Готы и падение княжества Феодоро по сведениям Матвея Меховского

Матвей Меховский (1457—1523), духовное лицо, медик, астроном, географ, профессор и ректор краковской академии, является одним из самых выдающихся польских ученых эпохи Ренессанса.¹ Более точно следовало бы передавать его польское имя как «Мачей» или «Мацей», однако, следуя устоявшейся академической традиции, мы будем придерживаться варианта «Матвей». Матвей Меховский также известен как Maciej z Miechowa, Miechowita, Miechowski; существует несколько латинских вариантов его имени: Matthias a Michovia, Matthias de Miechow и др. Интересующая нас информация о крымских готах была опубликована Матвеем Меховским главным образом в трактате «О двух Сарматиях», впервые изданном в Кракове в 1517 году^*.

Этим трактатом, являющимся историко-географическим экскурсом в прошлое народов Европы и Азии, восхищались, с ним пытались дискутировать, его неоднократно использовали в качестве источника информации по истории Восточной Европы такие выдающиеся общественно-политические фигуры XVI века как Ульрих фон Гуттен, Филипп Меланхтон, Сигизмунд Герберштейн, Иоганн Экк, Альберто Кампензе, Конрад Гесснер и Каспар Пойкер (при этом они зачастую даже не указывали на Меховского как на источник своей информации). В двух книгах трактата «О двух Сарматиях» автор описывает историю переселения в Европу таких кочевых народов как сарматы, гунны, венгры, татары, турки, готы, аланы и вандалы, уделяя внимание истории Московии, Литвы, Польши и Самогитии. О феноменальном успехе и популярности этого произведения в Европе свидетельствуют неоднократные переиздания трактата, а также перевод на многие европейские языки: только в XVI веке «Трактат о двух Сарматиях» выдержал 16 изданий на четырех языках! Несомненно, что в данном контексте интерес к истории Крыма и Крымской Готии, проявленный столь известным европейским ученым, ни разу не бывавшим в странах расположенных восточнее Польши, представляется еще более примечательным.

Вид цитадели на мысе Тешкли-Бурун (Мангуп). Фото 1812 года из архива Херсонесского заповедника

Сведения Меховского о готах, одно время чрезвычайно популярные в научных кругах XVII—XIX веков, практически забыты современными учеными. К примеру, М. Стернс, несмотря на попытку проанализировать все источники, имеющие отношение к крымским готам, вообще не упоминает этого польского ученого, а И.С. Пиоро путает свидетельство Меховского с информацией Мартина Броневского². Не ссылается на Меховского и практически никто из современных исследователей крымского средневековья — и это притом, что русский перевод его труда был напечатан еще в 1936 году! Создается впечатление существования какого-то необъяснимого академического «заговора» вокруг этого поразительного по своей важности источника. Меховский сообщает следующие сведения о последних днях Крымской Готии и османском завоевании княжества:

После ухода угров, ши венгров из Азиатской Сарматии в Паннонию, остатки готов на Черном море весьма умножились, однако татары, пришедшие с востока, полностью их уничтожили; и города и крепости их [т. е. готов] были уничтожены, так что только на Таврическом острове^** уцелели их остатки. Также и генуэзцы из Италии Феодосию, ши Каффу (Theodosia seu Caffа), город знаменитый на Таврическом острове от них получили и колонию там основали. Далее, татары из рода Уланов, о которых будет сказано ниже, через северный проход в остров войдя, полностью его вместе с крепостями, селениями и полями захватили, [тем не менее] манку некие князья (ducibus de Мапсир), которые были готами по происхождению и языку, удержали только замок Манкуп. Наконец, Магомет (Mahumet), восьмой турецкий император, дед нынешнего императора Селамбека, захватил Таврический остров, завоевал Каффу, сделав своими подданными татар перекопских, ши уланов, со всем Херсонесом^*** [...] Двух же братьев и князей Манкупских, единственных уцелевших представителей готского народа и языка (unicos Gothici generis ас linguagii superstites), а также надежду на продолжение готского племени, он зарубил мечом и замком. Манкуп завладел. Таким образом, готы совершенно исчезли, как в Сарматиях, так и в Италии, Испании и Галлии, и более их родословная [в истории] не появляется³.

