в) Новый облик городов

Изменения, которые претерпел средневековый крымских город на протяжении Нового времени, можно оценить по двум различным ценностным шкалам: европейской и традиционно крымской, то есть смешанного средиземноморско-понтийского типа. После аннексии Крыма потуги его русских властителей превратить Крым (точнее — общий облик Южного берега и некоторых городов) в «российскую Ниццу», естественно, провалились по причине неразвитого вкуса.

Но эти устремления, поддержанные и деньгами, и рабочей силой (того и другого было больше, чем требовалось), вылились в грандиозную кампанию по ликвидации старинной культуры, неотъемлемой части одной из великих цивилизаций. Что же касается создания новых культурных ценностей, то у пришлых архитекторов не было ни времени, ни, очевидно, желания изучить перед началом «преобразования Крыма» хоть некоторые из особенностей его культуры и крымской природной среды, породившей и развившей это самобытную культуру.

И это уже не говоря о том, что по своему таланту они не стоили мизинца великого Синана и других зодчих, создавших тот Крым, который они явились ниспровергать.

Возникает вопрос: что они успели сделать? В целом, много. К 1917 г. им удалось следующее: Южный берег превратился из шедевра Создателя в пошлый курорт с безумно провинциальной архитектурой «дворцов», не говоря уже о более скромных виллах или санаториях. Как нетрудно убедиться, посетив эти края, все они похожи если не на конфетные бонбоньерки, то на французские же киоски (пример — большая часть феодосийской набережной). Крымские леса постигла схожая судьба, их первоначальный облик исказили до неузнаваемости, огромная их часть оказалась вырубленной, превратилась в пустоши, покрытые редким кустарником. В степи, особенно предгорной, началось образование оврагов, вызванное нарушением традиционных приёмов хозяйствования.

В большинстве городов спрямили центральные улицы, конечно же, без учёта рельефа местности (иначе всё осталось бы по-старому). Были снесены наиболее коробившие взор прибывших из-за Перекопа «европейцев» строения и даже кварталы; кое-где ликвидировали и традиционно сложившиеся ремесленные центры, снесли мечети, караван-сараи, старинные бани, фонтаны и кладбища.

В сёлах, которым «повезло» очутиться на пути такой цивилизации, от их тонкой, неподдельно древней красоты камня на камне не осталось. Это было уже не исключение, а правило. Более всего пострадали при этом степные деревни, как бывало и раньше.

Сохранение традиции — мулла посвящает группу калф в подмастерья. Из собрания издательства «Тезис»

И всё же, осталось не просто многое, осталось основное для любой культуры.

Во-первых, это были её носители, крымско-татарские семьи с их пока ничем не искажёнными традициями в бытовом укладе, устном, танцевальном и музыкальном творчестве, строительными и хозяйственными навыками, сохранившемся благоговейном уважении к ряду традиционных ценностей самого различного плана — от воды до человеческой старости. Эти люди по мере сил поддерживали и старинные общественные традиции, возрождая былые обычаи — вплоть до ремесленных торжеств.

Во-вторых, уцелело в традиционном облике абсолютное большинство сёл, небольших городов, а в крупных городах, подвергшихся искажению русскими «новаторами», — некоторые старые районы и городские кварталы. Сохранились и прежние границы населённых пунктов, поскольку ещё не началась массовая искусственная иммиграция, приведшая к перенаселению полуострова, а его города и сёла — к уродливому разбуханию до полной потери прежнего облика и формы.

Как подводил итог своему обзору крымско-татарской архитектуры в 1920-х гг. Б. Куфтин, «создавшееся в результате сложного исторического прошлого Крыма татарское жилище, в общем приятно поражающее своей опрятностью и порядком, следует считать в его новых формах («новых» относительно, в значении несредневековых; здесь имеется в виду по-прежнему народная, крымско-татарская, а не советски-усреднённая, безнациональная «архитектура». — В.В.) весьма соответствующим в данных климатических условиях основным требованиям, предъявляемым к жилищу в смысле нормы воздуха, света, вентиляции, тепла, равномерной обогреваемости, особенно если принять во внимание всё более широко прививающийся... тип с задней комнатой, отопляемой хлебной печью тип, который и в Германии считается наиболее совершенным из трёх известных там народных типов жилища. Это указывает и на дальнейшие пути для развития татарского дома, который, имея все необходимые задатки и своеобразный художественный облик, должен в дальнейшем органически развернуть заключающиеся в нём возможности национального стиля и не порывать с ним в угоду модному общегородскому дому» (Куфтин, 1925. С. 51).

В-третьих, сильно пострадавшая от руки новых варваров природа Крыма, как и других участков земной суши, была способна регенерировать, самовосстановиться. Тогда ей не были ещё нанесены удары, на которые человек стал способен позднее, — имеется в виду не только химизация, включая засоление северокрымской степи, но также комариные рукотворные озёра в горах, каменоломни и шахты в красивейших местах полуострова, пляжи, уничтоженные вывозом бархатного песка или многоцветного гравия, и т. д. Поэтому вся она, за исключением, пожалуй, Южного берега и территории между Балаклавой и Старым Крымом (где ранее был сплошной лес), ещё могла оправиться от своих тяжёлых ран, приобретя с помощью коренного населения былой облик.

Но всё это было бы возможным при единственном условии — что природную среду и культуру Крыма, управление экологической и иной политикой на территории полуострова взяли бы в свои руки те, кому он исторически принадлежал и кому он должен принадлежать — его коренной народ.

Судьба же распорядилась совсем по-другому.