2.1. Историческая топография Ханского дворца

Дворцовый комплекс в Бахчисарае имеет сложную историю. Он, вероятно, продолжая традиции дворцовой архитектуры столичных городов Золотой Орды, изначально строился не как укрепленная резиденция (эту функцию продолжал выполнять Кырк-Ер, где хранилась ханская казна и до XVII в. находился монетный двор), а как своеобразное воплощение райского сада. Эта сквозная идея пронизывает здесь все: полное отсутствие выраженных элементов крепостной архитектуры, отказ от монументального стиля как воплощения государственной власти, свободная планировка при четком зонировании на представительскую и жилую зоны при общем ощущении жилой резиденции, а не парадного офиса (рис. 68).

создатели садов, ландшафтные архитекторы, опираясь на достижения прошлого и профессиональный опыт своих предшественников, следовали традиционной планировке. Садовые пространства дворцового комплекса с их правильными геометрическими построениями создавали впечатление некоторой сухости, искусственного подчинения традиционным схемам квадрата или прямоугольника (рис. 69).

регулярные архитектурные парки включали три основных компонента: древесные породы и экзотические цветущие растения, систему водоснабжения, дворец и легкие постройки небольших размеров — павильоны и беседки. Цветы подбирались по принципу непрерывности цветения: отцветают одни, расцветают другие. Снабжение парков водой было первоочередной задачей. В саду проектировалась система четко упорядоченных основных каналов (арыков), ниспадающих каскадами или перемежающихся бассейнами и фонтанами. Форма бассейнов зачастую была строго геометрической: прямоугольной, многоугольной (восьми-, десятигранной), круглой октогональной и квадратной. Симметрия и строгая упорядоченность отличают все устройства, и лишь в пределах цветников и лужаек допускались свободно извивающиеся, обросшие травой арыки.

Композиционным центром сада служит дворец с арками или колоннадой. Дворец был размещен в центре, на пересечении основных осей по частям света: север-юг, восток-запад.

В основе своей Хан-Сарай был построен Сахибом I Гераем и положил основание самому городу Бахчисараю. Исследование ранних строительных остатков дворца позволяют сделать вывод, что первый период формирования комплекса завершился в правление Сахиб Герай хана (был ханом трижды в период 1521—1551 гг.). От XVI в. здесь сохранились Диван, Малая и Большая Дворцовые мечети, портал Демир-Капы, Гарем, бани Сары-Гюзель, Соколиная башня, кладбище с мавзолеями, конюшни, сады [215].

В «Истории хана Сахиб Герая» Реммал-ходжа пишет о строительстве дворца, мечети и бань и в целом об основании города Бахчисарая. Сахиб Герай жил поначалу «как гость» во дворце своего отца в Улаклы, где он основал мечеть и медресе, куда назначил мюдерриса [215]:

«Потом он [Сахиб Герай — А.И.] занялся Бахчисараем. Посреди прелестного сада он соорудил дворец, подобный райскому, видом которого все восхищались. Там были дворцы, арки, киоски, залы, наполненные мальчиками, прелестными как гурии. Всюду текли ручьи воды, водяные луга, тополя, цветы жасмина, подобные улыбающимся красавицам, разливающие мрамор нарциссы; гиацинты, похожие на локоны очаровательных женщин; тюльпаны, красотою своей вызывавшие пение соловья... Словом, это было место, напоминавшее собою райский сад.

Близ этого дворца он построил такую дивную мечеть, что со всех сторон стекались люди любоваться ею, куда он назначил и мюдерриса, а около мечети выстроил приобретшие всюду известность бани. Против дворца беки выстроили себе павильоны, и в несколько месяцев возник красивый город. Устроилось два ряда лавок, и началась торговля» [215; 231, с. 25].

Со временем дворец рос и расширялся, каждый хан стремился внести свою лепту в его развитие.

К сожалению, многочисленные вмешательства в архитектуру дворца после аннексии Крыма Российской империей исказили значительную часть его зданий и помещений, а также интерьеры, и не позволяют сегодня полностью реконструировать прежний облик Хан-Сарая. Однако, основная идея нерегулярного дворца-сада, давшего название всему городу (от татарских слов baqca — «сад» и saray — «дворец»), пронизанного светом, утопающего в цветах и зелени, с многочисленными уединенными уголками и фонтанами (потоки чистой воды — неотъемлемый атрибут представления о рае), сохранилась. Не претерпел изменений и композиционный принцип периметральной компоновки вокруг центрального двора; изначально заложенный в этот комплекс, он читается здесь достаточно отчетливо. Это сближает Хан-Сарай с комплексом султанского дворца Топ-Капы в Стамбуле [236].

В планировке дворца заметно деление на ряд локальных функциональных зон: представительскую, жилую, мемориальную, хозяйственную и рекреационную (зону отдыха). В представительской зоне, располагающейся сразу за главными (Северными) воротами, сгруппированы на дворцовой площади парадная часть дворца со входом через Демир-Капы из Посольского сада, Диван и ряд других официальных помещений. К ней же можно отнести и здание Хан-Джами (Большая ханская мечеть) на другой стороне площади. Жилая зона включает в себя тыльную часть дворца, гарем и окружающие сады с Соколиной башней. К ней примыкает и зона отдыха (садовые террасы) с дюрбе Диляры Бикеч. На противоположной стороне площади размещалась хозяйственная зона. К мечети примыкает и мемориальная зона — Ханское кладбище (рис. 69).

Отдельные сооружения комплекса Хан-Сарая, датируемые начальным периодом его существования, позволяют составить некоторое представление о характере крымскотатарской архитектуры XV—XVI вв. Перечислим сохранившиеся к настоящему времени архитектурные объекты Дворца.

Большая Ханская мечеть

Большая ханская мечеть (Хан-Джами), или Буюк-Джами (по-татарски «буюк» — большой), представляет собой массивное прямоугольное каменное здание, крытое четырехскатной черепичной крышей, вытянуто с севера на юг. По бокам его — два легких изящных островерхих 10-гранных минарета высотой 28 м на основаниях с резными каменными шерефе и традиционной розеткой на каждой грани (рис. 71—72). В архитектуре этого здания заметны черты османского искусства. Тип постройки — базиличный: в плане — слегка продолговатый четырехугольник, снаружи — с запада и востока — открытые галереи с аркадами. Размеры здания с севера на юг — 24,70 м, с востока на запад — 19,20 м; с востока и запада пристроены галереи на ширину 2,70 м. Размеры оснований минаретов — 1,93×2,40 м. Входные двери со стороны реки Чурук-Су шириной 1,35 м и высотой 2,60 м. Шатровая крыша перекрыта черепицей-«татаркой».

Эвлия Челеби, описывая «соборную мечеть Сахиб Герай хана» (то есть, относя ее к XVI в., а конкретнее — до 1551 г.), отмечает архаичность ее архитектуры:

«Неподалеку от этой, полной умиротворения гробницы, возвышается джамия Сахиб Герей-хана — прекрасный дом Аллаха, выстроенный в старом стиле, с мощными стенами из каменьев, покрытый сделанными из дерева гонгами. В джамие этой властвует набожное настроение, ибо возведена была она на деньги, добытые на святой войне.

Множество там находится мужей богобоязненных и благородных с мыслями возвышенными. В джамие этой есть также арабский имам... эфенди, хромой и параличом разбитый учитель школы и несколько других набожных членов общины. Джамия эта, измеренная от ворот южных до михраба, имеет сто десять стоп длины, семьдесят стоп ширины. Имеет она семьдесят прислужников. Внутри ее находится двадцать амвонов на прекрасных дубовых колоннах, а суфит ее искусно сделан в старом стиле. По правую сторону в джамие этой находится прекрасная галерея, украшенная серебряными лампами и изящными фестонами, где наисветлейшие ханы молятся. Нет, однако, перед джамией дворика, ибо река Чюрюксу течет тут же перед ее дверями входными. Имеет она двери главные и двери ханские, низкий минарет в стародавнем стиле и окна по правую и по левую сторону, а также со стороны сада при мавзолее».

