорит о том, что перед нами керамическая скульптура не девушки, а женщины средних лет. В ушах у нее круглые серьги. Богиня в дорийском хитоне с прорезными рукавами. Руки прижаты к груди в ритуальном жесте, в левой руке — плод, в правой — цветок лотоса. Изображение — спокойное и торжественное. Верхняя часть протомы немного отогнута вперед, с ее внутренней стороны имеется отверстие для подвешивания. Она была первоначально разбита еще в древности и тогда же отремонтирована, на что указывают просверленные отверстия для свинцовых скоб. Место изготовления этой керамической полуфигуры остается неясным: светло-коричневая слоистая его глина с большим количеством золотистых блесток не исключает самосское происхождение изделия. Описанный тип терракотовой скульптуры со сложенными в обрядовом жесте руками был традиционен в древнегреческой коропластике и встречается почти во всех эллинских городах и поселениях, в том числе Северного Причерноморья, включая и Керкинитиду, где они происходят из раскопок предыдущих лет. Опираясь на аналогии, нашу протому следует датировать IV в. до н. э., вероятно, еще первой половиной столетия.

Миниатюрный известняковый алтарик.

Трех рожковый светильник с пола углового помещения.

Протома Деметры. IV в. до н. э.

Остальная культовая терракота значительно уступает по своей художественной выразительности описанной и носит явно ремесленный характер. Они были рассчитаны на массового и непритязательного потребителя со скромным достатком. Отсюда происходит верхняя часть протомы Коры IV в. до н. э., изготовленной в Херсонесе с невысокой стефаной на голове, украшенной в центре бантом с розеттами по сторонам. Гладкие волосы девушки спускаются на плечи. Другое изображение Коры, также херсонесского производства, дошло до нас с отбитой головой. Богиня либо обнажена, либо в ионийском, плотно облегающем тело хитоне; в этом случае ее левая рука согнута в локте и придерживает край покрывала, правая прижимает к груди голубя. Полная шея украшена ожерельем с подвеской. Сама фигура богини несколько тяжеловесна, что говорит о невысоком уровне ее исполнения. Ее можно относить к IV—III в. до н. э. На еще одной терракоте того же времени Кора изображена в высоком головном уборе (калафе), украшенном в центре бантом. Она плохо моделирована, имеет невысокий рельеф. Ее поверхность была сначала покрыта светлой обмазкой, а затем окрашена в красный цвет. И, наконец, завершая перечень найденных в Керкинитиде произведений корапластики сакрального характера, следует вспомнить фрагмент средней части протомы, на котором видны кисть левой руки, придерживающей спадающий с головы край покрывала, и украшающее грудь ожерелье (пектораль) с желудеобразными подвесками. Судя по данному обломку, именно эта протома была самой крупной и, следовательно, главной в описанной выше группе терракотовых фигур. Она отличается и более высоким качеством исполнения, тщательной моделировкой деталей.

Все эти предметы керамической пластики, относящиеся к религиозному ритуалу, судя по их местоположению в момент обнаружения на полу помещения, были подвешены либо на его северо-восточной стене, либо в восточном углу, напротив входа в комнату. Нахождение в одном месте протом Деметры и Коры, естественно, не случайность. Скорее всего, в этой части жилища располагалось домашнее, так сказать, семейное святилище их культа. Любопытно отметить и то обстоятельство, что все описанные предметы относятся к более раннему времени, чем сам жилой комплекс. Иначе говоря, погрудные фигуры использовались длительное время, ценились их владельцами и не только благодаря их художественной выразительности, но и сакраментальному назначению. Большинство из них было доставлено в Керкинитиду из Херсонеса.

Верхняя часть протомы Коры. IV в. до н. э.

Голова Коры. Херсонесское производство. Конец IV—III вв. до н. э.

Протома Коры (?), прижимающей к груди голубя. Херсонесское производство. Конец II—III вв. до н. э.

Фрагмент средней части протомы с изображением левой руки и ожерельем на шее.

Обычно в каждом, достаточно крупном греческом доме была комната, а в более скромных жилищах, по крайней мере, ниша в ней или угол, связанные с отправлением религиозного культа. Последние не часто встречаются при раскопках жилых кварталов античных городов и поселений, главным образом из-за отсутствия достаточно выраженных для этого признаков. Надежным критерием в таких случаях служат находки алтарей, посвятительных надписей на посуде, пожертвованной божеству, скопление терракотовых статуэток и протом, наличие других предметов религиозного культа (глиняных и известняковых жертвенников, светильников и т. п. предметов. Все эти относительно небольшие вещи, как нетрудно догадаться, при перестройке или разрушении дома могли легко удаляться или перемещаться, лишая нас, таким образом, возможности судить о функциональном назначении отдельных помещений. Кроме того, находки только каких-то из названных компонентов не исключают случайности в атрибутировании той или иной комнаты.

Важно также себе представить, какое место в доме занимало такое помещение: использовалось ли оно в утилитарных целях или было связано только с отправлением ритуала? Незначительные размеры анализируемого здесь здания (всего четыре комнаты и пастада) позволяют, на наш взгляд, допускать полуфункциональное назначение рассматриваемой комнаты. Не последнюю роль при этом сыграла и ее изолированность от остальной части жилища, придававшая самой обстановке некоторую отрешенность от обыденных обстоятельств, столь необходимую для обрядовых действий — своего рода тайных мистерий. С культом Деметры-Коры была связана только северо-восточная часть помещения или, возможно, лишь восточный угол, где висели протомы. Под ними могла быть ниша в стене или полка, на которой стояли алтарь и светильник. Домашние святилища, как правило, занимают угловое место в постройке. Такое их положение, например, отмечено и в некоторых других памятниках Северо-Западного Крыма: святилище Геракла, Деметры и Сабазия в усадьбе на поселении Панское 1², в святилище Геракла в сельскохозяйственной усадьбе у Мойнакского озера³, вблизи самой Керкинитиды.

