Появление евреев в Крыму: Боспорское царство

Итак, начнем по порядку, с древнейших времен. Еврейская община поселяется на территории Крыма еще в античное время и, таким образом, является одной из древнейших иудейских общин на территории всей Восточной Европы. После завоеваний Александра Македонского, когда Иудея стала частью эллинистического Востока, евреи начинают расселяться с территории земли Израиля в соседние регионы, прежде всего в античные города Малой Азии, откуда до Крыма уже было, что называется, рукой подать. К сожалению, вплоть до позднесредневековых времен мы располагаем лишь отрывочными сведениями о первых обитателях Крымской Иудеи. У нас нет данных ни о численности еврейской общины той поры, ни о точном времени их пребывания в том или ином населенном пункте Таврики. Тем не менее даже на основании этих фрагментарных данных можно попытаться восстановить целостную картину. В процессе анализа истории крымских евреев античного периода, равно как и в последующих главах нашей книги, нам придется развенчать несколько неправильных концепций и ложных представлений, сформировавшихся в результате неверного прочтения доступных исторических источников.

Многочисленные археологические и эпиграфические памятники свидетельствуют о несомненном пребывании евреев на территории Крымского полуострова не позднее второй половины I века н. э. Более того, со значительной долей вероятности можно предположить, что переселение евреев на территорию Крыма началось еще раньше, во II—I веках до н. э., когда после войн понтийского царя Митридата VI Евпатора (правил в 121—63 гг. до н. э.) усилились контакты между Боспором и еврейским населением Малой Азии. Таким образом, первые иудейские поселенцы Крыма, очевидно, были потомками эмигрантов, приехавших в Малую Азию с территории Палестины и эллинистического Востока в целом. По мнению С. Дубнова, эти поселенцы приезжали в Крым не только из Малой Азии, но и из Сирии и Египта, в особенности из Александрии, где находилась крупная эллинизированная еврейская община¹.

Эмиграция в Крым продолжилась и в римские времена, наиболее активно после падения в 70 году н. э. Второго храма в Иерусалиме и начала эпохи еврейского галута (рассеяния или, дословно, «изгнания»). По словам еврейского историка Иосифа Флавия, еще в 64 году н. э. царь Агриппа II в своем обращении к народу Иудеи на центральной площади Иерусалима упоминал о «народе тавридском, об обитателях Босфора и племенах на Понте»². Это свидетельство красноречиво говорит о том, насколько хорошо Крым и Северное Причерноморье были известны царю Иудеи, еврейским авторам и даже народным массам того времени.

О дальнейшем переселении евреев на Боспор из Иудеи после восстания Бар-Кохбы в первой половине II века н. э. свидетельствует Св. Иероним (342—420), крупнейший христианский экзегет и переводчик Ветхого Завета на латынь (так называемая Вульгата). В конце IV — начале V в. н. э. Иероним проживал в городе Вифлееме, изучая библейский текст вместе с еврейским учителем Бар-Ханина. Консультируясь с Бар-Ханина по поводу толкования книги библейского пророка Овадии (Авдия), Иероним узнал, что слова пророка о иерусалимских изгнанниках, «находящихся в Сефараде» (Авд. 1:20), следует интерпретировать как свидетельство о пребывании еврейских пленников на Боспоре. Действительно, если несколько иначе прочесть или огласовать библейское би-Сфарад (дословно «в Сефараде»), то может получиться слово, фонетически напоминающее топоним «Боспор»^*. Более того, тот же Бар-Ханина сообщил Иерониму, что Боспором называется страна, в которую переселил еврейских пленников римский император Адриан. Завершая обсуждение этого фрагмента, Св. Иероним сообщает, что лишь во время пришествия Мессии боспорские еврейские пленники смогут вернуться в Иудею³.