Ближайшая аналогия — мечеть Узбека в Старом Крыму, золотоордынский памятник сельджукской эпохи, имеющий свои прототипы в Турции и Поволжье [186]. Внутри — это трехнефный зал, разделенный двумя аркадами, перед михрабом — высокий поперечный неф. Второй этаж образует маафиль — хоры, идущие вдоль трех стен (восточной, северной, западной) и предназначенные для молящихся женщин. На хоры можно подняться по двум крутым винтовым лестницам, сложенным из камня-известняка.

с правой стороны в глубине второго этажа находится ханская ложа, состоящая из двух комнат (рис. 74—76). Вход в нее отдельный — со двора по крутой деревянной лестнице. Первая комната — 6,40×2,70 м, вторая комната 6,40×4,40 м, балкон — 2,60×0,90 м. Высота стен — 4,60 м. Все плоскости стен богато декорированы фаянсовыми изразцами производства изникских мастерских XV—XVI веков (Турция). «Сталактитовая» ниша михраба украшена лепниной со стилизованными растительными узорами (рис. 77—81). Справа от михраба находится деревянный мимбар (рис. 87—90).

С запада и востока здание окружают галереи со стрельчатыми арками, опирающимися на тонкие восьмигранные колонны. Верхние окна двусветного зала имеют разноцветное витражное заполнение, на некоторых — коранические изречения (рис. 84—86). Возле северо-восточного угла мечети находится помещение с мраморным фонтаном для омовения XVI в.

В так называемой «Краткой истории» крымских ханов мы встречаем указание, что мечеть была построена Селямет-Гиреем в 1156 г.х. (1743—1744) [61, с. 34]. Однако, здание, возведенное при Селямет Герае, видимо, повторяет планировочное решение и даже сохраняет объемы предшествующей «допожарной» мечети, которая датировалась, скорее всего, серединой XVI в. [85; 231].

В 1740 году мечеть была капитально отремонтирована. Фасад ее, выходивший на реку Чурук-Су, расписан под мрамор Омером; тот же художник мастерски выполнил каллиграфические надписи в картушах на западной стене мечети (рис. 7273; см. также заставки к каждой главе настоящей книги).

Над дверью главного входа надпись (рис. 82—83), в которой указано имя хана, восстановившего мечеть после пожара 1736 г. и год ремонта: «Селямет Герай построил эту великолепную мечеть в 1740 году». Тут же означено время ее ремонта — 1763 год. Кроме этой надписи есть еще одна на западной стене мечети: «Да будет благословенна имя высокого... Герай хана... означено имя живописца, писал это живописец Омер при дворе». Несколько выше указаны имя того же мастера и его должность — «главный придворный живописец».

В настоящее время в Ханской ложе располагается экспозиция древних книг из фондов Бахчисарайского историко-культурного заповедника (рис. 91—92).

Главный корпус

Главный корпус Ханского дворца включает в себя галерею перед Залом Дивана, Зал Дивана, портал Демир-Капы, Малую Дворцовую мечеть, Летнюю беседку, Фонтанный и Бассейновый дворики, комнату евнуха и казнохранилище — на первом этаже, и Кофейную комнату, Посольский зал и Золотой кабинет — на втором.

Галерея перед Залом Дивана (бывшая Канцелярия). В виде открытой аркады, окружавшей все здание Зала Дивана, была сооружена, по-видимому, в XVI в., при Сахиб Герай хане. Позднее она была застроена, а затем, после пожара 1736 г., нарядный потолок и колонны восстановлены во время реставрации дворца.

В настоящее время размеры галереи (оставшейся части первоначальной аркады) составляют 6,00×9,00 м, высота — 3,40 м. Восточная стена каменная. Южная стена, являющая одновременно северной стеной Зала дивана, также каменная, здесь расположены дверной проем с деревянной резной дверью и два окна с решетками и резными ставнями. Южная стена покрыта известковой штукатуркой и росписями разных периодов. Колонны галереи деревянные, потолки и росписи реставрировались в 1960-х гг. Пол выложен крупными прямоугольными плитами камня-известняка. Лестница вдоль северной стены галереи — каменная.

Над дверью в Зал Дивана имеется надпись, относящаяся ко времени реставрации галереи после пожара (правление Селямет Герай хана): «Двери дивана (сооружены) Селямет Герай ханом, сыном Хаджи Селим Герай хана, 1156 г.» (рис. 93—95).

Зал Дивана (Зал Совета и Суда). Если Бахчисарай является сердцем Крымского государства, то сердце самого Бахчисарая находилось в этих стенах. Здесь осуществлялось управление страной, судьбы которой определялись правителем и первыми лицами государства на заседаниях ханского дивана.

Диван как орган управления представляло собой своеобразную «палату лордов»: основные члены, беи знатных родов, входили в его состав по праву наследования. В отличие, например, от Турции, Крым не являлся абсолютной монархией. Ханская должность была по своей сути выборной: при воцарении нового хана беи четырех знатнейших родов страны должны были избрать его из членов правящей фамилии, отдавая при этом преимущество младшим братьям предыдущего правителя. Затем этот выбор следовало подтвердить у самого султана (причем со временем слово Стамбула стало решающим, и церемония избрания свелась к чистой формальности). Впоследствии хан был обязан согласовывать с Диваном все свои масштабные предприятия, для чего время от времени и собирал родовых старейшин на совет.

Получив приглашение, беи покидали родовые имения и прибывали в Бахчисарай. Входя в зал Дивана, посетители склонялись в почтительном поклоне перед правителем, восседавшим на троне из вышитого золотом цветного сукна.

Члены Дивана рассаживались на длинных скамьях вдоль стен соответственно своему сану. Тронное место занимал сам хан. По правую и левую руку от него восседали калга и нуреддин: два наследника престола — как правило, младшие братья правителя. Далее размещались беи знатных фамилий Ширин, Мансур, Барын, Аргын, Яшлау, Сеит-Джеуд, Кыпчак и других. Следующими по рангу — и, соответственно, по месту расположения — были высшие придворные; эти люди входили в состав Дивана уже не по происхождению, а по личному выбору хана. На заседаниях присутствовали также муфтий и кади-аскеры (судьи высшего ранга). Замыкали ряд прочие придворные чины, среди которых порой встречались и женщины — мать либо сестры хана.

Собрания иногда проходили бурно: беи смело пользовались своим правом вето в отношении ханских инициатив. Следует добавить, что двери Дивана были открыты и для простых граждан: тот, кто не нашел справедливости у местных судей, мог явится во Дворец и изложить свою жалобу перед ханом на заседании Дивана, поскольку государственный совет, помимо политических вопросов, занимался и серьезными гражданскими делами.

Помещение относится ко времени возведения Ханского дворца — XVI в., к правлению Сахиба I Герай хана; восстановлено, согласно строительной надписи, в 1742 г.

Прямоугольное здание вытянуто с севера на юг, внутренние размеры его в настоящее время составляют 13,50×8,10 м, высота 4,60—6,00 м. Стены выложены из камня-известняка на известковом растворе, толщина северной, южной и западной стен — 0,80 м, восточной — 1,10 м. Высота дверей главного северного входа — 3,00 м, южного входа — 2,08 м, ширина дверей — 1,00 м.

