Отъезд

В конце 1918 г. в Крым прибыл флот союзников. Командующий британским военным флотом адмирал Кэльторп сообщил, что английский король дает в распоряжение вдовствующей императрицы корабль для отъезда в Англию. Мария Федоровна, в девичестве датская принцесса Дагмар (1847—1928), жена российского императора Александра III, находилась в родственных отношениях со многими королевскими домами Европы, в том числе и с королем Великобритании Георгом V, матерью которого являлась королева Александра — родная сестра Марии Федоровны.

Но Мария Федоровна все еще не хотела уезжать из России.

Феликс с возмущением писал о позиции союзных правительств: «В конце 1918 года флот союзников прибыл в Крым. Мой тесть покинул родину на английском корабле вместе со старшим сыном Андреем и женой его. Великий князь намеревался сообщить союзным правительствам о положении в России, всю тяжесть которого союзники, по всему, недооценивали. Клемансо выслал к нему своего секретаря. Тот слушал великого князя любезно и рассеянно. Прочие оказались не внимательней. Даже и в визе английской было ему отказано. Все, что случилось с тех пор, только доказало роковую слепоту тогдашних европейских вождей.

Английский дредноут, вывезший из Крыма императорскую семью

Когда весной 1919 г. красные подошли к Крыму, поняли мы, что это конец. Утром 7 апреля командующий британскими военно-морскими силами в Севастополе явился в Харакс к императрице Марии Федоровне. Король Георг V, в силу сложившихся обстоятельств сочтя отъезд государыни необходимым и безотлагательным, предоставил в ее распоряжение броненосец «Мальборо». Командующий настаивал на отплытии ее и семьи ее вечером того же дня. Сначала императрица решительно отказалась. С трудом убедили ее, что отъезд необходим. В то утро мы все собрались в Хараксе отметить день рождения великой княгини Ксении. Императрица поручила мне отнести великому князю Николаю Николаевичу письмо, в котором сообщала, что уезжает, и предлагала ему и семье ехать с нею также.

Весть о близком отъезде императрицы и великого князя Николая разлетелась со скоростью света и вызвала колоссальную панику. Люди просились также уехать. Но один военный корабль не мог вместить тысячи и тысячи граждан, бежавших от большевистской пули. Мы с Ириной поднялись на борт «Мальборо», где уже находилась императрица с великой княгиней Ксенией и моими шурьями. Когда Ирина сказала бабке, что для эвакуации людей ничего не сделано и не делается, ее величество объявила севастопольскому союзному командованию, что никуда не поедет, пока хоть один человек из всех тех, чья жизнь в опасности, останется в Крыму.

Ей уступили, и большое количество союзных кораблей прибыло в Ялту для эвакуации беженцев.

Императрица Мария Федоровна на борту «Мальборо»

На другой день отплыли и мы вместе с моими родителями.

Тотчас вслед за нами из ялтинского порта отчалил корабль с нашими офицерами, ехавшими присоединиться к Белой армии. «Мальборо» еще не поднял якорь, и, стоя на носу броненосца, императрица смотрела, как уплывали они. Из глаз у нее текли слезы. А молодежь, плывшая на верную смерть, приветствовала свою государыню, замечая за ней высокий силуэт великого князя Николая, их бывшего главнокомандующего.

Покидая Россию в этот день, 13 апреля, мы знали, что изгнание — еще не самое тяжкое из того, что ожидало нас. Но мы представить себе не могли, что и спустя тридцать два года ему не будет конца!»

На палубе «Мальборо»

Впоследствии Феликс Юсупов описал подробно свое состояние при отплытии «Мальборо»: «Для меня же сознание, что я покидаю Россию и стану беженцем, было гнетуще; душа тоскливо ныла и я переживал томительные минуты, которых никому, даже злейшему врагу не пожелал бы переносить. Ах, как все это тяжело, тяжело... непостижимая тоска меня всего оковала, я ходил по палубе этого огромного корабля, упорно жадно всматриваясь в родной берег, видел горы, закутанные набежавшим туманом, сосновые леса, которые выделялись темными пятнами, едва озаренные уже появившимися звездами. Вся эта картина становилась мне дороже, чем когда-либо не от того ли, что между нею и мною было уже то пространство, которое не могло более меня к ним приблизить, а только могло удалить. Я чувствовал, что я все это теряю: «Прощайте надолго, навсегда». Я не плакал, но внутренне мое сердце рыдало. Когда на корабле опустили флаг и раздался английский гимн, я тревожно к нему прислушался, а когда англичане заиграли «Боже, Царя храни», мы с женою тихо заплакали».

В 1919 г. дредноут «Мальборо» увез из Ялты в эмиграцию вместе с вдовствующей императрицей Марией Федоровной семью великого князя Александра Михайловича — Ксению Александровну с детьми; семью князей Юсуповых с Ириной; великого князя, бывшего главнокомандующего Николая Николаевича, семью князей Долгоруких и многих других. А на корабле союзников, сопровождающем «Мальборо», отплыл и граф М.Н. Сумароков-Эльстон с сестрой Еленой и няней Марией.

Спустя два дня, 15 апреля 1919 г., на корабле «Надежда» из Крыма отплывали последние представители Второго краевого правительства Крыма, среди которых была семья бывшего Управляющего делами Временного правительства, бывшего министра юстиции Крыма В.Д. Набокова-старшего. Спустя год, уже в эмиграции, его сын Владимир Набоков, ставший впоследствии писателем с мировым именем, написал стихотворение, навеянное воспоминаниями о Крыме:

Назло неистовым тревогам,
Ты, дикий и душистый край,
Как роза, данная мне Богом,
Во храме памяти сверкай!..
Тебя покинул я во мраке:
Качаясь, огненные знаки
В туманном небе спор вели
Над гулом берегов коварных.
Кругом, на столбиках янтарных,
Стояли в бухте корабли.