Еврейские граффити на штукатурке из херсонесской синагоги (прорисовка М. Кизилова)

При всей своей парадоксальности сведения Иеронима о переселении евреев на Боспор во времена Адриана могут соответствовать действительности. Дело в том, что в 132 году, во время правления императора Адриана (117—138 гг. н. э.), в Иудее разразилось антиримское восстание Бар-Кохбы, которое завершилось разгромом восставших, разрушением Иерусалима и изгнанием евреев из центральных регионов Иудеи. Часть этих евреев могла добровольно или по принуждению переселиться на территорию Боспорского царства. По этой причине нет ничего удивительного в том, что в Крыму в эпоху античности было найдено значительное количество памятников с иудейской символикой, встречающейся и на находках с территории земли Израиля. О том, что именно в это время наблюдается новая волна еврейской эмиграции в Крым, косвенно свидетельствуют данные ономастики^**, сообщающие новые, до того не встречавшиеся в Крыму еврейские имена, а также появление большого количества надгробий с иудейской символикой⁴.

Будучи переселенцами с эллинистического Востока, первые крымские иудеи фактически были представителями эллинистического мира. Они говорили на греческом языке (а возможно также и на арамейском), соблюдали в быту греческие традиции, участвовали в общественной жизни и торговле античных полисов, зачастую носили греческие и римские имена. Однако от остальных обитателей Северного Причерноморья их отличало знание иврита (древнееврейского), который использовался ими в качестве языка бо служения. Дело в том, что к I—II векам н. э. иврит в Палестине уже перестал служить языком повседневного общения и стал выполнять функции лашо́н а-ко́деш — «святого языка», языка синагогальной литургии, переписки и научных трудов.

Возрождение иврита в качестве разговорного языка произошло в Палестине лишь в конце XIX века в связи с деятельностью белорусского еврея Элиэзера бен Йеуды (настоящее имя Л.И. Перельман; 1859—1922). В течение двух тысячелетий жизни в галуте евреи говорили на языках их этнических соседей — на арамейском в Палестине, греческом в Греции и Византии, идише в Европе, еврейско-испанском (ладино, или джудезмо) в Испании и на татарском — в мусульманском Крыму.

Кроме того, говорившие на греческом и молившиеся на иврите крымские евреи эпохи античности отличались от остальных народов Северного Причерноморья своей верой — иудаизмом, до прихода христианства в III—IV веках бывшим единственной монотеистической верой этого региона. Вот почему от своих соседей-эллинов крымские евреи отличались соблюдением иудейской религиозной обрядности: обрезания, шаббата (субботы), законов ритуальной чистоты, забоя животных, специфических религиозных праздников и т. п. Проживая в соседних кварталах с другими народами Таврики, евреи зачастую не могли есть с ними одних и тех же животных, пить греческое трефное (ритуально нечистое) вино, смешивать за столом мясную и молочную пищу, участвовать в военных действиях во время субботы или многодневных религиозных постов и праздников. Таврические евреи обладали некоторой юридической самостоятельностью и имели собственные молитвенные дома, называемые греческим словом просевхэ. Внутри структуры таврических полисов они были организованы в самостоятельные общины, или синагоги (здесь это слово употребляется именно в значении «община», а не «молитвенный дом»).

