Организация и отправление культов

Сакральные действия в честь богов-покровителей гражданской общины происходили публично перед храмами, которые считались жилищами богов, где они присутствовали в виде скульптурных изображений, и специально отведенных для этого местах. Эти действия заключались в определенных обрядах, включавших молитвы и жертвоприношения, которые происходили под открытым небом на алтарях, так как их дым должен был быть направлен вверх, в обитель богов. Классическое греческое жертвоприношение, красочно описанное в эпических поэмах Гомера, практически не претерпело изменений на протяжении всей античной эпохи. Во время таких жертвоприношений божество получало внутренности жертвенного животного, а его мясо съедалось всеми присутствующими. Ведь совместная трапеза была одной из основных форм культовой деятельности эллинов. В честь наиболее почитаемых богов устраивались специальные празднества. Обусловлено это было тем, что греческая религия являлась не религией слова или убеждения, а религией действия, так как греки верили в прямую связь между сакральным ритуалом и расположением божества. Без совершения таких обрядовых действий гражданская община и отдельно взятый ее член оставался без покровительства богов особенно той местности, где был расположен полис.

Но важными религиозными актами, которые совершались от имени всей гражданской общины, руководили не профессиональные жрецы, а специальные должностные лица. Судя по эпиграфическим памятникам, с рубежа IV—III вв. до н. э. эти функции в Херсонесе выполнял «царь», который, как и в других дорийских центрах, являлся верховным жрецом главной покровительницы полиса — Партенос и эпонимом, именем которого датировались государственные документы. Причем его сакральная функция была главной.

Храмы и святилища. К сожалению, в результате активной строительной деятельности по сооружению христианских храмов в период раннего средневековья, которые, видимо, возводились на месте наиболее чтимых языческих святынь, на территории Херсонеса не зафиксировано пока каких-либо остатков античных храмов или полисных святилищ. Но в результате проведенного недавно специального археологическо-архитектурного исследования установлено, что к рубежу IV—III — началу III вв. до н. э. в северо-восточной части Херсонесского городища завершается архитектурное оформление священного участка — теменоса, отделенного от жилых кварталов магистральной улицей, предназначавшейся для процессий, и оградой. Границей участка на северо-востоке был морской обрыв. Центральный вход, находившийся с противоположной стороны и решенный, скорее всего, в виде небольших пропилей, располагался в створе Главной улицы, а второй мог быть сооружен в его северо-западной части и выходить еще на одну продольную улицу.

План священного участка — теменоса в Северо-Восточном районе Херсонеса (по А.В. Буйских и М.И. Золотареву)

В пределах теменоса, площадь которого была замощена известняковыми плитами, был сооружен центральный храм дорического ордера с шестиколонным портиком по главному фасаду, который имел простильную или амфипростильную объемно-планировочную композицию. К западу от него был выстроен храм меньших размеров в ионическом ордере. На этом участке, как предполагается, стояла статуя Афины конца IV в. до н. э. работы скульптора Поликрата, высотой до пяти метров, от которой сохранился уже упоминавшийся постамент с надписью, вотивная колонна, увенчанная дорической капителью с посвящением богине Партенос, и располагался монументальный алтарь, украшенный метопами с изображениями круглых щитов. Здесь же для всеобщего обозрения могли быть выставлены тексты важнейших государственных документов. В непосредственной близости от теменоса в 1888 г. открыты остатки мастерской коропласта, где изготовлялись вотивные терракоты и другие предметы, которые херсонеситы приносили в дар богам.

Херсонесский храм в ионическом ордере (по А.В. Буйских и М.И. Золотареву)

На основании находки постамента статуи, поставленной Бионом или Дионом Афине Спасительнице в честь жены и дочери, Э.И. Соломоник полагала, что эта статуя была установлена на площади у одноименного храма. Поэтому главное культовое сооружение на территории теменоса в северо-восточной части Херсонеса, решенное в дорическом ордере, атрибутировалось как храм Афины. Но это только храм богини Партенос с ксоаноном — древнейшей антропоморфной статуей богини, а рядом располагались алтари. За пределами собственно городской территории, на мысе Парфений, который находился в 17,5 км от Херсонеса, находилось святилище или еще один храм этой богини. На этом месте, связывавшемся с мифом об Ифигении и Артемиде, вероятно, проводились очистительные ритуалы.

Северо-Восточный район Херсонеса. Вид с юга. Фото М.И. Золотарева. 1 — теменос; 2 — Главная улица

А.С. и М.В. Русяевы предполагают, что загородное святилище Партенос находилось на Херсонесском мысу и лишь позднее, после освоения земель на Гераклейском полуострове, в районе мыса Фиолент, где на сакральной территории, было устроено святилище богини. Но вряд ли это так. Возведение двух стен на перешейке Маячного полуострова в первой половине IV в. до н. э. в связи с угрозой с юго-востока, со стороны Гераклейского полуострова и с северо-запада делало святилище на Херсонесском мысу совершенно беззащитным в случае нападения с моря, на что вряд ли пошли бы греки. К тому же равнинный рельеф местности в районе Херсонесского мыса плохо согласуется с представлениями греков, сложившимся под влиянием Еврипида, о том, что такое святилище должно было находиться на мысе, нависавшем над морем.

Собор св. Владимира и колокол, построенные на месте предполагаемого акрополя Херсонеса. Фото начала XX в.

Вряд ли остатки святилища Партенос в окрестностях Херсонеса когда-либо будут найдены, и вопрос о его местонахождении будет окончательно решен на основе археологических данных. Но, тем не менее, самого пристального внимания заслуживает наблюдение Ф. Дюбуа де Монпере, который в 1834 г. во время своего путешествия посетил Гераклейский полуостров. Он обратил внимание на остатки четырехугольного в плане сооружения, которое располагалось на мысу в верховьях Мраморной балки. На вершине мыса находилась ровная площадка, нависавшая над морем. «Если бы храм таврической богини был не здесь, — писал он, — то я не знаю, куда бы я его поместил».

