Г. Салищев¹. «Как выбралась наша пехота»²

Кратко описав яростную схватку последнего кавалерийского боя в Крыму, Сергей Мамонтов прибавил: «Я не знаю, как выбралась наша пехота».

Часы последнего боя Дроздовской дивизии совпадают по времени с кавалерийским боем. Наибольшее напряжение выявилось под вечер. Наступление 3-го батальона 1-го Дроздовского полка остановилось вследствие недостаточной артиллерийской поддержки и появления двух броневиков, которые были приняты за свои. Они открыли огонь по нашей батарее почти в упор, повредив два орудия. Большевики зашевелились и во весь рост, густой шеренгой, медленно, почти без стрельбы, двинулись на нас.

Прекратился орудийный обстрел нашей цепи с левого фланга. Надо было ожидать фронтальной атаки. Я отдал приказание отходить в окопы, не скучиваясь, через проходы в проволоке. Из прохода вправо от меня верхом на лошади выехал командир батальона, полковник Петр Иванович Бикс³. Я узнал, что он только что получил пулю навылет в ягодицу, и это мешало ему сидеть в седле.

Какой-то всадник, вероятно начальник, выехал рысью из неприятельской цепи и остановился на расстоянии выстрела. Можно был ожидать, что он будет стрелять по нашему командиру. Полковник Бикс обратился ко мне: «Григорий Яковлевич, вам удобнее: лежа или с колена». Я выстрелил и ранил всадника, вероятно не тяжело. Лошадь не дрогнула. Всадник упал за лошадью. Мы спокойно прошли через проволоку в окопы. Бой затихал. Я получил приказание отойти в резерв.

По диспозиции в арьергарде двигались корниловцы. Я приказал составить ружья в козлы и уселся перед линией. В сумерках подъехала группа всадников. Среди них был генерал Туркул. На его вопрос «Какая часть?» я ответил: «Третий батальон Первого Дроздовского». Генерал Туркул: «Вы можете идти в арьергарде?» — «Так точно, Ваше Превосходительство». Генерал Туркул: «Я вам дам знать».

Уже в темноте я был легко ранен заблудившейся пулей, пробившей две стальные крышки моих часов и повредившей два нижних ребра с левой стороны груди. (Часы берегу на память.) Убедившись, что больших повреждений нет, я снова уселся ожидать конного для связи.

Подскакавший в темноте всадник — полковник Корниловской части, — увидев группу, мирно отдыхавшую в лощине, разразился сильной бранью, а узнав, что я иду в арьергарде Дроздовских частей, удивился моему остроумию и сказал, что мне нечего делать в расположении чужой части, так как дроздовцы уже давно снялись с позиции. Я скомандовал «В ружье!» и двинулся нагонять полк.

После долгого перехода мы вошли в большое селение. Я назначил сбор за час до зари. Отдохнув, мы выступили из селения. Вскоре верстах в трех налево я увидел силуэт бронепоезда. Чтобы не оставаться в чистом поле при появлении неприятеля, я вошел в небольшой хутор. К нашему приятному изумлению, в нем оказались целые горы свежевыпеченного хлеба. Со стороны тыла одновременно въехал обоз. Чистенько одетый старший подбежал ко мне:

— Какая часть? Что вы здесь делаете?

— Мы здесь на минутку. Вот возьмем по буханке хлеба и пойдем к бронепоезду. Мы идем в арьергарде Дроздовской дивизии. Позади нас никого нет.

Через пять секунд обоз мчался, уходя в тыл.

Мы вздохнули, добравшись до железной дороги и построек. Мне сообщили, что у небольшого амбара стоит на посту забытый юнкер Алексеевского училища и охраняет 1000 пудов шоколада. Так как я уже убедился в магическом значении слова «арьергард», то сообразил, что я являюсь еще на несколько минут начальником боевого участка. Меня повели к юнкеру, и я — по уставу — скомандовал:

— Юнкер! Как начальник боевого участка, я приказываю вам покинуть ваш пост. Юнкер! Смирно! На плечо! Прямо перед собой шагом марш! Идти вольно!

В большом селении ничто не двигалось, но вправо от него какой-то кавалерийский отряд, изображая атаку, быстро приближался. Позже мне говорили, что это была особая пулеметная команда при дивизии генерала Барбовича, выступившая на фронт. Ею командовал ротмистр 10-го драгунского Новгородского полка⁴. Он опоздал на погрузку на пароходы.

Прибежавший с бронепоезда солдат передал мне приказание грузиться. Мы взобрались на платформы, где лежали раненые. Я быстро заснул и проснулся, только когда бронепоезд остановился рядом с составом дроздовцев.

Таким образом, остатки третьего батальона 1-го Дроздовского полка представляли в какой-то момент последнюю пехотную часть, уходившую без боя на юг, так как корниловцы прошли селение не задерживаясь, и днем я нигде их не видел.

Примечания

1. Салищев Григорий Яковлевич. Во ВСЮР и Русской Армии до эвакуации Крыма; в октябре 1920 г. в 3-м батальоне 1-го Дроздовского полка. В эмиграции. Умер после 1971 г.

2. Впервые опубликовано: Русская Мысль. 1971. 21 января.

3. Бикс Петр Иванович. Штабс-капитан. В Добровольческой армии во 2-м Офицерском (Дроздовском) стрелковом полку; с 30 сентября 1919 г. капитан, с октября 1920 г. командир 3-го батальона в 1-м Дроздовском полку. Полковник.

4. 10-й драгунский Новгородский полк. Полк Императорской армии. Возрожден во ВСЮР. Начал формироваться в июне 1919 г. при 10-м гусарском Ингерманландском полку. В июле 1919 г. 2 эскадрона полка входили в состав 1-го конного генерала Алексеева полка.