О некоторых особенностях творчества художника

Айвазовский — художник, творчество которого посвящено преимущественно отображению бурного моря. Он и сам говорил, что из шести тысяч картин, написанных им, четыре тысячи изображают ураганы, кораблекрушения, бури на море. Но с таким же совершенством живописец писал спокойное, излучающее сияние море. Он любил его в полуденный час, залитым яркими лучами высоко стоящего солнца. Море, как огромное зеркало, отражает солнечный блеск, в котором растворяются и едва заметны, как мираж, легкие облака, дальние горы. Корабль с распущенными парусами, как серебряный, стоит в легкой туманной дымке. Такие картины маринист создавал во второй половине жизни, и они у любителей живописи получили название «голубых Айвазовских».

Смолоду художник любил писать вечернее море, передавая восход полной луны над морем в тихий летний час. Иногда он изображал море при штиле («Неаполитанский залив лунной ночью», 1850), когда влажная пелена поднимается над ровной гладью воды, и усиливая впечатление пространства между предметами, вслед за «лунной дорожкой» уводит наш взгляд в бесконечную даль.

Айвазовский неподражаемо передавал впечатление искрящегося, отраженного в легкой морской зыби лунного света. Одну из своих картин он так и назвал «Лунный свет». Конечно, на картине было изображено что-то еще, быть может, морская лагуна в Венеции, с гондолами и парусными кораблями, а может быть, Ялтинское побережье и легкий прибой ночной волны или родная Феодосия в тот час, когда в лунном сиянии она преображается. Мрачные средневековые башни четко высятся над городскими постройками, а под ними, сверкая лунным блеском, плещет ленивая волна. Видимо, на этой картине лунный свет был передан настолько правдиво и так поэтично, что художник дал ей совершенно необычное для того времени название «Лунный свет» и послал картину на Всемирную выставку в Париж, откуда она не вернулась. Это почти всегда бывало с его произведениями, посланными за границу. Они приобретались коллекционерами.

Не было ничего неожиданного в том, что живописец часто изображал море лунной ночью. Его учитель Воробьев любил писать Неву при луне, а однажды, вдохновившись музыкой Моцарта, написал очень правдивую марину с луной.

Это было время, когда Шопен создавал свои ноктюрны, удивительно созвучные многим маринам Айвазовского.

Художник, обладавший большой музыкальностью, естественно, был захвачен возможностью сообщить своим произведениям черты, которые невольно вызывали музыкальные и поэтические ассоциации. Особенно «музыкальны» картины живописца, изображающие лунные ночи в Италия, неотделимые от баркаролл, музыки гондольеров и романсов, распевавшихся под звон гитары.

Редким даром вызывать живописными образами близкие им музыкальные ощущения было наделено искусство мариниста и в молодости, и на склоне его дней. Образы картин Айвазовского обращены к внутреннему миру человека, рождая в нем отклик, подобный тому, который вызывает музыка.

В искусстве Айвазовского заложена искренняя взволнованность, восхищение величием и красотой природы. Это передается зрителю и вызывает в нем, те же эмоции, какими был охвачен художник в процессе творчества. Искусство его содержит в себе энергию и бодрость; оно оптимистично в своей основе, укрепляет золю к жизни и к творческому труду. Художник впервые изобразил природу в постоянном движении, в непрерывной изменчивости, в столкновении ее могучих сил.

В 1881 году Айвазовский написал одно из своих основных произведений, полное величия и силы — «Черное море». Внешне картина настолько проста, что ее невозможно описать, и вместе с тем это одно из наиболее выразительных полотен Айвазовского. Сам художник, конечно, прекрасно сознавал значение этого произведения, отсюда, надо думать, и произошло название картины «Черное море».

Первоначально она имела иное название «На Черном море начинает разыгрываться буря». Но оно не удовлетворяло Айвазовского, так как говорило только о внешнем состоянии природы. А художник чувствовал и понимал, что в этом произведения он смог написать нечто большее, чем обычную в его творчестве марину: ему удалось создать синтетический образ Черного моря, включающий в себя многие отличительные его черты.

Море изображено в серый ветреный день. Небо покрыто облаками. Весь передний план картины заполнен идущими от горизонта волнами. Они движутся гряда за грядой и своим чередованием создают особый ритм и величавый строй всей картины.

Суровой простоте содержания картины полностью отвечает сдержанная красочная гамма ее, построенная на сочетании теплых серых тонов неба и глубокого зелено-синего цвета воды. Знание изображаемой природы и проникновенное понимание ее, скупая расчетливость живописных приемов — все это определило появление правдивой, полнокровно реалистической картины, поставившей имя мариниста в один ряд с передовыми мастерами русского реалистического искусства и обеспечившей ему широкое всенародное признание.

Полный переход художника на реалистические позиции, совершившийся в 60—70-х годах, свидетельствует о внутренней близости художника к передовому, прогрессивному реалистическому русскому искусству. Это важнейшее в творческом развитии живописца явление было завершением длительного процесса развития его творческой индивидуальности и привело художника к новым вершинам мастерства в картине «Черное море».

