Заговор фанариотов

Подъем национально-освободительного движения, совпавший с очередной фазой Восточного вопроса, активизировал греческую буржуазию, проживавшую в Дунайских княжествах. В 1853 г. в различных городах Валахии и Молдавии были созданы попечительские советы и комитеты — «эфории», куда входили греческие купцы, деятели интеллигенции, представители духовенства, а также румынские и молдавские бояре-фанариоты. Целями подобных комитетов стали сбор добровольных пожертвований в пользу готовящегося восстания греков и формирование отрядов волонтеров. При этом руководители «эфорий» в княжествах были убеждены, что освобождение греческого народа не может быть осуществлено без содействия и практической помощи со стороны России. Вот что говорит об этом один из членов «Центрального комитета Ясс» И. Влассопуло: «Времени лучше, чем сейчас, грекам никогда не представится для того, чтобы осуществить эту великую идею»¹.

Убеждая своего визави, некоего Левендиса, Влассопуло подчеркивал, что греки «не должны предавать святые интересы нашей горячо любимой Родины, ожидая, что по окончании войны нам выдадут кусочек земли наших предков, а нужно обнажить меч нашей революции с пятнами крови и показать защитникам варваризма и абсолютизма, что вместе с нашими русскими братьями мы решим этот великий Восточный вопрос, возвысив флаг с крестом над минаретами Святой Софии»².

25 августа 1853 г. в Яссы приехал командующий русскими пехотными корпусами князь Горчаков³. После богослужения в храме Св. Спиридона по случаю тезоименитства Николая I к нему с петицией обратились представители так называемого «Центрального комитета Ясс» из числа греков «Молдовалахии». В поданной Горчакову бумаге говорилось, что придунайские греки, «исходя из религиозного долга», не могут «оставаться простыми зрителями в этой войне за веру» и просят разрешения образовать специальный отряд добровольцев, который бы сражался под «славным и триумфальным флагом императорского орла»⁴. Как утверждалось в греческой газете «Век», «князь Горчаков благосклонно принял это предложение и доложит императору об этом обнадеживающем примере симпатии по отношению к русским»⁵. На этом обмене любезностями переговоры с греками завершились. Князя ожидал большой праздничный обед во дворце молдавского господаря Гики.

Весь август и два первых осенних месяца прошли в полном бездействии, пока 20 октября 1854 г. не последовал формальный разрыв между Россией и Турцией. «Мы медлили в полном усыплении», — вспоминал об этом периоде дежурный генерал⁶ при Горчакове генерал-лейтенант Ушаков. Между тем царь и его ближайшее окружение продолжали вести переписку, пытаясь для себя сформулировать точные цели предстоящей военной кампании. По планам Николая I меры по поддержке восстания христианских подданных Оттоманской империи были отнесены к заключительной фазе военных действий. «Начало 1855 года, — как предполагал царь, — укажет нам, какую надежду возлагать можем на собственные способы христианского населения Турции и останутся ли и тогда Англия и Франция нам враждебными. Мы не иначе должны двинуться вперед, как ежели народное восстание за независимость примет самый обширный и общий размер; без сего общего содействия нам не следует трогаться вперед; борьба должна быть между христианами и турками; мы же, как бы оставаться в резерве»⁷. Из подобных расплывчатых формулировок и гипотез о возможном ходе военной кампании родилась идея о формировании отрядов балканских волонтеров.

Реализация этой идеи была отнесена царем на зиму 1854 г. Свою записку Николай направил для «сведения и соображения» Паскевичу, Воронцову и Меншикову — узкому кругу приближенных, принимавших участие в выработке стратегических решений. Князь Горчаков получил ее копию от военного министра со следующей припиской: «Ожидая вашего по сей записке заключения, государь император желает изволить, дабы при изложении оного вы не стеснялись мнением Его Величества, но руководствовались собственными вашими убеждениями»⁸. С окончательным и, главное, самостоятельным решением насчет волонтеров князь Горчаков не спешил: «Формирование волонтерных рот — как я уже прежде докладывал вашему императорскому величеству — было отложено мною до времени, пока не разъяснится, предпримут ли турки наступление до зимы»⁹. Тем временем сам Горчаков занимался лихорадочным сбором любых сведений о военном потенциале балканских христиан, откликаясь порой на самые фантастические предложения¹⁰.

13 декабря 1853 г. князь Горчаков сообщил в Петербург о повторном, но уже радикальном предложении греческой «гетерии» — «произвести восстание в ближайших к Греции провинциях». Это предложение Горчаков счел преждевременным «как по неблагонадежности прибывших в Бухарест представителей, так и потому, что восстание гетерии на юге, против воли греческого правительства, могло иметь последствием занятие этой страны войсками враждебных нам держав»¹¹. Полный текст письма Горчакова к царю, точнее приписки к нему, в которой изложены детали его встречи с представителями греческой подпольной организации, были опубликованы в 1876 г. в «Русской старине» в рамках публикаций исторических материалов, посвященных 20-летней годовщине Восточной войны.

