Участники заговора

1. Иоанн VI Кантакузин (ок. 1295—1383) — византийский император в 1341—1354 годах, крупнейший политический деятель Византии XIV века. Выходец из аристократической фракийской семьи, Кантакузин при Андронике III (1328—1341) стал великим доместиком, сосредоточив в своих руках всю полноту власти. В 1341 году он стал регентом при малолетнем наследнике Андроника Иоанне V Палеологе (1341—1391) и почти сразу возглавил мятеж против слабого правительства Анны Савойской. В октябре 1341 года магнаты провозгласили его императором. В следующем году Иоанн Кантакузин овладел столицей государства, Иоанн V номинально был объявлен его соправителем. Кантакузин был сторонником исихастов, именно по его инициативе состоялись соборы 1347 и 1351 годов, которые осудили противников Паламы. Кантакузину пришлось много и неудачно воевать. В годы его правления сербы захватили у империи Фессалию, а турки высадились во Фракии. Войны с генуэзцами также оказались неудачными, хотя императору на короткое время удалось восстановить византийский флот.

Иоанн Кантакузин председательствует на церковном соборе

В 1352 году против Кантакузина выступил его соправитель Иоанн V Палеолог. В ноябре 1354 года при помощи итальянцев он захватил Влахернский дворец. Иоанн Кантакузин не захотел использовать все имевшиеся возможности и принял постриг под именем монаха Иоасафа.

Однако, даже став монахом, он не перестал заниматься политикой. По меткому замечанию Г. Прохорова, он лишь сменил свои методы: «Если прежде его политика служила богословию, то теперь посредством богословия он проводил свою политику»¹.

После отречения Кантакузин обладал едва ли не большим авторитетом, чем в период светской автократии. Именно в его келье, а не при дворе слабого и легкомысленного Иоанна Палеолога, сосредотачивались нити политических интриг. Это хорошо понимали при папском дворе. Католические легаты, ведшие переговоры об унии с Римом, обращались напрямую к Кантакузину со словами: «Ибо ты подобен вертелу, на котором все, как куски мяса, висят; и если ты сдвинешься, они вместе с тобой повернутся».

В монастыре он написал «Историю», охватывающую события 1320—1356, — один из лучших источников, повествующих об этом периоде².

2. Филофей Коккин — патриарх Константинопольский в 1353—1354, 1364—1376 годах. Выходец из города Фессалоники, Филофей с юных лет почувствовал влечение к монашеской жизни и вскоре принял постриг на Афоне. Находился в близких отношениях с Григорием Паламой и Кантакузином. В 1351 году редактировал исповедание афонского монашества, одобренное церковным собором, а спустя два года стал Константинопольским патриархом. После отстранения Иоанна Кантакузина от власти потерял патриарший престол, однако авторитет монаха-исихаста был настолько велик, что в 1364 году не без поддержки со стороны Иоасафа Коккин снова избран патриархом. Филофей был известен как подвижник, но также как горячий патриот своей родины. Наряду с Кантакузиным он может считаться наиболее значимым представителем политического исихазма. Вероятно, именно он был главным вдохновителем исихастского проекта, реализация которого планировалась при помощи посланного на Русь митрополита Киприана.

3. Киприан Цымблак (ок. 1336—1406) — русский митрополит в 1381—1382 годах и с 1390 года. Происходил из болгарского аристократического рода Цымблаков. Один из вдохновителей объединения Руси под властью великого князя Дмитрия и его сына Василия I. Канонизирован Русской православной церковью. Киприан был первым митрополитом, не получившим ярлыка из Орды. Он первым «выступил против церковного освещения ига и оказал большое влияние на ход важнейших политических событий»³, приведших к совместному выступлению русских князей против Мамая.