Следует также отметить, что в районе верховьев Мраморной балки отмечены поселения и могильники до греческого населения, свидетельствующие о том, что здесь могло находиться какое-то святилище туземной богини, которое впоследствии было связано херсонеситами с мифом об Ифигении и Партенос. На территории, расположенной севернее мыса Фиолент и верховьев Мраморной балки, наряду с ближайшими окрестностями Херсонеса, северным побережьем Гераклейского полуострова и Маячным полуостровом, были зафиксированы следы древнейшей размежевки и открыты остатки раннего херсонесского укрепления. Вряд ли такое значительное удаление этого места от основного массива земель, освоенных херсонеситами на начальном этапе существования полиса, можно объяснять простой случайностью. Это обстоятельство является наиболее весомым аргументом в пользу предположения о том, что именно здесь, на южной обрывистой оконечности Гераклейского полуострова, и мог находиться сакральный участок со святилищем или храмом Партенос. Да и по рельефу местности этот район наиболее подходит тем описаниям, которые даны в трудах древних авторов. Сказанное хорошо согласуется с практикой строительством святилищ и храмов на границах территории ранних греческих городов-государств, что, по мнению греков, давало законные основания интегрировать близлежащие земли в состав владений полиса.

План Гераклейского полуострова с указанием районов древнейшей размежевки земли: а — поселения кизил-кобинской культуры; б — Херсонес; в — границы, размежеванных греками территорий. 1 — Маячный полуостров; 2 — Размежёвка в районе мыса Фиолент и Мраморной балки. Составитель Э.А. Кравченко

Весьма интересна попытка, недавно предпринятая А.С. и М.В. Русяевыми, решить вопрос о значении термина «састер» присяги граждан Херсонеса, которому посвящена огромная литература. Но следует признать, что предложенная новая интерпретация этого термина как священной местности, связанной с культом Партенос, и параллель между «састер» херсонесской присяги и «зостер» являются лишь очередной попыткой решить эту проблему, хотя и на основании весьма оригинального подхода к ней. Интерпретация термина «састер» продолжает оставаться проблемой perpetuum mobile и вряд ли может быть сколько-нибудь убедительно решена без появления новых источников. Объяснить термин «састер» можно не логическими построениями, а только на основании содержания новых эпиграфических памятников, которые пока еще не найдены. Но его связь с сакральной жизнью Херсонесского полиса вполне вероятна, так как до настоящего времени остается неясным не только этот термин, но и, например, главный объект поклонения участников элевсинских мистерий, надежно скрытый от современных исследователей прошедшими веками.

Как и в других античных полисах, часть земельного фонда, находившегося под контролем гражданской общины Херсонеса, принадлежала храмам. Такие земельные участки сдавались в аренду, а доход от ее эксплуатации шел на нужды храмов и отправление культовых действий. Судя по сообщению Фукидида, земельный фонд храмов мог составлять десятую часть всех земель, но в эллинистический период, как правило, землевладения храмов были невелики. В Херсонесе какие-то земельные участки должны были принадлежать храму и святилищам верховной богини Херсонеса Партенос. Но, к сожалению, имеющиеся источники не позволяют сказать ничего конкретного о том, где были расположены эти земли. Однако, говоря о возможной локализации храма или святилища Партенос на южной оконечности Гераклейского полуострова, можно предполагать, что именно здесь находилась, по крайней мере, часть земель, которыми «владела» эта богиня, но, естественно, настаивать на этом рискованно.

Религия в античном обществе, так или иначе, отражалась на всех сторонах жизни полиса. Официальные богослужения, в которых принимала участие вся или почти вся гражданская община, отправлялись жрецами у храмов, располагавшихся на территории специальных теменосов и являвшихся домами богов. Но этим религиозные церемонии не ограничивались. Греки отправляли религиозные культы своих богов-покровителей и в домашних условиях, в рамках семьи, которая была основной ячейкой социально-политической структуры полиса. Для этого в жилых домах отводились специальные помещения либо какая-то их часть, где устанавливались алтари и совершались сакральные действия не только в честь общеполисных божеств, но и покровителей семьи, живших, по представлениям греков, рядом со смертными. Огромное значение религии в повседневной жизни греков свидетельствует о том, что эти культовые действия в домах были не менее важны, чем официальное отправление культов в храмах. Ведь в ранней Греции жилище рассматривалось в качестве святилища. К сожалению, многовековая строительная деятельность на территории Херсонесского городища привела к тому, что о них можно говорить только на основании косвенных данных. Хотя в ряде случаев такие домашние святилища, датирующиеся эллинистическим периодом, зафиксированы и археологически.

Г.Д. Белов считал, что домашние святилища открыты в двух помещениях домов на территории XIX квартала на Северном берегу Херсонеса. Здесь в домах, один из которых получил условное наименование «дом Аполлония», открыты каменные прямоугольные площадки, располагавшиеся в центре помещений. На поверхности зафиксирован слой золы. Аналогичное сооружение было открыто при раскопках жилых кварталов на Северном берегу в доме квартала XIV.

План XIX квартала Херсонеса эллинистического периода (по Г.Д. Белову): А — помещение с предполагаемым алтарем

Но с такой атрибуцией не согласилась А.В. Буйских. На основании аналогий она указала, что эти конструкции были не алтарями, а остатками стационарных очагов, которые, как и в Керкинитиде, располагались в самых больших помещениях домов, называвшихся ойкосами. Находки в помещениях с очагами терракот и других предметов культового назначения позволяют достаточно уверенно говорить, что именно здесь, рядом с очагом, чтились Гестия и другие божества, которые рассматривались херсонеситами в качестве их домашних покровителей. Ведь домашний очаг был священен и являлся центром всех домашних культовых действий. Именно в таких святилищах широко использовались терракотовые статуэтки, представлявшие изображения богов и любимых мифологических персонажей, которые находят в процессе раскопок Херсонесского городища.

Одно из домашних святилищ раскопано в жилом полуподвальном помещении одного из домов Северо-Восточной части Херсонеса, стены которого были украшены росписью в виде разноцветных квадратов с прямоугольниками мраморировки в центре. В углу одного из помещений к стене была пристроена каменная площадка. Ее поверхность была выложена хорошо подогнанными плитами, на которых сохранились следы действия огня. На этой площадке зафиксирована часть известнякового алтаря, а в восточном углу помещения — зольная яма, куда сбрасывалась разбитая после ритуальных пиршеств посуда и амфоры. Причем наличие алтаря в закрытом помещении позволяет предполагать, что здесь приносились жертвы хтоническим божествам, которые были направлены вниз, в землю.