Константин Мурузи

«В то время, когда я готовил настоящее письмо к отправлению, — сообщал Горчаков, — прибыл в Букарест вытребованный мною по особо важному делу из Ясс, грек князь Мурузи, и я остановил на сутки отправление фельдъегеря, чтобы представить по сему делу отчет. Предмет весьма важный. Греческая этерия просит соизволения В.И.В. и пособий, чтобы сделать восстание в ближайших к Греции провинциях. Присланное ко мне от этерии лицо (адвокат Мано) — человек вовсе ненадежный, по словам даже Мурузи, который совместно с Мано назначен делегатом для сношений со мною. Я испрашиваю, какое благоугодно вашему императорскому величеству дать этому делу направление. Кажется, что подобного восстания, — хотя бы все, что Мано утверждает, и было справедливо — теперь поощрять еще рано, потому что вы изволите полагать, что время для воззвания от России к единоверным племенам должно последовать только на исходе будущего года. Притом в настоящее время восстание этерии на юге — и против воли греческого правительства — могло бы иметь последствием занятие Греции или турками, или англичанами, или французами»¹².

Детали этих переговоров привел в своей книге «Очерки по истории южных славян и русско-балканские связи в 50—70-е годы XIX в.» (М., 1970) талантливый советский историк С.А. Никитин. Опираясь на документы, отложившиеся в Архиве внешней политики Российской империи (АВПРИ), он раскрыл суть переговоров между Горчаковым и представителями греческой «гетерии», в частности с тем же Мано¹³. Именно он сообщил князю о наличии в Греции тайного общества, возглавляемого генералом Кицо Цавелосом, адъютантом короля Оттона Хаджи-Петро и известным поэтом Панагиотисом Суцос. По словам Мано, это общество образовало свое агентство — эфорию — в Дунайских княжествах. В нее помимо Мано входили и представители знатного аристократического семейства — братья Мурузи. Подписанная руководителями общества инструкция уполномочивала эфорию на сбор денег и вступление в переговоры с русскими, чтобы заручиться их помощью. Общество, как отмечал Горчаков, отправивший по этому случаю срочную секретную депешу в Санкт-Петербург, ставило целью «организовать вторжение свободной Греции в Фессалию, Эпир и Македонию», чтобы добиться путем восстания присоединения населенных греками провинций к королевству. Предполагалось, что из Греции на помощь восставшим двинется целая экспедиция в составе трех корпусов под верховным командованием Цавеласа. Наличные силы экспедиции, по словам Мано, насчитывали 9 тысяч человек¹⁴.

Сообщение Мано, который до этого общался с российским посланником в Вене бароном Мейндорфом, «заинтересовало и испугало Горчакова»¹⁵.

Дело в том, что Мано, участник восстания 1821 г., был для аристократа и верноподданного чиновника Горчакова, человеком с глубоко испорченной репутацией. С другой стороны, тема беседы настолько заинтриговала Горчакова, что, отложив все дела, он отправился в Яссы к уже знакомому ему князю Мурузи. Мурузи признал подлинными подписи руководителей восстания на инструкции и подтвердил наличие в Греции многочисленной партии, готовой к вооруженному восстанию. В заключение разговора Мурузи заявил Горчакову о том, что он сам не доверяет Мано, и попросил князя командировать его в Афины для выяснения обстановки¹⁶. Мотивы Мурузи были иррациональны, но психологически вполне объяснимы — он испытывал личную неприязнь к клану Ипсиланти, к которому принадлежал Мано, считая их виновниками казни своего отца турками. Кроме того, Мурузи сам желал возглавить революционную партию в Молдавии и Валахии, избавившись от нежелательных конкурентов. Расчеты Мурузи строились еще и на том, что его родной брат Константин числился личным адъютантом короля Оттона и был близок к потенциальным руководителям восстания из числа греческого генералитета¹⁷. В совокупности, как полагал Мурузи, все это могло способствовать успеху его миссии в Афинах. Горчаков идеи князя отклонил, боясь, что излишняя самостоятельность во внешнеполитическом вопросе, к тому же связанная с поддержкой тайных революционных обществ, будет противна Санкт-Петербургу.

Панагиотис Суцос

После восстания декабристов прошло почти двадцать пять лет, а царь Николай I не переставал бороться с любым проявлением свободомыслия, особенно после череды революционных событий 1848 г. Всюду видел он измену, везде чудились ему тайные общества, зловещие признаки новых восстаний. Да и государственный канцлер Нессельроде увещевал нерешительную натуру генерала, поясняя, что «в глазах государя предприятие этого рода — демонстрация против Турции в пользу ее христианских подданных, — если бы оно было бы осуществлено, имело бы характер открытого возмущения против греческого монарха и гражданской войны в недрах королевства. Поэтому оно не может получить одобрения нашего августейшего повелителя и тем менее какой-либо поддержки с нашей стороны»¹⁸. В еще более категоричной форме на донесение Горчакова вооружить жителей Балкан отреагировал сам царь: «Разделяю тоже мнение твое и по сербскому делу, и по предложениям греческой этерии, — писал государь князю Горчакову, — признаюсь, не охотник я до них, ибо явно пахнет революционной вонью, тем более что начать хотят мимо воли короля греческого...»¹⁹

Николай Павлович Романов допустил много серьезных просчетов в ходе политического кризиса, приведшего к Восточной войне. Ошибался он и на этот раз, предположив, что греки хотят начать что-то без соизволения своего правителя. Король Оттон был в курсе планов заговорщиков, большая часть из которых была его приближенными. Более того, этот амбициозный, но недальновидный немецкий принц вел свою самостоятельную политическую игру, пытаясь примерить на себя корону византийских императоров. Еще в 1839 г. после смерти турецкого султана Махмуда II Оттон хотел короноваться в Константинополе, мечтал о большой и могущественной Греции — наследнице Византийской империи и вынашивал идею о создании Греческой или Восточной империи²⁰. «Европа, давшая трон Оттону, полагала, что он станет её исполнительным органом, но ошиблась», — самоуверенно утверждала супруга Оттона королева Амалия²¹. Однако не король был душой заговора.

