Добрый гений

И.К. Айвазовский был человеком общительным и гостеприимным. В его доме всегда были люди, в общении с которыми сами собой разрешались и улаживались многие важные для города вопросы, обсуждались городские дела, касающиеся не только культурно-бытовых учреждений, но и хозяйства. Город многим обязан своему первому почетному гражданину.

Его влияние на феодосийскую жизнь было огромно. Оно благотворно отразилось также и на развитии художественной деятельности в Крыму, превратив Феодосию в один из центров живописной культуры на юге России и подготовив формирование своеобразной школы живописцев крымской природы.

Художник затевал постройку то городского концертного зала, то фонтана, то здания для археологического музея или строил огромный выставочный зал картинной галереи, или предпринимал сооружения, которые имели значение не только для Феодосии, но влияли на развитие всего края. Постройка порта и проведение железной дороги в Феодосию — тоже дело рук Айвазовского.

Фонтан Айвазовского.

Конечно, не каждый год ему приходилось организовывать такие крупные работы. Когда их не было, он входил во все мелочи городской жизни. Айвазовский сумел стать в лучшем смысле слова «отцом города». Старожилы говорят, что он переженил и перекрестил половину жителей Феодосии, щедро одаряя невест и новорожденных.

Престарелой няне своей он подарил домик своего отца, в котором сам родился. В этом доме до пожара, случившегося в 1912 году, на стенах комнат нижнего этажа сохранялись детские рисунки Айвазовского, сделанные самоварным углем.

Авторитет имени Айвазовского в Феодосии был непререкаем. Ю.А. Галабутский описал, например, такой характерный случай:

«Однажды зимой Айвазовский, по обыкновению, уехал на некоторое время в Петербург. При возвращении, как обычно, за две-три станции от Феодосии его встречали наиболее близкие к нему лица и тотчас же сообщали все городские новости, которые И. К. выслушивал с живейшим любопытством. И вот он узнает, что обыватель Н. строит на главной улице Итальянской дом: постройка уже начата в отсутствие И. К., и дом будет одноэтажный. И. К. заволновался ужасно: одноэтажный дом на главной улице! Тотчас по приезде, не успевши отдохнуть с дороги, он зовет к себе обывателя Н. Тот, разумеется, немедленно является: «Вы строите одноэтажный дом? Как вам не стыдно? Вы богатый человек, что вы делаете? Вы мне улицу портите!» И обыватель Н. покорно изменяет план и строит двухэтажный дом¹.

Когда публицист и издатель А.С. Суворин начал строить дачу в Феодосии на берегу моря, Айвазовский принял в этом самое горячее участие. Он давал указания чисто архитектурного порядка, причем очень дельные, вникал в детали строительства, приостанавливал работы, когда, по его мнению, они велись неправильно, — словом, проявлял много заботы о постройке.

Когда стройка близилась к концу, Айвазовский сообщил: «...дача Сувориных делает большой эффект... Хотя я был против проекта... но теперь вышло так оригинально, эффектно, что украшает весь берег».

Речь шла об архитектурном облике города и в этом, как всегда, Айвазовский проявлял большую заинтересованность.

Известен еще один любопытный случай из строительной практики Айвазовского. Когда его дом и картинная галерея стали тесны для выросшего города, Айвазовский подал мысль построить в центре города, в саду, концертный зал и клуб. Среди зажиточных феодосийцев были собраны необходимые средства, началось проектирование здания.

Айвазовскому все казалось, что при составлении смет и чертежей проявляется много волокиты. Выведенный из терпения, он явился на место работ, тростью на земле отметил, где и как должно быть поставлено здание, и потребовал, чтобы немедленно приступили к делу. В результате такого «метода» был допущен недосмотр — не отвели места для лестничной клетки на второй этаж.

Упущение исправили, постройка пошла быстрыми темпами, и феодосийцы получили хорошее здание клуба.

Эта история хорошо отражает заботу Айвазовского о благоустройстве и культурном росте города. Он заставил местных богатеев раскошелиться на общественное дело. Его непримиримое отношение к городским чиновникам, когда речь шла о живом деле, наконец, даже недосмотр, допущенный при планировке здания, — все это было совершенно в духе Айвазовского, проявлением его живого, деятельного характера.

Вероятно, и свой дом Айвазовский проектировал подобным же способом.

«Живой, общительный был хозяин Иван Константинович, — писал журналист В.С. Кравенко. — Хозяйка Анна Никитична обворожительно мила и предупредительна. Две недели мы прожили у них, и это время всегда вспоминаем с особым удовольствием.

Скучать было некогда. У Айвазовского бывал весь город. Двери дома ежедневно широко, гостеприимно распахнуты. Свою родину, маленькую Феодосию, он любил. Местные обыватели, сколько приходилось слышать и самому наблюдать, платили ему тем же, гордились им. Иван Константинович царил здесь, как ветхозаветный патриарх.