Надгробие из Керчи с изображением меноры и фрагментарной надписью на иврите

Первые еврейские общины появляются в Северном Причерноморье в городах Боспорского царства в восточном Крыму и Херсонесе, как уже сообщалось, не позднее второй половины I века н. э., а может быть, даже и несколько раньше. При анализе боспорского ономастикона II—I веков до н. э. было выявлено несколько имен, интерпретируемых некоторыми учеными как еврейские. Впрочем, далеко не все согласны с этой точкой зрения⁵. Наиболее ранними однозначными и несомненными свидетельствами о пребывании евреев на территории Боспора (Пантикапей, современная Керчь) являются эпиграфические источники — манумиссий^***, сообщающие об еще одной любопытной черте быта таврических иудеев. Дело в том, что, как и греки и римляне, таврические евреи не гнушались использовать рабскую силу. Впрочем, рабовладение было общепринятой практикой того времени. Но в отличие от других народов, у которых невольники трудились до конца дней своих, евреи, как правило, отпускали рабов на свободу на седьмой год рабства. Связана эта этнографическая традиция с библейскими предписаниями относительно так называемого «субботнего года» (ивр. шнат а-шмита́), т. е. каждого седьмого года, во время которого следовало оставлять землю под паром и отменять долги (Исх. 23:10—11; Лев. 25:1—7, 18—22; Втор. 15:1—11). Согласно библейским законам рабов также следовало освобождать каждый седьмой год: «Если купишь раба Еврея, пусть он работает шесть лет; а в седьмой пусть выйдет на волю даром» (Исх. 21:2; ср. Втор. 15:12—18). Нетрудно заметить, что в Библии говорится только о рабах-евреях. Таврические же евреи распространяли это предписание и на рабов другого этнического происхождения. Об участии крымских евреев в рабовладении в более поздние времена мы поговорим в других главах, а сейчас мне бы хотелось лишь заметить, что и в раннее новое время крымские евреи продолжали отпускать своих невольников на седьмой (субботний) год, чем заслужили репутацию более мягких рабовладельцев, чем местные греки. Об этом писал Иван Лукьянов, русский автор начала XVIII века: «у жида^**** также в семь лет — так и свобода; а у грек хошь сам издохнет, а на волю не пустит»⁶.

К настоящему времени на территории Боспорского царства обнаружено всего несколько стел-манумиссий. Большинство из них были связаны с еврейскими общинами этого региона. Этот факт еще раз указывает на то, что именно для еврейской общины была наиболее привычна практика освобождения рабов. Все боспорские еврейские (и нееврейские) манумиссии написаны на греческом языке. Самые ранние из этих еврейских манумиссий были найдены на крымской и азиатской сторонах Боспора: в Пантикапее (42—52 гг. н. э.), в Фанагории (около Тамани; 51 г. н. э.) и в Горгиппии (Анапа; 59 г. н. э.)⁷. Еврейский характер манумиссии из Горгиппии 41 года н. э., однако, вызывает сомнения⁸, как и содержание фанагорийской манумиссии 16 года н. э., где предположительно упоминается имя греческого бога Аполлона. По мнению некоторых исследователей, тем не менее, это также еврейский памятник, а имени Аполлона там на самом деле нет⁹. В случае, если мы принимаем аргументацию данной группы исследователей, это был бы древнейший памятник, свидетельствующий о присутствии евреев на территории бывшего СССР.

И. Берлин выделил следующие специфические черты в крымско-еврейской традиции составления манумиссий:

• манумиссии были высечены на мраморных плитах;
• акты об освобождении рабов составлялись в еврейских общинах;
• община принимала участие в опеке и исполнении акта об освобождении;
• освобождение носило характер религиозного действия и происходило в силу данного обета;
• освобожденные рабы посвящались еврейской молельне;
• женщины также принимали участие в служении молельне¹⁰.

Одна из наиболее интересных манумиссий с территории Крымского полуострова происходит из Боспора (Керчи) и датируется 80—81 годами н. э. Приведем полный ее текст:

В царствование царя Тиберия Юлия Рескупорида, друга цезарей и друга римлян, благочестивого, 377 года [т. е. 80—81 г. н. э.], месяца Перития, 12-го числа, я, Хреста, бывшая жена Друза, отпускаю по обету в молельне вскормленника моего Гераклеса на свободу; жить ему — где захочет беспрепятственно, с гарантией от захвата и беспокойства со стороны какого-либо из моих наследников, согласно моему обету, при условии почитания и усердного посещения молельни [в оригинале — просевхэ], с согласия наследников моих Гераклида и Геликониады, под опекой также и иудейской синагоги [т. е. общины]¹¹.

