На горных склонах

Ялтинское ожерелье, полукольцом охватывающее Дарсан, концами своими уходит к горам. Там, разделенные гребнем горных отрогов, которые завершает Дарсан, лежат поселки и владения двух колхозов: имени Калинина с западной стороны, имени Сталина — с восточной. Горы наглухо отделяют их, пряча е своих складках, с полей одного колхоза не увидеть угодий другого, хоть и лежат они совсем рядом. А ездят из колхоза в колхоз на кольцевом ялтинском автобусе, пересекающем весь город от одного конца ожерелья до другого, — от Ущельного до поселка Чехово.

Подъезжая к поселку Чехово, кондуктор автобуса объявляет остановку: "Дом-музей Чехова, колхоз имени Калинина". И пассажир, высадившись на площади поселка, увидит возле нее белый, как чайка, дом, окруженный садом, а вокруг — здания городского типа, тоже в садах.

Убогая деревушка чеховских времен, Верхняя Аутка, ютившаяся возле пустыря, на котором Чехов сажал свой сад, и сама похожая тогда на пустырь, стала продолжением Ялты, поселком, носящим имя писателя.

Здесь все по-городскому: двухэтажные дома с радиоантеннами на крышах и автобус, магазины и аптеки, школы и электричество. Живут в этих домах колхозники сельхозартели имени Калинина, здесь же правление, хозяйственные постройки. А если выйти за околицу, откуда открывается долина речки Водопадной, увидишь на зеленых склонах по другую сторону речки новенький краснокрыший колхозный поселок, еще даже не оформивший свои границы: все новые и новые просторные дома с верандами подстраиваются к нему.

Видно: колхозное население растет, и долина не отказывает в гостеприимстве.

Постепенно поднимаясь, долина уходит к горам, туда, где громоздятся мощные складки горного хребта — то обнаженные, серые, то покрытые сосновым лесом. Ее склоны там, где не морщат их слишком сильно складки и овраги, разрисованы квадратами виноградников и табачных плантаций. Прямо впереди, если идти по дороге, ведущей к горам, открывается обширная площадка, заполненная парниками и навесами.

Первыми на площадке встречают цитрусовые. Их яркой зеленью заполнены траншеи, врезанные длинными рядами в пологом склоне.

За цитрусовыми начинается табачное царство. Об этом прежде всего оповещает тонкий, пряный аромат, какой улавливается в самых высших сортах папирос. Здесь он плавает в воздухе, поглощая собой все другие горные ароматы.

Нежнозеленые, чуть привядшие, и желтые, уже почти сухие, овальные листья, плотно нанизанные на трехметровые шнуры, натянутые бесконечными рядами под навесом, заполняют всю открытую площадку. Здесь идет сушка табака.

Сушильщицы передвигают по "путям" — деревянным перилам, проложенным через участки, — "вагонетки": большие деревянные рамы с натянутыми на них шнурами табака, то выставляют их под прямые солнечные лучи, то задвигают наклонно под навес, в тень для отволаживания. Сушка табака не простое дело, и надо быть специалистом, чтобы провести ее правильно.

Высокий сарай, величиной с солидный двухэтажный дом, почти целиком занят подвешенными вверху на перекладинах связками уже высушенных, готовых к сортировке листьев, так называемыми галванками. Они похожи на огромные золотисто-коричневые грозди, свисающие над головой, каждая из пяти связанных между собой шнуров табака.

По соседству, за низкими широкими столами работают низальщицы. С поразительной быстротой нанизывают они табачные листья на огромную плоскую иглу, попадая ее острием точно в середину центральной жилки листа. Двадцать два трехметровых шнура нужно нанизать за день. Опытнейшие колхозницы — Прасковья Назаровна Симонова, Наталья Федоровна Глушенко и семидесятидвухлетняя Наталья Ивановна Горгорова — дают по двадцать пять — тридцать.

В колхозе горячая пора ломки табака, — драгоценнейшей культуры, определяющей благосостояние хозяйства, и большинство членов бригады Героя Социалистического Труда Пелагеи Ивановны Рожновой, передовой бригады, которой принадлежит все это табачное богатство, сейчас в горах, на плантациях. Там же, на Банистовой поляне, должен быть и бригадир.

Путь на Банистову поляну — дорогой, ведущей в горы, потом, для сокращения времени, крутой тропкой — довольно утомителен: печет солнце, и от кирпично-красной земли, усеянной камнями, пышет жаром, как из только что вытопленной печи. В знойном мареве дрожат горы, и даже ослепительный блеск моря, оставшегося далеко позади, кажется сухим и горячим.