Во главе его стояла тесно сплоченная родственными и корпоративными связями, а также общими представлениями о будущем Балкан группа интеллектуалов-фанариотов: А. Маврокордатос, братья А. Суцос и П. Суцос, А. Рангавис²², Н. Негрис²³ и др. Напомним, что имя П. Суцоса (или Суцо), как одного из руководителей восстания, прозвучало из уст Г. Мано во время декабрьской встречи с Горчаковым. К фанариотам примыкал высший генералитет греческой армии с военным министром, также представителем рода Суцо, — Скарлатосом Суцо и авторитетные предводители, происходившие в основном из воинственных кланов сулиотов. Позже на вопрос о своей роли в восстании Скарлатос Суцо прямолинейно, по-военному, ответил: «Не думайте, что я замешан (в заговоре. — Авт.) только по грудь. По самую макушку»²⁴.

Поясним читателю, кто же такие фанариоты. Это особая сословная корпорация, считавшая себя «аристократией греческой нации» (αριστοκρατία του Γένους)²⁵. Их происхождение тесно связано с одноименным стамбульским районом Фанар, где находилась Константинопольская патриархия. В Дунайских княжествах фанариоты занимали правящее положение более столетия, и из их числа Порта назначала господарей. Поэтому на Балканах они воспринимались как коллаборационисты на службе у турок. Своей манерой поведения, вычурным языком с большим количеством турецких, румынских и молдавских заимствований фанариоты вызывали откровенную ненависть и раздражение ак у простых греков, так и в среде греческой интеллигенции. Создатель современного новогреческого языка, ученый-эллинист Адамантис Кораис, называл фанариотов «фарисеями Фанара» (Φαναροφαρισαίοι)²⁶. Любопытно, что в самый разгар Крымской войны в Афинах вышла книга, автор которой перечислил десятки причин, почему греки яростно ненавидят фанариотов, «породу паразитов, без гражданства, без патриотизма»²⁷. С другой стороны, управление фанариотов усилило процесс эллинизации княжеств, способствовало возникновению здесь центров новогреческого образования и в целом национальному возрождению греков²⁸.

Скарлатос Суцос, военный министр Греции

В определенной степени «крестным отцом» греческих заговорщиков-фанариотов можно считать православного архимандрита Неофитаса Вамваса (греч. Νεόφυτος Βόμβας, 1770—1855)²⁹.

Вамвас, яркий представитель современного Греческого просвещения, ученый-теолог, начинал свою преподавательскую деятельность на острове Хиос вместе с другим видным греческим просветителем, поэтом А. Кораисом. В тени, если не затрагивать его роль на ниве просвещения, до сих пор остаются многие факты биографии Вамваса, в частности его участие в национально-освободительном движении. Он был одним из первых членов «Филики Этерии», а в 1821 г. даже пытался организовать восстание на своей родине Хиосе с помощью флота идриотов³⁰. После этой неудачной попытки Вамвас некоторое время был личным секретарем Дмитрия Ипсиланти во время боевых действий в Пелопоннесе. С амвона он призывал прихожан к борьбе с турками, говоря о начале «Благой вести» — общегреческой восстании против захватчиков. С 1837 г. Вамвас становится профессором новообразованного Афинского университета (с 1844—1845 гг. его ректором; передача управления университетом от одного ректора к другому происходила в Афинах ежегодно), в котором читал лекции почти до самой кончины. 14 сентября 1850 г., как явствует из списка первых 43 членов тайной организации Аристида Хрисовери Братство благовещенных, Неофитас Вамвас вступил в ряды Братства. О близких и доверительных отношениях между А. Хрисовери и Н. Вамвасом свидетельствует надпись на книге Хрисовери «О политической и социальной безопасности» («Περί πολιτικής και κοινωνικής ασφάλειας», 1851) с собственноручной надписью автора: «Преподобному отцу Н. Вамвасу с уважением»³¹. Главной заслугой Вамваса перед греками стало создание сети просветительских школ и воспитание учеников, сыгравших в дальнейшем развитии национально-освободительного движения в Греции немалую роль.

Это один из главных, существенных моментов в нашей гипотезе, проясняющей преемственную связь революционных поколений греческих борцов за независимость. С 1818 по 1820 г. учениками школы Вамваса на острове Хиос были фанариоты — братья Панайотис и Александрос Суцосы (Суцо), литераторы, яркие публицисты, интеллектуальные авторитеты греческих заговорщиков в 1853—1854 гг.³² Их родной брат Дмитрий погиб в битве при Драгэшени в 1821 г., сражаясь в составе «священной роты» с турками³³. Смерть брата стала сильным эмоциональным шоком для младшего из братьев, впечатлительного П. Суцоса, во многом повлияла на его мировоззрение и творчество, проникнутое пафосом отстаивания завоеваний революции, тираноборческой страстностью, ненавистью к туркам. Не случайно болгарский общественный деятель, член Одесского болгарского настоятельства С. Палаузов считал именно П. Суцоса «основателем идеи восстановления византийской Греции»³⁴. В этом есть доля правды, так как в 1853—1854 гг. Суцос стал одним из пламенных глашатаев греческого восстания. «Возьмитесь за оружие. Греки, борющиеся с османами, пусть кровь течёт рекой...» — взывал он со страниц греческой периодики того времени³⁵. П. Суцос не ограничивался только пропагандой революционных идей — он вошел в состав так называемой Распорядительной комиссии, координировавшей сбор средств на восстание и переговоры с Россией³⁶.

