Евпаторийская загадка Михаила Булгакова

Бывал ли Михаил Афанасьевич Булгаков в Евпатории? Когда я спрашивал об этом знакомых краеведов, то получал ответ, что все может быть, но, скорее всего — нет. Связь писателя с городом следует, поэтому искать не в факте возможного визита, а прежде всего в его творчестве.

Жизненный путь М.А. Булгакова был труден. Он родился 3 (15) мая 1891 г. в Киеве, и был первым ребенком в семье, имевшей шесть детей. Отец его был в то время доцентом Киевской духовной семинарии, а мать посвятила себя воспитанию детей.

После окончания гимназии и университета в военное время 1916 г. Михаил Афанасьевич начал работать врачом в киевском госпитале Красного Креста. Тогдашние события российской жизни быстро развеяли мечты о «воле, деньгах, силе, славе». Многое описано в рассказах Булгакова, и прежде всего в «Записках юного врача».

Революционное время он пережил в Киеве, и эти события отразились потом в романе «Белая гвардия» и пьесе «Дни Турбинных». Вихри гражданской войны вовлекли его, вольно или невольно, в белое движение как военного врача. События революции и гражданской войны Булгаков пережил как трагедию России и свою личную.

На исходе гражданской войны он оказался на Северном Кавказе. В это время, как вспоминала его первая жена, Булгаков ей сказал: «Я печатаюсь», а она ответила: «Ну поздравляю, ты же всегда этого хотел». В грозненских и владикавказских газетах 1920-х годов и появились первые рассказы и статьи Булгакова. В советское время о них старались не вспоминать: сотрудничество с «белыми» не шло на пользу писателю. Но в конце 1980-х была найдена статья Булгакова «Грядущие перспективы» (осень 1919 г.), где революция и гражданская война восприняты писателем как социальное безумие, за которое придется долго и дорого платить. Один из выводов: западные страны быстро вознесутся «на невиданную еще высоту мирного могущества, а мы так сильно опоздаем, что никто из современных пророков, пожалуй, не скажет, когда же, наконец, мы догоним их и догоним ли вообще?».

К середине февраля 1920 г. белые на Кавказе были разгромлены. Из-за тифа. Булгаков остался во Владикавказе, а когда выздоровел, то уже оказался при советской власти. Прошлое надо было скрывать. С этого времени профессия врача была оставлена навсегда, и Булгаков пришел к своему истинному призванию — литературе. Литературная работа была самая разнообразная — заметки, фельетоны, рецензии, написание и постановка пьес, преподавание в студиях, лекции.

Но приспособиться к новой жизни было непросто. Вскоре он оказался в поле критики как «буржуазный элемент». Начались скитания — Баку, Тифлис, Батум, Киев и, наконец, в конце 1921 г. — Москва. Здесь Булгакову пришлось начинать с нуля в литературном и житейском смысле. Трудно было найти хорошую работу, жилье. Сам писатель в письме матери жизнь в Москве представлял так: «...идет бешеная борьба за существование и приспособление к новым условиям жизни». В рассказе «Сорок сороков» он потом напишет: «...я словно проснулся. Я развил энергию, неслыханную, чудовищную. Я не погиб, несмотря на то, что удары сыпались на меня градом».

В период 1921—26 гг. Булгаков работал во многих газетах, которые часто возникали и лопались. В те же годы рождались роман «Белая гвардия», повести «Собачье сердце», «Роковые яйца», «Дьяволиада».

К этому периоду относится публикация в газете «Гудок» фельетона на евпаторийскую тему (3 января 1924 г.). Прочитав его сегодня, читатель удивится, как близки, оказывается, нам те события: учителям и сейчас неохотно платят зарплату! Кроме того, интересно стремление Булгакова к «театральной» форме в таком вроде бы простом деле, как написание фельетона по письму — жалобе в газету.

После выхода романа «Белая гвардия» и других произведений росла известность Булгакова как писателя. В то же время началось его сотрудничество с МХАТом во главе со Станиславским. В итоге — многолетние аншлаги спектакля «Дни Турбиных». Пьесы его шли не только в Москве. Правда, чем больше было пьес, тем труднее они пробивались к зрителю.

В 1925 г. Булгаков совершил поездку в Крым, в Коктебель — к М. Волошину. Волошин был едва ли не единственным, кто по достоинству оценил роман «Белая гвардия». «Как дебют начинающего писателя ее можно сравнить только с дебютом Достоевского и Толстого», — написал он в марте 1925 г.

Булгаков гостил у Волошина больше трех недель, а перед отъездом хозяин подарил ему свою акварель с надписью «Дорогому Михаилу Афанасьевичу, первому, кто запечатлел душу русской усобицы, с глубокой любовью». Потом Булгаков побывал в Ялте и Севастополе. Впечатления от поездки описаны в рассказе «Путешествие по Крыму».