И мало того, что сам любил город, он обладал удивительной способностью вливать это же чувство в сердца приезжих, как случайных посетителей Феодосии вроде меня, так и разных важно служебных персон и общественных деятелей, от влияния которых немало зависело благосостояние города. Айвазовский водил гостей и по набережной и по всем закоулкам. Строил проекты будущих улучшений: устройство порта, проведение железной дороги, проложение из дальних источников водопровода, облесение гор. Люди, чуждые Феодосии, постепенно, незаметно погружались все больше и больше в интересы Феодосии, становились верными союзниками Айвазовского в его хлопотах»².

Айвазовский был отзывчив на всякое мероприятие просветительного порядка. Он заботился об устройстве в Феодосии библиотеки. В письме академику А. Ф.

Бычкову он писал (9 декабря 1897 года) о том, что ему, Айвазовскому, лет пятнадцать назад были обещаны книги для библиотеки, которую за неимением помещения не удалось открыть. Он сообщал о наличии помещения и указывал, что в настоящее время быстро развивающаяся во всех отношениях Феодосия должна иметь хоть бы скромную библиотеку.

Радушие и гостеприимство были отличительной чертой характера Айвазовского. Он любил людей, любил общество. Сохранились фотографии, снятые в Шейх-Мамае (летняя дача художника), на которых Айвазовский запечатлен среди родных и многочисленных гостей. Он со всеми был приветлив, в его обращении не чувствовалось и намека на высокомерие. Айвазовский скучал, если у него в доме по вечерам не было гостей. Но одни и те же лица утомляли его, особенно летом, на даче. Близким людям он, не церемонясь, сам напоминал о необходимости уехать домой. Вот что сообщил по этому поводу Ю.А. Галабутский.

«Отправляясь в гости к И. К., — рассказывал мне один из близких его знакомых, — я никак не мог определить заранее, когда вернусь. Почему же? Да вот приеду к нему с семьей, он выбегает навстречу с распростертыми объятиями, целует, не знает, где посадить, и весь день страшно ухаживает. А пройдет несколько дней, и я начинаю чувствовать, что пора домой, а если не успею догадаться, то сам И. К. напомнит. Так спокойно, как будто бы между нами было заранее условлено. Выйдет утром к чаю и скажет: «Я там распорядился, чтобы Вам после обеда запрягли экипаж...» Ну, значит, укладывайся и уезжай».

Приветлив и отечески ласков был Айвазовский с молодежью. Не раз приглашал к себе в дом на обед или на чай учащихся выпускного класса в связи с окончанием ими гимназии. Обычно после таких посещений каждый гость возвращался с подарком — маленьким собственноручным рисунком художника.

В 1880 году Айвазовский передал в собственность города воду из своего имения Субаш. Сохранился и черновик письма (адресованного в Петербург в редакцию газеты), в котором Айвазовский обязуется передать Феодосии всю оставшуюся воду из своего источника.

Айвазовский хорошо знал тяжелое положение жителей окраины города, страдавших от нехватки воды, и в специальном обращении написал: «Не будучи в силах далее оставаться свидетелем страшного бедствия, которое из года в год испытывает от безводья население родного города, я дарю ему в вечную собственность 50000 ведер в сутки чистой воды из принадлежащего мне Субашского источника».

Нетрудно представить себе, каким благом для Феодосии был этот дар Айвазовского, если вспомнить, как снабжался в ту пору город водой.

В конце XIX века Феодосия в основном получала воду из фонтанов, построенных в XIV—XV веках, при генуэзцах. Никаких источников, естественных родников ни в самом городе, ни в окрестностях не было. Воду собирали буквально по каплям. Но ее явно не хватало. Поэтому издревле горожане пили сильно засоленную воду из колодцев и двух цистерн, расположенных в нижней части города, или брали ее из фонтанов, куда она была подведена в давние времена по гончарным трубам.

И.К. Айвазовский. Автопортрет.

О сложности водоснабжения города в древности говорит тот факт, что «Устав генуэзских колоний в Крыму» для Феодосии предусматривал специальную должность государственного чиновника, на обязанности которого лежал надзор за состоянием снабжения города водой.

За пятьсот лет, прошедших с тех пор, древний водопровод пришел в упадок. Число действующих фонтанов сократилось. Водой снабжали жителей водоносы: они разносили ее в небольших бочонках, укреплявшихся ремнями за спиной. Естественно, что население было благодарно Айвазовскому. В ознаменование его дара город поставил на бульваре красивый фонтан-памятник — бронзовую женскую статую, держащую в руке раковину, из которой в каменный бассейн падала струя воды. У ног фигуры была помещена украшенная лаврами палитра, на ней надпись: «Доброму гению».

Второй фонтан из мрамора был построен в центре города на средства и по проекту самого художника. На нем написано: «Фонтан И.К. Айвазовского 18.IX.1888 г.».

Третий фонтан художник поставил на базарной площади и посвятил его памяти А.И. Казначеева.