Падение мангупского княжества было в понимании Меховского последней строкой в существовании не только крымских, но и вообще европейских готов. Именно по этой причине он возвращается к этому событию еще не раз. Несколькими абзацами ниже ученый пишет:

Потом он [Магомет]... взял Феодосию, ныне называемую Каффой, генуэзскую колонию на Таврическом острове, вместе с этим островом; зарубил мечом двоих князей из замка Манкуп (как говорят, последних представителей готов) и подчинил себе Мендлигера⁴, татарского императора, в названном Херсонесе Таврическом⁵.

Но и это не все. Далее Меховский опять (уже в третий раз!) практически слово в слово повторяет сообщение об уничтожении готов и их правящей династии:

Захватив же силой замок Манкуп, находящийся на запад от Каффы, упомянутый турок Магомет зарубил мечом двух братьев, князей и владетелей замка Манкуп, (которые, как говорят, были последними остатками готов)⁶.

Отметим, что сведения Меховского о готах и падении княжества Феодоро с некоторыми вариациями повторяют виднейшие ученые эпохи Ренессанса — Конрад Гесснер и Каспар Пойкер⁷. Неизбежно возникает вопрос, из каких же источников черпал свои сведения о Крыме европейский ученый, ни разу не бывавший на территории стран, расположенных восточнее Польши. Информацию о Крыме и его внутриполитических событиях Меховский получил из различного рода европейских хроник, прежде всего из Historia Polonicae («История Польши») Яна Длугоша. Однако в этом труде нет упоминаний о готах и падении Мангупского княжества⁸. Не вызывает ни малейшего сомнения тот факт, что основные сведения по исторической географии Крыма были получены Меховским от человека, лично побывавшего в Крыму в конце XV — первых годах XVI века и видевшего Таврику и ее города. В рассказе о гибели готских князей Меховский использует речевой оборот «как говорят», что является указанием на устный, а не письменный источник его сведений. Учитывая то, что в труде ученого приведены подробные данные о Кырк-Йере и основании монастыря в его окрестностях, можно предположить, что информатор Меховского посещал Кырк-Йер, являвшийся тогда временной столицей Крымского ханства. Сведения о Крыме и готах Меховскому могли предоставить побывавшие в Крыму польские пленники или участники дипломатических миссий в Крымское ханство. Вполне вероятно, что таковыми были, например, посетившие Кырк-Йер участники польского посольства в Крым, участвовавшие в подписании договора с Менгли Гиреем в 1480 году⁹, либо один из первых польских послов в Крым в 1503 году, еврей Исачко (Исаак), врач по профессии, который так же, как и Меховский, был жителем Кракова¹⁰.

Анализируя свидетельство Меховского о готах, отметим следующее. Ученый, несомненно, преувеличивал готское присутствие в средневековом Крыму, приписывая готам, среди прочего, владение Каффой, которая, как известно из других источников, никогда им не принадлежала и была основана во второй половине XIII века генуэзскими колонистами. Также не совсем достоверно его свидетельство о том, что после татарских завоеваний XIII—XIV веков вся территория полуострова, за исключением Мангупа, была захвачена татарами. Во-первых, на территории Крыма существовали многочисленные фактории и поселения генуэзцев, которые были независимы от татар. Во-вторых, как уже упоминалось в 1-й главе нашей книги, в XIII—XIV веках Крымская Готия находилась в вассальной зависимости от татар. Княжество Феодоро обрело политическую самостоятельность, по всей видимости, только в начале XV века.

Руины цитадели города Феодоро (Мангуп) около 1833 года (из альбома Дюбуа де Монпере)

Весьма интересны сведения Меховского о захвате Мангупа и полном исчезновении крымских готов. Гибель готских правителей от «меча» турецкого султана произвела на него сильное впечатление: ученый трижды (!) практически одними и теми же фразами описывает это событие на протяжении нескольких страниц своего трактата. К гибели мангупских князей Меховский вернется еще раз в другом произведении, «Польской хронике», где он ошибочно датирует гибель «Манкупских князей» (principes de Mancup) 1486 годом и относит это событие к правлению султана Баязида¹¹.

