Малые города и другие памятники Европейской части Боспора

Помимо Пантикапея, в античную эпоху существовал еще целый ряд городов на южном, северном и особенно восточном берегах Керченского полуострова. По размерам эти города сильно уступали боспорской столице, площадь их — обычно не более нескольких гектаров.

Среди этих городов прежде всего следует назвать Киммерик, расположенный на южном черноморском берегу Керченского полуострова около горы Опук. Упоминание об этом городе у Гекатея Милетского¹, автора конца VI в. до н. э., позволяло заключить, что Киммерик существовал уже в это время.

Раскопками², производившимися в 1950 г., недалеко от источника на южном склоне названной горы, были обнаружены остатки поселения догреческого времени, нужно думать, принадлежавшего древним киммерийцам. Над этим напластованием залегал слой античного времени, заключавший развалины дома, сооруженного в VI в. до н. э. и просуществовавшего до IV в. до н. э. Этот дом представлял собой жилищный блок, делившийся не менее чем на три секции, состоявшие из одной комнаты и расположенного перед ней двора. Античное поселение на южном склоне горы имело очень ограниченные размеры и просуществовало, по-видимому, недолго.

Остатки города, относящиеся ко времени от V в. до н. э. до III—IV вв. н. э., были обнаружены на берегу моря, примерно в 1 км к юго-западу от вершины горы Опук.

Из раскопанных там сооружений отметим обследовавшиеся в 1948—1949 гг. развалины дома³, построенного в I в. н. э. и погибшего от пожара в III в. н. э. Здание стояло на материковой скале; значительная часть поверхности пола и нижних, частей стен были вырублены в скале. Стены были каменные, кровля — из прутьев и камыша, обмазанных глиной. Дом состоял из открытого мощеного дворика и прилегавших к нему крытых помещений. Северное помещение служило мукомольней. В нем были обнаружены каменные ступы и ручная мельница. Южное помещение служило складом зерна (ячменя и пшеницы), хранившегося в больших остродонных амфорах и пифосе. Там же был найден штамп из обожженной глины, служивший для оттискивания стилизованного изображения птицы⁴. Нужно думать, что такие изображения оттискивались на лепешках или хлебцах, выпекавшихся для культовых потребностей.

Подобно Пантикапею, Киммерик во II—III вв. н. э. подвергся сильной русификации: о наличии крупных зерновых хозяйств в черте этого города свидетельствуют большие зерновые ямы; так, одна⁵ из них, имевшая грушевидную форму, достигала 6,5 м в глубину при диаметре до 4,5 м.

В рассматриваемое время или, может быть, несколько раньше был создан большой укрепленный район⁶; охватывая город Киммерик, он тянулся на восток, включая вершину горы Опук и значительный участок еще дальше на восток. Этот район занимал площадь около 3 км²; он был обнесен стенами с башнями, сложенными из больших грубо отесанных глыб. За этими укреплениями могло укрыться окрестное население со своими стадами в случае нападений кочевников.

Примерно в 12 км к востоку от Киммерика находился другой небольшой город — Китей; раскопками установлено наличие⁷ в нем оборонительной стены IV в. до н. э., сложенной из тесаных блоков; толщина этой стены была 2,5 м. В первых веках нашей эры эта стена была значительно усилена обкладкой снаружи грубо отесанными камнями, доведшей толщину стены до 5,5 м.

Среди находок в Китее особенно интересен храмовый стол с посвятительной надписью 234 г. н. э.⁸ Эта надпись сообщает о сооружении общиной города Китея храма, посвященного «богу гремящему, внемлющему», а также прилежащего дома и ограды. Работами этими руководил бывший начальник царской конюшни Юлий Симмах, сын Стратоника.

Из других городов, расположенных на Керченском полуострове, отметим еще Нимфей, находившийся на невысокой горе около нынешнего поселка Героевки (бывшего Эльтегеня), примерно в 17 км к югу от Керчи. Этот город возник еще в VI в. до н. э. Согласно Страбону⁹, он обладал хорошей гаванью. По всей видимости, Нимфей имел не малое значение, ведь это единственный из соседивших с Пантикапеем городов, который самостоятельно чеканил монету, хотя и непродолжительное время (в V в. до н. э.). В Нимфее¹⁰ были обнаружены весьма насыщенные культурные напластования VI в. до н. э. К этим ранним памятникам относятся зерновые ямы грушевидной формы, часть которых была тщательно обложена мелкими плитками рваного камня.