Очаг в центральном помещении жилого дома в Керкинитиде. Фото В.А. Кутайсова

В процессе раскопок в таких святилищах были обнаружены не только остатки алтарей, но и весьма показательный материал — обломки терракотовых статуэток, которые стояли рядом с алтарями, и фрагменты сосудов, использовавшихся в обрядах, которые позволяют датировать эти святилища III—II в. до н. э. В домашнем святилище Северо-Восточного района, судя по граффити, почитали Аполлона, Артемиду и Латону, которые рассматривались в качестве заступников.

План домашнего святилища в Северо-Восточном районе Херсонеса и находки из него (по М.И. Золотареву)

В херсонесских домашних святилищах, как и в других античных центрах, находились и известняковые алтари (арулы) небольших размеров, обнаруженные в процессе раскопок слоев эллинистического времени в разных частях Херсонесского городища, а также миниатюрные терракотовые алтарики прямоугольной формы с карнизом и акротериями, на боковых стенках которых имелись рельефные изображения мифологических сцен и персонажей. На них атрибутированы изображения Аполлона, Артемиды, Диониса и менады. Такие терракотовые алтарики хорошо известны в Ольвии и, по мнению А.С. Русяевой, изготовлялись в III в. до н. э. на месте по образцам, привозившимся с о. Делос.

Алтарь с профилированными карнизом и базой из Херсонеса. Эллинистический период. Раскопки Г.Д. Белова

Говоря о домашних святилищах, нельзя не обратить внимание на чашки цилиндрической формы на высокой ножке, изготовленные из херсонесской глины, с сильно профилированными подставками. На поверхность одного из них тусклой красновато-коричневой краской была нанесена роспись, состоявшая из семи горизонтальных поясов. На другом — роспись, выполненная по ангобу коричневой краской, состояла из мелких листьев и огибала стенки сосуда. В ее центре было прочерчено граффити с посвящением Гераклу. Сверху, на ободке нижней части стенок, имелись следы изображения ов. Аналогичные сосуды найдены не только в Херсонесе, но и на античных поселениях в Северо-Западной Таврике.

Терракотовые алтарики с изображением мифологических сцен III в. до н. э. из Херсонеса

К.И. Зайцева, проанализировавшая большую группу чашек на высокой ножке, обнаруженных в различных пунктах Северного Причерноморья, полагает, что их тип был хорошо известен в Греции, где такие сосуды относятся к VI—II вв. до н. э. Чашки на высокой ножке служили алтариками, связанными с культом очага, и использовались в домашних святилищах. В них воскурялся фимиам покровителям дома и семьи, плодородия и т. п., могли тлеть угли, символизировавшие огонь, а также сжигаться сера, которая являлась в античном мире действенным очистительным средством и широко применялась в различных обрядах. Такой вывод подтверждается и тем, что на Северном берегу Херсонеса в подвальном помещении был найден известняковый алтарь цилиндрической формы, датирующийся IV—II вв. до н. э., который полностью повторяет форму керамических чашек на высокой ножке.

Чашки-алтарики цилиндрической формы на высокой ножке из Херсонеса (по К.И. Зайцевой)

Алтарики, находившиеся в домашних святилищах или у очагов в жилых помещениях, не занимали много места. С их помощью, выполняя обрядовые действия, все домочадцы могли обратиться к богам-покровителям с молитвой или просьбой, так как религия пронизывала жизнь и быт всякого эллина и такие культовые места, видимо, были в каждом херсонесском доме. Домашние святилища зафиксированы и в других пунктах Херсонесского государства: в Керкинитиде и на усадьбе № 6 поселения Панское I в Северо-Западном Крыму, где также найдены аналогичные чаши на высокой ножке херсонесского производства.

Известняковый алтарь цилиндрической формы с профилированным карнизом и базой из Херсонеса

Повседневная жизнь подавляющего большинства херсонеситов была связана с сельским хозяйством, успешное ведение которого требовало помощи и заступничества богов. Поэтому святилища сооружались в помещениях сельскохозяйственных усадеб на Гераклейском полуострове. Наиболее показательное такое святилище было раскопано Н.И. Печенкиным на западном берегу Маячного полуострова. В одном из больших по размерам помещений расположенной здесь усадьбы был обнаружен известняковый алтарь кубической формы с профилированными карнизом и базой, на верхней поверхности которого сохранилось четырехугольное углубление для жертвоприношений. Помимо многочисленных фрагментов керамики III—II вв. до н. э., в том числе и с граффити, в помещении найдены обломки терракоторых статуэток местного производства. Среди них особого внимания заслуживает терракотовый торс достаточно большой статуи богини Партенос. Аналогичные терракотовые статуи хорошо известны в Греции. Видимо, более дешевую и доступную глиняную скульптуру, как и архитектурные украшения, особенно часто изготовляли там, где не было собственного мрамора.

Миниатюрный терракотовый алтарик из Херсонеса

Судя по обнаруженным фрагментам терракот, в этом святилище почитались главные божества Херсонеса — Партенос, Геракл и Дионис. Причем не исключено, что периодически в этом святилище собирались не только члены семьи хозяина усадьбы и их родственники, но и владельцы соседних наделов для отправления культовых действий в честь своих богов-покровителей.

План усадьбы с домашним святилищем на Маячном полуострове (по Н.И. Печенкину)

Аналогичные культовые помещения или святилища, вероятно, имелись и в других усадьбах, о чем можно говорить на основании находок сравнительно небольших известняковых алтарей эллинистического времени, обнаруженных при раскопках памятников Гераклейского полуострова. Но, к сожалению, плохая сохранность строительных остатков усадеб не позволяет сказать что-либо определенное о структуре таких святилищ, но их наличие и важная роль в повседневной жизни владельцев усадеб в эллинистический период бесспорны. В этой связи весьма показательны археологические свидетельства наличия домашнего святилища III—II вв. до н. э., связанного с почитанием Диониса, в усадьбе земельного участка № 151(226) на Гераклейском полуострове.

