М.Б. Кизилов, В.В. Масякин. Готы

Среди народов, населявших Крым в позднеантичное и средневековое время, пожалуй, одним из самым загадочных для историков является восточногерманское племя готов. До сих пор ученые не могут точно установить географические границы Крымской Готии, определить временные рамки существования в Крыму готов как отдельного этноса, разрешить проблему исчезновения готов с исторической арены полуострова. Малоисследована проблема существования крымско-готского языка, о котором также ведутся жаркие академические споры. Терминологически историки прошлого зачастую путали готов с другими народами Таврики. Так, некоторые из них ошибочно называли готов «скифами», другие, будучи введенные в заблуждение византийской православной верой готов, зачастую именовали их «греками», в то время как третьи из-за варварских обычаев путали их с аланами. Более того, среди романтически настроенных ученых XVIII—XIX вв. была другая, не менее опасная тенденция, искать и «находить» в любом голубоглазом и светловолосом жителе Крыма потомка крымских готов. В результате перед исследователем встает достаточно сложная задача — «отделить зерна от плевел» и на основании противоречивых письменных источников и данных археологии попытаться восстановить подлинную историю Крымской Готии и ее населения.

Начнем с предыстории появления готов в Крыму. Название «германцы» впервые употребил греческий философ, географ и астроном Посидоний, живший во второй половине II — первой половине I в. до н.э. Так Посидоний называл небольшое племя, обитавшие в верховьях Рейна и имевшее варварский обычай запивать жареное мясо смесью молока с вином. Ситуация изменилась после 58 г. до н.э., когда римский полководец Гай Юлий Цезарь во главе своих легионов вторгся в Галлию (современная Франция), которую населяли кельты. Здесь ему пришлось столкнуться с сильными племенами, приходящими из-за Рейна и отличающимися от кельтов. В своих «Записках о Галльской войне» Цезарь оставил описание этих племен, называя их германцами. С тех пор этим именем античные писатели именовали все племена к северу от среднего Дуная и к востоку от Рейна, вплоть до Скандинавии.

Готы, жившие до III в. н.э. на периферии известного грекам и римлянам варварского мира, были обойдены вниманием античных писателей. Поэтому мы очень мало знаем о раннем периоде их истории. Тем не менее, некоторые данные древних авторов о германцах вполне применимы и к готам. Наиболее подробные и интересные сведения о них оставил римский историк I — начала II в. н.э. Корнелий Тацит. По словам Тацита, «...всем им присущ тот же облик: жесткие голубые глаза, русые волосы, рослые тела, способные только к кратковременному усилию; вместе с тем им не хватает терпения, чтобы упорно и напряженно трудиться, и они совсем не выносят жажду и зноя, тогда как непогода и почва приучили их легко претерпевать холод и голод». Сведения о происхождении готов имеют легендарный характер. Ведь по словам римского историка, «германцам известен только один... вид повествования о былом древние песнопения».

И действительно, готский историк VI в. н.э. Йордан, написавший труд о происхождении и истории своего народа, уточняет, что описанные им события вспоминаются «в древних... песнях как бы наподобие истории и для всеобщего сведения».

Иордан повествует о переселении готов на трех кораблях из Скандинавии через Балтийское море в область нижней Вислы и их наполненном битвами и героическими деяниями пути на юг, к Черному морю, где они достигли желанной земли в Скифии, на готском языке называемой «Ойум». «С этого самого острова Скандзы [Скандинавский полуостров], как бы из мастерской, изготовляющей племена или, вернее, как бы из утробы, порождающей племена, по преданию, вышли некогда готы с королем своим по имени Бериг. Лишь только, сойдя с кораблей, они ступили на землю, сразу же дали прозвание тому месту. Говорят, что до сего дня оно так и называется Готискандза [устье Вислы]... Когда там выросло великое множество люда, а правил всего только пятый после Берига король Филимир, сын Годарига, то он постановил, чтобы войско готов вместе с семьями двинулось оттуда. В поисках удобнейших областей и подходящих мест для поселения он пришел в земли Скифии, которые на их языке назывались Ойум. Филимир, восхитившись великим обилием тех краев, перекинул туда половину войска, после чего, как рассказывают, мост, переброшенный через реку, непоправимо сломался, так что никому больше не осталось возможности ни прийти, ни вернуться... Та же часть готов, которая была при Филимире, перейдя реку, оказалась перемещенной в область Ойум и овладела желанной землей. Тот час же без замедления подступают они к племени спадов и, завязав сражение, добиваются победы. Отсюда уже, как победители, движутся они в крайнюю часть Скифии, соседствующую с Понтийским морем».

