Исаак-автократор — «забытый святой»

В святцах Русской православной церкви наряду с другими крымскими святыми упоминается «святой воин Исайя, князь и мученик Мангупский и Готский». День его памяти отмечается 6 марта¹. Однако это имя почти полностью забыто, утеряно и Житие Исаака, несомненно, существовавшее когда-то.

А между тем святого Исаака можно поставить в один ряд с такими святителями земли Таврической, как Иоанн Готский и Стефан Сурожский. Из немногочисленных сохранившихся документов следует, что Исаак был выдающимся государственным деятелем второй половины XV века, талантливым дипломатом, правителем и воином, принявшим смерть за веру Христову. Его хорошо знали в Московском царстве, и неудивительно, что вскоре после своей мученической смерти он был причислен к лику святых Русской православной церковью.

Согласно укоренившемуся мнению, Исаак был сыном Алексея II² и братом Олубея. С 1450-х годов он стал соправителем старшего брата, а не позже 1465 года взошел на престол.

К этому времени ситуация в Северном Причерноморье изменилась в худшую сторону. Гурки подавили последние очаги сопротивления на Балканах и в Малой Азии, обратив теперь свой взор на северное побережье Понта. Удерживать бремя «катехона» мангупским правителям становилось все тяжелей.

Исаак принял активное участие в попытке формирования в Восточной Европе антитурецкого альянса. Надежды на то, что западные государства предпримут крестовый поход против турок, таяли с каждым годом, и восточноевропейские политики все четче осознавали, что в борьбе с Оттоманской Портой им придется рассчитывать только на собственные силы. Потенциальными объектами турецкой агрессии и потому возможными союзниками выступали в это время Польша, Молдавия, Валахия, Венгрия, Крымское ханство, Феодоро и генуэзская «Империя Газарии».

Первым делом Исаак нормализовал отношения с генуэзцами. Начало было положено в 1465 году, когда армянин Вартабед, посол Кафы, провел переговоры с феодоритами в Алусте, Чембало и Каламите с целью упрочить мирные соглашения. В 1471 году Исаак поехал в Кафу, став, таким образом, первым мангупским правителем, посетившим этот город. Переговоры прошли успешно, протекторы банка Святого Георгия состояли в переписке с Исааком и постоянно акцентировали внимание на своей заинтересованности в дружественных отношениях с ним. В письме от 28 апреля 1474 года они писали: «Славному, дражайшему другу нашему, господину Сайку, властителю Феодоро. Славный, дражайший друг наш! Нам доставило большое удовольствие, что мы были оповещены властителями нашими из Кафы о том, что ваша светлость лично приехала в этот город и заключила с ней новые соглашения и союз для защиты государств обеих стран»³.

Однако дружественные отношения с генуэзцами постоянно омрачались двойной игрой, которую вели хитрые и алчные итальянцы. Несмотря на все заверения кафинской администрации в дружбе и любви, она не делала ничего, чтобы помешать разбойничьим набегам провинциальных феодалов на владения феодоритов. В последние годы существования генуэзских колоний в Крыму печальную славу снискали братья Гуаско. Они жестоко эксплуатировали и грабили местное население, устанавливая непомерные налоги, устроили в своих деревнях позорные столбы, к которым отправляли всех несогласных. Действуя из мощной цитадели Чобан-Куле, братья совершали постоянные набеги на владения византийского архонта Алустона. Господам Феодоро не раз приходилось использовать средства дипломатического давления на Кафу, чтобы призвать к ответу феодалов Гуаско.

В документе, известном как «Список обвинений против братьев ди Гуаско», принадлежащем перу консула Солдайи Христофоро ди Негро, отмечается, что «недавно (1474 год) они осмелились приказать сжечь несколько овчарен владельца Лусты (domini Luste), чем причинили тому большой вред и унизили господ из Готии (dominorum Gotie), о чем те слезно жаловались в Каффе... Это дает повод опасаться возникновения неурядиц, что может вовлечь нас в войну с господами из Готии»⁴.

В том же году братья ди Гуаско отняли одно из селений, принадлежащих вассалу феодоритов — правителю Алушты Дербиберди. Представитель кафинской администрации Бартоломео Сантамброджио тайно проник в это деревню при помощи готов (gottos), то есть феодоритов, и наблюдал, что «всё было там с неистовой яростью, в том числе и скот, принадлежавший татарам. растоптано, что может навлечь беду»⁵.

Отношения с крымским ханом Менгли-Гиреем оставались дружественными. По крайней мере, никаких свидетельств о столкновениях феодоритов с татарами не сохранилось. Когда протурецкая партия свергла хана Менгли-Гирея, он укрылся на Мангупе, откуда после взятия города турками был доставлен в Константинополь.