Терракотовый торс статуи богини Партенос (по Н.И. Печенкину)

Среди культовых комплексов, которые могут быть отнесены к разряду домашних святилищ, нельзя не отметить помещение 12 усадьбы 6 поселения Панское I в Северо-Западной Таврике. Здесь в процессе раскопок была обнаружена серия весьма показательного материала, который позволяет атрибутировать его в качестве святилища и связывать с почитанием божеств элевсинско-дионисийского круга. Причем интересно, что на территории комплекса было открыто несколько помещений, где отправлялись сакральные действия. Это свидетельствует о неоднородном характере религиозных представлений его обитателей и подтверждает вывод о том, что культовые действия в домашних святилищах преимущественно отправлялись членами отдельных семей или их объединениями.

Сейчас трудно сказать, как выглядели окрестности Херсонеса в классический и эллинистический период. Но вполне вероятно, что в окрестностях как самого города, так и античных поселений на территории Северо-Западной Таврики также располагались какие-то культовые постройки и священные для херсонеситов местности. В связи с этим следует привести слова Страбона, который так описывает район вблизи устья реки Алфей, недалеко от Олимпии: «Вся страна наполнена храмами Артемиды, Афродиты и нимф, расположенными в священных рощах, где обычно много цветов вследствие изобилия воды. Много святилищ Гермеса находится на дорогах и храмов Посидона на мысах». Приблизительно так могли выглядеть и окрестности Херсонеса в античную эпоху.

Комплекс У 6 на поселении Панское I (по Л. Ханнестад, В.Ф. Столбе и А.Н. Щеглову): 12 — помещение, где размещалось святилище

Сакральные действия в честь богов, которые чтились от имени гражданской общины, отправлялись у храмов жрецами публично и не могли удовлетворить духовные запросы всех слоев и социальных групп общества. Это хорошо сознавал уже Платон, который, говоря об идеальном государстве, считал, что полисная религия должна была слиться с религией отдельных индивидуумов. Но реального их совпадения в античном обществе никогда не было. «Религия, — писал М. Нильссон, — находится в зависимости от условий жизни. Когда эти условия меняются, возникают новые потребности, а старые формы исчезают, и, таким образом, народная религия претерпевает соответствующие изменения». Постепенная ее трансформация вела к определенным изменениям шкалы религиозных ценностей и к появлению адептов иных религиозных течений, что было вполне естественно в условиях политеизма. Кризис полисных религиозных ценностей неизбежно приводил к постепенному ослаблению традиций. Человек начинал осознавать, что он не только гражданин полиса, но и личность, которая среди сонма греческих богов могла выбрать объект поклонения, наиболее отвечавший ее духовным запросам. Поэтому для почитания богов, не входивших в полисный пантеон и не чтившихся публично, создавались религиозные объединения, которые рассматривали определенное божество или героя в качестве своего покровителя.

Такие сакральные организации или религиозные союзы назывались фиасами и были достаточно широко распространены в античном мире. В этом следует видеть одно из проявлений определенной индивидуализации социальной психологии, которая вела к корпоратизации отправления религиозных культов. Появление таких религиозных объединений как одной из форм общественной организации античного общества, получившей широкое распространение с эллинистической эпохи, следует связывать с углублением кризиса полисной идеологии и отстранения основной массы населения от активного участия в государственном управлении. В эпоху возникновения и развития обширных территориальных государств, в отличие от более раннего времени, гражданин перестал быть ведущей силой общества. На первый план выступили представители зажиточных слоев населения, которые занимали ключевые посты в государственном аппарате, а широкие слои общества вынуждены были довольствоваться созданием своих сугубо частных объединений вокруг тех или иных божеств, в честь которых отправлялись культовые действия. Такие религиозные объединения хоть и не определяли политическую организацию общества, но играли в его жизни довольно заметную роль, а также служили поддержкой для своих членов в повседневной жизни. В эллинистический период и первые века н. э. фиасы создавались и для почитания иноземных, в частности, восточных божеств, которые постепенно приобретали популярность в самых широких слоях населения, включая представителей неполноправных и даже социально зависимых слоев.

Эти объединения, как правило, не носили общеполисного характера, а были своеобразными общественными организациями, преследовавшими религиозно-культовые цели. Поэтому внутренний их устав и организационные принципы вырабатывались совместно членами таких объединений. Вступление в такой союз накладывало на его члена определенные обязанности, которые, помимо участия в культовых действиях в честь того или иного божества, заключались в выполнении ряда условий и норм. Помимо отправления религиозных обрядов в честь того или иного божества, такие объединения поддерживали своих членов в повседневной жизни, отстаивали профессиональные интересы определенных групп в обществе и заботились о достойном погребении своих членов.

К сожалению, прямые источники о существовании фиасов в Херсонесе отсутствуют, но аналогичная практика, имевшая место в Ольвии и Боспоре, позволяет с высокой степенью вероятности предполагать их наличие. Косвенно это подтверждается наличием в Херсонесе и в усадьбах на Гераклейском полуострове домашних святилищ, где сакральные действия в честь богов отправлялись количественно небольшими коллективами. С другой стороны, следует обратить внимание на то, что если в монетной чеканке Херсонеса на протяжении всего IV в. до н. э., безусловно, преобладали изображения Партенос и атрибутов Геракла, то с III в. до н. э. на монетах все чаще стали изображаться и другие мифологические персонажи. Как представляется, это явление следует рассматривать в качестве показателя не совсем ясной пока в деталях трансформации религиозных представлений херсонеситов, которая может быть объяснена влиянием целого ряда факторов и в первую очередь кризисом традиционной полисной идеологии. Это было характерно для религиозного мировоззрения периода эллинизма в целом, когда прослеживается тенденция изменения содержания верований при сохранении традиционной внешней формы почитания божеств греческого пантеона. Создавшиеся условия создавали предпосылки для определенной индивидуализации религиозного мировоззрения, что, в свою очередь, вело к возникновению в Херсонесе, как и в других античных центрах, культовых союзов. Члены таких объединений в определенные дни собирались для совместных жертвоприношений, после чего устраивались культовая трапеза, на которой съедалось мясо жертвенного животного. Обычно такие объединения были небольшими и насчитывали несколько десятков человек.