С ролью хлебопашества и хлебной торговли в хозяйстве Нимфея с раннего времени связано большое значение культа Деметры в этом городе. Там были обнаружены развалины святилища Деметры, сооруженного в VI в. до н. э. Сохранились остатки стен святилища, каменной ограды и основания алтарей, там же найдены многочисленные вотивные приношения: терракотовые изображения богини Деметры или ее прислужниц.

Помимо большого количества привозной, преимущественно ионийской, расписной керамики в Нимфее было найдено немало обломков посуды, украшенной незамысловатыми узорами в виде поясов лака. Наличие производственного брака, а равно и остатков обжигательных печей позволило с полной определенностью установить существование керамического производства в Нимфее еще в VI в. до н. э.

Исключительный интерес представляет курганный некрополь¹¹ Нимфея, раскапывавшийся в XIX в. Там были обнаружены богатые погребения V — первой половины IV в. до н. э., по-видимому, принадлежавшие местной, сильно эллинизированной знати. Известны каменные гробницы, сопровождаемые конскими захоронениями. В гробницах тела покойников хоронили в деревянных саркофагах. В погребальный инвентарь входили многочисленные ювелирные изделия, в том числе золотые штампованные бляшки, чернолаковые и расписные сосуды, терракотовые фигурки, бронзовая посуда, киафы — ложки для разливания вина по чашам, канделябры, предметы вооружения: греческие шлемы, поножи, чешуйчатые панцири из бронзовых и железных пластинок, мечи, кинжалы, наконечники копий и стрел, а также части конского уздечного набора.

96, Примитивная скульптура, найденная в Дии-Тиритаке

Из малых боспорских городов более других подвергалась исследованию¹² Дия-Тиритака¹³, расположенная примерно в 12 км к югу от Пантикапея. Этот город возник на месте поселения II — начала I тыс. до н. э. Особый интерес в этом отношении представляют два примитивных каменных изваяния¹⁴, вероятно, киммерийской работы, которые были заложены в качестве строительного материала в одну из стен начала V в. до н. э. в юго-западной части города. Эти изваяния представляют изображения мужчины и женщины, у обоих грубо обозначены лицо и руки, а у женщины — и груди.

Раскопками в Дии-Тиритаке обнаружен дом второй половины VI в. до н. э. с сырцовыми стенами на каменном цоколе, состоявший из трех комнат. Этот дом, стоявший на западной окраине города, был включен в оборонительную линию: от него к соседним домам тянулись крепостные стены, они также были возведены из сырца и стояли на каменном цоколе.

В южной части города обнаружены более основательные оборонительные сооружения. Там были открыты остатки оборонительной стены V в. до н. э., над которыми залегали развалины более мощной стены IV—III вв. до н. э., достигавшей 3,40 м в толщину.

Из сооружений, обнаруженных в Дии-Тиритаке, наибольшее значение имеют постройки, связанные с виноделием и рыбным промыслом. В хозяйстве этого города с III в. до н. э. и в дальнейшем, вплоть до первых веков нашей эры, виноделие играло весьма значительную роль. Там были обнаружены винодельни как раннего типа (III—II вв. до н. э.) с площадкой для давления винограда ногами и одним резервуаром для сусла, так и более позднего типа (начиная с I в. до н. э.), где помимо площадок для давильщиков имелось еще и приспособление для механического пресса и соответственным образом устраивалось особое отделение для сусла второго сорта.

Однако, по всей видимости, еще большую роль в Дии-Тиритаке играл рыбный промысел, особенно в I—III вв. н. э. К этому времени относятся многочисленные (59) рыбозасолочные цистерны, обнаруженные в южной и юго-восточной части города. Самое крупное предприятие такого рода, обнаруженное в 1932 г., представляло собой комплекс, состоящий из 16 цистерн.

Некрополь Дии-Тиритаки, раскапывавшийся отчасти в XIX в., а отчасти в 30-х годах текущего столетия, в общем изучен сравнительно мало. Были обнаружены главным образом плитовые гробницы IV—III вв. до н. э. и земляные склепы I—IV вв. н. э.

Примерно в 5 м к северо-востоку от Пантикапея находился другой малый боспорский город — Мирмикий. Раскопки некрополя Мирмикия велись в XIX в., а город раскапывался преимущественно в советское время¹⁵. Этими работами обнаружены развалины оборонительной стены IV в. до н. э., рыбозасолочные цистерны первых веков нашей эры и винодельни, позволяющие заключить, что Мирмикий был одним из значительных центров боспорского виноделия. С I в. н. э. этот город несколько захирел, но отнюдь не прекратил своего существования. Некрополь Мирмикия, сливающийся с пантикапейским периода расцвета, по характеру весьма близок последнему¹⁶.