Эта картина свидетельствует о том, что художник умел видеть красоту близкой ему стихии не только во внешних эффектных проявлениях, а и в едва уловимом, строгом ритме ее дыхания, в скрытой, потенциальной мощи ее. В картине «Черное море» Айвазовский сумел достичь неотъемлемых от зрительного образа шумовых ассоциаций.

Картина «Черное море» настолько эмоционально насыщенна, что ее образ невольно вызывает в нашей памяти ритм мелодий из программных произведений композитора Н. Римского-Корсакова: «Море», «Садко», «Шехерезада». И в этом мы видим особое очарование картины «Черное море».

Айвазовского любили композиторы. У него гостили А. Рубинштейн, Г. Венявский, А. Спендиаров. Они музицировали с художником, проводя ночи у раскрытых окон гостиной или на балконах, выходящих на море.

Художник был радушен и гостеприимен. Он был настолько доступен и прост, что, не стесняясь присутствия гостей, работал при них, не делая никаких секретов из своего живописного мастерства, кстати сказать, удивительно незатейливого и простого.

Палитра Айвазовского на протяжении шестидесяти лет творческой деятельности, естественно, претерпела ряд изменений, но ограниченный подбор красок для каждой отдельной картины оставался у него неизменным на протяжении всей жизни. Наивно было бы думать, что в своем творчестве Айвазовский применял только те шесть красок, о которых как-то говорил один из знакомых живописца, археолог и историк Л. Колли. Палитра мариниста была богаче и разнообразней. Но для каждой отдельной картины он брал три-пять, редко больше красок тех цветов, какие ему нужны были для данного случая. Этот совершенно своеобразный метод работы был очень рано найден художником, и его он придерживался в течение всей жизни.

Картины Айвазовского, независимо от времени их создания, как правило, выдержаны в каком-либо определенном цвете. Еще В.В. Стасов и А.П. Боголюбов справедливо отметили эту особенность его картин. Они обычно голубые или розовые, желтые или лиловые, зеленые или синие. Этот определенный цветовой строй картины создавался подбором палитры соответствующего красочного состава.

В картинах Айвазовского не встречается так называемого локального цвета, то есть основного цвета, присущего данному предмету и передаваемого без учета изменений в нем, вызванных воздействием окружающих предметов и воздуха. Цвет всего изображенного на картине он полностью подчинял основной красочной гамме, в которой выдержана картина. В этой гамме живописец писал не только небо и воду, но, изображая землю и горы, скалы и растительность, пользовался теми же цветами, в каких выдержан основной строй картины. Этим он достигал большой обобщенности, спаянности всего красочного построения, той цельности живописного впечатления, которая так характерна для искусства Айвазовского. Скупость цветовой гаммы, мудрая простота цветовых отношений вели к большой ясности, отчетливости формы.

Иногда художник строил колорит картин на резком противопоставлении основных цветов палитры, чем достигал большой насыщенности и яркости цвета. В живописи Айвазовского довольно часто встречаются картины, красочная гамма которых до предела насыщена.

Айвазовский никогда не перегружал холст краской. Его метод работы способствовал этому. Красочный слой на картинах мариниста нанесен с тонким расчетом и большим артистизмом. Он хорошо владел многими способами наложения краски на полотно. Рациональной нагрузкой холста краской прежде всего объясняется хорошая сохранность картин художника. Айвазовский умел протереть краску едва заметным тонким слоем в небе и дальних планах и положить ее жирным «вкусным» мазком на освещенных местах переднего плана и бликах на воде. Он придавал большое значение кладке красочного слоя.

Айвазовский никогда не переписывал небо, оно всегда написано в один прием. Это сообщает небу в его картинах большую легкость, прозрачность, а облакам — слитность, вписанность в красочное тесто. Совсем иначе работал маринист, изображая воду. Обычно он широко прописывал форму волны, давая прописке «провянуть» и сверху, по вязнущей поверхности прорабатывал детали формы, кружево пены и т. п., завершая всю работу кладкой бликов на воде пастозным, то есть значительной толщины рельефным слоем краски.

Завершающему этапу работы Айвазовский уделял большое внимание, так как эти последние мазки не только придавали законченность изображению, но и сообщали ему тот трепет и движение, какими полны лучшие картины художника.

Айвазовский очень широко применял лессировки (нанесение очень тонких слоев прозрачных или полупрозрачных красок на «более плотные красочные слои), причем воду он иногда лессировал по полусухому подмалевку. Часто художник лессировал волны у их основания, чем придавал глубину и силу красочному тону и достигал эффекта прозрачной волны. Иногда лессировками утемнялись значительные плоскости картины. Но лессировка в живописи Айвазовского не была обязательным последним этапом работы, как это было у старых мастеров при трехслойном методе живописи. Вся живопись у него в основном проводилась в один прием, и лессировка часто применялась им как один из способов наложения красочного слоя на белый грунт при начале работы, а не только как завершающие прописки в конце работы. Лессировкой художник иногда пользовался на первом этапе работы, покрывая полупрозрачным слоем краски значительные плоскости картины и используя при этом белый грунт холста как светящуюся подкладку. Так иногда писал он воду. Умело распределяя красочный слой различной плотности по холсту, Айвазовский достигал правдивой передачи прозрачности воды.