Херсонесские монеты с изображением бодающегося быка и Партенос, убивающей лань

Известны в Херсонесе и домашние святилища первых веков н. э. Одно из них открыто в большом двухэтажном доме, который получил условное название «дом винодела». Здесь возле входа в подвальное помещение был установлен алтарь в виде каменного блока с круглым продольным отверстием, предназначенным для возлияний. На нем обнаружены остатки красной краски, обычно применявшейся для ритуальных целей. Кроме того, этот алтарь служил одновременно и для жертвоприношений барана, гусей и кур. Поскольку обряд совершался в подвале, немаловажное значение в нем имели светильники, постоянно стоявшие на алтаре. Расположение алтаря в подвале, продольное отверстие в нем, которое символически соединяло его с подземным миром, очевидно, указывает в данном случае, с учетом занятий виноделием хозяина дома, на связь с хтоническим Дионисом, воздействующим на плодородие полей и на возрождение жизни после смерти.

Характерной особенностью домашних святилищ первых веков были небольшие известняковые алтари разных типов, найденные при раскопках жилых кварталов. Вследствие сильных разрушений домов не всегда не удается установить, в каком домашнем святилище они стояли. Как и в эллинистическое время, судя по выемкам со следами горения на верхней плоскости, на них производился обряд жертвоприношения, в котором немаловажное значение играл огонь. Поэтому в помещениях, где были обнаружены такие алтари, как правило, фиксируется значительное количество светильников, которые использовались в обрядовых действиях и были связаны с сакральной ролью огня в античной религии. На алтарях сжигались не только части жертвенного животного или птицы, но и плоды, зерна, другие приношения. Поскольку алтари были небольшими и находились внутри помещений или во дворах, то в общем религиозный ритуал носил символический характер. Достаточно было бросить несколько зерен пшеницы или кусочек мяса, произнести соответствующие молитвы, чтобы считалось, что обряд произвел воздействие на божество и дал надежду на исполнение просьбы.

Известняковый алтарь из Херсонеса. Раскопки М.И. Золотавева

В первые века н. э. характерной особенностью сакральной жизни херсонеситов были известняковые алтари, обвитые змеями, голова которых располагалась рядом с углублением на верхней его плоскости. Нет сомнений в том, что такие алтари были необходимыми атрибутами домашних святилищ, где отправлялись ритуальные действия, связанные с почитанием божеств подземного мира. Хотя не исключено, что часть таких алтарей была связана с культом Асклепия, непременным атрибутом которого было это пресмыкающееся.

Крайне ограниченное количество источников не дает возможности достоверно считать, что абсолютно все жители Херсонеса устраивали домашние святилища, где стояли алтари. Но определенная индивидуализация религиозного мировоззрения, характерная для первых веков, позволяет предполагать, что в домашних святилищах в основном отправлялись культы покровителей семей и владык подземного мира, а также божеств, которые официально не отправлялись от имени всей гражданской общины. Но, к сожалению, пока об этом можно говорить лишь гипотетически.

Известняковый алтарь, обвитый змеями, из Херсонеса. Первые века н. э.

Места отправления культа римскими военнослужащими. В связи со специфическим характером идеологии римского гарнизона, которая отличалась от верований и религиозных представлений в целом греческого населения, следует остановиться на тех постройках, в которых могли отправляться культовые действия римскими военнослужащими в Херсонесе и его окрестностях. Причем после раскопок римского опорного пункта на территории современной Балаклавы о таких комплексах можно говорить достаточно определенно.

К северу от Балаклавской бухты в 1996—1997 гг. были открыты остатки культового комплекса, в одном из помещений которого in situ обнаружены памятники, связанные с почитанием божеств римскими военнослужащими дислоцировавшегося здесь гарнизона. Анализ планировки и строительных остатков раскопанного комплекса свидетельствует, что его нельзя интерпретировать как храм. Более того, сейчас установлено, что это была достаточно большая постройка и только два ее помещения были культовыми.

По своему принципиальному архитектурно-планировочному решению и сделанным находкам балаклавский комплекс достаточно близок схолам принципалов, хорошо известным на территории римских военных лагерей, где они, как правило, встроены в комплексы принципий. В данном случае, как и в других местах огромного римского мира, балаклавская схола не имела изолированного объемно-пространственного выражения, тем более в виде антового храма. Причем небольшие размеры балаклавского комплекса в первую очередь зависели от тех функций, для которых он предназначался, и количества людей, обычно собиравшихся здесь. Как известно, разного рода сооружения, связанные с римской военной архитектурно-строительной традицией, отличались в Северном Причерноморье от других районов дислокации римских войск сравнительно скромными размерами. Достаточно в связи с этим напомнить, например, термы, раскопанные на территории римской цитадели Херсонеса и Харакса.

Фрагменты колонн, алтари и постамент статуи Геркулеса в культовом комплексе на территории Балаклавы. Фото 1996 г.

Первоначально схолой (от греческого — досуг, отдых, место встречи учителя с учениками) назывались полукруглые каменные скамьи или небольшие комнаты со скамейками для сидения, а позднее — небольшие помещения в принципиях римских военных лагерей, располагавшиеся, как правило, недалеко от офицерских казарм. Такие помещения выполняли роль своеобразных клубов и одновременно являлись святилищами младших офицеров. Они украшались стенной росписью, алтарями и статуями, в том числе и надписями, воздвигнутыми членами такого клуба различным божествам.

Все такие клубы младших офицеров были построены по самым различным планам, но очень часто они имели апсидальные ниши, стенные росписи, были снабжены скамьями, статуями и алтарями, то есть всеми теми атрибутами, которые располагали к отправлению сакральных действий и досугу. Эти характерные признаки сближают схолы римских военных лагерей с культовым помещением, открытым в процессе раскопок на территории современной Балаклавы. Такая атрибуция раскопанного комплекса хорошо согласуется с тем, что эпиграфически наличие схолы принципалов зафиксировано в близлежащем Херсонесе, где также могли отправляться культовые действия римскими военнослужащими.

Наличие на территории современной Балаклавы римского опорного пункта, где дислоцировался сравнительно многочисленный гарнизон, делает высказанные соображения относительно интерпретации раскопанных построек в качестве схолы вполне оправданными. А то, что эти постройки в упомянутой надписи пышно названы храмом, не должно вводить в заблуждение. Возведение постройки, где впоследствии были установлены алтари и статуи богов, было значительным событием в жизни римского гарнизона на территории Балаклавы, и желание возвеличить сделанное в надписи следует признать вполне естественным.