Вероятно, частью Мирмикийского некрополя является могильник¹⁷, раскопанный в 1953 г. около поселка имени Войкова (в 7 км от Керчи). Этот могильник, относящийся к IV—III вв. до н. э., состоял из простых могил и очень своеобразных миниатюрных склепов; устройство последних было таково: на поверхности материковой скалы производилась прямоугольная вырубка, по продольным сторонам постепенно расширявшаяся внизу, в силу чего в разрезе такая могила имеет форму трапеции. Сбоку гробницы устраивали специальный вход наподобие дромоса с закладной плитой, сверху гробницу накрывали тремя-четырьмя плоскими камнями. Хоронили в таких могилах по нескольку покойников.

К северо-востоку от Мирмикия, на берегу Керченского пролива находился небольшой городок Порфмий¹⁸, площадь которого занимала всего 0,65 га. Этот городок существовал со второй половины VI в. до I в. до н. э. Раскопками 1953 г. там обнаружена мощная оборонительная стена с воротами III в. до н. э. От ворот во внутрь, городка шла улица шириной всего 1,60 м. Жилые дома были построены впритык к городской стене.

Довольно значительным городом, вошедшим в IV в. до н. э. в состав Боспорского государства, была Феодосия¹⁹. Античная Феодосия расположена на месте нынешнего одноименного города, где она занимает район Карантинной горки. Древняя Феодосия, существовавшая уже во второй половине VI в. до н. э., первоначально была самостоятельным полисом. Включенная позднее в Боспорское государство, она играла в нем значительную роль. На это указывает постоянное упоминание о ней в титуле боспорских правителей. Феодосия была крупным торговым центром, через который вывозилось большое количество боспорского хлеба. Согласно Демосфену²⁰, гавань Феодосии не уступала Пантикапейской, а по Страбону²¹, она вмещала до 100 кораблей. О значении Феодосии говорит и то обстоятельство, что она, хотя и не всегда, но все же неоднократно била монету в течение времени от конца V до конца III в. до н. э.

Археологические исследования в Феодосии²² велись мало, что отчасти было вызвано малодоступностью античных слоев, накрытых толстыми напластованиями средневекового и нового времени.

Курганный могильник Феодосии раскапывался в середине XIX в.; вскрытые там могилы относятся к V—IV вв. до н. э. В отличие от богатых пантикапейских гробниц того же времени, в феодосийских курганах не наблюдалось каких-либо каменных могильных сооружений, а большая часть погребенных была подвергнута кремации. В могилах были обнаружены первоклассные художественные изделия, среди которых выделяются своей тончайшей работой золотые серьги²³, украшенные различными орнаментальными мотивами и изображением четверки коней.

Таковы в той или иной мере исследованные города европейской части Боспорского государства, возникшие во времена колонизационной деятельности эллинских полисов метрополии и существовавшие на всем протяжении античной эпохи как центры ремесла, промыслов, торговли и сельского хозяйства. Однако в состав античных государств входили не только города, но и прилегавшая к ним сельскохозяйственная территория — хора. Для исследования последней очень большое значение имеют разбросанные по Керченскому полуострову сельские поселения античной эпохи. Исследование²⁴ этих памятников, начатое лишь с 1951 г., уже в настоящее время дало значительные результаты, хотя еще далеко до завершения.

Разведками и раскопками в районе г. Ленинска были обследованы небольшие неукрепленные поселения IV—III вв. до н. э., которые во II в. до н. э., по всей видимости, прекратили свое существование. Древние поселения в районе нынешней деревни Марфовки не были компактными: отдельные усадьбы, построенные и в рваного камня, располагались на расстоянии нескольких десятков метров одна от другой. Судя по находкам черепков посуды, обитатели этих усадеб были не богаты; импортная керамика ограничивалась только обломками остродонных амфор.

На Азовском побережье Керченского полуострова были обнаружены также древние поселения, главным образом I—III вв. н. э. Населенные пункты первых веков нашей эры обычно располагались около бухт, на возвышенностях, которые удобно было укрепить.

В этих поселениях открыты развалины домов с мощеными двориками, в жилых помещениях обнаружены печи из сырцовых кирпичей, каменные ступки, ручные мельницы, орудия труда земледельцев и рыболовов, большое количество обуглившихся зерен ячменя и пшеницы.

Эти поселения, видимо, погибли в шестидесятых годах III в. н. э. (примерно в 267 г. н. э.), во время готского нашествия.