В школе на Хиосе, под «крылом» Вамваса, преподавал и другой знаменитый греческий педагог — Константинос Вардалахос³⁷. В августе 1819 г. он стал директором Греческого коммерческого училища в Одессе, в котором в то время обучался Аристид Хрисовери и многие другие этеристы — будущие участники похода Александра Ипсиланти в 1821 г. и Греческой революции. Ранее это училище возглавлял также ставленник Вамваса Георгиос Геннадиос (1786—1854). Он находился в Одессе с сентября 1817 по январь 1820 г. Это был выдающийся греческий ученый, педагог и просветитель, впоследствии получивший почетное прозвище — «учитель нации» (οδάσκαλος του Γένους). В 1854 г. Геннадиос недолго участвовал в национально-освободительном движении в своем родном Эпире, возглавляя Революционный комитет.

Йеро Цамис Халкидики, 1854 г.

Еще одним учеником Вамваса уже по Афинскому университету был А. Кумундурос, ставший 33 членом Братства благовещенных А. Хрисовери, будущий премьер-министр Греции, один из наиболее ярких греческих политиков, сторонник сотрудничества балканских народов в их совместной борьбе против Османской Порты³⁸. Став в 70-х гг. XIX в. премьер-министром Греции, Кумундурос не избавился от склонности к военным авантюрам, оказывая негласное покровительство «этериям», пытавшимся путем вооруженной борьбы освободить греческие территории.

В трагической битве при Драгэшени принимал участие еще один знатный фанариот — двоюродный брат А. Ипсиланти Георгиос Мано (или Манос). Он чудом спасся от верной гибели, перейдя в русский карантин. Фамилия Мано имела близкие родственные связи с фанариотскими семьями Ипсиланти и Суцоса³⁹. Кроме того, Мано спонсировали греческую общественную школу Н. Вамваса на Хиосе⁴⁰. Собственно, благодаря братьям Мано во главе греческого восстания 1821 г. встал их ближайший родственник и друг А. Ипсиланти⁴¹. В описываемый период сам Г. Мано помимо адвокатской практики занимался еще и журналистикой: в Брюсселе он выпускал еженедельник «L'Orient», посвященный различным аспектам политической и социальной жизни на Балканах и в европейской Турции. В 1854 г. Г. Мано был уполномочен представлять интересы группы афинских и валашских заговорщиков-фанариотов на переговорах с русскими официальными властями в Вене и Бухаресте.

В ультиматуме турецкого посланника в Афинах Нешет-бея 7 (19) марта 1854 г. к министру иностранных дел Греции в числе фамилий высокопоставленных военачальников и чиновников, замешанных в заговоре, содержались фамилии Маврокодато и еще одного представителя клана «Суцидов» — И. Суцоса, «отца экономики» Греции, ректора Афинского университета⁴². Наибольший интерес представляет фигура Александроса Маврокордато, весьма ловкого и влиятельного политика, возглавлявшего правое, фанариотское крыло повстанцев в годы войны за независимость. Он принадлежал к числу тех греков, которые видели спасение своей родины «лишь в тесном сближении с Европой, в усвоении ею начал европейской культуры» и в политической ориентации на Англию⁴³. Он сам и его супруга были связаны родственными узами с фамилиями Суцоса и Мано, а семейство Маврокордато числилось среди меценатов школы на Хиосе. Редактор популярной газеты «Элпис», «отец греческой журналистики», фанариот по происхождению и этерист в прошлом, сражавшийся в отряде А. Ипсиланти, Константинос Левидис⁴⁴ считал, что в 1854 г. «революция была организована в Афинах, в доме председателя г-на Маврокордато, чье последующее назначение премьер-министром страны было воспринято западными державами как надежная гарантия их политики в Греции»⁴⁵. Очевидно благожелательное отношение к заговорщикам со стороны И. Суцоса. Студенты его университета в массовом порядке бросали аудитории, чтобы присоединиться к отрядам повстанцев в Эпире, Фессалии и Македонии. Отметим, что греческим поверенным в делах при российском дворе в этот период был его родственник и однофамилец князь И. Суцос, что в значительной степени облегчало неформальные коммуникации с русским правительством⁴⁶. По поручению П. Суцоса другой его сородич, К. Суцос, вел переговоры в Вене с российским посланником бароном Мейндорфом о денежной субсидии повстанцам. «Мы должны купить помощь албанцев и направить их против турок... Нам необходимо оружие, и оно может быть куплено только за границей», — писал П. Суцос своему родственнику⁴⁷.

Наконец, видное место в этом списке заговорщиков занимал будущий министр иностранных дел Греции Александрос Рангавис, также фанариот, связанный кровными узами с кланом «Суцидов». Как иронизировали современники, Рангавис, сделавший крупную государственную карьеру (он впоследствии стал министром иностранных дел Греции), написал «четыре толстых тома в похвалу фанариотам, еще больше своему дому и более всего самому себе». В 1853—1854 гг. А. Рангавис не только состоял членом Центрального комитета афинских заговорщиков, но и, согласно сохранившейся печатной квитанции, в марте 1854 г. внес небольшой взнос в размере 100 драхм для «образования фрако-сербо-болгарского корпуса»⁴⁸.