Здание первоначально было окружено открытой аркадой, а вход выделялся каменным резным порталом. Здесь обнаруживаются параллели с подобными и близкими ему по времени сооружениями Казани и Баку: зданиями Дивана в Арк-Казан и Диван-ханэ Дворца Ширваншахов (XV в.) [186]. Стены зала были отделаны изразцами, в центре мраморного пола находился бассейн с фонтаном. К концу XVI в. относятся разноцветные орнаментальные витражи османского типа в верхних окнах, узоры которых не повторяются ни в одном из окон (рис. 96). Сходны с ними цветные стекла в мечети Сулеймана в Стамбуле. Два крайних стекла справа заменены в XIX в. итальянским мастером П. Пеллини, новые стекла были изготовлены в Брянске на стекольной фабрике. Нижние окна имели решетки-мушараби, витражи выполнены киевскими реставраторами в 1973 г. Наборной картуш в центре потолка также относится ко времени реставрации XIX в.

Под хорами у входа — высокая балюстрада, за которой во время судебного разбирательства сидели приглашенные на суд (рис. 98). Над входной дверью нависал балкончик, украшенный орнаментальной росписью и забранный решетками-мушараби, вписанными в стрельчатые арки, — типичная деталь богатых крымскотатарских домов. Предполагается, что отсюда хан мог скрытно наблюдать за заседаниями Дивана, когда они проходили в его отсутствие. Есть предположение, что такой же балкон ранее был и на южной стене.

У южной стены стоял трон хана, обтянутый тонким оранжевым сукном с вышитым на спинке золотым полумесяцем (рис. 97). По его сторонам размещались обтянутые такой же тканью низкие диваны для приближенных хана, а вдоль стен — диваны для членов государственного совета [85].

В описании Х.Г. Манштейна говорится: «Стены зала были... выложены разноцветным фарфором, сам зал освещался окнами в два ряда. В верхнем ряду стекла были разноцветные, зеркальные, в виде больших четырехугольников. Нижние же окна, большей величины, были снабжены двойными ставнями, из которых внутренние были легкие, решетчатые, красиво выточенные из букового дерева, пропускавшие прохладу в зал». Последующая судьба здания описана в донесении Миниха: «Наши люди в таком сердце были, что никак невозможно было их удержать, чтобы в Бахчисарае и ханских палатах огня не подложити, отчего четверть города и ханские палаты, кроме кладбища сгорели».

После ухода русских войск, при Селямет Герай хане, началось восстановление Дворца и Зала Дивана. Из Стамбула были присланы архитекторы, художники, а также строительные материалы. Тогда и создан был декоративный и пышный ансамбль. К этому времени относятся тонкие фахверковые стены, многочисленные мелкие окна, разделенные издали простенками, легкими деревянными решетками забраны балконы и террасы, появились выносные, в виде козырьков, крыши (рис. 95).

Росписи стен и потолка изначально имитировали мрамор и изображали виноградные гроздья. Те росписи, которыми оформлен зал в настоящее время, созданы в XIX в. (рис. 97—98).

К северо-западному углу Зала Дивана пристроена беседка размерами 4,00×6,00 м и высотой 3,40 м. Это помещение присутствует без названия на всех архивных планах. Стойки его поддерживают верхнюю беседку второго этажа. Предположительно, оно имело санитарное назначение.

Малая дворцовая мечеть. Относится к числу изначальных сооружений времени правления Сахиб Герай хана (XVI в.). Архитектура ее близка к византийской: однокупольное здание с барабанами, поддерживаемыми арками и парусами, дающими плавный переход от куба основного помещения к подкупольному восьмиграннику. Помещение вытянуто с востока на запад, его размеры — 9,60×5,00 м. Толщина северной стены 1,00 м, восточной — 1,60 м. Высота стен — 6,00 м, глубина купола — 2,00 м. Михраб располагается в южной стене мечети, высота его — 2,70 м, глубина — 0,55 м, ширина — 2,50 м.

К XVI в. относится вход, оформленный аркой из местного камня; над входом имеется надпись с датой ремонта Селямет Герай ханом — 1740 г. (рис. 99—100).

Росписи мечети выполнены в XVII—XVIII вв., в них используются только растительные и декоративные орнаменты. Купол парусный, опирается на барабан-восьмигранник, сложен из плинфы, расписан в конце XVIII в. мастером Омером. В верхней части михраба вырезано семь орнаментированных поясов (мукарн), символизирующих семь уровней небес. Над михрабом также имеется витраж, на котором изображена печать Сулеймана (гексаграмма) (рис. 101—102).

служила в качестве домовой мечети хана, его родственников и приближенных. В оформлении входа и пластике михраба ощущается отголосок сельджукских мотивов эпохи Золотой Орды; росписи интерьера на вид еще более архаичны и адресуют исследователей, на первый взгляд, к ранним арабским образцам Сирии, Ирака и Туниса. Однако, не в меньшей степени эти росписи напоминают рисунки традиционных тканых и войлочных полотнищ, украшавших тюркские юрты и шатры, в которых размещались первые мечети кочевников. Не исключено, что здесь воссоздан образ традиционной золотоордынской домовой мечети, пришедший в Крым вместе с татарами. На эту мысль наталкивает и сообщение о том, что на древней штукатурке при реставрации были обнаружены изображения всадников, лошадей, лодки с парусами, относящиеся к первому строительному периоду дворца [123]. Конструктивное решение и композиция купольного зала также сближают мечеть с сельджукскими памятниками XIV—XV вв. [38; 85; 179].

В более позднее время между Малой дворцовой мечетью и Залом Дивана была пристроена Летняя беседка, а с западной стороны мечети — Золотой фонтан. С восточной стороны к мечети примыкает Бассейновый двор, с южной — Гаремный.

Летняя беседка. Была построена в Бассейновом дворике для отдыха хана и его окружения, предположительно, на рубеже XVI—XVII вв. Представляет собой прямоугольное помещение размерами 8,40×6,10 м высотой 4,20—4,80 м (рис. 103—106). Восточная часть приподнята в виде алькова. Первоначально беседка была одноэтажной, имела тонкие колонны и стрельчатые арки. После пожара 1736 г. была перестроена мастером Омером. Колонны стали массивнее. Беседка была открытой с трех сторон, росписи Омера сохранились на потолке и стенах (рис. 107—108).

В беседку ведут две двери: в западной стене — из Фонтанного дворика (рис. 103104), в южной — из Бассейнового.

Пол перед альковом в настоящее время выстлан мрамором. В центре беседки расположен квадратный бассейн с резным фонтаном из белого мрамора(рис. 106). Вдоль стен стоят диваны. Сначала беседка была открытой и одноэтажной. Колонны были увиты плющом. При ремонте И.Ф. Колодина и Ф.Ф. Эльсона в 1820-х гг. между ее колоннами были сделаны дощатые перекрытия и осуществлено остекление витражами. Тогда же был достроен второй этаж, в котором находится Золотой кабинет.

В 1962 г. проводилась реставрация Летней беседки, во время которой и была открыта ее первоначальная, принадлежащая мастеру Омеру роспись, где изображены домики, воздушные мостики, группы кипарисов, беседки.

Фонтанный дворик. Представляет собой квадратное пространство размерами 22,00×22,00 м, частично перекрытое на высоте 5,00—5,30 м вторым этажом главного корпуса и сформировавшееся к середине XVIII в.

С западной стороны имеются дверной проем в Гаремный дворик и дверь с арочным проемом в казнохранилище (рис. 116). С северной стороны находится портал Демир-капы (рис. 125—126). Пол покрыт квадратными известняковыми плитами разного размера, часть которых заменялась при реставрационных работах.