Такой же сухой и знойной выглядит и сама Банистова поляна, относительно ровная и обширная каменистая площадка среди крутых горных склонов. Совсем не похожа она на то, что привыкли мы называть полянами — прохладные лужайки, спрятанные в чаще леса. Только редкие коренастые деревья разбросаны по ней тут и там, а горный лес начинается выше.

Банистова поляна занята табаком. Удивительно выглядит его густая зелень среди камня. Это знаменитый "дюбек". Как масло крымской розы, добавленное несколькими каплями в изделия парфюмерии, придает им особенно тонкий и нежный аромат, так несколько ниточек "дюбека" облагораживают табак других сортов, повышают его качество. Ценится "дюбек" чрезвычайно высоко.

Зачем же драгоценную, золотую эту культуру, дающую колхозу самые высокие доходы, засунули сюда, в горы и в сушь, где и дикие-то травы растут с трудом? Такой вопрос колхозникам задает почти каждый профан, когда доберется, обливаясь потом, до Банистовой поляны.

А колхозники не только хвалят поляну, они гордятся ею. Именно на такой земле, горном красноземе, на южном знойном склоне, качества "дюбека", и прежде всего его ароматичность, достигают, оказывается, наибольшего совершенства. Таких земель в Крыму не очень много. Они тянутся лишь по южному побережью от Никиты до Симеиза, да и в этих местах используются далеко не полностью: много сил и труда требуют они, прежде чем превратятся в полезные угодья.

Десять гектаров, отвоеванных у диких гор на Банистовой поляне несколько лег тому назад, — одно из первых достижений молодого колхоза, проба сил коллектива, только начинавшего тогда совместный труд на новой земле. И вот расстилаются среди камня зеленые плантации. Колхозницы из звена Александры Лысенко, рассыпавшись по рядам, отламывают от высоких стеблей по нескольку нижних, уже "созревших" лопушистых листьев, которые, пройдя через многие руки и превратившись в золотистые ниточки, станут потом самой драгоценной приправой к лучшим табакам. Подводами и вьюком увозят листья вниз, к табачным сараям.

Бригадира не оказалось и здесь: неутомимая, "железная", как говорят колхозницы, она уже ушла в горы проверить, почему в колхозном водопроводе стало меньше воды, а оттуда — прямо в город, на табачную опытную станцию. Не легко угнаться за этим неугомонным бригадиром по горам.

Колхозный водопровод. Холодные, прозрачные струи приносит он в любой уголок Банистовой поляны, стоит только открыть кран. И никто не удивляется обилию воды, которая всегда под руками на высушенных зноем склонах. Это стало привычным, обыденным делом, которое замечаешь только тогда, когда что-либо нарушит его. А та битва за воду, настоящая битва, которую нужно было выиграть во что бы то ни стало, чтобы двинуться вперед, стала кусочком истории колхоза.

Колхоз, начавший существовать с тех пор, когда на последнем году войны стали прибывать в ялтинские долины первые переселенцы, только еще становился на ноги. Хлеборобы с Украины, с Дона, из центральных областей Российской Федерации, объединившись вместе, по-хозяйски прощупывали, как и куда вести дело.

Было ясно, что все здесь должно быть по-иному, чем в родных местах. Не было тут ни просторных полей, ни пастбищ и каждый кусочек земли нужно было отвоевывать у гор. Зато, отвоевав, можно было растить на нем самое ценное, что только может давать земля. Главными культурами в колхозе должны были стать табак, виноград и плодовые.

На всех землях, отведенных колхозу, оказалось восемнадцать гектаров, использовавшихся прежде для посадки табака. В первые годы работы колхоза с них получали по два-три центнера листьев — с трудом окупали произведенные на них затраты. Сложная и трудоемкая культура не давалась неопытным еще рукам, интерес к табаку у колхозников стал падать. Вот тогда и проявила себя как организатор и новатор коммунистка Пелагея Ивановна Рожнова.

Приехав вместе с другими переселенцами в Ялту после войны, она была рядовой колхозницей в одном из табаководческих звеньев. Собственными руками переделала все работы на табаке, от выращивания рассады в парниках до упаковки готовой продукции в тюки. И она поняла, по-государственному широко, ответственность и почетность порученного им дела, нашла в нем свое место. Рожнова попросила дать ей звено — самое отстающее по результатам работы, самое неустойчивое по настроениям колхозниц.

Первая весна была очень трудной. Нужно было во всем, от большого до мелочей, искать новых путей, чтобы поднять звено. Увлекая своим примером, организовала глубокую предпосевную цаповку участков, сбор и внесение удобрений, которых другие звенья недооценивали. Но главные трудности возникли при посадке.