Все сказанное позволяет заключить, что военнослужащие римского гарнизона, расквартированного на территории современной Балаклавы, как, вероятно, и в Херсонесе, отправляли культовые действия в специальных помещениях, которые были включены в комплекс здания принципии и которые выполняли роль схолы младших офицеров. Здесь в середине — второй половине II в. наряду с культом Юпитера Лучшего Величайшего Долихена почитались и традиционно-римские божества, что свидетельствует о неоднородности идеологических воззрений младших офицеров дислоцировавшегося здесь римского гарнизона.

Помимо указанных комплексов, в верховьях Казачьей бухты в 1890 г. при раскопках культового сооружения наряду с другим⁴ материалом был найден известняковый рельеф с изображением фракийского всадника. Эта находка позволила А.Н. Щеглову достаточно уверенно заключить, что здесь во II—III вв., как и на территории римских провинций, располагался пункт римской дорожной стражи, с которой и был связан это культовый комплекс, посвященный фракийским богам. Однако на основании имеющегося материала вряд ли можно категорически на этом настаивать, так как данные, полученные в ходе раскопок этого культового комплекса, не позволяют делать столь однозначный вывод. К тому же на плите, являвшейся приношением в этот храмик, имелось имя дедиканта — Дионисий в греческой транскрипции, что также косвенно противоречит сделанному А.Н. Щегловым выводу.

Надпись 250 г. с упоминанием схолы принципалов из Херсонеса

Если есть основания предполагать, что в Херсонесе и Балаклаве культовые действия римскими военнослужащими отправлялись в специальных помещениях, входивших в комплексы принципий, то с Хараксом вопрос обстоит сложнее. Здесь за пределами нижней оборонительной стены были открыты остатки двух святилищ.

В 1907 г. у северных ворот в нижней оборонительной стене среди нагромождения камней были открыты остатки небольшого, но сильно разрушенного здания, а также обнаружены известняковые алтари с посвящениями от имени бенефициариев и фрагментированные рельефы фракийского круга. К сожалению, в ходе раскопок этого интереснейшего памятника не удалось проследить даже его план. Поэтому в настоящее время об этом святилище можно судить лишь по эпиграфическим памятникам и рельефам. Второе аналогичное святилище, видимо, располагалось за крайним западным кольцом нижней оборонительной стены. Раскопки его не производились, однако находка здесь фрагментов трех рельефов фракийского круга позволила предполагать наличие здесь культового комплекса, связанного с почитанием, скорее всего, Артемиды.

М.И. Ростовцев полагал, что на месте этих находок в первые века существовали святилища. Они были связаны со специальными постами бенефициариев, которые, как и в других районах Римской империи, располагались вне пределов римских лагерей и использовались для наблюдения за движением по дороге; проходившей мимо крепости. Однако следует обратить внимание на то, что оба святилища находились на незначительном удалении от ворот в нижней оборонительной стене крепости. Если эти святилища и были связаны с военными постами, то они контролировали не дороги, а подходы и подъезды к крепости. Не исключено и то, что эти культовые места были связаны не с римской военной дорогой, а с какими-то особо почитаемыми в солдатской среде местными святынями, вследствие чего здесь были установлены алтари и вотивные плитки не только рядовыми военнослужащими, но и бенефициариями. Косвенно в пользу этого свидетельствуют два рельефа с изображением Артемиды, найденные к западу от нижней оборонительной стены Харакса.

С другой стороны, здесь, за пределами крепости, могли приноситься жертвы и отправляться культовые действия солдатами фракийского происхождения, которые наряду с официальными божествами римского пантеона чтили исконных богов своей родины. Ведь на территории римских лагерей отсутствовали какие-либо специальные храмовые комплексы, связанные с неримскими божествами. Этим объясняется, что такие культовые места были вынесены за пределы римской крепости, как, например, это имело место с митриумами на территории римских провинций.

Римские гарнизоны дислоцировались не только в Херсонесе и Хараксе, но в и других пунктах Юго-Западной Таврики. По мнению С.Б. Ланцова, к таким памятникам может быть отнесено и святилище на Сакской пересыпи. Однако полной уверенности в этом нет, так как находки здесь в основном представлены подъемным материалом. При раскопках святилища на Сакской пересыпи, наряду с археологическим и нумизматическим материалом, были обнаружены фрагментированные рельефы и лапидарные памятники, свидетельствующие об отправлении здесь культов фракийского Героя-всадника, Геры, Кибелы, Артемиды и предположительно Юпитера Лучшего Величайшего, Митры-Тавроктона. Есть основания говорить, что в святилище почитался также Асклепий. Памятники с посвящениями богам на греческом языке в ряде весьма показательных случаях сделаны на рельефах фракийского круга из белого дунайского мрамора и датируются второй половиной II — первой половиной III вв. Отсутствие посвящений на латинском языке среди эпиграфических находок С.Б. Ланцов объяснил тем, что римские военнослужащие расквартированного здесь поста не были римлянами по происхождению и в быту использовали греческий язык. Но не исключено, что посвящения фракийского круга, обнаруженные в античном святилище, которое существовало здесь и ранее, были сделаны не римскими солдатами, а членами их семей или иными категориями гражданского населения, связанного с римским гарнизоном, который был расквартирован в Херсонесе и его ближайших окрестностях, или выходцами из Подунавья.

Вполне возможно, что в первые века н. э. здесь было восстановлено святилище, которое функционировало на священном для херсонеситов месте более раннего времени, возможно, связанное с целебными свойствами грязей этого района. В таком случае фрагменты обнаруженных на Сакской пересыпи рельефов с посвящениями на греческом языке следует рассматривать в качестве культовых приношений людей, но не обязательно римских военнослужащих, нуждавшихся в исцелении и помощи указанных божеств.

В свое время на городище Алма-Кермен, которое расположено в среднем течении р. Альмы, на западной окраине с. Заветное Бахчисарайского района, где во второй половине II — первой половине III вв. располагался военный пост, были раскопаны остатки строительного комплекса, связанного с деятельностью римских военнослужащих. С ними Т.Н. Высотская связывает остатки алтаря, на котором совершались жертвоприношения, а также большого прямоугольного здания. Однако невозможно пока сказать что-то определенное о характере почитавшегося здесь божества и назначении самого здания, так как археологические исследования на этом чрезвычайно интересном памятнике были проведены в очень ограниченном объеме.