В Фонтанном дворике находятся два фонтана, благодаря которым он и приобрел свое название: Золотой фонтан (рис. 110) и Фонтан слез (рис. 111). Уместно заметить, что старые фонтаны в Крыму встречаются в основном трех видов: «чешме» — для сбора питьевой воды, «магзуб», или «абдез» — для омовения перед молитвой, «себил» — священные.

Золотой фонтан (магзуб) изготовлен из мрамора и находится в западной части, возле входа в малую ханскую мечеть (рис. 110). Он использовался для обряда омовения. Фонтан назван «золотым» из-за того, что покрыт позолоченным резным орнаментом, символизирующим райский сад. В орнаменте использованы флористические мотивы: цветы, листья, фрукты, виноградные лозы (рис. 112). Посередине фонтана высечена крупная розетка, символизирующая вечную жизнь. Орнамент Золотого фонтана был использован на аверсе монеты, выпущенной Национальным банком украины в честь Бахчисарайского дворца в 2001 году.

Кроме орнамента, Золотой фонтан также украшают две надписи на арабском языке (рис. 112—113). Верхняя надпись на фонтане сообщает, что фонтан был построен в 1733 г. при хане Каплане I Герае: «Каплан Герай хан, сын Эль-Хадж Селим Герай хана, да помилует Аллах его и родителей его, 1146 год». Нижняя надпись является цитатой из Корана (76: 21): «И напоил их Господь напитком чистым».

Фонтан слез пристроен к западной стене Зала Дивана (рис. 111). Он был создан в 1764 г. мастером Омером и первоначально находился у дюрбе Диляры Бикеч. Со временем источник, питавший фонтан на старом месте, иссяк. К приезду в Ханский дворец Екатерины II фонтан был перенесен в Фонтанный дворик. По легенде, Диляра была любимой женой Крым Герай хана. Фонтан, созданный в честь жены, должен был символизировать скорбь хана. Эта легенда легла в основу поэмы А.С. Пушкина «Бахчисарайский фонтан», благодаря которой фонтан и приобрел свою широкую известность.

Фонтан устроен по принципу «сельсебиль» (Сельсебиль — один из райских источников, из которых, по верованию мусульман, пьют воду души праведников, павших за веру). В центре его находится мраморный цветок, из которого в большую верхнюю чашу капает вода, напоминая слезы. Из большой чаши вода попадает в две меньшие по размеру, оттуда — снова в большую, и так несколько раз. Наполнение чаши водой символизирует наполнение сердца горем, а изменение размеров чаш — то, что горе попеременно то усиливается, то утихает.

У подножия фонтана вырезана спираль, символизирующая вечность. В верхней части фонтана вырезано стихотворение поэта Шейхия в честь Крым Герай хана (рис. 114), а в нижней части — 18-й стих из 76-й суры Корана: «В раю праведные будут пить воду из источника, называемого Сельсебиль» (рис. 115).

Бассейновый дворик. Представляет собой вытянутое в направлении север-юг прямоугольное пространство общими размерами 55,00×17,00 м с выступом вдоль западной стены в северной части. С западной стороны в него выступает часть Главного корпуса — Летняя беседка с Золотым кабинетом на втором этаже (рис. 119). Начало формирования относится к середине XVI в. — времени возведения первых строений дворцового комплекса.

С западной стороны во дворик выходят окна Зала Дивана (рис. 120), Летняя беседка, окно Малой дворцовой мечети и стена Гаремного двора. В южной части ко дворику примыкает Соколиная башня. С восточной стороны Бассейновый дворик отделен от Дворцовой площади стеной с деревянной балюстрадой по верху стены.

У южной стены располагается фонтан, конструктивно повторяющий Фонтан слез из Фонтанного дворика (рис. 117—118). Из него вода попадала в накопительный бассейн размерами 4,00×6,00 м, а далее перетекала в следующий бассейн с предположительными размерами 14,00×6,00 м. За выступом Главного корпуса, позади Летней беседки, располагается третий бассейн сложной гидротехнической цепочки размерами 6,00×2,50 м. В настоящее время на месте второго и третьего бассейнов разбиты цветники.

Комната евнуха. Помещение было построено во время первого этапа строительства Ханского дворца, в середине XVI в. Комната имеет размеры 5,84×5,12 м, высота ее — 3,26 м. Все стены фахверковые. Оконные проемы расположены в два яруса, по два окна на западном и южном фасадах (рис. 121—122). Окна нижнего яруса имеют прямоугольную форму, на них сохранились деревянные решетки. Окна второго яруса представляют собой двойные витражи. В помещение ведет арочная дверь из Фонтанного дворика. Предполагается, что под слоем штукатурки на стенах могла сохраниться оригинальная роспись.

Рядом с комнатой евнуха находится деревянная трехмаршевая лестница, ведущая из Гаремного дворика на второй этаж Главного корпуса.

Казнохранилище. Построено одновременно с первыми сооружениями дворцового комплекса (XVI в.). Состоит из маленького входного тамбура (размеры 1,80×1,30 м, высота — 2,15 м) и двух полуподвальных помещений (размеры 2,40×4,70 м и 5,10×5,20 м, высота — 2,60 м). Уровень пола в помещениях на 1,10 м ниже уровня современного покрытия Фонтанного дворика и практически на уровне отмостки Гаремного дворика. Стены частично каменные, частично фахверковые. Входной дверной проем в казнохранилище имеет арочную форму и снабжен деревянным накатом (рис. 116).

Портал Демир-Капы («Железные ворота»). Роскошный резной каменный портал с массивной окованной дверью был парадным входом в ханскую резиденцию из Посольского дворика (рис. 123; 125—126) [38; 178]. Эта работа с отпечатком форм итальянского Ренессанса принадлежит венецианскому архитектору Алоизио Ламберти де Монтаньяна.

Согласно историческим хроникам, Алоизио побывал в Крыму в 1503—1504 гг. по пути в Московию, куда он был приглашен Великим князем Московским Иоанном III для строительства храма в Кремле. В Крым итальянский мастер попал случайно, оказавшись вместе с несколькими другими мастерами заложниками политических событий того времени. На пути из Венеции в Москву из-за дипломатического конфликта Московии с Молдавией они были арестованы молдавским князем Стефаном Великим. По просьбе Иоанна III, его тогдашний союзник Менгли І Герай хан сумел договориться со Стефаном Великим об освобождении арестованных мастеров. Алоизио Ламберти да Монтаньяна провел год в Крыму, выстроив для Менгли І Герая великолепный портал. Затем добрался до московской границы, получив от крымского правителя рекомендательное письмо к Иоанну III. В письме хан похвально отзывался о мастерстве архитектора и просил Великого князя щедро наградить Алоизио.

В традиционную композиционную основу мусульманского портала вписаны татарские и ренессансные орнаментальные мотивы, тамга Гераев, арабские надписи, посвященные Менгли Герай хану и датирующие это изделие 1503 г. Портал Демир-Капы на три десятилетия старше самого Ханского дворца. Видимо, после постройки в Бахчисарае нового дворцового комплекса портал был перенесен сюда из Девлет-Сарая, прежней резиденции Гераев в Кырк-Ере.

Это одна из интереснейших частей дворца. Великолепный, богато орнаментированный каменный портал, раскрашенный в пестрые цвета (рис. 123—124), он вызывает недоумение исследователей двумя обстоятельствами: своим местоположением и своей датой. «Железные двери» вставлены в высокую стену, отделяющую второй дворик дворца от Фонтанного дворика. Теперь они в сущности никуда и ниоткуда не ведут и поэтому давно не отворяются. По всему своему роскошному декору они нисколько не соответствуют тому скромному месту в садике и тому совсем не целесообразному применению, которому ныне служат. Совершенно ясно, что по внешности своей они предназначены быть одним из главных входов и украшений дворца. Напрашивается заключение: либо «Железные двери» перенесены сюда из другого места, либо некогда главный вход дворца находился здесь. Первое решение недоумения, по-видимому, более правдоподобно, принимая во внимание датировку дверей.