Германский вождь позднеримского времени (по материалам раскопок в Скандинавии)

Рассказ о переселении готов на трех кораблях символичен. Три корабля как бы указывают на разделение готов на три особых племени: гепидов, везеготов и остроготов. Причем, разделение на отроготов и везеготов произошло позже, уже в Причерноморье. Остроготами правили короли из рода Амалов, а везеготами — из рода Балтов.

Рассказ Иордана подтверждается, в значительной степени, данными археологии. Действительно, в I в. н. э. в низовьях Вислы отмечается появление большой группы нового населения, обладавшего многими чертами материальной и духовной культуры, характерной для Скандинавии. С конца II в. н.э. фиксируется продвижение готов на юг. Результатом их миграции и взаимодействия с местными племенами стало появление на обширной территории от Нижнего Подунавья до Подонья, включающей в себя земли Румынии, Молдавии, Украины и юга России, огромного количества удивительно похожих друг на друга поселений и могильников, представляющих археологическую культуру, называемую Черняховской.

Оказавшись в Северном Причерноморье, готы стали соседями Римской империи, ослабленной политическим кризисом. Воинственных готских вождей и их дружины манили богатства Империи. В представлении варваров этой эпохи война ради добычи и славы была единственным достойным свободного человека занятием. В связи с этим вспомним слова Тацита о германцах: «Если община, в которой они родились, закосневает в длительном мире и праздности, множество знатных юношей отправляется к племенам, вовлеченным в какую-нибудь войну, потому что покой этому народу не по душе, и так как среди превратностей битв им легче прославиться, да и содержать большую дружину можно не иначе, как только насилием и войной». По свидетельству Тацита, германцы полагали, что «...постыдно вождю уступать кому-либо в доблести, постыдно дружине не уподобляться доблести своему вождю. А выйти живым из боя, в котором пал вождь, бесчестье и позор на всю жизнь; защищать его, оберегать, совершать доблестные деяния, помышляя только о его славе, — первейшая их обязанность...».

Первое столкновение готов с Римом произошло в 238 г. н.э. В дальнейшем готы регулярно совершали грандиозные грабительские походы, в которые были вовлечены германские и негерманские племена (бораны, гепиды, герулы и другие). Римские императоры считали за честь носить почетное звание «Готский» в ознаменование побед над грозным противником. В битвах с готами погибли два римских императора. Первоначально вторжения варваров были направлены на балканские владения римлян, но в дальнейшем готы и их союзники устремили свои взоры и на богатые города побережья Кавказа и Малой Азии. Для этих целей они, по-видимому, силой принудили правителей Боспора предоставить им свой флот. Особенно масштабным был поход 267—268 гг. н.э. По мнению современников, в нем участвовало более 320 тысяч человек. Достигших Греции варваров остановил император Галлиен, разгромивший их в кровопролитной битве. Тем не менее, походы продолжались до 276 г. н.э.