Завоеватель Крымской Готии — султан Мехмед II

Кем же были эти два вышеупомянутых готских брата-князя, казненные турками после осады Мангупа? Данный сюжет, несмотря на его кажущуюся легендарность, соответствует историческим реалиям того времени: присутствие двух соперничающих братьев-князей в Мангупе во время турецкой осады 1475 года отмечается в нескольких других европейских и турецких источниках; ряд других свидетельств упоминает также и казнь последних правителей Мангупа (см. об этом раздел «История княжества Феодоро» 1-й главы нашей книги). Сведения Меховского о том, что «готы совершенно исчезли», не совсем верны. Несомненно, что здесь шла речь скорее о гибели правящей династии мангупских князей, а не готов в целом — как этнос они пережили турецкое завоевание. Так же не совсем соответствует истине сообщение Меховского о полном уничтожении рода мангупских князей, о чем будет рассказано в следующем разделе.

Примечания

*. Полное латинское название первого издания (Краков, 1517) произведения звучит так: Tractatus de Duabus Sarmatiis, Asiana et Europiana, et de contentis in eis («Трактат о двух Сарматиях, Азиатской и Европейской, а также о том, что в них содержится»). В некоторых других изданиях можно встретить иные варианты этого названия: «Descriptio Sarmatiarum Asianae et Europianae et eorum, quae in eis continentur» (Cracoviae, 1521) или «De Sarmatia Asiana et Europea» (Basilea, 1582). В дальнейшем мы будем ссылаться на издание трактата 1582 года, т.к. доступные нам ранние издания были неудобочитаемы и лишены пагинации.

**. В тексте Taurica insula (лат. «Таврический остров»); по мнению некоторых средневековых географов, Крым являлся островом.

***. В данном случае имеется в виду не город Херсонес (средневековый Херсон), а весь Крымский полуостров, зачастую называвшийся в источниках «Херсонес Таврический».

1. О биографии и научной деятельности М. Меховского см. Maciej z Miechowa. 1457—1523. Historyk, geograf, lekarz, organizator nauki. Wrocław; Warszawa 1960; Buczek K. Maciej Miechowita jako geograf Europy wschodniej // Там же. S. 75—160; Hajdukiewicz L. Maciej z Miechowa // Polski Stownik Biograficzny. Wrocław; Warszawa, 1974. T. XIX. S. 33; Кизилов М. Крым и Крымское ханство в «Трактате о Двух Сарматиях» Матвея Меховского // Archivum Eurasiae Medii Aevi. 2004. № 13. С. 79—95.

2. Пиоро. Крымская Готия... С. 87.

3. Miechow M. de. De Sarmatia Asiana et Europea // Polonicae Historiae Corpus. Basileae, 1582. P. 131—132. Здесь и далее латинский текст оригинала приводится в переводе М. Кизилова. Ср. Меховский М. Трактат о двух Сарматиях. М.; Л., 1936. С. 71, 151.

4. Т.е. крымского хана Менгли Гирея I.

5. Меховский. Трактат... С. 88.

6. Miechow. De Sarmatia... P. 139; Меховский. Трактат... С. 91, 165.

7. Gessner. Mithridates... S. 43; Peucer C. Chronicon Carionis. IV pars. Frankfurt am Mein, 1566. S. 187.

8. Ср. Długosz J. Johanni Dlugossi Historiae Polonicae. Cracovia, 1878. T. V. Liber XII.

9. Первый договор Речи Посполитой с Крымским ханством был подписан в Кырк-Йере (Kirkiery) в 885 г. хиджры (=1479/1480 г.) (см. оригинал документа в Archiwum Główne Akt Dawnych (Warszawa). Metrika Litewska. Ks. 191a. Fols. 344—345. List przymierzy Mengli Gereja z 1479 lub 1480 roku).

10. Horn M. Społeczność żydowska w wielonarodowośćiowom Lwowie w 1356—1696 // Biuletyn ŻIH. 1991. № 1. S. 10—11.

11. Miechow M. de. Chronika Polonorum. Cracovia, 1519. P. 120. Завоевание Мангупа и других крымских городов часто приписывалось Баязиду и османскими географами, такими как, например, Эвлия Челеби.