Неофитас Вамвас

Анонимный автор труда «Австрия, Турция и Молдо-Валахия», вышедшего в 1856 г. в Париже под эгидой французского министерства иностранных дел, описывая хорошо знакомых ему бояр-фанариотов, с неприкрытой ненавистью писал о клане, как он их называл, «Суцаков» (семейства Суцос. — Авт.), замешанных во всех греко-русских заговорах, «которые образуются время от времени в этих странах». «Именно по их наущению, — утверждал автор, — мы видели, как в Бухаресте образовался греко-славянский легион»⁴⁹.

С многочисленным и крайне разветвленным кланом «Суцидов» конкурировал другой фанариотский клан — Мурузи. Особую роль в греческом национальном движении в придунайских княжествах в 1853—1854 гг. сыграли два представителя этого семейства: Панайоти Мурузи и его двоюродный брат Константин Мурузи. В 1853 г. П. Мурузи вошел в число руководителей революционного комитета — эфории в Дунайских княжествах, замыкавшегося в своей деятельности на инструкции заговорщиков из Афин. Румынский историк Г. Безвикони, специалист по генеалогии и геральдист, исследовавший семейный архив князей Мурузи, отмечал, что «с того момента, как турки начали первые действия в рамках Крымской войны, Панайоти Мурузи обратился к грекам, жившим в румынских княжествах, с призывом организовать батальон добровольцев, который должен был освободить Эпир»⁵⁰. Родной брат Панайота, также Константин, личный адъютант греческого короля Оттона, был членом тайного афинского общества и участником нелегальной переброски вооруженных отрядов в Эпир и Фессалию⁵¹.

Важную роль в сборе средств на восстание и найме греческих добровольцев в придунайских княжествах сыграли сотрудники греческих консульств в Валахии и Молдавии, прежде всего генеральный консул греческого королевства в Бухаресте Михаил Схинас. Он также был выходцем из большой константинопольской семьи фанариотов. Его старший брат Константин занимал различные руководящие должности в правительстве регентства и был первым ректором вновь созданного университета в Афинах, другой брат — послом в Вене. Сохранился отчет М. Схинаса о сборе денег в поддержку восстания в Эпире, Фессалии⁵². Известно, что именно супруга греческого консула, госпожа Схина, подарила волонтерам вышитое золотом знамя⁵³. Немало личных средств на экипировку волонтеров потратил и греческий консул в Бузео Георгий Аргиропулос⁵⁴.

Всех этих разношерстных людей — и фанариотов, и греческих борцов за независимость, участников революции 1821 г., ученых-педагогов, литераторов и религиозных деятелей, — объединяли не только родственные или корпоративные связи, но и общее, порой перекрестное членство в тайных организациях. В этой связи резонным является вопрос о наличии единого координационного центра, «тайного общества», которое, судя по заявлениям Мано и Мурузи, каким-то образом объединяло деятельность многочисленных подпольных организаций не только в Греции, но и на Балканах. Этим связующим звеном, «мозговым» центром восстания, вполне могла быть таинственная подпольная греческая организация «Большое братство» (или «Великое братство», греч. (Μεγάλη Αδελφότης)⁵⁵.

Гипотезу о ее доминирующей роли в национально-освободительном движении на Балканах выдвинул болгарский ученый В. Тодоров. По его мнению, Братство благовещенных А. Хрисовери являлось всего лишь одним из ключевых звеньев этой революционной структуры, созданной по «сетевому принципу»⁵⁶. Известно о том, что эта интернациональная по своей природе организация, чей лозунг звучал как «Православие против ислама — крест против полумесяца», возникла на волне революционных событий в Афинах в 1843 г. Политическая программа деятелей «Большого братства» заключалась в отстаивании традиционных православных ценностей, освобождении христианских народов Балкан и создании федералистского государства, столицей которого должен быть стать Константинополь. За более чем десятилетнюю историю своего существования «Братство» успело отметиться в подготовке нескольких антитурецких мятежей в середине 1840-х гг., организацией восстания в провинции Фессалия, куда периодически направлялись вооруженные отряды. Совместно с болгарскими революционерами «Братство» организовало восстание в Рильском монастыре в Болгарии⁵⁷. Как указывают греческие, болгарские и сербские историки, «Большое братство» тесно контактировало с Критским и Фессало-Эпирским комитетами, а также «Фрако-Болгаро-Сербским союзом», в котором, как мы уже знаем, состояли генерал и депутат греческого парламента Хаджи-Христо, тот же А. Хрисовери, И. Селеминский, другие греческие и славянские участники будущих грозных событий 1854—1855 гг.

Примечания

1. Ράμφος, Κωνσταντίνος. Τα την Ελληνικήν Λεγεώνα του αυτοκράτορος Νικολάου Α᾿ την κατά το 1853, εν Μολδοβλαχία συστηθείσαν αφορώντα / υπό Κ. Ράμφου. Εκ του Τυπογραφείου Δημητρίου Συλλιβριώτου, Εν Αθήναις, σελ. 5—6; далее в тексте указанная работа цитируется как Ράμφος, Κωνσταντίνος.Τα την Ελληνικήν Λεγεώνα. ο.π.