Религиозные празднества. Важное значение в жизни херсонеситов, как и вообще всех эллинов, имели религиозные празднества. Они, как никакие другие культовые действия, дают возможность понять отношение гражданского коллектива к тому или иному божеству, установить его роль в политике государства и его взаимоотношениях с внешним миром. Популярность данной формы религиозных действий во всем античном мире и в разные хронологические эпохи создает впечатление глубокой веры эллинов в защитные функции своих многочисленных божеств. Общепризнано, что в большинстве случаев во всех античных государствах названия месяцев соответствовали именам божеств или их эпиклесам. Не является исключением и Херсонес. Именно религиозно-календарные празднества всегда находились в сфере государственной политики, являлись выражением его автономии и уровня экономического развития. Чем богаче был полис и его священная казна, тем пышнее были празднества, жертвоприношения и возлияния, а соответственно, и ритуальные пиршества.

Здание с алтарем, раскопанное на городище Алма-Кермен (по Т.Н. Высотской): 1 — кладки I строительного периода; 2 — II строительный период; 3 — выборка камня II строительного периода; 4 — III строительный период; 5 — выборка фундамента III строительного периода

Если в домашнем культе проявлялось больше всего персональное поклонение, то во время проведения празднеств индивидуальное постижение божества достигало апогея в полисном единении граждан, их чаяния и надежды в общем порыве и благоговении были обращены к нему. В празднествах, проводимых в определенные дни и месяцы каждый год, в зависимости от характера и сущности божества в его взаимосвязи с определенными календарными циклами, в особенности в аграрном хозяйстве, чаще всего отсутствовала догма. В значительной степени их проведение зависело от возраста участников, их психологического восприятия ритуалов и общей эмоциональной атмосферы.

Несомненно, херсонеситы всегда отдавали должную дань своим божествам во время празднеств. К сожалению, мы не располагаем достаточными сведениями о каждом из них. Если начинать с истоков, то наибольшей популярностью в городе, соответственно культу, пользовались партении — празднества в честь верховной покровительницы и защитницы Партенос. Укрепив свое политическое и экономическое положение в прибрежной Таврике, херсонесский полис, очевидно, учредил празднества в честь Партенос с агонами, где главную роль играли соревнования на короткие дистанции с факелом на колесницах, которые символически были отражены на монетах второй половины IV в. до н. э. Если это так, то они периодически устраивались и в первые века н. э. Возможно, что и в фигуре коленопреклоненной Партенос, готовящейся к бегу, также символически показан агон в данном виде спорта на ее празднествах.

Из декрета Диофанта известно, что наибольшее значение в них имели процессии граждан, во время которых увенчивали заслуженных деятелей, читали соответствующие постановления и, возможно, слушали произведения, прославляющие богиню. Общепринятая религиозная практика предполагала, что для получения защиты от божества необходимы определенные обряды с жертвоприношениями в его святилище на алтаре. Процедура их проведения не зафиксирована в памятниках Херсонеса. Но учитывая характер Партенос как богини-охотницы, ей в жертву, скорее всего, приносили диких животных, которых специально вылавливали накануне празднеств.

В календаре Херсонеса, в котором пока точно известно всего лишь пять названий месяцев, не зафиксированы прямо относящиеся к именам Партенос или Артемиде. Но, исходя из во многом сходных календарей других дорических центров, в частности Мегар, Калхедона, Гераклеи Понтийской, Византии и Каллатиса, вряд ли можно сомневаться, что здесь также был месяц артемисион (апрель). По мнению Э.И. Соломоник, именно этот месяц, как и праздник, был посвящен Партенос.

Херсонесские монеты с изображением квадриги и воина середины IV в. до н. э.

Не исключено, что в определенный период истории Херсонеса, особенно когда Партенос стала эпонимной басилиссой (царицей), один из месяцев, в котором проводились наиболее популярные здесь празднества со спортивными и мусическими агонами на средства, выделяемые из так называемых «священных сумм», принадлежащих богатому святилищу этой богини, был назван её именем. Правда, ничто не мешает считать, что это происходило и в месяцы артемисий или эвклей, бесспорно, имеющих отношение и к Партенос.

Вообще, из сохранившихся названий месяцев три были связаны с божественной триадой: латойос — Латоной, ликейос — Аполлоном, эвклей — Артемидой Эвклеей (Славной). Под этой эпиклезой культ Артемиды был хорошо известен в Эгеиде. После Марафонской битвы храм Эвклей соорудили афиняне в благодарность за ее помощь. В Аттике она также идентифицировалась с Эвномией (Соблюдающей законы) и Сотейрой.

Обращает на себя внимание то, что декрет в честь Диофанта конца II в. до н. э. был принят в месяце дионисии (феврале), девятнадцатого дня. Так как в нем постановлялось Советом и Народом увенчать этого стратега золотым венком на празднике партении, то отсюда логически вытекает, что он состоится в скором времени, то есть в следующем месяце — эвклее (марте).

Артемида имела множество разнообразных празднеств соответственно своим эпиклезам, пользовалась почитанием на праздниках Аполлона и Латоны. Поскольку в Херсонесе Партенос выступала в различных ипостасях, особенно защитницы и спасительницы, то в такой же степени, как и в других греческих святилищах, тем более при наличии месяца эвклея, она почиталась и с идентичным культовым именем Эвклея.

Для идеологической жизни херсонесской общины было не менее важно и проведение празднеств в честь популярного героя Геракла. Даже во II в. н. э. соответствующее его имени название месяца сохраняло дорическую форму — гараклий, хотя несколько раньше, в 179 г. до н. э., оно представлено уже в форме койнэ — гераклий. Следует ли в данном случае усматривать возрождение исконного названия, неясно. На памятниках культа Геракла этого времени сохраняются традиционные атрибуты. Вполне вероятно, что среди населения в святилище героя бытовало старое произношение, вследствие чего оно было приведено и в декрете. В.И. Кадеев, очевидно, прав в том, что гераклий появился в Херсонесе под влиянием Дельф, в календаре которых также имелся месяц с таким названием.