Битва римского кавалериста с готом. IV в. н.э. (реконструкция)

В эту эпоху непрерывных войн часть германцев поселяется в Юго-Западном Крыму и на Южном берегу. Здесь археологами изучены могильники с погребениями, совершенными по характерному для германцев обряду трупосожжения. Подобные некрополи исследованы у подножья горы Чатыр-Даг и на мысе Ай-Тодор. Погребения совершались как в урнах, для которых использовались керамические сосуды (амфоры, краснолаковая и лепная посуда), так и просто в ямах. Умерших сопровождали вещи, служившие им при жизни: оружие (мечи, топоры, кинжалы, наконечники копий, щиты), орудия труда (серпы, ножи, рыболовные крючки), украшения и детали костюма (пряжки, фибулы, серьги, браслеты, перстни, бусы), монеты, стеклянные и глиняные сосуды. Во многом представления, полученные в результате археологических исследований, совпадают с описанием погребального обряда германцев, которое содержится в труде Тацита: «В пламя костра они не бросают ни одежды, ни благовоний; вместе с умершим предаются огню только его оружие, иногда также его конь. Могилу они обкладывают дерном. У них не принято воздавать умершим почет сооружением тщательно отделанных и громоздких надгробий, так как, по их представлениям, они слишком тяжелы для покойников». В некоторых случаях готы имели общие некрополи вместе с жившими рядом с ними аланами.

Во время походов в Малую Азию готы возвращались с огромным количеством пленников, за которых потом требовали выкуп. Среди последних было много христиан. Вместе с ними христианство распространилось и среди готов. Уже в 325 г. н.э. под документами Вселенского Собора, состоявшегося в городе Никее, свою подпись рядом с подписью Кадма, епископа Боспора, поставил Феофил, епископ Готии. Но единого мнения, где располагалось это епископство в Крыму, на Нижнем Дунае или на территории Черняховской культуры — не существует.

Во второй половине IV в. н.э. король остроготов Германарих (Эрманарих) объединил многие племена и создал в Северном Причерноморье сильную державу. Начались процессы становления готской государственности и образования единой готской народности. Однако они были прерваны в 70-х гг. IV в. н.э. вторжением кочевников гуннов, разгромивших объединение Германариха. Началась эпоха Великого переселения народов. В результате бесконечных войн и переселений, везеготы достигли Испании, а остроготы — Италии, где основали свои королевства. Та же часть готов, которая обосновалась в Крыму, не покинула своих мест.

Под воздействием христианства готы постепенно отказались от обряда трупосожжения и переняли у алан обряд трупоположения. Материалы погребений свидетельствуют, что в V в. н.э. у населения Юго-Западного Крыма получает распространение характерный для готов женский костюм, в гарнитур которого входила пара фибул, скреплявших на плечах верхнюю одежду, и пояс с большой пряжкой. Подобная мода существовала там, где жили готы: в Испании у везеготов и в Италии у остроготов. По мнению ученых, женский костюм в древних обществах являлся одним из наиболее показательных этнических признаков. Этот костюм от готов восприняли и крымские аланы.

Наследники Римской империи — византийские императоры — стремились укрепить свое влияние в Таврике. С этой целью они, возможно, привлекали живших в Юго-Западном Крыму готов и аланов на военную службу в качестве федератов (союзников) и возводили в стратегически важных районах укрепления. В VI в. н.э. были выстроены крепости на плато Мангупа и Эски-Кермена, призванные защищать подступы к византийскому Херсону (античному Херсонесу). Службу в гарнизонах этих крепостей несли федераты. Важные сведения об их образе жизни оставил выдающийся византийский историк VI в. н.э. Прокопий Кесарийский, называвший местность, где жили готы-федераты, областью Дори, под которой, вероятно, следует понимать весь Юго-Западный Крым: «Здесь же, на этом побережье, есть страна по имени Дори, где с древних времен живут готы, которые не последовали за Теодорихом, направлявшимся в Италию. Они добровольно остались здесь и в мое еще время были в союзе с римлянами, отправлялись вместе с ними в поход, когда римляне шли на своих врагов... Они достигают численностью до трех тысяч бойцов, в военном деле они превосходны, и в земледелии, которым они занимаются собственными руками, они достаточно искусны; гостеприимны они больше всех людей. Сама область Дори лежит на возвышенности, но она не камениста и не суха, напротив, земля очень хороша и приносит самые лучшие плоды. В этой стране император [Юстиниан I] не построил нигде ни города, ни крепости, так как эти люди не терпят быть заключенными в каких бы то ни было стенах, но больше всего любили они жить всегда в полях. Так как казалось, что их местность легко доступна для нападения врагов, то император укрепил все места, где можно врагам вступить, длинными стенами и таким образом отстранил от готов беспокойство о вторжении в их страну врагов». Среди ученых нет единого мнения о том, где именно в Крыму располагались построенные византийским императором Юстинианом I (527—565 гг.) упомянутые Прокопием Кесарийским «длинные стены».