2. Op. cit.

3. Ушаков Н. Записки очевидца о войне России противу Турции и западных держав (1853—1855) // Девятнадцатый век. Исторический сборник. Книга вторая. М., 1872. С. 025.

4. Ιστορία της ελληνικής λεγεώνος: ολίγαι λέξεις περί του σώματος των εθελοντών Ελλήνων και μετά ταύτα ελληνική λεγεών αυτοκράτορος Νικολάου του Πρώτου, ιστορική διήγησις / συνταχθείσα υπό του συνταγματάρχου του αυτοκρ. στρατού Αριστείδου Χρυσοβέργη. Εν Οδησσώ: Οδεσσκάρου Μπιστικά, 1888. σελ. 14—15; далее по тексту указанная работа цитируется как Χρυσοβέργης, Αριστείδης. Ιστορίατης ελληνικής λεγεώνος. ο.π.

5. Εφημερίδα «Αιών», 8 Αυγούστου 1853, № 1381.

6. В русской армии должность дежурного генерала учреждена в 1812 г. в Главном штабе и полевых штабах армий, с образованием военных округов (1862—1867) — в их штабах; «Дежурный генерал в армии есть начальник дежурства армии, которое, вместе с квартирмейстерской частию, составляет управление начальника штаба армии и занимается делами по личному составу армии, управлением военной полиции, делами, текущими по судебно-исполнительной части и распоряжением по управлению госпиталями» // Энциклопедический лексикон. Т. 16. СПб., 1839. С. 69—70.

7. Зайончковский А.М. Восточная война 1853—1856 гг. Т. II. Ч. 1. СПб., 1913. С. 586—585.

8. Военный министр — кн. Горчакову 3 ноября 1853 г. Арх. канц. Воен. мин., 1853 г., секр. д. № 60 // Там же. С. 587.

9. Война России с Турцией в 1853—1854 гг. планы и предначертания о войне; донесения и записки кн. Паскевича и кн. М.Д. Горчакова // Русская старина. Том XVII. Вып. 9—12. СПб., 1876. С. 155.

10. В Главную квартиру русской армии был срочно истребован пакгаузный надзиратель Тираспольской таможни болгарин Палаузов, который представил соображения о формировании болгарских волонтеров. К штабу Горчакова в спешном порядке был также прикомандирован полковник русской службы Оклобжио, серб по национальности, написавший докладную записку «о пользе отвлечения неприятельских сил со стороны Сербии, Боснии и Черногории, вблизи которых пролегает удобнейший путь в Константинополь через Ниссу и Софию». Затем срочно понадобилось отправить в Бухарест и некоего грека Спимопуло «для сообщения разных сведений». С 3 августа 1853 г. в качестве переводчика с «турецкого языка и славянский наречий» при начальнике Главного штаба Коцебу числился еще один болгарин, выпускник Киевского университета Св. Владимира Иван Киров Кишельский. Копируя Главный штаб, штабы русских пехотных дивизий обросли целым штатом балканских лазутчиков из числа болгар, греков и сербов // Список болгарам, лазутчикам и грекам, находящимся при штабе 12-й пехотной дивизии // РГВИА. Ф. 9196. Оп. 2/243. Св. 30. Д. 148. Л. 123.

11. Всеподданнейшее письмо кн. Горчакова 13 декабря 1853 г. Арх. канц. Воен. мин., 1853 г., секр. д. № 88// Зайончковский А.М. Том II. Часть 1. СПб., 1913. С. 632.

12. Война России с Турцией в 1853—1854 гг. планы и предначертания о войне; донесения и записки кн. Паскевича и кн. М.Д. Горчакова // Русская старина. Том XVII. Вып. 9—12. СПб., 1876. С. 163—164.

13. Георгий Мано (Γεώργιος Μόνος) — греческий адвокат и журналист, участник Греческой революции 1821 г. Родился в 1794 г. в Константинополе в семье великого драгомана Порты А. Мано. Принимал участие в походе своего двоюродного брата А. Ипсиланти в 1821 г., сражался в битве при Драгэшанах. Г. Мано опубликовал несколько политических сочинений, посвященных Восточному вопросу и будущему греческой нации, а также выпускал в Брюсселе еженедельную общественно-политическую газету «L'Orient» // George Mano, Documente din Secolele al XVI—XIX privatoare la familia Mano, Βουκουρέστι 1907, σσ. XI—XIII; Σε Αναζήτηση του Κωνσταντίνου Μάνου. Συγγραφέα του Τα κατά Κλεάνθην και Αβροκόμην 1801. Αθήνα, σ. 10—11.

14. АВПРИ. Азиатский департ. I отд., полит. стол. Оп. 45. Д. 21, 1853 г. Л. 2—13.

15. Никитин С. Очерки по истории южных славян и русско-балканских связей в 50-е годы XIX в. М., 1970. С. 136—137.

16. Никитин С. Очерки по истории южных славян и русско-балканских связей в 50-е годы XIX в. М., 1970. С. 136.

17. Φλορίν Μαρινέσκου and Μαρία Παπαναστασίου — Τσίγκρηλα, «Κωνσταντίνος Μουρούζης 1821—1876, ένας απόγονος των Φαναριωτών.» Εραλδική και Γενεαλογική Εταιρία της Ελλάδος, 1996. Σ. 4—5.

18. АВПРИ. Азиатский департамент. I отд. полит. стол. Оп. 45. Д. 21, 1853 г. Л. 78.