Другим союзником Феодоро в регионе стал молдавский господарь Стефан Душан. В 1472 году Исаак дал согласие на брак своей племянницы Марии и Стефана. Молдавский господарь был в тот период единственным из правителей Причерноморья, ведшим боевые действия против турок. В свою очередь генуэзцы и татары стремились сохранить нейтралитет и оказывали давление на молдавского господаря. Владения крымского хана в то время вплотную подходили к княжеству, а итальянцы имели мощную торговую факторию в Монкастро (Белгород-Днестровский). В этих обстоятельствах Стефан Душан мог рассчитывать только на помощь единоверного автократора Исаака, которую он надеялся получить путем брака с его племянницей. Была и еще одна причина, по которой молдавский правитель стремился к браку с дочерью мангупского князя. Господари (князья) Молдавии также считали свою страну частью исторического «византийского мира» и основывали свои политические претензии на правах, полученных от византийских императоров. В этих обстоятельствах женитьба на представительнице старой византийской аристократической фамилии, имевшей среди своих предков великого Алексея Комнина, давала дому Душана дополнительные преимущества перед другими боярскими родами Молдавии, которые постоянно оспаривали друг у друга престол.

К сожалению, дипломатические усилия Исаака принесли мало пользы. Создание в Восточной Европе антитурецкого союза, в котором особенно были заинтересованы Рим и Генуя, не имело ни исторических, ни политических предпосылок. Слишком разные интересы были у всех его возможных участников. Да и дипломаты Мехмеда ГГ успешно способствовали его развалу.

Всё большее число крымских беев склонялось к протурецкой политике. Кафинская администрация погрязла в коррупции, и ее неумелая политика во многом способствовала крымской катастрофе Г475 года. Стефан Душан вскоре после свадьбы с Марией напал на генуэзскую колонию в Монкастро и разграбил товары итальянских купцов, что вызвало затяжной конфликт между генуэзцами и Молдавией.

Единственным из европейских монархов, кто оказал помощь христианскому Крыму, когда турецкая удавка начала затягиваться вокруг полуострова, был король Польши Казимир Яггелон, который направил в Кафу отряд казаков. Но казаки еще по дороге занялись мародерством и были перебиты в схватках с местным населением.

Союз с далекой Москвой также не принес феодоритам существенных политических выгод. В Москве в это время находились племянник Исаака Константин (впоследствии Святой Кассиан), входивший в свиту Софьи Палеолог, и потомки князя Стефана — Ховрины-Головины, бывшие в то время великокняжескими казначеями (то есть министрами финансов). Видимо, кто-то из них предложил московскому князю Иоанну III женить старшего сына и соправителя Иоанна Иоанновича на мангупской княжне Елене — дочери Исаака. В жилах ее текла кровь знатных греческих родов и императоров, и путем женитьбы на Елене Иоанн мог получить недостающую ему династическую легитимность для восшествия на отцовский престол^*.

В марте 1474 года Мангуп посетило посольство во главе с Никитой Беклемишевым, который сватал дочь Исаака за Иоанна Иоанновича младшего. Но браку не суждено было состояться. Когда в 1475 году в Крым прибыло посольство Алексея Старкова, которое должно был договорится о приданом, Мангуп уже находился в турецкой осаде...⁶

Примечания

*. Иоанн младший был сыном Иоанна III от первого брака с княгиней Тверской Марией. Великий князь, женившись на племяннице последнего императора Константинополя Константина XII, хотел, чтобы его преемники вели свой род от византийских василевсов. В этих обстоятельствах женитьба на представительнице византийской аристократической и, пусть и номинально, но императорской фамилии, давала потомкам Иоанна младшего право называть себя преемниками императоров.

Список цитируемой и упоминаемой литературы

1. Медведев А. Благословенный лик Тавриды. — Симферополь: Таврия, 1993. — С. 75.

2. Домбровский О., Махнева О. Столица феодоритов. — Симферополь, 1974. — С. 86.

3. Репников Н.И. Княжество Феодоро и падение Готии. — С. 120 (неизд. рукопись, хранится в архиве бахчисарайского Музея истории и культуры крымских татар).

4. Милиции С.А. Дело братьев Гуаско // Приложение 2. С.А. Секиринский. Очерки истории Сурожа. — Симферополь, 1955. — С. 91.

5. Vigna A. Codice diplomatico delle colonie tauroligurie durante la signoria dell'Ufficio di S. Grigorio (MCCCCLIII-MCCCCIXXV). T. 1. Doc. CXIX, 402; Мыц В.Л. Генуэзская Луста и Капитанство Готии в 50—70-е гг. XV века // Алушта и Алуштинский регион с древнейших времен до наших дней. — Киев: Стилос, 2002. — С. 185—186.

6. Карамзин Н.М. История государства Российского. В 3-х кн. — М.: Книга, 1989. — Кн. II. — Т. V—VIII. — С. 56, 125.