С этими исследованиями необходимо связать значительные результаты раскопок сороковых и пятидесятых годов текущего столетия, производившихся в небольшом, около 2 га площадью, городке²⁵ (предполагаемом Илурате, о котором упоминает Птолемей²⁶). Развалины этого городка находятся около нынешней деревни Ивановки, в 17 км к юго-западу от Керчи. Это городище в основном является однослойным памятником. Городок возник в I в.н. э. и просуществовал до III в.н. э. Он обнесен оборонительными стенами, толщина которых более 6 м; кроме того, стены были усилены мощными башнями, расположенными на расстоянии нескольких десятков метров одна от другой. Внутри стен находились довольно регулярно распланированные жилые дома; они были сложены из камня и имели по нескольку комнат; в некоторых помещениях хорошо сохранились печи, закрома, устроенные из каменных плит, помещения для скота. Устройство ходов на стену и башню, которые ведут туда прямо из дворов двух домов, примыкающих к оборонительной линии, показывает, что основная часть обитателей городка в случае нападения врага выходила на защиту стен. Находки в домах позволили заключить, что жители городка занимались земледелием, скотоводством и домашними рукоделиями.

Предметы обихода, найденные в этом поселении, свидетельствуют о значительно более низком уровне материального достатка, чем в Пантикапее и, кроме того, о значительно большей «варваризации» культуры у обитателей этой крепости по сравнению с населением боспорской столицы; последнее особенно резко сказывается в керамике, видимо, местного производства: лепной посуде и глиняных фигурках.

Археологические работы 1951 г. показали, что городок около деревни Ивановки не был единичным явлением. В нескольких километрах к северу от Ивановки, у деревни Тасуново, было обнаружено на крутом высоком холме поселение, существовавшее в I—IV вв. н. э.²⁷ Площадь, занятая этим поселением, была около 5 га. Общий характер находок, обнаруженных в Тасуновском поселении, близок .ивановским; однако в первом еще заметнее выступает сильная «варваризация» культуры, что особенно сказывается в терракотовых фигурках.

Таковы поселения в европейской части Боспора, в той или иной мере исследованные археологами. Помимо них на Керченском полуострове следует отметить наличие двух древних оборонительных валов²⁸. Один из них проходит примерна в 3—4 км к западу от Пантикапея. Перед этим валом с западной стороны находится глубокий ров. Эти укрепления защищали сравнительно небольшую северо-восточную часть Керченского полуострова. В оборонительную линию описываемого вала был включен Золотой курган, который в нижней части был опоясан мощной крепидой — подпорной стеной, сложенной из громадных грубо обитых каменных глыб. Первоначально высота этой крепиды была более 11 м. Время сооружения упомянутой оборонительной линии еще не установлено; вероятно, она относится еще к киммерийскому периоду. Может быть, этот вал имел в виду Геродот²⁹, когда говорил о киммерийских укреплениях.

Также, возможно, к киммерийскому времени, хотя бы в основе, относится и другой древний вал, проходящий несколько искривленной линией по Керченскому полуострову, примерно в 30 км западнее Пантикапея. На севере этот вал достигал побережья Азовского моря, а на юге он доходил до Узунларского озера, расположенного около Черного моря. Длина этого вала около 32 км. Перед валом с западной стороны находится глубокий ров. Сохранность этих сооружений в разных частях различная. Там, где они дошли в довольно хорошем состоянии, высота вала достигает 5—6 м при ширине в основании 28—40 м, а глубина рва достигает 3—4 м при ширине в верхней части 14—26 м. Раскопками³⁰ середины XIX в. установлено, что в некоторых местах в основании вала были сооружены для его укрепления каменные насыпи или небрежно выстроенные кладки. При тех же исследованиях были обнаружены остатки кладок из тесаного камня, вероятно принадлежавших сторожевым башням. Нужно думать, что эти башни были сооружены в более позднее время и связаны с использованием вала для обороны Боспорского государства.

Примечания

1. Hecat., FHG, I, 164.

2. И.Т. Кругликова. Раскопки древнего Киммерика. — Сб. «Археология и история Боспора». Симферополь, 1952, стр. 55 и сл.; ее же. Киммерик в свете археологических исследований 1947—1951 гг. — МИА, № 85, 1958, стр. 219 и сл.

3. И.Б. Зеест. Киммерикская мукомольная мастерская и зерновое хозяйство Боспора. — КСИИМК, XXXIII, 1950, стр. 96 и сл.; ее же. Жилые дома древнего Киммерика. — КСИИМК, XXXVII, 1951, стр. 191 и сл.

4. И.Т. Кругликова. Глиняный штамп из Киммерика. — КСИИМК, XLIII, 1952, стр. 119 и сл.

5. И.Т. Кругликова. Раскопки Киммерика. — КСИИМК, вып. 51, 1953, стр. 134 и сл.