Женский готский костюм (реконструкция Э. Хайрединовой)

В VIII в. была создана просуществовавшая до конца XVIII в. Готская епархия, центр которой находился сначала в Партените, а затем в Доросе (на Мангупе). В IX в. о проживавших, по всей видимости, в Крыму готах-христианах сообщает Житие Константина (Кирилла) Философа. Факт обращения крымских варварских племен в греческое христианство, несомненно, вызывал изрядное раздражение у римской католической церкви: одно из писем папы Иннокентия IV (1245 г.) упоминает алан и готов среди народов, которых необходимо обратить в лоно католицизма. Папа Иоанн XXII (1333 г.) с сожалением писал о том, что население «обширной и густонаселенной страны Готии», увы, принадлежит к «схизматической», по его мнению, греческой церкви.

Каковы же были границы Крымской Готии в позднесредневековое время? В XIV в. Готия со столицей в Феодоро-Мангупе занимала значительную часть всего Юго-Западного Крыма, простираясь вдоль береговой линии от Херсона до Алушты (а вероятнее всего, и до самого Судака-Солдаи). Значительно сложнее установить ее северную границу, достигавшую, но всей видимости, горы Чатыр-Даг и горной крепости Кырк-Ер. Более того, Кырк-Ер (позднее Чуфут-Кале), именующийся в некоторых источниках крупнейшим городом Крымской Алании, по сообщениям баварского солдата Иоганна Шильтбергера (начало XV в.) и монаха-францисканца Вильгельма Рубрука (1253 г.), также входил в состав земель, где проживали готы. По договору с татарами (1381 г.), часть прибрежных готских земель от Чембало (Балаклавы) до Солдаи со всеми поселениями и христианским населением отходит к генуэзцам и именуется в делопроизводственных документах «капитанство Готия».

В связи с принятием христианства греческого образца, а также вследствие контактов с местным грекоязычным населением, готы, по выражению известнейшего исследователя готской истории в Крыму А. Васильева, «эллинизируются», то есть попадают под сильное влияние греческой культуры, языка и религии. В этот же период, по всей видимости, происходят значительные ассимиляционные процессы между готским и аланским населением Таврики. К концу XV в., по мнению венецианского путешественника Иосафата Барбаро, оба этноса слились в единую общность, именуемую Gothalani: «Я думаю, что благодаря соседству готов с аланами, произошло название готаланы. Первыми в этом месте были аланы, затем пришли готы; они завоевали эти страны и смешали свое имя с именем аланов. Таким образом, ввиду смешения одного племени с другим они называют себя гота ланами».

Тяжелейший удар по Крымской Готии был нанесен турецким вторжением 1475 г. О падении христианских владений в Крыму взволнованно писали авторы русских летописей, европейских хроник и географических трактатов. Особенно сильное впечатление на христианскую Европу произвело падение Феодоро-Мангупа, столицы Крымской Готии. Краковский историк и географ Матвей Меховский в своем знаменитом «Трактате о двух Сарматиях» (1517 г.) скорбно писал о том, что османский император Мохаммед II «двух братьев и князей манкупских, единственных уцелевших представителей готского рода и языка, надежду на продолжение готского племени, мечом зарубил и замком Мангуп завладел. Таким образом, готы полностью [...] уничтожены были, и более их родословная не возродилась...».