Сложнее всего было в колхозе положение с водой. Ее возили на табачные плантации бочками из города, и обходилось это колхозу в десятки тысяч рублей ежегодно. К тому же при посадке рассады, когда вода во многом определяет успех, доставлялась она медленно, и пока разносилась ведрами по участку, многие кустики рассады, попав под жару, безнадежно поникали. Рожнова помчалась в город, подняла на ноги горисполком: "Почему вы тут сидите спокойно, когда у нас в колхозе рассада горит? Помогайте!" Общими усилиями разыскали шланги, организовали доставку воды.

Рассада была спасена. Веселые, ровные рядки зазеленели на плантациях. Настроение колхозниц поднималось, веселее пошел и труд. А когда настала пора ломки листьев, договорились в звене работать и ночами, когда свежие, хрупкие листья ломаются особенно легко и качество табака получается лучше.

Вдвое быстрее, чем остальные, звено Рожновой убрало урожай. Он оказался самым высоким в колхозе — семь центнеров с гектара, а с участка, закрепленного лично за звеньевой, — двенадцать с половиной центнеров! Всем маловерам, сомневавшимся в реальности и выгодности культуры табака, был преподан наглядный урок. Рожнова была награждена орденом Ленина.

В следующем, 1949 году звено работало с большей уверенностью и размахом. Продолжались поиски нового.

Никто до Рожновой не замечал, например, что почти половина рассады гибнет оттого, что посадку принято производить днем, в самое жаркое время, когда раскалены и воздух и земля. Она организовала ночную посадку, применила обмакивание корешков перед посадкой в раствор коровьего навоза с глиной. Приживаемость достигла почти ста процентов.

В этом году звено получило по девять центнеров табака с гектара, а Рожнова — тринадцать. Ей было присвоено звание Героя Социалистического Труда, члены звена награждены орденами и медалями.

Колхоз к тому времени начал выходить в передовые хозяйства Крыма по культуре табака. Расширялись плантации, из года в год росла урожайность. Тогда же, с помощью МТС, были освоены первые десять гектаров Банистовой поляны. Колхоз решил собрать по семь центнеров табака со всей площади плантаций.

Люди, убедившиеся в полной реальности, доступности высоких урожаев этой культуры, работали, не жалея сил. Лимитировала вода. Ее по-прежнему возили в бочках за четыре километра, выдавали строжайшим пайком.

Решили искать воду в горах. И вот среди каменных обрывов над Банистовой поляной, под сенью широкоплечих сосен, забравшихся так высоко, что облака цепляются иной раз за их вершины, нашли источник. Он выбивался из горы и, сделав несколько крупных прыжков по каменным ступеням, снова уходил в землю. От источника до Банистовой поляны — два с половиной километра напрямик по скалам. Путь относительно небольшой, но какой огромный труд требовался, чтобы провести этим путем воду на поля! И все же, когда на общем колхозном собрании коммунисты предложили строить водопровод, все в один голос сказали: сделаем.

Подготовку начали еще зимой. Пригласили из города инженеров, наметивших трассу, подготовили материалы. А в марте все трудоспособное население колхоза вышло в горы. Кирками выбивали в голом камне траншею, на плечах поднимали на отвесные скалы цементные трубы. Ни тягловую силу, ни машины здесь, высоко в горах, использовать было невозможно. Мужчины и женщины работали, не отставая друг от друга. На рытье траншеи встала женская бригада Рожновой, и здесь шедшей впереди коллектива. Нужно было торопиться: вода требовалась очень скоро, теперь же, к высадке табачной рассады.

Два с половиной месяца шла в горах битва за воду. Люди забыли об отдыхе, казалось, не замечали зноя, кровавых мозолей на руках. Наконец вырыты последние метры траншеи, уложены и соединены последние звенья труб. Утром 20 мая 1950 года все собрались на Банистовой поляне. Там, наверху, у источника механик должен включить воду, направить ее на поля.

Несколько минут томительного ожидания, и вдруг хлынул из шлангов полный, сильный водяной поток, помчался по канавке вдоль поляны.

— Вода, есть вода! — закричали девушки, сажавшие рассаду. Все бросились к прохладной струе, подставляли ей раз горяченные лица, ладони, с жадностью пили.

— Ребята, а она сладкая-сладкая! — восторженно пробасил Антон Поплавский, садовод, один из самых неутомимых строителей водопровода, полными пригоршнями черпая чистую, щедрую воду.

Так рассказывают колхозники о своих первых делах на новой земле.