Из этой надписи можно заметить, что местные евреи признавали власть боспорского царя Тиберия Юлия Рескупорида, носили греческие имена и имели рабов-неевреев, которые после освобождения, по всей видимости, переходили в иудаизм и вливались в местную еврейскую общину. Данное обстоятельство привело некоторых современных авторов к поспешному и, в общем, ничем особенным не обоснованному выводу о смешанном характере местной еврейской общины, чуть ли не наполовину, по их мнению, состоявшей из рабов-неевреев, принявших иудаизм. Действительно, исходя из нескольких еврейских манумиссий можно предположить, что какое-то количество вольноотпущенников могло остаться в еврейской общине и позднее стать ее полноправными членами. И все же едва ли это явление могло иметь массовый характер, учитывая незначительное количество манумиссий и полное отсутствие других источников о якобы имевшем место «массовом» обращении представителей местных народов в иудаизм.

В манумисии 45—52 годов н. э. пантикапейская еврейская община названа «синагогой Фония», очевидно в честь главы общины с греческим именем Фоний¹². Из процитированной выше манумиссий 80—81 годов явствует, что у местной еврейской общины (синагоги) было свое культовое здание-молельня (просевхэ). Помимо этого, у еврейской общины города было свое кладбище (или даже несколько кладбищ, в разные периоды функционировавших как еврейские некрополи). Еще в 1867 году в окрестностях Керчи у Павловской батареи был исследован участок еврейского кладбища, где находилось более 20 бедных земляных могил и три обломка известняковых плит с изображением семисвечников и греческими надписями, датированными периодом не позже III века н. э.¹³. Еще один участок еврейского кладбища был обнаружен неподалеку от Керчи в 1912 году; особый интерес вызывает найденная там греческая погребальная надпись с именем Самуила, сына Севера¹⁴. Несколько известняковых надгробий II—IV веков н. э. с изображениями семисвечников и погребальными надписями было найдено в самой Керчи. Хвольсон, в частности, видел в Керчи три надгробия с семисвечниками, одно из них с именем «Шабтай»¹⁵. Не менее интересно надгробие III—IV веков с двуязычной греко-ивритской надписью — еще одно яркое свидетельство о сохранении еврейских религиозных традиций в условиях эллинистических полисов. Еврейский текст сохранился лишь фрагментарно: видны остатки слов шало́м (ивр. «мир») и некоторых других, в то время как греческий текст был практически полностью восстановлен¹⁶.

Надгробие из Керчи с изображением меноры, лулава и шофара

В начале XX века большое количество еврейских надгробий с надписями (на греческом и на иврите) и изображениями семисвечников было обнаружено около так называемой Цементной слободки хранителем Мелек-Чесменского кургана Ю.Ю. Марти. Марти предположил, что именно в этом районе и находился еврейский некрополь античного времени. Ученый опубликовал информацию о девяти памятниках подобного рода, а находящиеся на них надписи были опубликованы В.В. Латышевым¹⁷. Из надгробных надписей и манумиссий явствует, что боспорские иудеи носили греческие (Хреста, Друз, Гераклид, Геликониада), римские (Север) и еврейские (Шабтай, Симеон, Исаак, Самуил, Иосафат и Иуда) имена. Самуил Вайсенберг, приехавший на осмотр еврейских древностей Крыма незадолго до начала Первой мировой войны, обнаружил 12 еврейских надгробий, хранящихся в Мелек-Чесменском кургане и 4 плиты с еврейскими символами и надписями в Царском кургане. Одни из этих надписей поступили туда из близлежащей Тамани; другие же были найдены на территории Керчи¹⁸.