Два из описанных выше предметов терракотовой пластики изображены с традиционными для этого культа атрибутами. На одном предмете, где показана Деметра в башенной короне, она держит в левой руке какой-то круглый плод — яблоко или гранат, на другом, вероятно, Кора-Персефона прижимает к груди голубя. Остальные терракоты сохранились более фрагментарно, что лишает нас возможности судить об изображении их с какими-то аксессуарами. Как хорошо известно, Деметра считалась покровительницей земледелия и плодородия обрабатываемой почвы. Она была богиней, почитавшейся среди широчайших слоев эллинов, в основной своей массе земледельцев, чей достаток и благополучие целиком зависели от превратностей природы и плодородия культивируемой земли. При низком уровне агрономии судьба северопричерноморских колонистов была слишком изменчива, а отсюда и стремление древних греков хоть мистическим путем повлиять на урожайность своих полей.

Кора-Персефона как дочь Деметры также имела самое прямое отношение к земле — она богиня хлебных злаков и покровительница посевов⁴. Именно с ее возвращением из подземного царства Аида связано возрождение и процветание природы после зимы. Следует, вместе с тем, иметь в виду, что функции Деметры и Коры не имели строгого разграничения. Обычно они почитались вместе, а их просто называли двумя богинями без имен, изображали вместе или их терракотовые фигуры находились рядом. В их честь во многих греческих городах устраивались различные празднества. Самыми популярными из них являлись элевсинские мистерии^**, которые собирали в Элевсин эллинов со всей греческой ойкумены. К сожалению, мы очень мало осведомлены о проведении аналогичных, конечно, в более скромных размерах, празднествах в Северном Причерноморье. В нашем же случае мы имеем дело не с официальным, а частным семейным отправлением этого земледельческого культа. Ведь основным занятием жителей Керкинитиды было выращивание именно злаковых культур. Следовательно, у керкинитов были все основания особо почитать божественную пару. Подтверждением сказанного служит не только описанное выше домашнее святилище, но и постоянно встречающиеся при раскопках жилых кварталов протомы и терракотовые статуэтки Деметры и Коры. Иначе говоря, почти во всех городских домах могли находиться семейные святилища такого же примитивного характера. К сожалению, они располагались в обычных комнатах зданий, ничем не отличающихся от остальных помещений. В выборе такой комнаты для сакраментальных целей принималось во внимание лишь расположение ее внутри самого жилого комплекса. Об использовании для обрядовых действий можно судить только на основании связанных с самим ритуалом предметов. Ведь от интерьера, как правило, ничего не осталось, а культовый инвентарь мог свободно перемещаться вместе с обитателями жилищ. Именно это и объясняет большую редкость домашних святилищ в Северном Причерноморье. Не является исключением и Керкинитида, где из 24 открытых городских домов столь выразительные признаки святилища зафиксированы впервые. Отметим также, что в соседнем жилом строении, в одном из помещений, тоже обнаружена верхняя часть протомы Деметры и терракотовая скульптура связанной с ее культом свиньи — символа плодородия.

Таким образом, у нас есть все основания надеяться на открытие в будущем при раскопках Керкинитиды и других домашних святилищ (и не только хтонических^***), которые не только дополнят наши знания о самом обряде, но, возможно, позволят раскрыть характер и смысл религиозных действий. Данный прогноз уже отчасти оправдался, когда в 1989 г. при охранных работах был раскрыт северо-восточный край одного из жилых комплексов, состоящий из двух соприкасающихся помещений. Одно из них (площадью около 23 м²) с квадратным, сложенным из плоских плит очагом в центре, служило ойкосом. Второе, от которого выявлен только один угол, являлось семейным святилищем. На его существование здесь указывает стоящий с античной эпохи на полу целый известняковый алтарь. К сожалению, отсутствует надпись на самом жертвеннике и ритуальный инвентарь, хотя бы такой, который был описан выше. Все это не позволяет выяснить, с почитанием какого божества было связано святилище. Зато тут обозначено само место священнодействия.

Примечания

*. Протома — погрудное терракотовое скульптурное изображение божества, изготовленное в односторонней форме и предназначенное для подвешивания.

**. Мистерии — тайные культы, участие в которых могли принимать специально посвященные, только греки, не запятнанные никакими преступлениями. Такая их скрытость — причина нашей слабой осведомленности об этих культах.

***. Хтонический — относящийся к плодородию культивируемой земли.

Список использованной литературы

1. Кутайсов В.А. Эллинистический дом Керкинитиды // СА. — 1987. — № 1. — С. 169—182.

2. Щеглов А.Н. Полис и хора. — Симферополь, 1976. — С. 137 — 141. Археологические памятники Крыма.

3. Наливкина М.А. О некоторых памятниках античной эпохи Северо-Западного Крыма // СА. — 1940 — № 6. — С. 111—112.

4. Богаевский Б.Л. Земледельческая религия Афин. — Т. 1. — Петроград, 1916 — С. 136—145; Русяева А.С. Земледельческие культы Ольвии догетского времени. — Киев, 1979. — С. 49, 71.