А сегодня колхозный водопровод орошает не только Банистову поляну, где с каждым годом машины МТС прирезают к плантациям все новые и новые куски кирпично-красной земли для табака, равный которому трудно сыскать в мире. Горный источник, спрятанный в трубы, бежит и в сады субтропических плодовых растений, и на виноградники, и на огороды. Все это есть теперь у колхоза, создано за годы напряженного труда, когда на заброшенных горных склонах только начинало расти новое, социалистическое хозяйство. Оно прочно становится на ноги. Его доходы за последние годы увеличились в пять раз и уже исчисляются семизначными цифрами. Только премий-надбавок за табак, сданный сверх плана, колхоз получает до полумиллиона рублей. На каждый трудодень приходится по десять-одиннадцать рублей.

В правлении, над столом председателя колхоза агронома Сергея Рунак, ленинские слова:

"Коммунизм начинается там, где появляется самоотверженная, преодолевающая тяжелый труд, забота рядовых рабочих об увеличении производительности труда..."

В этих заботах растут, поднимаются на новую ступень труженики колхоза. Шестьдесят пять хлеборобов, в большинстве своем никогда прежде и не видавших, как выращивается табак, виноград, не только практически освоили новые культуры, а закончили трехлетние специальные агротехнические курсы, успешно сдали экзамены и получили звание мастеров сельского хозяйства первого разряда. Пятьдесят шесть колхозников награждены за высокие урожаи табака и винограда орденами и медалями Советского Союза, в том числе две правительственные награды получила семидесятидвухлетняя Наталья Ивановна Горгорова, всю свою молодость пробатрачившая на табачных плантациях ялтинских помещиков за тридцать рублей в год. В этих заботах выросла, развернулась недюжинная натура Пелагеи Рожновой, одного из самых популярных сейчас людей в колхозном Крыму.

Дочь брянского бедняка, старшая из семерых детей, с девяти лет батрачила она у помещика, а с двенадцати лет сама пахала и косила, несла на своих плечах всю мужскую работу дома, пока отец уходил на заработки. Много нужды претерпела Пелагея в детстве и молодости, всякую работу переделали ее руки. А потом пришла советская власть и открыла перед ней простор. Вместе с мужем, таким же бедняком, Антоном Гавриловичем, еще в середине 20-х годов была она организатором одного из первых колхозов, а в начале 30-х годов вступила в Коммунистическую партию. С тех пор всегда она — организатор колхозных женщин, своим трудом и примером ведущий за собой.

Трудное, новое дело, открывшееся перед колхозниками в Крыму, окрылило ее. И вот Пелагея Ивановна Рожнова — бригадир лучшей на Южном берегу табаководческой бригады, Герой Социалистического Труда. О ней пишут в газетах и книгах, ее прогрессивные, новаторские приемы выращивания табака изучают не только колхозники Крыма, у нее учились крестьяне Венгрии, где побывала она вместе с лучшими людьми Советской страны. Она и теперь первая труженица в колхозе, раскинувшем свои сады и плантации по склонам ялтинского хребта.

Давняя дружба и трудовое соревнование связывают колхоз имени Калинина с его соседом — колхозом имени Сталина, разместившимся у подножия гор по другую сторону холма Дарсан. Там, в поселке Васильевка, что за Ущельным, такие же переселенцы, приехавшие возрождать Крым сразу после войны. И пути, которыми идут люди двух этих хозяйств, сходны во многом.

Петр Андреевич Павленко, приехав в 1945 году в Ялту и поселившись здесь, со всей глубиной и страстностью писателя-большевика откликнулся на самое главное и характерное, чем отмечены были первые послевоенные годы в Крыму. Так появился на свет его известный роман "Счастье", посвященный теме возрождения разоренного гитлеровцами Южного берега Крыма, освоения колхозниками-переселенцами нового, не знакомого им края, теме счастья созидательного труда. Материалом для романа, родившегося из самой жизни, была и история колхоза имени Сталина, судьбы его людей.

В первые годы освоения нового края первенство было за калининцами. Колхоз в селе Васильевка поднимался труднее. В 1946 году он снял еще меньше "дюбека" с гектара, чем колхоз имени Калинина, урожай винограда на одичавших, исковерканных войной виноградниках составил девять центнеров с гектара. Тяжелый труд почти не принес реальных результатов.

Самоотверженный пример бригады Рожновой всколыхнул колхозы побережья, он указал путь преодоления трудностей и переселенцам из села Васильевка. Разгорелось соревнование. Колхоз имени Сталина начал догонять калининцев, а затем и обгонять их. И теперь, вот уже несколько лет, в своем хозяйственном развитии он идет впереди.