4. Сергий Радонежский (в миру Варфоломей) (1314 или 1322—1392) — игумен Троицкого монастыря (впоследствии Троице-Сергиева лавра). Родился в знатной, но бедной семье. После кончины родителей Варфоломей вместе со старшим братом Стефаном, стремясь к иноческой жизни, удалились в пустынное место, называемое Маковец, в нескольких верстах от Радонежа. Здесь они срубили келью и небольшую церковь, посвященную Святой Троице. Стефан, не выдержав тягот отшельнической жизни, ушел в Богоявленский монастырь в Москве. Варфоломей же был пострижен в 1337 году священником Митрофаном в монашество с именем Сергий. К преподобному, прославившемуся своей подвижнической жизнью, начали стекаться ищущие пустынножительства. Постепенно образовалась обитель. В монастыре строго сохранялся порядок повседневного богослужения, иноки совершали непрестанную молитву. С глубоким смирением Сергий служил братии: строил кельи, рубил дрова, молол зерно, пек хлеб, шил одежду и обувь, носил воду. Кроме Троице-Сергиевой, Сергий основал еще Благовещенскую обитель на Киржаче, Борисоглебский монастырь близ Ростова и другие обители, а его ученики учредили около 40 монастырей. В 1354 году епископ Волынский Афанасий рукоположил Сергия в иподиакона, иеродиакона и священника, а затем поставил его игуменом. Константинопольский патриарх Филофей в 1372 году прислал Сергию крест, параманд, схиму и свое благословение ввести общежитие в обители. С благословения митрополита Алексия Сергий ввел общежитийный устав, распространившийся потом во многих русских монастырях. Сергий пользовался большим уважением митрополита Алексия, который просил преподобного занять кафедру после своей смерти, но Сергий решительно отказался. Его авторитет среди русских князей был очень велик: он нередко действовал как примиритель в их междоусобицах. В 1380 году преподобный благословил князя Дмитрия Донского на битву с Мамаем на Куликовом поле и дал ему двух иноков Александра (Пересвета) и Андрея (Ослябю). Причислен к лику святых в 1452 году. Память отмечается 25 сентября (8 октября) и 5 (18) июля.

5. Косьма Гаврас (Ковря) — один из представителей правящего дома Феодоро. Участник Куликовской битвы. О Косьме Гаврасе известно гораздо меньше, чем о других участниках «заговора» исихастов, однако нет никаких сомнений, что мангупский княжеский дом был заинтересован в его воплощении в жизнь в не меньшей степени, чем императорский двор в Константинополе.

Из текста «Задонщины» мы узнаём, что, отправляясь с войском на Куликово поле, великий князь Дмитрий Васильевич «захватил с собою мужей знатных... купцов-сурожан, десять человек как свидетелей, что бы Бог не устроил, а они расскажут в дальних странах как купцы знатные». Среди «купцов-сурожан» был Косьма Ковря. Черное море на Руси в этот период называлось Сурожским, поэтому сурожанами называли Москве не только выходцев из Судака, но и купцов, ведших торговлю в Причерноморье.

Многие историки, занимавшиеся исследованием Куликовской битвы, высказывали свое недоумение по поводу того, зачем великому князю Дмитрию понадобилось брать в поход купцов. Вряд ли приходится сомневаться в том, что мир узнал бы об исходе Куликовской битвы без этих «сурожских гостей».

Киприан Цымблак

Были предположения, что Дмитрий хотел использовать их в качестве дипломатов при переговорах с Мамаем в случае своего поражения. Но тогда гораздо безопаснее было бы оставить сурожан в Москве, ведь находясь в ставке великого князя, они в случае поражения имели бы больше шансов распрощаться с жизнью под татарскими саблями, чем воспользоваться своими дипломатическими навыками.

Кроме того, в Москве жило немало поступивших на русскую службу татар, и использовать их в качестве дипломатов, было гораздо уместнее. Когда Дмитрий одержал победу и хотел сообщить об этой радостной вести хану Тохтамышу^*, он направил к нему в качестве послов татар Толбугу и Мокшея, а не каких-то сурожских купцов.

Обращает на себя внимание и тот факт, что «гости-сурожане» удостоились особого упоминания в эпическом произведении. Их имена стоят в одном ряду с героями битвы!

Почему-то никто из авторов, пытавшихся объяснить этот эпизод, не обратил внимания на тот факт, что Косьма Ковря несомненно является носителем той же самой фамилии, что и приехавший спустя 20 лет в Москву князь Крымской Готии Стефан Ховря-Гаврас⁴. Отсюда следует, что Косьма был либо представителем правящей династии, либо владетелем Феодоро.

Что же привело мангупского князя на Куликово поле? Ответ напрашивается сам собой, если вспомнить о ситуации, сложившейся в это время в Таврике. Союз Мамая с генуэзцами угрожал самому существованию православного княжества, и разгром темника был особенно важен для феодоритов.

