г) Фальсификация истории Крымской войны

Но даже авторы «гнусных нареканий» середины позапрошлого века не приводили каких-либо конкретных фактов широкой «измены народа» (если только в науке допустимо такое понятие). Очевидно, они опасались немедленного позорного разоблачения: Россия была полна уцелевшими ветеранами Крыма. Ныне этого можно не опасаться — и в 1950-х гг. появляются всё новые подробности этой «великой измены». Такая, к примеру: «В Евпатории, находившейся в руках противника, формировались военные отряды из добровольцев-татар» (Надинский, 1955. С. 1, 131). Снова чрезвычайно серьёзное обвинение, даже чем-то перекликающееся с более поздними...

Что же произошло в Евпатории, ведь дыма без огня не бывает? Выясняется, что действительно крымцы организовали отряд милиции в 800 человек (запомним эту цифру!) для защиты от пришлых и собственных, казачьих мародёров («для разъездов вблизи города»). Но когда союзники стали их притеснять муштрой и т. п., «то большая половина татар разбежалась» (Дубровин, 1900. Т. I. С. 289). Итак, огонь в самом деле был, но какие же тучи дыма ухитрялись извлечь из него советские авторы! Утверждают, например, что «со стороны Евпатории постоянно существовала угроза тыловым коммуникациям русской армии, сконцентрированной под Севастополем» (Надинский, 1952. Т. I. С. 131). Однако заметим, что о столь важном стратегическом факторе не упоминает ни один специалист по Крымской войне. Очевидно, они не располагали цифрой 10 000 человек для этого этого «татарского соединения», которую Надинский по понятным причинам приводит без какой-либо ссылки на источник.

Редкий случай работы татар на союзников по найму. Единственный снимок такого рода из сотен фото, сделанных англичанами в Крыму и, очевидно, вообще первое фотоизображение крымцев. Fenton, 2001

Кстати, об источниках. Как известно, бывают заблуждения добросовестные, — когда автор не располагает закрытыми архивными данными. Но здесь случай иной: Надинский имел в своём распоряжении тот же круг источников, что и более поздние авторы, сделавшие тем не менее совершенно противоположный вывод: инициаторы попыток организовать татар в Евпатории в вооружённые отряды, «потерпели неудачу» (Крым, 1988. С. 41). И даже историки — не специалисты по Крыму говорят мимоходом, как о факте бесспорном и общеизвестном, что когда в Крыму высадились союзники, «то татары не поддержали их» (Гумилев, 1988. С. 6).

К сожалению, до сих пор не утратила силу истина, высказанной более века назад: «Забывая, что ни справедливость, ни административная добросовестность не дозволяют брать отдельные случаи для того, чтобы возводить хулу на целый народ, враги татар воспользовались двумя или тремя случаями из последней войны (то есть 1853—1856 гг. — В.В.), доказывающими только, что и между ними есть тоже негодяи, чтобы осудить всех мусульман Крымского полуострова и свалить на них неуспешный исход последней кампании... Разве и в нашей армии... не было изменников, грабителей, дезертиров, одним словом — примеров вероломства, отвратительного сребролюбия, гнуснаго забвения чести и долга и низкаго предательства? На чём же основываются теперь обвинения, негодование, подозрения и клеветы, которыми осыпали в последнее время татар Крымскаго полуострова?» (Левицкий, 1882. С. 604—605).