Крымские скифы в трудах М.И. Ростовцева

Скифские памятники Крымского полуострова, известные к началу XX века, подверг обстоятельному научному анализу М.И. Ростовцев. Они были разделены на две территориальные группы. К первой были отнесены курганы из окрестностей городов Боспора, погребальный обряд или инвентарь которых свидетельствовал о синтезе варварской и греческой культурных традиций. Курган Куль-Оба был датирован последними десятилетиями IV — первыми десятилетиями III вв. до н. э., а курган Патиниоти — концом IV в. до н. э. По мнению М.И. Ростовцева, это был «...более бедный двойник Куль-Обы, может быть, погребение члена той же семьи.» (Ростовцев, 1925. С. 385—388). В эту же группу был включен Акбурунский курган, погребения из курганного некрополя Нимфея, Баксинский курган, курган на Темир-горе. Произведения прикладного искусства, найденные в древней могиле кургана на Темир-горе, рассматривались как элементы культурной ионийской традиции (Ростовцев, 1925. С. 388—396). Ко второй группе скифских погребений, сконцентрированных в Степном и Предгорном Крыму, притом географически и исторически связанных с памятниками приднепровских скифов (Ростовцев, 1925. С. 376), были отнесены богатые погребения в Золотом и Каракиятском курганах у Симферополя, Карамеркитском или Акмечетском кургане, находившемся в Северо-Западном Крыму (Ростовцев, 1925. С. 396—403). Характерной чертой крымских погребений исследователь считал признаки, сближающие их со скифскими древностями как Прикубанья, так и Поднепровья (Ростовцев, 1925. С. 403).

М.И. Ростовцев, в сущности, впервые в России поставил вопрос о взаимном воздействии греческой и варварской культур античного времени в Северном Причерноморье (Ростовцев, 1912. С. 4.). Наиболее значительные погребальные комплексы варварских курганов Боспора — Прикубанья были отнесены к группе памятников, для которых характерно сочетание греческих и полугреческих архаических черт, «героического» облика, а также элементов собственно скифского погребального обряда (Ростовцев, 1912. С. 6—8). Их появление свидетельствовало об особой роли древних ионийских традиций на Боспоре, о культурном воздействии варварского окружения и о проникновении в ряды боспорской аристократии представителей местной варварской верхушки.

Легендарное событие архаической истории Причерноморья — столкновение скифов, вернувшихся из азиатских походов, с потомками рабов, М.И. Ростовцев связывал с крымскими пространствами, а этноисторические сведения Геродота — с борьбой скифов и киммерийцев. По его мнению, с этого времени северное побережье Черного моря, Керченский пролив и Прикубанье вошли в состав скифского царства. Дальнейшее развитие региона привело к основанию греческих колоний и установлению прочных политических и торговых связей (Ростовцев, 1918. С. 33—36). Само государство скифов рассматривалось как кочевническое объединение (Ростовцев, 1918. С. 38—39), реальное управление которым осуществлялось из нескольких центров. При этом территорией, заселенной скифами царскими (главенствовавшими в Скифии), исследователь считал степи между Днепром и Донцом, а также Степной Крым. В IV в. до н. э. Боспор, прибывавший ранее, по мнению ученого, в зависимости от скифов, обрел самостоятельность и превратился в соперника Скифии. Усилился Херсонес и эллинизированные племена меотов; на Балканах возникла Македонская монархия, а с востока в земли скифов вторглись сарматы. В III в. до н. э. с севера между скифами и фракийцами вклинились кельты. Действие этих разрушительных факторов привело к разложению и распаду скифской державы, сохранившей свои владения только в Крыму (Ростовцев, 1918. С. 42—43).