На дверях имеются две надписи на арабском языке следующего содержания [24]:

I. В кругу: «Владелец этого жилища и царь этой области — султан величайший благороднейший Менгли Герай хан сын Хаджи Герай хана, да простит Аллах ему и его родителям в обоих мирах».

II. В линию: «Приказал построить этот величественный порог и эту возвышенную высочайшую дверь султан обоих материков и хакан обоих морей султан сын султана Менгли Герай хан сын султана Хаджи Герай хана в дату 909 года» (надписи эти были впервые изданы по рукописям А.А. Борзенко и А.Ф. Негри в «Записках Одесского общества истории и древностей», т. II, 1850, с. 491). Их транскрипция и перевод были выполнены Османом Акчокраклы и окончательно проверены академиком И.Ю. Крачковским [24].

Ряд источников (Реммал-ходжа, Эвлия Челеби) сообщают о том, что дворец в Бахчисарае основан при Сахиб Герай хане, строителе и насадителе оседлости среди крымских татар, т. е. между 1533 и 1551 гг., во всяком случае — не позже последней даты. Архитектурно-археологические исследования, проведенные автором, опровергли точку зрения об основании дворца еще в эпоху Менгли Герай хана, а также то, что «Железная дверь» 1503 г., как единственная сохранившаяся часть этой постройки, осталась поныне на своем первоначальном месте. Упоминающиеся в дипломатических актах Менгли Герая «Счастливый сарай» и «Девлет Сарай» находились в Кырк-Ере возле Зинджирлы-медресе и дюрбе хана Хаджи Герая (об этом сообщает Эвлия Челеби).

Что касается несоответственно скромного нынешнего местоположения портала Железных дверей, то оно может быть и кажущимся. На старинной акварели работы Карло Боссоли 1842 г., изображающей «Железные двери» и окружающие их постройки (хранится в Центральном Музее Тавриды в Симферополе), двери эти открываются, и через них проводят осматривающего дворец приезжего. П.И. Сумароков в своих «Досугах Крымского Судьи» (1803 г.), приводя рисунок «Железных дверей» (впрочем, очень искаженный), называет их «двери у входа во дворец». Они, собственно говоря, являются входом из второго внутреннего двора дворца в Фонтанный дворик — внутренний центральный дворик дворца с фонтаном, по восточному обычаю занимавший центральное место во дворце, откуда можно было попасть в главные парадные апартаменты — Зал Дивана, в Кофейную комнату и Золотой Кабинет на втором этаже и т. д.

Несуразность нынешнего положения «Железных дверей» усугубляется тем, что они кажутся погрузившимися в землю: основание их лежит ниже уровня земли, и к порогу их спускается ступенька. Такая погруженность в землю является, конечно, лучшим доказательством того, что двери находятся на нынешнем своем месте очень давно и поставлены не применительно к теперешнему уровню грунта. Действительно, раскопки на территории дворика перед «Железными дверьми» обнаружили на глубине 0,30 м под современной, отчасти выложенной плитами поверхностью, другую, более древнюю вымостку, также выложенную плитами. Именно этому уровню соответствует положение «Железных дверей». Несоответствие еще разительнее бросается в глаза у западного фронта портала в Фонтанном дворике. Там современный уровень грунта на 0,30 м выше порога портала. И здесь раскопки обнаружили на глубине 0,30 м под нынешним плиточным полом еще одну древнюю мостовую, соответствующую уровню дверей. Важно отметить, что на уровне современного пола Фонтанной комнаты стоит известный, построенный Каплан Герай ханом и датированный 1733 г. «Золотой фонтан», находящийся (в противоположность своему знаменитому соседу — «Фонтану слез», перенесенному сюда в поздние времена, — в своем первоначальном положении. Итак, пол Фонтанного дворика современного уровня установился не позже 1733 г., а нижний, более древний пол, соответствующий положению и времени установки «Железных дверей», следовательно, значительно древнее этой даты.

Таким образом, нет неопровержимых доказательств тому, что «Железные двери» не принадлежали первоначально Салачикскому или какому-либо иному дворцу. Н.П. Кондаков, например, без колебаний сообщает, что «двери перенесены сюда из старого дворца, бывшего в Салачике и построенного Менгли Гераем, но уже поставлены были на месте входа в гарем и в прошлом веке служили входом в фонтанную, а ныне в углу гаремного двора» [1, с. 440]. Мы предполагаем, что «Железные двери» были перенесены Сахиб Герай ханом при строительстве дворца и установлены в положение, соответствующее их достоинству, как главного входа во дворец, сегодня из-за перестроек утраченного [38; 178, с. 39—54; 183].

Обратимся к порталу Демир-Капы как к архитектурному памятнику. Он сконструирован следующим образом. Небольшое дверное отверстие окаймлено богатым наличником, состоящим из резных орнаментальных полос (рис. 123). По обе стороны его установлены пилястры с коринфскими капителями. На них покоится архитрав, над ним размещен зофор (фриз) и карниз. Над карнизом возвышается полукруглый тимпан со вписанным картушем-кругом посередине и с акротериями по концам карниза и над вершиной (рис. 123—124). Таким образом, все архитектурные элементы портала имеют античные корни в трактовке и композиции ренессанса. Орнаментальная обработка этих элементов указывает на то же самое. Орнаментальные полосы наличника характерно ренессансные. Стволы пилястр заполнены узором, изображающим стройное растение, вырастающее из амфоры с листьями и цветами разных растений — аканта, дуба, лотоса и т. д. Все это типично для эпохи ренессанса. Архитрав состоит из трех выступающих друг перед другом уступов, в полной традиции ионического и коринфского ордеров. Края уступов орнаментированы античным шнуром перлов и бусами. Верхняя часть архитрава занята выпуклой полосой, украшенной вдавленными прямоугольниками; это единственный во всем портале орнамент, несущий на себе восточный отпечаток. Фриз очень удачно использован архитектором в угоду заказчику: на месте зофора с обычным барельефом помещена приведенная выше арабская надпись. На карнизе также размещены все античные орнаменты, обычные для ренессанса: опять шнуры перлов, зубцы (denticuli, сухарики), листья лотоса, овы и т. д. Они же повторяются и на тимпане. Середина последнего занята кругом-картушем, состоящим из лаврового венка, оплетенного лентой. Внутри круга помещена надпись и герб-тамга Гераев. Оставшееся свободным пространство тимпана занято композициями из аканта.

Итак, мы имеем перед собой характерное произведение архитектуры ренессанса, в котором Востоку принадлежат только надписи и один орнаментальный мотив. Более того, автор вынужден отнести его к эпохе раннего ренессанса — к кватроченто, к северным, ломбардо-венецианским вариациям ренессанса. Среди памятников венецианской архитектуры кватроченто имеется немало аналогий бахчисарайской двери. Вполне тождественна, например, композиция большого портала церкви Сан-Захария в Венеции (рис. 128), построенной в те же годы самого начала XVI в., одновременно с «Железными дверьми». Имеется аналогия и с входом церкви Санта-Мария деи Мираколи (рис. 130) [178]. Многочисленные аналогии в смысле трактовки архитектурных деталей и применения орнаментов находим в той же Венеции. Например, пилястры с точно такими же капителями и резьбой на стволах помещены на известном алтарном образе работы Джованни Беллини в церкви Санта-Мария деи Фрари 1488 г. в Венеции («Мадонна с младенцем на троне») (рис. 131). Те же капители и пилястры украшают здание Скуола ди Сан-Марко (рис. 127), построенное в 1485 г. знаменитой семьей архитекторов Ломбардо, стоявшей во главе венецианской архитектурной школы [178]. Бахчисарайские «Железные двери» ассоциируются именно с этой венецианской школой конца XV в., которая, в противовес культивировавшим монументальность флорентийским строениям, стремилась к богатству, изяществу, великолепию, любила пышные детали, в многообразии и богатстве которых иной раз тонула и архитектурная мысль [178]. На венецианскую школу указывает и один частный признак: в орнаменте, известном под названием «дентикули» (зубцы, или сухарики), для венецианской школы характерно, что на самых концах фриза остается по зубцу, а не по пустому углу между ними.