О важности и значимости общины Боспора для христианского мира и иудейской цивилизации эпохи античности говорит уже проанализированное нами выше свидетельство Св. Иеронима. К сожалению, у нас нет ни письменных, ни материальных источников о проживании евреев на территории Керчи (Пантикапея^5* / Боспора) после IV—V веков нашей эры, несмотря на то что на кавказской стороне Боспора (Таматарха и Фанагория) еврейские общины продолжали процветать и в более поздние времена. Единственным исключением является написанное во второй половине IX века н. э. письмо патриарха Фотия к боспорскому архиепископу Антонию, из которого явствует, что Антоний всеми силами способствовал обращению боспорских евреев в «послушание Христу»¹⁹. Несомненно, из этого свидетельства сложно сделать однозначный вывод, шла ли речь о самом городе Боспоре (Керчи) или о бывшем Боспорском царстве в целом. Значит ли это, что во второй четверти VI века н. э. еврейская община города перестала существовать? Сложно сделать безоговорочный вывод, однако сам факт отсутствия каких-либо источников о наличии там еврейской общины на фоне изобилия данных о евреях на близлежащем Таманском полуострове говорит скорее в пользу того, что в византийское и средневековое время на европейской стороне Боспора евреев не было.

Примечания

*. Добавим, впрочем, что Бар-Ханина мог иметь в виду не Киммерийский, а Фракийский Боспор.

**. Ономастика — раздел лингвистики, изучающий имена собственные.

***. От лат. manumissio — в римском праве название юридических актов освобождения рабов.

****. Не будем забывать, что в России вплоть до начала XIX века слово «жид» не носило презрительного оттенка.

5*. Здесь и далее косая черта будет указывать на топонимы и понятия, существующие в двух или более вариантах, каждый из которых является правильным и общеупотребимым.

1. Dubnov. History of the Jews... P. 16.

2. Иосиф Флавий. Иудейская война. Пер. с нем. Я.Л. Чертка. Минск, 1991. С. 181 (Кн. 2:16:4).

3. Регесты и надписи. Свод материалов для истории евреев в России. Т. 1. (80 г. — 1800 г.). СПб., 1899. Т. 1. С. 42.

4. Даньшин Д.И. Фанагорийская община иудеев // ВДИ. 1993. № 1. С. 69.

5. Левинская И.А., Тохтасьев С.Р. Древнееврейские имена на Боспоре // Международный симпозиум «Античная балканистика». Тез. докл. М., 1988. С. 28—29; ВДИ. 1990. № 4. С. 228; ср. Соломоник Э.И. Древнейшие еврейские поселения и общины в Крыму // ЕК. С.Ю.

6. Зайцев И.В. «Вольная грамота» турецкого султана «некоему русину» // Тюркологический сборник. 2002. С. 233.

7. Айбабин А.И., Сидоренко В.А. Новая иудейская манумиссия из Пантикапея // Боспорские исследования. Симферополь-Керчь, 2008. С. 121—127; Даньшин. Фанагорийская община... С. 62—63.

8. Schürer E. The History of the Jewish People in the Age of Jesus Christ. Vol. III. Pt. 1. Edinburgh, 1986. P. 37.

9. Даньшин. Фанагорийская община... С. 63.

10. Берлин. Исторические судьбы... С. 110.

11. КБН. № 70; ср. Соломоник. Древнейшие... С. 11.

12. Айбабин, Сидоренко. Новая иудейская манумиссия... С. 124.

13. Регесты и надписи... С. 4.

14. КБН. № 743.

15. Хвольсон. Сборник... С. 138.

16. КБН. № 736.

17. Марти Ю. Описание Мелек-Чесменского кургана и его памятнике в связи с историей Боспорского царства // ЗООИД. 1913. Т. 31. С. 17—18, 55, 75, 77.

18. Вайсенберг С. Исторические гнезда Кавказа и Крыма // ЕС. 1913. Т. 6. Вып. 1. С. 61—63.

19. Регесты и надписи... С. 44—45; ср. Иванов С.А. Византийское миссионерство. М., 2003. С. 145—146.