Мы уже упоминали, что путь из Руси в Константинополь проходил через территорию княжества Феодоро. Известно, например, что в Крыму находился одно время митрополит Алексий. Его житие сообщает, что во время путешествия в Орду корабль, на котором плыл Алексий, потерпел крушение вблизи Алушты, и владыка чудом избежал смерти. Было бы удивительно, если бы известный подвижник и аскет митрополит Алексий, побывав в Крыму, не посетил находившуюся во владениях князей Феодоро Инкерманскую долину, в которой в это время действовало не менее девяти монастырей и около 30 церквей, и где в XIV—XV веках находился «развитый монашеский центр, подобный Афону, Метеоре, Вулканической долине»⁵.

Множество пещерных монастырей и храмов находилось в столице Феодоро и ее окрестностях. Все эти сооружения ранее считались делом рук монахов-иконопочитателей, якобы большими массами переселявшихся в Таврику в VIII—IX веках. Однако как источники, так и современные археологические данные позволяют сделать вывод, что создание большей части пещерных монастырей Крыма приходится на XIV—XV века и связано «с распространением исихазма», под влиянием которого они и создавались⁶. Феодоро было одним из центров сосредоточения монахов-исихастов. Но тогда правители княжества могли быть посвящены в планы Филофея и Киприана, тем более что от реализации этих планов зависело их собственное выживание! В этом отношении показательна судьба византийского монаха Иоанна Оловола в 70-х годах, то есть как раз в то время, когда начал реализовываться план исихастов, он ездил с дипломатической миссией на Русь через Таврику, а впоследствии стал митрополитом Феодоро и Готии⁷.

О связях Готской митрополии с Москвой говорит и тот факт, что, когда в 1347 году император Иоанн Кантакузин, следуя политической линии на восстановление в Восточной Европе «византийского содружества», решил возродить единую русскую митрополию, к разработке патриаршьей грамоты были привлечены руководители митрополий Готии и Сугдеи. Они также приняли активное участие в работе соборов, утвердивших торжество Григория Паламы и афонских монахов⁸.

По нашему мнению, правители Феодоро приняли самое непосредственное участие в реализации плана исихастов. Феодоро было намного ближе к Руси, чем Константинополь, и в Крыму лучше знали и понимали далеких москвичей. Кроме того, правители Готии были связаны с домом Рюриковичей династическими узами, а взаимовыгодная торговля способствовала более тесным отношениям двух государств. Всё это, а также то особое внимание, которое уделяет ему и его спутникам «Сказание о Мамаевом побоище», заставляет предположить, что Косьма Гаврас был не просто участником, а одним из организаторов и вдохновителей освободительной войны с Мамаем.

Примечания

*. Тохтамыш (?—1406) — потомок хана Джучи, хан Золотой Орды с 1380 г. В 1382 г. организовал поход в русские земли. В войне с Тимуром (1389—1395) потерпел поражение. В 1398—1399 гг. разбит ханом Заволжской Орды Темир-Кутлуем.

Список цитируемой и упоминаемой литературы

1. Иоанн Кантакузин // Г.М. Прохоров. Публицистика Иоанна Кантакузина 1367—1371 гг. // Византийский временник. — 1968. — Т. 29. — С. 322.

2. Дашков С.Д. Императоры Византии. — М., 1997. — С. 296—303.

3. Шабульдо Ф.М. Земли Юго-Западной Руси в составе Великого княжества Литовского. — Киев, 1987.

4. Тихомиров М.Н. Средневековая Москва. — М., 1957. — С. 150 и далее.

5. Rodley L. Cave monasteries of Byzantine Cappadocia. — 1985. — P. 81.

6. Герцен А.Г., Могаричев Ю.М. Пещерные церкви Таврики. — Симферополь, 1997. — С. 102.

7. Байер Г.-В. Митрополии Херсона, Сугдеи, Готии и Зихии по данным просопографического лексикона времени Палеологов // Византия и средневековый Крым. — Симферополь: Таврия, 1995. — С. 75.

8. Acta Patriarch. Constantinop., ed. Miklosich. Vindobon., 1860. — Т. 1. — P. 267.