Интересные параллели мы найдем, однако, и во Флоренции. Тут аналогичной будет уже общая архитектурная мысль, а не трактовка деталей, принадлежащая, как указано, венецианской школе. Так, явно тождественна композиция портала в знаменитом мраморном барельефе Донателло, изображающем «Благовещение» в церкви Санта-Кроче во Флоренции (рис. 129), созданном около 1440 г. Очень похожи двери зала Деи Луси в старом дворце (дворце синьории) во Флоренции [178].

Как архитектурно-художественное произведение, «Железные двери» заслуживают особого внимания. Они чрезвычайно удачно, благородно и изящно скомпонованы, тонко проработаны в своих орнаментальных деталях. Впечатление это сейчас, правда, нарушается некоторым погружением их в землю, грубой, пестрой поздней «размалевкой», толстым слоем покрывающей камень, и неудовлетворительной сохранностью самого камня. Портал этот, во всяком случае, сделал бы и сегодня честь любой церкви или дворцу в пышных Венеции и Флоренции.

Исходя из изложенного выше, мы не считаем легендой, что архитектором, создавшим в 1503 г. для Менгли Герая «Железные двери», был итальянский мастер ломбардо-венецианской школы [38; 178].

Второй этаж Главного корпуса

Это и есть в полном смысле ханский дом: тут располагались жилые покои крымских монархов. Сюда можно подняться из Фонтанного дворика по деревянной лестнице.

Дворец был не личной, а родовой собственностью правящей династией Гераев. Иными словами, любой из крымских государей жил здесь в течении того лишь времени, которые пребывал на троне. Если случалось так, что хан уходил в добровольную или вынужденную отставку, он собирал из Дворца все личное имущество и вместе с домочадцами направлялся на жительство в свое собственное имение (большая часть таких находилась вдали от Крыма — на землях нынешней Европейской Турции и Болгарии) либо на эгейский остров Родос. Новый хан, прибывавший ему на смену, заселял своих людей в опустевшие комнаты (вместе с тем, значительная часть населения Дворца состояла в «постоянном штате» и при уходе прежнего правителя начинала обслуживать его приемника).

Сейчас непросто установить, в каких именно помещениях Второго этажа крымские ханы трапезничали, а в каких почивали. Дело в том, что планировка построек испытала серьезные изменения, связанные в основном с подготовкой Дворца к визитам российских императоров. Однако стены ханских жилищ сохранили многое из своего первоначального колорита: цветные оконные витражи, геометрические узоры потолков, резные каменные камины.

Другая часть Второго этажа занята помещениями для официальных приемов, среди которых выделяются Посольский зал, кофейная комната, Золотой кабинет. В XVIII столетии в этих стенах проходили встречи ханов с важными визитерами и представителями иностранных правительств. Здесь же крымские правители и их гости отдыхали после официальных мероприятий (эти великолепные помещения в настоящее время реставрируются и через некоторое время станут доступны для всеобщего обзора).

Кофейная комната (рис. 132—133). Появилась при возведении второго этажа Главного корпуса на рубеже XVII—XVIII в. Размеры ее — 6,60×7,90 м, высота — 4,404,53 м.

Все ее стены фахверковые, северная — с деревянной обшивкой. Покрыты штукатуркой, имеют росписи. Оконные проемы в южной и западной стене двухъярусные, выходят в Гаремный двор. Нижние окна — двухстворчатые, открывающиеся, верхние — двойные витражи.

Посольский зал. Зал для официальных приемов был построен во время правления хана Исляма III Герая. Представляет собой помещение размером 20,30×16,90 м и высотой 4,64 м.

Манштейн писал, что зал был двухсветный, то есть имел два ряда окон, пол был мраморный, а деревянный потолок расписан в голубых тонах. Два ремонта — потемкинский 1783—1787 гг. и колодинский 1820—1822 гг. — исказили интерьер этого некогда весьма монументального зала. В зале имелись две большие ниши: одна для дворцовых музыкантов, другая — «ханская ложа», где некогда восседал хан; сюда через шпалеры стражники вводили тех, кому предстояло участие в торжественном приеме или аудиенция у хана. В наши дни в зале создана имитация «ханской ложи»: возвышение в нише устлано огромным ковром, спускающимся по стене, по обе стороны стоят курильницы, а посередине, где якобы восседал хан, — расшитые золотом подушки.

Посольский зал сегодня является помещением очень сложной конфигурации (рис. 134—135). Отчетливо различаются внутренняя отделка его северной и южной частей и их различные архитектурные решения. Эти части разделены аркой, опирающейся на две приставные деревянные пилястры, выполненные по типу колонн в альковах. Вероятно, первоначально на этом месте находилась фахверковая перегородка с дверным проемом, а Посольский зал состоял из двух помещений: собственно зала (южная часть) и коридора, ведущего в северную половину дворца (северная часть).

Южная часть Посольского зала (рис. 135) имеет размеры 16,90×9,00 м, высота — 4,55 м, высота альковов — 4,35 м. Она имеет в плане П-образную форму и планировочно разделена на три части: сам зал и два алькова в западной и восточной стенах. Альковы отделены от зала деревянными аркадами и повышением уровня пола на одну ступеньку высотой 26 см. Восточный альков отделен от зала изящной аркадой на тонких деревянных колоннах с капителями типа коринфских. Западный альков оснащен встроенными деревянными шкафами; аркада его отличается от аркады восточного алькова, что наводит на мысль о более поздней ее перестройке.

Первоначальная отделка сохранилась только в восточной части зала и в восточной аркаде: лощенная штукатурка на всю высоту стен под серый мрамор с расшивкой на блоки полосами черного цвета. Стены по вертикали разделены живописью на три уровня.

В восточной и западной стенах имеется по одному дверному проему, оба — арочные, сложной формы; двери двухстворчатые. В восточной стене, в алькове, имеется выход на балкон.

Оконный витраж южной стены зала состоит из семи прямоугольных окон, установленных между столбами. Окна одинарные, имеют тройное разделение по горизонтали. Нижняя часть открывающаяся, рисунок оконных переплетов — сочетание крупных и мелких прямоугольников. Средняя и верхняя части — не открывающиеся; рисунок переплетов в средней части — полусферы, в верхней — диагональная решетка. Витраж выходит в неперекрытую часть Фонтанного дворика возле Малой мечети.

Оконные проемы в восточной и северной стенах имеют в верхней части прямоугольную форму с рисунком переплетов в виде диагональной решетки. Окна в Кофейную комнату исполнены грубее, имеют рисунок переплетов в виде квадратной разбивки и, очевидно, относятся к более позднему времени.

Северная часть Посольского зала представляет собой вытянутое помещение размерами 11,00×4,90 м. Бросающиеся в глаза архитектурные различия наводят на мысль о неоднократных перестройках этого помещения.

В северной части восточной стены имеется камин. Его нижняя плита — мраморная, с орнаментальным узором.