6. И.Б. Зеест. Раскопки Киммерика в 1947—1948 гг. — ВДИ, 1949, № 3, стр. 93 и сл., рис. 1.

7. Ю.Ю. Марти. Городища Боспорского царства к югу от Керчи — Киммерик, Китей, Акра. — Известия Таврического общества истории, археологии и этнографии, II, 1928, стр. 120 и сл.; его же. Раскопки Китея в 1928 г. Там же, III, 1929, стр. 116 и сл.

8. В.В. Латышев. Неизданные боспорские надписи. — Известия РАИМК, II, 1922, стр. 84 и сл., № 1.

9. Strab., VII, 4, 4.

10. М.М. Худяк. Раскопки святилища Нимфея. — СА, XVI, 1952, стр. 232 и сл.

11. М.И. Ростовцев. Скифия и Боспор, стр. 253 и сл., стр. 389 и сл., стр. 451 и сл.

12. В.Ф. Гайдукевич. Боспорское царство. М.—Л., 1949, стр. 172 и сл., стр. 35. и сл.; его же. Раскопки Тиритаки в 1935—1940 гг. — МИА, № 25, 1952, стр. 15 и сл.; его же Раскопки Тиритаки и Мирмикия в 1946—1952 гг. — МИА, № 85, 1958, стр. 149 и сл.

13. Этот городок, по всей видимости, имел два наименования: греческое — Дня, засвидетельствованное Плинием Старшим (Plin., N. H., IV, 86), и местное — Тиритака, упоминаемое Птолемеем и в Анонимном перипле (Ptol., III, 6, 3; Anon. Peripl. Pont. Eux., 76).

14. Т.Н. Книпович и Л.М. Славин. Раскопки юго-западной части Тиритаки. — МИА, № 4, 1941, стр. 38 и сл., рис. 50—52.

15. В.Ф. Гайдукевич. Археологическое изучение Мирмикия. — МИА, № 4, 1941, стр. 96 и сл.; K. Michalowski. Mirmeki. Wykopaliska odcinka Polskiego w r. 1956. Warszawa, 1958. В.Ф. Гайдукевич. Мирмекий. Советские раскопки в 1956 г. 1934—1956. Варшава, 1959.

16. М.И. Ростовцев. Скифия и Боспор. Л., 1925, стр. 254 и сл.

17. С.И. Капошина. Некрополь в районе поселка им. Войкова близ Керчи. — МИА, № 69, 1959, стр. 108 и сл.

18. Е.Г. Кастанаян. Раскопки Порфмия в 1953 г. — СА, 1958, № 3, стр. 203 и сл&

19. Э. Штерн. Феодосия и ее керамика. Музей Одесского общества истории и древностей, III. Одесса, 1906.

20. Demosth., adv. Lept., 33.

21. Strab., VII, 4, 4.

22. И.Б. Зеест. Раскопки Феодосии. — КСИИМК, вып. 51, 1953, стр. 143 и сл.

23. Древности Боспора Киммерийского. СПб., 1854, табл. XIIа, рис. 5—5а.

24. И.Т. Кругликова. Позднеантичные поселения Боспора на берегу Азовского моря. — СА, XXV, 1956, стр. 236 и сл.; ее же. Исследование сельской территории Европейского Боспора. — СА, 1957, № 1, стр. 217 и сл.; ее же. Поселение Золотое Восточное. — КСИИМК, вып. 70, 1957, стр. 130 и сл.

25. В.Ф. Гайдукевич. Боспорский город Илурат. — СА, XIII, 1950, стр. 173 и сл.; его же. Новые исследования Илурата. — КСИИМК, XXXVII, 1951, стр. 196 и сл.; его же. Илурат. Итоги археологических исследований 1948—1953 гг. МИА, № 85, 1958, стр. 9 и сл. .

26. Ptol., III, 6.

27. В.Д. Блаватский и Д.Б. Шелов. Разведки на Керченском полуострове. — КСИИМК, вып. 58, 1955, стр. 102 и сл.

28. Р.В. Шмидт. К исследованию Боспорских оборонительных валов. — СА, VII, 1941, стр. 268 и сл.; К. Гриневич. Оборона Боспора Киммерийского. — ВДИ, 1946, № 2, стр. 160 и сл.; В.Д. Блаватский. Киммерийский вопрос и Пантикапей. — Вестник МГУ, 1948, № 8, стр. 14 и сл.; Н.И. Сокольский. Валы в системе обороны Европейского Боспора. — СА, XXVII, 1957, стр. 91 и сл.

29. Herod., IV, 12.

30. Древности Босфора Киммерийского. СПб., 1854, т. I, стр. CXXXIV, чертеж Ab, рис. L.