19. Todorov, Varban N. Greek federalism during the 19th century. New York, 1995. P. 29.

20. Attempts at Balkan cooperation, 1830—1870 // Op. cit. P. 27—29; Σκανδάμης, Α. Η Τριακονταετία της Βασιλείας του Οθωνος. Αθήναι, 1961, ν. 1, σελ. 181—182.

21. Πηλίκας Σπ. Απομνημονεύματα της υπουργίας Σπυρίδωνος Πηλίκα, Εν Αθήναις, 1893, σελ. 154.

22. О связи А. Рангависа с «Фрако-Болгаро-Сербским комитетом» и его роли в организации греческого восстания и формировании корпуса балканских волонтеров см. работу Н. Дановой «Националният въпрос в гръцките политически програми през XIX век». София, 1980. С. 169—170; Todorov, Varban N. Greek federalism during the 19^th century. New York, 1995. P. 45.

23. Информация об участии Н. Негриса в деятельности тайных обществ содержится в книге греческого историка Эммануила Протопсалтиса, исследовавшего подробности дела генерала Макрияниса: Πρωτοψάλτης Ε. Γ. Η δίκη του στρατηγού Μακρυγιάννη: Τα ανέκδοτα κείμενα των πρακτικών της δίκης / εισαγωγή, επιμέλεια, σχόλια. Αθήνα: Πυρφόρος, 1963, σελ. 29, 35.

24. О роли С. Суцо в подготовке греческого восстания 1854 г. см.: ΒασίλειοςΣφυρόερας. «Η "Αδελφότης των Ευαγγελιζομένων", μυστική επαναστατική οργάνωση του 1849», Επιστημονική Επετηρίδα Φιλοσοφικής Σχολής Πανεπιστημίου Αθηνών, 1972—1973, σ. 215—216.

25. Dascalacis A.P. «Les Phanariotes et la Revolution Grecque de 1821», Simbosion I Epochi ton Phanarioton, 21—25 October 1970, IMXA, Thessaloniki, 1974. P. 73; Данова Н. Христакудис А. Историяна Нова Гърция. София, 2003. С. 29—30.

26. Coray, Adamante. La canaille des Phanariotes// Lettres inédites de Coray à Chardon de la Rochette (1790—1796), lettre 1263. Paris, Firmin-Didot, 1877. P. 632.

27. Bouchard, Jacques. «Perception des Phanariotes avant et après Zallony», Cahiers balkaniques [En ligne], 42 | 2014, mis en ligne le 21 mai 2014, consulté le 09 août 2014 // URL: http://ceb.revues.org/4935

28. Фанариоты традиционно занимали некоторые важные государственные должности в Оттоманской империи. Контролируя в течение многих лет (1669—1821) Имперское бюро переводов, они имели свободный доступ к внешнеполитическим и государственным тайнам, назначались князьями-воеводами в автономные княжества, такие как Валахия и Молдавия, становились иерархами православной церкви; Богданова И.А., Злыднев В.И. Культура народов Центральной и Юго-Восточной Европы в эпоху Просвещения. Институт славяноведения и балканистики (Академия наук СССР). М., 1988. С. 285—286.

29. Наиболее подробно биография Н. Вамваса изложена в книге: Αν. Γούδας, Βίοι Παράλληλοι. Τ. 1 Κλήρος, Εν Αθήναις, 1869, σελ. 285—319.

30. В годы турецкого владычества остров Идра, расположенный близ восточного побережья полуострова Пелопоннес, был символом борьбы за независимость. Его жители славились как искусные мореходы. Русский путешественник Н.С. Всеволожский о жителях острова, которые внесли свою лепту в освобождение Эллады от турецкого гнета, писал: «Идриоты вырастают и воспитываются на море, привыкают с младенчества, зато искони слывут лучшими моряками Леванта. Они бесстрашно плавают во всякую погоду. В последнюю войну за независимость Греции они храбро дрались и никогда не допускали ни одного турка на свой остров» // Всеволожский Н.С. Путешествие через Южную Россию, Крым и Одессу в Константинополь, Малую Азию, Северную Африку, Мальту, Сицилию, Италию, Южную Францию и Париж в 1836 и 1837 годах. Т. 1. М., 1839. С. 356.

31. Копия из Национальной библиотеки Греции (ΦΛΣ, 350 Η) // ΒασίλειοςΣφυρόερας. «Η "Αδελφότης των Ευαγγελιζομένων", μυστική επαναστατική οργάνωση του 1849» // Επιστημονική Επετηρίδα Φιλοσοφικής Σχολής Πανεπιστημίου Αθηνών, 1972—1973, σελ. 215.

32. Πούχνερ, Βάλτερ. Τα Σούτσεια: Ητοι ο Παναγιώτης Σούτσος εν δραματικοίς και θεατρικοίς πράγμασι εξεταζόμενος: Μελέτες στην ελληνική ρομαντική δραματουργία 1830—1850, Αθήνα 2007, σελ. 64.

33. Σούτσος, Αλέξανδρος Η Τουρκομάχος Ελλάς: Ποίημα επικόν. Εν Αθήναις, :1850, σελ. 73.

34. Палаузов С. Румынские господарства Валахия и Молдавия в историко-политическом отношении. СПб., 1859. С. 166.

35. Εφημερίδα Αιών, 27 Φεβρουάριου 1854.

36. Никитин С. Очерки по истории южных славян и русско-балканских связей в 50-е годы XIX в. М., 1970. С. 138—139.