В северо-восточном углу помещения имеется дверь, ведущая на чердак над Залом Дивана, рядом с ней — квадратный оконный проем на чердак. В северной стене находится дверь в хоры над Залом Дивана.

Оконные проемы расположены в два яруса. Нижний ярус окон на западной стене — это пять двустворчатых прямоугольных окон; верхний ярус — два витражных окна в северной стене, квадратной формы, с простым геометрическим рисунком.

В северной части помещения находится одно, а в южной — три (2 узких и 1 широкое) «зеркала» — межоконные пространства на стене, украшенные узорами по штукатурке.

Золотой кабинет. Это небольшое (6,70×8,65 м) помещение по своему архитектурному решению поражает обилием света и росписи. Своим оформлением работы зодчего Омера Золотой Кабинет напоминает драгоценную шкатулку, залитую золотистым светом (рис. 136—142).

С трех сторон зал освещен 24 окнами в два яруса (рис. 136—137). Нижние окна одинарные, небольшие, квадратной формы и оригинальной конструкции, закрывающиеся снаружи ставнями. Верхние — витражные, двойные, большего размера; внутренний витраж — с рисунком ханского периода. Между двумя ярусами окон вокруг всего зала идет деревянная полочка, прерываясь только камином на западной стене, и на всем ее протяжении изображены перевитые розами надписи, восторженно воспевающие Крым Герай хана и восхваляющие сделанные им постройки: «Да наслаждается ежеминутно шах при милости Аллаха удовольствиями; да продлит Аллах жизнь его и счастье. Крым Герай хан, сын высокостепенного Девлет Герая, источник мира и безопасности, правитель мудрый. Смотри! Вот державная его звезда взошла на горизонте славы и осветила целый мир. Краса крымского престола, повелитель великого царства, родник кротости и великодушия, тень милости Аллаха на земле. Друзья его — щедрость и великодушие. Покровитель природных дарований, щедрый до расточительности...». Над полочкой сооружена декоративная аркада, в которую включены витражи. Зеркала между витражами расписаны под белый мрамор. Аркада выполнена по образцу аркады в северной части Посольского зала. Между нижними окнами также имеются живописные зеркала, первоначально расписанные тонким растительным орнаментом.

На том же уровне деревянная полочка обходит здание снаружи по фасаду. Живописная аркада над полочкой также переходит на фасад.

Восточная часть Золотого кабинета приподнята на одну ступеньку в виде алькова и отделена аркадой с круглыми деревянными колоннами и балюстрадой.

В западной стене выполнен незаметный вход в кабинет, над входной дверью в застекленных антресолях стояла восковая композиция зимнего сада из искусственных миниатюрных деревьев, цветов и птиц, исчезнувшая во время немецкой оккупации Крыма 1941—1944 гг. В центре западной стены имеется камин, по его сторонам — встроенные шкафчики. Верхняя часть стены остеклена до потолка (рис. 138—139). Здесь были установлены алебастровые вазы с фруктами и цветами, деревья с птицами, и в виде барельефов эти украшения переходят на другие стены зала, в простенки между витражами, откуда появилось второе название этого великолепного помещения — Фруктовая беседка.

Потолок, как и все пространство кабинета, визуально разделено на две части. Над альковом он выше. И потолок, и карнизы — деревянные, резные. Тонкая резьба деревянного потолка в виде позолоченного деревянного орнамента на бордовом фоне и роспись с обилием позолоты работы русских мастеров XVIII в. воссоздают первоначальную отделку кабинета мастера Омера (рис. 138—141). К потолку прикреплена люстра из хрусталя.

Под окнами и по периметру алькова стоят сеты — невысокие диваны, обитые бархатом.

Гарем

Комплекс Гарема образуют в настоящее время уцелевший трехкомнатный флигель, Соколиная башня и Гаремный двор (рис. 153—156).

Гарем — апартаменты дворцового комплекса, предназначенные для ханских женщин и семьи, — образовывал собой отдельный дворец во Дворце и был, как и в каждом татарском доме, частным местом, запрещенным для входа кого-либо из чужих. Его организация довершала невольничью систему, хотя этот аспект был забыт в море романтических и фантастических легенд.

В этой части ханского жилища обитали женщины Ханского Дворца: матери, супруги, незамужние сестры и дочери ханов, а также женская прислуга. Гарем не был густо населенным местом: не все крымские правители осуществляли свое право иметь четырех супруг, а свидетельства о наличии у них одалисок довольно редки.

Мужчины из ханского рода Гераев брали в жены представительниц знатных крымскотатарских (Ширин, Сеит-Джеут) или ногайских (Мансур) фамилий. С конца XVI в. среди ханов все более распространялся обычай жениться на знатных черкешенках. Девушек ханской фамилии выдавали замуж за беев и мурз тех же крымских и ногайских родов, а иногда и за турецких султанов (известно, например, что дочь Менгли I Герая Айше-ханум была супругой знаменитого турецкого правителя Селима I).

В гареме проводили младенческие годы и ханские сыновья. Выйдя из малолетнего возраста, они приступали к учебе. Иногда они получали образование в семье, но существовал и другой обычай воспитания будущих правителей: аталычество. Юный член ханского рода сызмальства отправлялся в Черкессию, где под руководством аталыков (местных князей, зачастую являвшихся ханскими родственниками) получал прекрасную боевую подготовку. Связи воспитанников с аталыками сохранялись навсегда и были очень крепки. То же можно сказать и об отношениях крымских ханов со своими эмельдешами — «молочными братьями», т. е. детьми аталыков.

Женщины для ханского Дворца тщательным образом отбирались среди военнопленных или покупались на невольничьих рынках. Все эти девушки проходили длительный период учебы и подготовки. Когда впервые они прибывали во Дворец, то жили вместе в двух больших комнатах — Большой и Малой Палатах; их звали аджеми — новобранцами. Под суровым присмотром кягья-кадин — главной надсмотрщицы — они вырастали утонченными и умелыми. Они изучали основы ислама, в то же время приобретая умение шить, вышивать, танцевать, петь, играть на музыкальных инструментах, ставить кукольные представления или рассказывать сказки — в соответствии с их наклонностями. Аджеми в надлежащее время достигали рангов джарие, шагирд, гедикли и уста. Стоит заметить, что эта иерархия соблюдалась и в цеховой организации, и в бюрократии; следуя крымскотатарской традиции, каждая профессия и каждое ремесло изучалось по системе от ученика к мастеру.

Уста отбирались среди рядов гедикли, чтобы нести специальную службу у хана. Женщины из этой группы, которых хан выбирал для своего ложа, удостаивались почетным титулом хас-одалик хасеки. Хасеки, которая родила хану сына, получала специальные привилегии. Церемониально увенчанная, одетая в соболя, она шла на целование ханской руки, для нее отдельно устраивались ее частные апартаменты. Первая женщина, которая родила сына, имела право старшинства над всеми другими, она носила титул баш-кадин. Прислуга гарема, как и пажи, получала поденную плату и надлежащую одежду, причем каждый отдел имел свою особенную униформу. Женщины, которые достигали высшего ранга, чем уста, украшали свой наряд мехом.

Несмотря на небольшое количество сведений об обитательницах Гарема, известно, что представительницы рода Гераев участвовали в политической жизни Крымского ханства. Это подтверждается существованием особого титула в Диване — анабеи. Его могли получить матери либо старшие сестры правящих ханов. Анабеи присутствовали на заседаниях дивана, играли важнейшую роль в придворной жизни, и ханы были склонны прислушиваться к их мнению (советом своей старшей сестры Кутлуг-Султан не пренебрегал даже такой крупный стратег, как Газы II Герай — один из наиболее выдающихся правителей Крыма.