Простой народ отметил отзывчивость Айвазовского, сохранив о нем благодарную память в песнях. Одна из них посвящена устройству водопровода:

Айвазовский поставил фонтан
Из мрамора чистого,
    Айвазовский воду провел в фонтан
    Из своего источника быстрого.
Посмотрите, как вода бежит,
Послушайте, как струя журчит,
    Выпейте воды, пожалуйста,
    Вспомните Ивана Константиновича.
Он построил себе дом большой,
От него ты дойдешь до бульвара,
    Против бульвара фонтан стоит,
    Из четырех кранов вода бежит,
    Освежает улицы, тротуары.
Посмотрите, как вода бежит,
Послушайте, как струя журчит,
    Выпейте воды, пожалуйста,
    Вспомните Ивана Константиновича.
Мимо дома его большого
Кто пройти равнодушно может, —
    Запах пряной восточной кухни
    Здесь всякого потревожит.
С ранней зари двери дома его
Для гостей распахнуты широко.
    Войдите, войдите, пожалуйста,
    Вспомните Ивана Константиновича.
Во дворе его дома большого
Старый орех, как пальма, растет.
    Войдите во двор весенней порою,
    Войдите, когда орех зацветет.
Сердце не выдержит аромата,
Войдите, войдите, пожалуйста,
Вспомните Ивана Константиновича³.

Айвазовский был неутомим в стремлении оказать помощь нуждающимся не только в Феодосии. «Он, познакомившись с нуждою еще в детстве, всегда, всеми зависящими от него средствами старается устранить нужду везде, где он ее находит. Его многочисленные выставки дали около 70000 руб. сбора, которому он всегда давал благотворительное назначение»⁴.

В его переписке, в газетных объявлениях, в отзывах о выставках всегда говорилось о том, что вся входная плата полностью передается какой-либо организации для помощи детскому приюту, вдовам солдат, инвалидам последней войны, греческим повстанцам, армянским семьям — жертвам турецкой резни, в кассу взаимопомощи академистов, учащимся художественных училищ, на устройство художественной мастерской или на другие подобные цели.

Одна только ученическая касса Академии художеств получила от его выставок в 1886 и 1887 годах около 3000 рублей. С такой же целью была открыта выставка картин Айвазовского в академии в 1891 году.

Отзывчивость Айвазовского на всякое доброе начинание хорошо выражена в письме П.П. Чистякова к В.Д. Поленову в связи с организацией «Общества выставок художественных произведений»: «Айвазовский, приглашенный в это Общество, с великой благодарностью вступил и уже открывает выставку в пользу Общества. Еще есть у него идея выстроить в Крыму павильон для художников, тоже от имени Общества. Вот видите, какой славный юноша появился. И, главное, с буквы «А» началось»⁵.

Характерно, что Айвазовский не только откликнулся на хорошее дело, но сейчас же с юношеской энергией начал действовать: устроил выставку своих картин в пользу Общества, хотя мог ограничиться посылкой одной картины; тотчас же разработал проект мастерской для художников в Крыму.

И.К. Айвазовский всегда стремился прийти на помощь людям в беде. Во время голода во многих центральных губерниях России в 1891—1892 годах он немедленно откликнулся на призыв общественности.

Известно письмо художника к какому-то влиятельному лицу. Айвазовский просит заступничества за жителей соседней деревни, по неграмотности не возобновивших своевременно договора на аренду земли: «Податели (крестьяне) деревни Джума-Эли едут с прошением к губернатору... В самом деле, поступили жестоко против них... Губернских ведомостей они не читают и вдруг узнают, что аренда осталась за каким-то феодосийцем, который, вероятно, будет душить их немилосердно... Спасите этих несчастных...».

Подобного рода готовность помочь людям, особенно если учесть широкие масштабы этой помощи и ее постоянство, были для того времени явлением довольно редким.

Иван Константинович Айвазовский умер 19 апреля (2 мая) 1900 года. Своего первого почетного гражданина феодосийцы похоронили в центре города, в ограде древней армянской церкви. Его хоронили с воинскими почестями.

Примечания

1. Ю.А. Галабутский. «И. К. Айвазовский (по личным воспоминаниям)». Копия рукописи хранится в ФКГА.

Ю.А. Галабутский с 1886 г. был преподавателем литературы в Феодосийской гимназии. В 1887 г. за участие в антиправительственной деятельности был выслан из Феодосии.

Я застал Юрия Андреевича в послереволюционные годы глубоким стариком. Несмотря на возраст, он преподавал в Феодосийском учительском институте, живо интересовался новой советской литературой, был активным членом краеведческого общества. В 1925 г. участвовал в проведении торжественного заседания посвященного 25-летию со дня смерти И.К. Айвазовского, прочитав на этом заседании свои воспоминания о художнике.

2. В.С. Кривенко. «...Встречи и знакомства с художниками». Центральный государственный архив литературы и искусства, ф. 785, оп. 1, ед. хр. 1, лл. 34—51.

3. Литературная обработка С.А. Барсамовой.

4. А.Е. Mазиров. И.К. Айвазовский. Правительственный вестник, Спб., 1887.

5. Е.В. Сахарова, В.Д. Поленов. Письма, дневники, воспоминания. М., «Искусство», 1950, стр. 107—108.