К началу 30-х годов резко ухудшились уже и театральные дела. Причина проста: все его произведения были запрещены. В прессе СССР за десять лет его литературной работы было три похвальных отзыва и 298 враждебно-ругательных... В своем отчаянно смелом письме Правительству СССР от 28 марта 1930 г. Булгаков просил или отпустить его за границу или дать работу в МХАТе. 18апреля ему позвонил сам Сталин... Писателю дали возможность работать в театре у Станиславского. Но уже никогда при жизни его не печатали и не ставили его новых пьес.

Булгаков еще писал пьесы, инсценировки русской и зарубежной классики, режиссировал и даже выступал актером, но в итоге ушел из МХАТа — для полноценной работы над романом «Мастер и Маргарита» и «Записки покойника» («Театральный роман»).

И вот в «Театральном романе» находим упоминание о Евпатории. Описывая свои первые впечатления о жизни театра, герой Булгакова рассказывает о работе «заведывающего внутренним порядком»: «С течением времени я начал понимать, чего просили у Филиппа Филипповича. У него просили билетов... С течением времени я понял, что он руководится вовсе не внешним видом людей и, конечно, не их засаленными бумажками. Были скромно, даже бедно одетые люди, которые внезапно для меня получали два бесплатных места в четвертом ряду, и были какие-то хорошо одетые, которые уходили ни с чем. Люди приносили громадные красивые мандаты из Астрахани, Евпатории, Вологды, Ленинграда, и они не действовали или могли подействовать только через пять дней утром, а приходили иногда скромные и молчаливые люди и вовсе ничего не говорили, а только протягивали руку через барьер и тут же получали место».

Следует вспомнить, что роман писался в 1936—37 гг. о событиях 1925—26 гг., и если «Белая гвардия» создавалась в традициях «Войны и мира» Л.Н. Толстого, то в упомянутом выше письме Правительству СССР писатель сам характеризует себя так: «М. Булгаков стал сатириком, и как раз в то время, когда никакая настоящая (проникающая в запретные зоны) сатира в СССР абсолютно немыслима... Всякий сатирик в СССР посягает на советский строй. Мыслим ли я в СССР?»

Евпатория середины 1920-х — начала 1930-х годов

Последние два романа, особенно «Театральный», тем не менее, в значительной степени содержат элемент сатиры. Вот и в приведенном отрывке фактически описывается в сатирическом виде, как в то время происходило распределение жизненных благ. Тема эта была больная и для самого писателя. На примере маленькой театральной «конторы», маленького администратора показан общий принцип: негласность, неизвестность, безличность, записочки и телефонные звонки. И чтобы никто не знал, как и почему, и за какие заслуги.

Но с точки зрения краеведа интересен мотив появления маленькой тогда курортной Евпатории в ряду таких знаменитых российских городов как Ленинград, Вологда, Астрахань. Что-то этим Булгаков хотел подчеркнуть, может, какую-то связь театра с этими городами? И что за люди могли быть из Евпатории? Что за громадные красивые мандаты они приносили?

Любопытно: прототипом главного героя «Театрального романа» Максудова является сам Булгаков, и все остальные имеют реальных прототипов — Станиславского, Немировича-Данченко и других. Филипп Филиппович — это главный администратор театра Федор Николаевич Михальский. Поэтому скорее всего упомянутые люди с красивыми мандатами из Евпатории были на самом деле, и цепкая память писателя удерживала это в памяти много лет, чтобы вдруг создать такую достоверную картину.

До самой смерти, он находился под странным обаянием телефонного разговора со Сталиным, и его фразы: «Нам бы надо встретиться, поговорить с Вами...» Но встречи не было, ответа на письма тоже. Все же в начале 1932 г. возобновили спектакль «Дни Турбиных», известно, что и Сталин не раз бывал на спектакле МХАТа.

Но здоровье писателя, подорванное лишениями в годы революции и гражданской войны и нервными перегрузками, уже нельзя было вернуть. «С июня 1930 г. я хвораю тяжелой формой нейростении с припадками страха и предсердечной тоски и в настоящее время я прикончен. Во мне есть замыслы, но физических сил нет, условий, нужных для выполнения работы, нет никаких», — писал Сталину Булгаков в мае 1931 г. «Причина моей болезни — многолетняя затравленность, а затем молчание». В этот период вопрос о необходимости лечения, конечно, он обсуждал с родными и близкими, друзьями и знакомыми — а такие болезни вполне соответствовали профилю санаториев нашего города. Но серьезно заняться лечением Булгаков так и не смог.

Остаток жизни был отдан двум последним романам. Особенно упорно работал писатель над «Мастером и Маргаритой», с 1928 г. и до самой смерти от нефросклероза 10 марта 1940 г. Известно не менее пяти редакций романа, который Булгаков считал своим главным произведением. Известно, что 13 февраля 1940 г. он все еще над ним работал.

Крымский мотив есть и в этом романе. Директора московского театра варьете Степу Лиходеева сверхъестественным образом Воланд забрасывает в Ялту, Крым является одним из мест действия пьесы «Бег», которой М. Горький предсказывал «анафемский успех». Так что тема «Булгаков и Крым» еще ждет своего изучения.

2002