Порой жительницы гарема выходят «из тени» на страницы исторических документов как паломницы в Мекку на хадж, как устроительницы мечетей для жителей столицы (в Бахчисарае сохранились две таких мечети, выстроенных ханскими дочерьми Исми-хан и Бек-хан), как авторы посланий к иностранным правителям и правительницам в поддержку политического курса своих супругов.

изначально Гаремный комплекс состоял из четырех зданий (по числу законных ханских жен), к концу XVIII в. насчитывавших в общей сложности 73 комнаты. Три корпуса были разрушены в 1820-х гг. Сохранившееся здание в настоящее время представляет собой невысокую постройку с обширной террасой, тремя комнатами, условно называемыми «Буфетная», «Жилая» и «Гостиная», и беседкой. В помещениях Гаремного корпуса воссозданы интерьеры богатого крымскотатарского жилища XVIII—XIX вв., по которым можно составить представление и о внутреннем облике помещений ханского Гарема.

Комнаты освещались окнами в два яруса (рис. 154—155). Нижние имели двойные рамы с вставленными между ними решетками. В первой комнате находится камин (рис. 159). Роспись потолков и стен третьей комнаты относится к XIX в. (рис. 158; 161—162). По-видимому, тогда же, во время очередного ремонта, были вставлены и цветные витражи (рис. 161). Во времена независимости крымского ханства гарем был обнесен каменными стенами высотой предположительно до восьми метров.

Соколиная башня (тоган-кулеси) находится в юго-западном углу гарема. Точная дата первоначального строительства ее неизвестна. Поскольку впервые она изображается на чертежах В. Гесте в 1798 г., принято считать ее сооружением XVIII в. Однако, вполне вероятно, что башня была построена значительно раньше, так как две стены (северная и восточная) в нижней ее части входят в старую ограду Гарема, находившегося в ансамбле старого «Персидского дворца» в Персидском дворе.

В изначальной планировке Соколиная башня была соединена с торцом гаремного корпуса, и ханы разрешали подниматься на эту башню своим женам, чтобы те могли полюбоваться сквозь решетки на происходящим на Дворцовой площади.

В настоящее время башня представляет собой двухъярусное сооружение: первый ярус — каменный, в виде куба с отсеченным в нижней части северо-западным углом, в котором прорезана дверь; второй — восьмигранный в плане, фахверковый. Цоколь здания поднят на стилобат, огражденный невысокой подпорной стенкой. Две стены входят в ограду. Они сложены из камня по всей высоте, равной 5,40 м, две другие стены — на высоту 3,70 м.

Выше этой отметки на высоту трех метров стены фахкверковые, с кирпичным заполнением. Пустоты между дубовыми брусьями обвязки заполнены необоженным кирпичом (калыбом). Деревянные бруски для большей прочности и связи, заложены также и в стены с каменной кладкой. Выше конструкция башни деревянная, обшитая досками [69, с. 168—170].

Крыша восьмигранная, шатровая, невысокая, с большими выносами, покрыта черепицей. С первого этажа на второй ведет деревянная винтовая лестница. В верхней части стен второго яруса проходит световой пояс из прямоугольных проемов с деревянным решетчатым заполнением. Под проемами — балюстрада. До уровня балюстрады башня гладко оштукатурена.

Название свое башня получила в связи с тем, что в нижней ее части, по преданию, ханы держали соколов для охоты.

Дворцовая площадь

В одной из декоративных надписей на стенах ханских покоев Дворец поэтически именуется «ниткой морского жемчуга». Сравнение изящное и не лишенное меткости: сооружения Дворца действительно уместно сравнить с ниткой разноцветных и разнокалиберных бусин, уложенных вокруг Дворцовой площади.

Сегодня площадь выглядит как тенистый парк, однако в ханские времена она была лишена деревьев, являя собою открытое пространство. Атрибуты земного рая — роскошная зелень, разнообразие цветов, струящиеся потоки родниковой воды — переполняли закрытые внутренние дворики, чьи стены выходили на площадь.

На горном склоне за Дворцовой площадью были устроены террасы с садом — подобием «висячих садов Семирамиды». Этим достигался своеобразный эстетический эффект, недоступный ныне, когда площадь засажена деревьями: горный склон был превращен в живописную ландшафтную декорацию из пышной растительности, на фоне которой особенно выразительно выделялась изысканная архитектура дворца.

Площадь сообщалась с городом через двое ворот, над которыми были устроены надвратные башни. Эти башни имели скорее декоративное, нежели оборонительное значение. Дворец, хотя и был обнесен стенами, не был укреплен: фортификацией для него служила сама долина, по краям которой в случае надобности расставлялись войска. Одна из скал, выступающих в долину на подступах ко Дворцу, до сих пор носит название Топ-Кая («Пушечная скала»).

Северные ворота (рис. 170—171) — главный вход на территорию Дворца — именовались Дарбехане-Капы. «Дарбехане» в переводе — чеканный, монетный двор, и это заведение с XVII в. располагалось среди городских кварталов на склоне напротив входа в Ханский Дворец.

Южные ворота (рис. 172—173) получили название Бахча-Капы («садовые ворота») благодаря своему соседству с «бахчами» — теми самыми террасами «висячих садов».

Несмотря на отсутствие фортификаций, Дворец, конечно же, охранялся. В нем держали несколько малых орудий, а в постройках, примыкающих к надвратным башням (рис. 171; 173), размещался гарнизон капы-кулу — мушкетных и ружейных стрелков, крымского аналога турецких янычар.

Бани Сары-Гюзель

Бани Сары-Гюзель — каменное, одноэтажное, асимметричное в плане, перекрытое сводами здание — одно из древнейших сооружений Бахчисарая, расположенное внутри дворцового комплекса, недалеко от ханского дворца, во дворе Большой ханской мечети.

Возникновение бань относится к древнейшему периоду истории города. Выполняя одну из потребностей человека, обеспечивая необходимое гигиеническое и бытовое значение, баня у восточных народов была атрибутом религиозного ритуала. Кроме всего прочего, бани служили местом отдыха и развлечений. Такие бани из Древнего Востока перешли в Европу и достигли наивысшего совершенства в Древней Греции, откуда через Константинополь распространились по всему Востоку и получили наименование «турецких бань». Наиболее часто встречаются бани, характеризующиеся использованием воздуха, насыщенного водяными парами, в связи с чем их называют паровыми ваннами. Другой вид бани — это «турецкие», где применяется сухой горячий воздух, отчего баня называется горячей воздушной ванной.

Несмотря на то, что подобных бань в Крыму сохранилось несколько, бани Сары-Гюзель в Бахчисарае — одна из наиболее древних и наиболее таинственных построек. Это означает, что бани Сары-Гюзель, в отличие от херсонесских, карасубазарских, Евпаторийских, Феодосийских очень мало изучены. Описания посетивших Бахчисарай исследователей, великих путешественников, историков почти совсем не коснулись бань. Такое могло произойти по двум причинам. Во-первых, бани вообще не входили в комплекс сооружений дворца и служили, скорее всего, городу и бахчисарайской знати, поскольку находились поблизости от дворца, в окружении домов, претендующих на богатых владельцев, что можно наблюдать на старинной гравюре (рис. 23) [158]. Во-вторых, бани, находясь в составе дворцовых сооружений и будучи постоянно действующими, рассматривались исследователями как атрибут бытовой жизни Бахчисарая, оставаясь в тени дворцовых сооружений.

Несомненно, перечень построек и помещений дворцового комплекса должен быть гораздо шире. Но далеко не все сооружения дожили до наших дней, многие бесследно исчезли за последние столетия, а о прочих мы не имеем точных сведений, кто именно их строил и украшал (рис. 181—188).