Позднескифские «города»

В оценке данного типа поселений между исследователями существуют существенные разногласия. Впрочем, древние города, исходя из их размеров и функций, могли быть разными.

Булганакское городище. Результатам исследований этого крупного, хорошо укрепленного поселения, расположенного на границе Центральной и Юго-Западной части крымских предгорий, посвящена серия статей И.Н. Храпунова и его коллег (Храпунов, 1987а; 1991; Храпунов, Мульд, 1993). В свое время П.Н. Шульц допускал, что укрепленное поселение на р. Булганак могло быть Хабеями (Шульц, 1967), в пользу такой же интерпретации высказался и Д.С. Раевский (Раевский, 1976). Время основания этого позднескифского поселения И.Н. Храпунов относит к рубежу III—II вв. до н. э. Укрепление построено на пути, ведущем по долине западного Булганака к скифской столице. Период расцвета датируется I в. до н. э. — I в. н. э. В конце I — начале II в. н. э. жители покинули большую часть поселения и сосредоточились на хорошо укрепленном акрополе, просуществовавшем до первой половины II в. н. э. Возможно, поэтапное угасание городища следует связать с несколькими волнами сарматских миграций (Храпунов, 1991). В ходе многолетних раскопок были изучены пять строительных периодов фортификационных сооружений акрополя городища. На первом этапе, вероятно еще в III в. до н. э., внутреннее укрепление было защищено стеной, которую после пожара усилили дополнительными поясами на западном фланге. Во втором периоде (очевидно, в конце II — начале I в. до н. э.) к ней были пристроены башни. Незначительные перестройки были проведены в третьем строительном периоде, который предположительно отнесен к I в. до н. э. В четвертом периоде, в I в. н. э., фортификационная система была перестроена: на месте стены соорудили ров и вал, на гребне вала возвели новую мощную стену, а на краю эскарпа появилась передовая стена. В пятом периоде, отнесенном к первой половине II в. н. э., акрополь опоясали новой стеной, возведенной над склонами балок (Храпунов, Мульд, 1993). К юго-западу от поселения исследованы участки селища того же времени. На городище и на селище обнаружены многочисленные хозяйственные ямы, остатки наземных каменных домов и полуземлянок. Первоначально укрепление застраивалось хаотически, регулярная застройка характерна лишь для акрополя последнего строительного периода. Основой хозяйственной деятельности жителей поселения было земледелие, есть основания говорить о садоводстве, были развиты домашние ремесла. Торговые связи во II в. до н. э. были ориентированы на Ольвию (Храпунов, 1991). Анализ лепной керамики позволил В.П. Власову утверждать, что в керамическом комплексе городища присутствует керамика, изготовленная в скифских, таврских и сарматских традициях. Отмечается меотское и зарубинецкое влияние. Отдельные фракийские элементы присутствуют в декоре посуды, но не свидетельствуют о проникновении собственно фракийцев на поселения Крымской Скифии (Власов, 1997). В заключение нужно отметить, что, по мнению исследователя памятника И.Н. Храпунова, он так и не стал центром городского типа.

Усть-Альминское городище. Иные представления о позднескифской «городской» культуре, гораздо более близкие взглядам П.Н. Шульца, нашли отражение в монографии, посвященной результатам многолетних исследований Усть-Альминского городища и могильника (Высотская, 1994). Памятник, идентифицированный с Палакием, характеризовался как торговый город поздних скифов, возникший не ранее второй половины II в. до н. э., а скорее всего на рубеже II—I вв. до н. э. Он занимал выгодное стратегическое положение, располагаясь на перекрестках морского пути между Ольвией и Херсонесом, приморского сухопутного пути из Херсонеса в Северо-Западный Крым, сухопутного пути, ведущего из глубины предгорья и Горного Крыма по Альминской долине к морю. Городище в таком случае являлось форпостом на западных рубежах позднескифского государства. Ранний период памятника относится к концу II—I вв. до н. э. Находки монет Амиса из этого слоя могут свидетельствовать о присутствии в укреплении понтийских солдат Диофанта. Затем следует строительный горизонт рубежа н. э. Наиболее интенсивная жизнь приходится на вторую половину I—II в. до н. э. Последний этап датируется II—III вв. н. э.

Жители Усть-Альминского городища занимались земледелием, виноделием, скотоводством, рыболовством и охотой, домашними ремеслами, бронзолитейным и железоделательным ремеслом, здесь же производилось небольшое количество гончарной керамики. Город вел широкую меновую торговлю преимущественно с Ольвией и Херсонесом. В жизни города хорошо прослеживаются последствия катастрофических событий. Первое из них связано с походами Диофанта, второе относится к I в. н. э. Наиболее интенсивное развитие приходится на последующее время включая II в. н. э., жизнь обрывается в середине III в. н. э. в период «готских походов».

В Усть-Альминском могильнике присутствуют три основных типа погребальных сооружений. Склепы, появляющиеся в I в. до н. э.; грунтовые могилы, распространившиеся в первой половине I в. н. э.; подбойные могилы наиболее часто использовались во II—III вв. н. э.; небольшое количество плитовых могил относится к первым вв. н. э. Погребальный обряд, по заключению Т.Н. Высотской, отражает как скифские, так и сарматские черты. К первым относятся грунтовые склепы, восходящие к скифским катакомбам, забивка дромосов катакомб камнем, тризны, расположение заупокойной пищи в головах умерших, частичная кремация, костюмы с нашивными бляшками. В качестве признаков, характерных и для скифов и для сармат, рассматриваются подстилки из растений и символы огня — реальгар, угольки. Сарматскими признаками являются подбойные могилы, перекрещенные ноги покойных, кошма, подстилки из камки, положение рук на таз, погребения в колодах. Многие из этих признаков характерны для сармато-меотов, что говорит в пользу проникновения сармат через Боспор. Процесс сарматизации в форме восприятия местным населением культуры сармат и инфильтрации в скифскую среду новых пришельцев происходил медленно и коснулся всех слоев общества. Эта особенность, по мнению Т.Н. Высотской, не подтверждает, по крайней мере, для западной части Крыма, предположение Д.С. Раевского о боспорской оккупации, сопровождавшейся массовой миграцией сармато-меотов. Скифское же население в Палакии преобладало во все периоды. Погребения некрополя наглядно свидетельствуют о далеко зашедшей социальной дифференциации жителей.