37. Арш Г.Л. Греческое коммерческое училище Одессы в 1817—1830 гг. (Из истории новогреческого Просвещения) // Балканские исследования. Вып. 10. М., 1987. С. 37—47.

38. Александрос Кумундурос (Αλέξανδρος Κουμουνδούρος, Мани, 1817 — Афины, 1883) — выдающийся греческий государственный деятель, занимал пост премьер-министра Греции 8 раз. В последнее его министерство (1880—1882) ему удалось добиться присоединения к Греции Фессалии и части Эпира, тем самым частично реализовать на практике идеи Братства благовещенных («Μεγάλη Ελληνική Εγκυκλοπαίδεια Δρανδάκη» τομ. ΙΕ, σελ. 52—54); Цехмистренко С. Греция, Россия и Восточный кризис 1875—1878 гг. Страницы истории. М., 2013. С. 28—29, 34, 56—563.

39. Σε Αναζήτηση του Κωνσταντίνου Μάνου Συγγραφέα του Τα κατά Κλεάνθην και Αβροκόμην 1801. Αθήνα, 2011, σσ. 8—10.

40. Ibid. Σελ. 11.

41. Иоаннис Мано, родной брат Георгиоса, переводчик-лингвист, в 1820 г. в Санкт-Петербурге организовал встречу А. Ипсиланти с соруководителем организации «Филикиэтерия» Эммануилом Ксантосом // Χατζάρας, Σπυρίδων, 1821 Ετος 21ο Φιλικών (Η επανάσταση των Φιλογενών), Α΄ Τόμος, Ελεύθερη Ελλάδα, Αθήνα, 2011, ISBN 1:978-960-9625-01-2, σσ. 162—169.

42. Εφημερίδα Αιών, 10 Μαρτίου 1854, Εφημερίδα Ελπίς 12 Μαρτίου 1854.

43. Розен Д.Г. История Турции от победы реформы в 1826 году до Парижскаго трактата в 1856 году. Ч. II. СПб., 1872. С. 252, 304.

44. Константинос Левидис (греч. Κωνσταντίνος Λεβίδης; 1790, Константинополь — 4 октября 1868, Афины) — греческий ученый, писатель, редактор газеты «Элпис», известен своей попыткой превратить Грецию в конституционную монархию в 1843 г. В молодости Левидис принимал участие в восстании А. Ипсиланти, сражался в рядах «Священной роты». Сторонник «английской» партии, Левидис был личным другом и политическим союзником известного греческого политика князя А. Маврокордато. Библиотека и политический салон Левидиса в Афинах пользовались большой популярностью среди политиков, интеллектуалов, офицеров и аристократов греческой столицы. Во время Крымской войны К. Левидис симпатизировал России, критикуя в своем издании действия союзников. Поэтому после оккупации Пирея Левидис был ненадолго заключен в тюрьму французами // Kofas, Jon V. International and Domestic Politics in Greece During the Crimean War, East European Monographs, Boulder distributed by Columbia University Press, New York, 1980. P. 98.

45. Levidi C.N. La race hellénique et l'occident réponse au Constitutionnel par C.N. Levidi rédacteur du journal «L'Espérance»: Traduction du Grec sur la 3e éd. Athènes, février 1856. P. 4.

46. О греческом посланнике И. Суцо в указанный период см. публикацию: Медведев И.П. Об одном выступлении в парижской прессе за 1863 год в защиту репутации Императорской публичной библиотеки // История Петербурга. № 1 (65). СПб., 2012. С. 47.

47. Никитин С. Указ. соч. С. 139.

48. Studiabalcanica. Vol. 16—17. Sofia, 1982. P. 100.

49. L'Autriche, la Turquie et les Moldo-Valaques. Par M. B***. Paris, 1856: Imprimerie Bailly, Diory et CoParis, 1856. P. 100.

50. Bezviconîi, G. «Pribegi în Tara rapita», Din trecutul nostru, nos 17—20. P. 210.

51. Μαρινέσκου, Φλορίν. Παπαναστασίου, Μαρία. Κωνσταντίνος Μουρούζης 1821—1876, ένας απόγονος των Φαναριωτών. Εραλδική και Γενεαλογική Εταιρία της Ελλάδος, Αθήνα, 1996, σελ. 14.

52. Μιχ. Σχινάς, Γεν. Πρόξενος Βουκουρεστίου, πρός Οθωνα, 4 Απρ. 1852: ΑΥΕ/ΚΥ, φάκ. 4/1, 1854 // Δελτίον Ιστορικής καί Εθνολογικής Εταιρείας της Ελλάδος, τόμ. 26 (1983), σελ. 55.

53. Χρυσοβέργης, Αριστείδης. Ιστορία της ελληνικής λεγεώνος. Τ. 1, Οδησσός, 1887, σελ. 12.

54. Кримската война // Арнаудов М. Селемински. Животъ-дело-идеи. София, 1938. С. 317.

55. Упоминание о деятельности этой организации у Driault, Е. and M.L' Heritier. Histoire Diplomatique de la Grèce da 1821 a nos jours, vol. II, Paris, 1925. P. 324.

56. Todorov, Varban N. Greek federalism during the 19^th century. New York, 1995. P. 42—43.

57. Djordjevich, Dimitrije. Revolutions Nationals Des Peoples Balkaniques 1804—1914. Belgrade, 1965. P. 76—77.