В этом месте нашего повествования о крымских готах, казалось бы, следовало поставить задумчиво-печальное многоточие, если бы не неожиданное и яркое свидетельство второй половины XVI в., полностью опровергающее пессимистические сообщения европейских авторов о полном исчезновении крымских готов. Но, прежде чем анализировать это свидетельство, давайте на мгновение остановимся на ситуации конца XV в., незадолго до турецкого вторжения. Итак, по сообщениям ряда источников, на тот момент крымские готы практически полностью смешиваются с аланами и, находясь под сильным греческим влияниям, по-видимому, в основном переходят на греческий язык. Те из них, кто находятся в контакте с местными татарами, по свидетельствам Я. Циглера (ок. 1520 г.) и Г. Торквата (ок. 1560 г.), начинают говорить по-татарски.

А что же германский готский язык? Действительно, не вызывает никакого сомнения тот факт, что готские переселенцы принесли с собой на заре веков готский язык, каковым они, в дополнение к греческому и татарскому, по всей видимости, владели в качестве бесписьменного языка бытового общения вплоть до турецкого завоевания и даже после него. Источники расходятся в определении этого языка. Так, Вильгельм Рубрук (1253 г.) называл язык крымских готов «тевтонским» (teutonicus), Барбаро — «немецким» (todesco), архиепископ Иоанн III де Галонифонтибус (1404 г.) псевдоанглийским (quasi Anglici), Г. Торкват (около 1560 г.) — «саксонским», а И. Шильтбергер «готским языком» (Kuthia sprauch), который язычники называют «тат» (thatt)». Особым романтизмом и неточностью отличается свидетельство Вилибальда Пиркхаймера (1500 г.), встретившего в море возле «Боспора» (непонятно, керченского или византийского) юношу, напевавшего песню с «германскими словами». На вопрос изумленных слушателей юноша, указав рукой на близлежащие горы, ответствовал, что его родина неподалеку, а его племя называют готами.

Такой разнобой в показаниях заставил многих исследователей (прежде всего, виднейшего венгерского ираниста Э. Шютца) усомниться в существовании крымского готского языка вообще. Действительно, в Крыму нет ни одного средневекового германского топонима или гидронима, отражающего существование разговорного готского языка, отсутствуют также памятники крымской готской письменности. Впрочем, определенные надежды на разгадку этой тайны подавала случайно обнаруженная в ходе раскопок 1996 г. на горе Опук (Керченский полуостров) каменная стела с вырезанными на ней изображением креста в круге и четырьмя руническими буквами, по косвенным признакам датированная второй — третьей четвертью IV в. Тем не менее, обнаружение стелы вне археологического слоя и отсутствие убедительной интерпретации надписи не дает никаких дополнительных сведений о лингвистической истории крымских готов.

Единственным прямым (хотя и не столь однозначным, как бы того хотелось) свидетельством, зафиксировавшим следы крымско-готского языка, является четвертое «Турецкое письмо» австрийского дипломата, фламандца Стара Гиселина де Бузбека (1560—1562 гг.). Переводчики дипломата «случайно» встретили в Константинополе двух крымских жителей, гота и грека, отрекомендовавшихся как посланцы с жалобами к турецкому султану. Один из них, готского происхождения, выглядевший, по свидетельству Бузбека, как фламандец или голландец, увы, утратил знание родного языка и говорил только по-гречески. Грек же, напротив, из-за тесного общения с готами освоил готский язык. Именно он и был основным информатором Бузбека, сообщившим ему о том, что готы и в XVI в. по-прежнему проживали во многих крымских селениях, а также городах Mancup и Scivarin (то есть Мангуп и Сюрень), поставляя при необходимости татарскому хану восемьсот стрелков-пехотинцев. Бузбек также записал 101 готское слово (включая числительные, короткие фразы и даже начало не поддающейся адекватному переводу песенки-кантилены).