Фрагмент мраморного рельефа с изображением охотящейся Партенос. II—I вв. до н. э. Херсонес

Если исходить из общепринятых у эллинов представлений о проведении на гераклиях спортивных агонов, то таковые имели место и в Херсонесе. На основании каталога имен победителей в гимнастических состязаниях Э.И. Соломоник предполагает, что они происходили в месяце гераклии и, соответственно, являлись здесь одним из его главных праздников. Исходя из универсальных функций Геракла, его связи не только с защитой государства, но и плодородием, возможностью проникать в подземный мир без ущерба для себя, в его обрядах главную роль играли жертвоприношения и возлияния.

О первых можно судить по монетным изображениям быка во взаимосвязи с его государственным культом, что дает основания предполагать, что бык служил основной жертвой на праздниках. Разыгрывались ли драматические инсценировки его поимки в соответствии с мифом о критском быке — неизвестно. Часто встречающиеся вотивные рельефы с изображением пирующего Геракла свидетельствуют о немаловажном значении в его культе возлияний вином.

Этот герой принадлежит к тем, кто первым был посвящен в элевсинские таинства Деметры, что навсегда в представлении эллинов связало его с этой богиней и потусторонним миром. Несмотря на скудость источников, имеются некоторые данные, что и в первые века н. э. в культе Геракла и проводимых праздниках сохранялись привнесенные из метрополии обряды, которые сопровождались атлетическими соревнованиями, жертвоприношениями, возлияниями. Если гераклий действительно соответствовал нашему июню, то немалое значение приобретали подношения первых плодов и хлебцев.

Из Гераклеи Понтийской перешел к херсонеситам и месяц дионисий (февраль), в котором главное значение почти во всем греческом мире имели праздники Диониса. Хотя он упомянут всего лишь в двух надписях, вряд ли когда-либо менялось его название, точно также, как и одноименный праздник. Судя по декрету в честь Сириска, дионисии имели государственное значение и, очевидно, проводились в последней декаде месяца. Во всяком случае, именно в 21 день дионисий происходило чествование заслуженных граждан, в частности историка Сириска, которого увенчивали золотым венком.

Изображение головы Аполлона с лирой на монетах. II в. н. э.

Поскольку виноградарство и виноделие на протяжении веков являлись одной из главных отраслей хозяйства, следует думать, что дионисии в Херсонесе играли более значительную роль чем, например, в Ольвии или Тире. В основу их проведения были положены традиционные обряды и мероприятия, служившие обычно для популяризации культа Диониса и расширения развития виноградарства. Как и во время проведения партений, на дионисиях устраивались религиозные процессии, пиры, состязания хоров и флейтистов у жертвенника Диониса.

Нередко в жертву Дионису приносили поросят, производили ритуал очищения всех присутствующих. Считается, что этот бог был всегда тесно связан с театром, который также является его храмом. В нем происходили во время дионисий театральные представления и чествования граждан, оказавших большие услуги полису. Если в других северопонтийских городах на праздниках Диониса употребляли привозные вина, то в Херсонесе должны были пробовать местное вино. Оно же, очевидно, служило основным напитком для возлияний на алтаре и для угощений на сакральных пирах.

Хотя культы Аполлона и его матери Латоны не были столь популярны по сравнению с вышерассмотренными, наличие в херсонесском календаре месяцев ликейос и латойос является неоспоримым свидетельством проведения хотя бы небольших празднеств. Совместно с Латоной почитались и ее дети. Изображение Аполлона с лирой на монетах римского времени может свидетельствовать о том, что на его праздниках херсонеситы устраивали мусические агоны, в частности в игре на лире.

Многие другие божества также имели свои праздники, однако о них не сохранилось никаких сведений. Лишь предположительно по восстанавливаемым месяцам можно полагать, что в Херсонесе чествовали Геру в месяце гересе и Деметру в малофоре. В отличие от соседних боспорских городов, где получил уникальное развитие элевсинский аспект в культе Деметры в его двойственном варианте, в Херсонесе ничего подобного не прослеживается. Очевидно, отличительной чертой ее культа являлось сохранение архаических черт, долго бытовавших в среде дорийцев (Мегары, Гераклея, Каллатис), считавших срезанный колос или сноп пшеницы главным символом ритуала. Вообще мистериальные культы, по имеющимся источникам, в Херсонесе очень мало известны. Если они проникали сюда, то, видимо, не получили широкого распространения (например, частные культы Кибелы, Исиды и Сераписа).

Если в доримский период херсонеситы периодически принимали участие в религиозно-спортивных играх в Дельфах, на Делосе, в Афинах и, возможно, в Олимпии, то в первые века в силу сложных политических взаимоотношений и значительных культурных изменений в античном мире эти связи были нарушены. По традиции Херсонес продолжал, скорее всего, посылать своих юношей для участия в агонах на Ахиллодроме (Тендровской косе), которые периодически организовывала Ольвия в честь своего верховного бога Ахилла Понтарха. На основании медальонов, найденных в могилах херсонеситов II—III вв. н. э., можно предполагать об их участии в празднествах каких-то божеств в разных городах Малой Азии, с которыми были установлены тесные экономические связи.

* * *

Имеющиеся источники свидетельствуют, что в Херсонесе отправление официальных культов в честь полисных и домашних покровителей, происходивших в храмах и домашних святилищах, осуществлялось в тех формах, которые были распространены повсеместно в античном мире. Причем есть основания утверждать, что определенным консерватизмом херсонеситов-дорийцев было обусловлено то, что новые религиозные доктрины и связанные с ними верования достаточно медленно проникали в религиозное сознание жителей этого центра. Ярким примером этому служит тот факт, что отправление культа римских императоров было достаточно формальным актом для подавляющего большинства жителей-греков, а римские культы и культы дунайского происхождения, отправлявшиеся римскими военнослужащими, не были восприняты основной массой населения. Весьма показательно и то, что, несмотря на утрату в первые века н. э. религиозными празднествами в честь исконных божеств эмоционального воздействия на граждан Херсонеса в сравнении с эллинистическим периодом, гражданская община с помощью полисных культов в той или иной степени продолжала сохранять свое единство и отчие религиозные обычаи. Официальные празднества в честь традиционных богов играли для их единения основополагающую роль на протяжении всей истории античного Херсонеса и особенно были важны в период проникновения новых верований. В этом, вероятно, следует видеть то особенное, что было характерно для религиозного мировоззрения херсонеситов, чем в немалой степени был обусловлен длительный процесс проникновения и утверждения здесь новой христианской религии.