б) Кючук-Кайнарджийский мирный договор

Хочешь избежать войн, первое дело — не подписывай мирные договоры.

Умберто Эко. Остров накануне

Согласно этому трактату, во многом повторявшему Карасубазарский, крымские татары были признаны «вольными и совершенно независимыми от всякой посторонней власти, но пребывающими под самодержавной волей собственного их хана... который да управляет ими по древним их законам и обычаям, не отдавая отчёта ни в чём никакой посторонней державе...» Притом подтверждались государственный суверенитет ханства и крымскотатарского народа как «в политическом и гражданском состоянии под собственным правлением своим состоящих, [и] ни от кого, кроме единого Бога не зависящих». Россия обязывалась вернуть ханству все захваченные ею крымскотатарские «города, крепости, селенья, земли и пристани», кроме Керчи и Еникале. Империя обязывалась, кроме того, «все свои войска вывести из их (то есть, крымскотатарских. — В.В.) владений» (Статья III, подробнее текст см. в т. IV этого издания: Приложения. Текст V).

И ещё одна, с внешней стороны важная уступка была сделана Россией, очевидно, не без задней мысли о недолговечности как Кючук-Кайнарджийского мира, так и независимости ханов: крымские татары по-прежнему являлись духовными вассалами стамбульского халифа-султана, который единственно мог утверждать или не утверждать новых властителей Бахчисарайского престола. Но и эта уступка была чисто формальной. Лишь в религиозном отношении Крым, его кубанские и буджакские владения по-прежнему признавали над собой власть своего османского халифа. Однако в политическом отношении ситуация резко менялась. Отныне эти области становились автономными, исключаясь из административной, экономической и политической структур Турции. Как отмечает современный турецкий историк, эти постановления «стали первым шагом на пути [к будущей] аннексии Крыма Россией» (Бейдилли, 2006. С. 51). Новая граница между Россией и Турцией пролегла гораздо северней прежней, а именно по р. Аксу (совр. Южный Буг).

Итак, взамен своих более или менее символических уступок Россия получила весомую практическую выгоду, имевшую важные последствия. Султан утратил право политического и военного покровительства в отношении своих бывших подданных — крымских мусульманам. Напротив, Екатерина обрела некий «виртуальный протекторат над православными субъектами» (Lewis, 1961. P. 37). Этот вывод английского учёного заслуживает особого внимания. Россия в действительности получала право защиты православного населения всего османского государства, в том числе и крымского. Но если для турецких Анатолии и Балкан такое вмешательство во внутренние дела Оттоманской империи пока оставалось действительно виртуальным, то для Крыма этот пункт Кючук-Кайнарджийского договора имел куда более реальные последствия.

Здесь, на территории, с одной стороны, удалённой от Турции, но с другой — уже попавшей под тяжеловесную пяту российской императрицы, договор предоставлял ей весьма широкие возможности. Екатерина могла отныне рассматривать (и рассматривала) крымских христиан как своих непосредственных подданных, хотя ханство ещё не было аннексировано. Но в том-то и заключалась реальная суть договора, что де́ла это не меняло; через 4 года волей императрицы крымские христиане — формально и фактически подданные хана — будут депортированы за Перекоп и станут «субъектами» российского права уже де-факто. Причём навечно.