Цитадель столицы крымских готов — Феодоро-Мангупа

В академическом мире сообщение Бузбека вызвало самую неоднозначную реакцию. Занимавшийся поисками готского языка в Крыму француз Обри де ля Мотрэ (1711 г.) утверждал, что встреченные Бузбеком посланцы были ни кем иным, как потомками плененных татарами немцев. Аналогичного мнения был также П.С. Паллас (1793—1794 гг.), не обнаруживший «ни малейшего остатка» готского языка ни в одном из тогдашних татарских диалектов. Среди гипотез относительно этнической принадлежности информантов Бузбека были и достаточно курьезные. Профессор Балтазар Хакет (1795 г.), часто наблюдавший евреев в австрийском Лемберге (современный Львов), полагал, что этими информантами были говорящие на идиш евреи-ашкеназы из Польши или Венгрии, в то время как краевед В.Х Кондараки полагал, что ими были... крымские караимы.

Другие авторы, с энтузиазмом (пожалуй, несколько чрезмерным) воспринявшие сведения Бузбека, напротив, всячески стремились найти остатки готского населения в горном Крыму в конце XVIII—XIX вв. Так, Станислав Сестренцевич-Богуш (1783 г.) утверждал, что слышал в районе Мангупа от перешедших в мусульманство (но помнящих о своем христианском прошлом) остатков готов диалект, сходный с нижненемецким. Потомков готов в населении горного Крыма усматривала в 1795 г. Мария Гатри, в то время как Ф. Браун (1890 г.) видел проявления «атавизма готской крови» в голубоглазых блондинах — мариупольских греках. Этнограф Б.А. Куфтин находил следы готского влияния в особых срубных домах с двускатной крышей, распространенных в горных татарских деревнях Бахчисарайского района. Отметим, что все эти наблюдения несколько фрагментарны и, пожалуй, не могут быть истолкованы как однозначные свидетельства о проживании остатков готского населения в столь позднее время.

Возвращаясь к свидетельству Бузбека, следует отметить, что оспариваемый многими лингвистами готский характер записанных дипломатом слов был достаточно убедительно доказан в монографии М. Стернса (1978 г.). По мнению исследователя, несмотря на несколько непоследовательную транскрипцию и ряд лексических странностей, записанные Бузбеком слова действительно представляют собой фрагменты отдельного восточно-германского языка, который, самостоятельно развиваясь и отделившись не позднее III в. н.э. от остальных германских языков, может быть назван «крымско»- или «восточно-готским».

Попробуем подвести итоги. Итак, проникшие на полуостров в III в. н.э. готы оседают преимущественно в Юго-Западном Крыму и, приняв христианскую веру византийского образца, начинают смешиваться с местным аланским населением, одновременно перенимая язык и культуру греков-византийцев. После вторжения в Крым татар (XIII в.) некоторая часть готов в дополнение к греческому языку начинает также использовать татарский. С некоторой осторожностью можно предположить, что даже во второй половине XVI в. (а по некоторым данным — вплоть до конца XVIII) готское население Крыма продолжало использовать в качестве бесписьменного языка домашнего общения родной германский диалект. После турецкого завоевания 1475 г. эллинизированное готское население начинает культурно (а, возможно, этнически и религиозно) «татаризироваться» и утрачивать свою «готскую» идентичность. Тем не менее, даже в XIX в, некоторые этнографы и историки считали потомками готов (не имея, впрочем, для этого особых доводов) голубоглазое и светловолосое население греческих деревень Мариуполя и горного Крыма. В годы Второй Мировой войны «готскую тему» пытались использовать нацистские идеологи и ученые, вынашивавшие замыслы переименования Крыма в «Готенланд» и заселения полуострова этническими немцами. На настоящий момент крымскими готами продолжают заниматься историки, лингвисты и археологи, по-прежнему горячо обсуждающие спорные моменты истории этого уникального этноса.

Литература

Айбабин А.И. Этническая история ранневизантийского Крыма. — Симферополь, 1999.

Буданова В.П. Готы в эпоху Великого переселения народов. — М., 1990.

Пиоро И.С. Крымская Готия. — К., 1990.

Васильев А.А. Готы в Крыму // Известия Российской Академии истории материальной культуры. — 1921. — Т. 1; Известия Государственной Академии истории материальной культуры. — 1927. — Т. 5.