Первый колхозный водопровод, пробитый в горах калининцами, вызвал такое же строительство по всему побережью. Теперь почти нет колхоза, где не использовали бы горную воду, бесполезно уходившую в море. В колхозе имени Сталина действует не только водопровод, несколько лет тому назад протянутый из ущелья Трех гор. Высоко в горах над селом недавно появилось новое озеро. Сто пятьдесят тысяч кубометров воды хранят колхозники в этой каменной копилке, выбитой ими в скалах. Вместе с водопроводом, удлиняющимся с каждым годом, новое озеро будет регулярно, без перебоев снабжать водой все доступные для полива виноградники, все колхозные сады и огороды, обеспечит бытовые нужды колхозников.

Колхоз настойчиво ищет путей повышения урожаев и качества ведущей культуры — табака. Эти поиски идут в направлении освоения новых земель, ценных красноземов, которых много еще можно найти по горным склонам, в правильном использовании, с помощью севооборота, уже освоенных. В передовой агротехнике, широком использовании машин видят колхозники залог дальнейшего развития табаководства — одной из самых трудоемких отраслей сельского хозяйства.

На плантациях колхоза уже работала первая рассадо-посадочная машина, приспособленная для горных условий механизаторами Ялтинской МТС. Она ускоряет посадку в четыре раза, освобождает многих людей от одной из самых трудных работ. Нужно надеяться, что такая машина, существующая пока только в виде опытного образца, скоро появится здесь, как и в других горных колхозах, "на постоянное жительство".

Вторая работа, требующая и огромного труда и специальной выучки, — низка табачных листьев. Молодой колхозник из сельхозартели имени Сталина Ваганов еще в 1949 году качал работать над конструированием низальной машины. И вот опытный образец установлен в табачном сарае. С его помощью любая колхозница может работать наравне с опытнейшими низальщицами, мастерство которых создается многими годами. Новым словом табаководов колхоза имени Сталина является придуманный ими способ двухъярусной сушки табачных листьев, намного повышающий их качество.

Кандидат сельскохозяйственных наук Кузьма Лукич Цыганков руководит в колхозе бригадой виноградарей. Бригадир-ученый — этим еще могут похвастать только считанные колхозы. А как благотворно такое сочетание! Тридцатилетний опыт практической работы по виноградарству, теоретические знания сочетаются в этом колхозном бригадире со скромностью труженика. Его заботами выросли в бригаде такие мастера виноградарства, снимающие рекордные урожаи, как Малова и награжденная орденом Ленина Разумова. Их общими заботами не только спасены бывшие на краю гибели старые виноградники, но и прибавились десятки гектаров новых, засаженных ценнейшими мускатными сортами. Тщательный уход и полив, передовые методы формировки, дополнительное опыление цветов, в том числе с помощью "дрессированных", специально приученных к виноградной пыльце пчел все это дает колхозу устойчивые и высокие урожаи винограда.

Ароматные плоды лимонов ежегодно снимает колхоз в своем цитрусовом хозяйстве. Почти две с половиной тысячи сильных, крепких деревцев разместились в траншеях под защитой горного хребта на юго-западном склоне. Молодой коммунист Владимир Мартынов со своей бригадой вырастил их из крошечных саженцев, привезенных несколько лет назад с Кавказа. Теперь уже в прошлом неудачи и сомнения, поиски путей к тому, чтобы заставить их жить и расти в холодном и неудобном для них Крыму: цитрусовые вполне прижились и освоились.

Годы поисков не прошли бесследно и для людей бригады — они стали мастерами своего дела — и больше всего для бригадира. Шофер, инвалид Отечественной войны, он стал одним из наиболее крупных цитрусоводов-опытников Крыма, широко известным своими смелыми экспериментами, членом Ученого совета Никитского ботанического сада, заочно получил агрономическое образование.

Растут в колхозе, взбираются по склонам молодые субтропические сады. Серебристая вечнозеленая листва юных маслиновых рощ заполняет дикие каменистые склоны. Первые бархатистые плоды принес персиковый сад. Яркой зеленью одеты инжир и хурма, черешни и благородный лавр.

Крохотный островок чеховского сада, еще не так давно утопавший в пустынных просторах диких гор, все плотнее обступают новые колхозные сады.

Великий труд советских людей обновляет горные склоны на Южном берегу. Успешно решается самая острая проблема — водная. Уже в ближайшие годы длина колхозных водопроводов, несущих горную воду к плантациям и поселкам, составит несколько десятков километров, в водоемах колхозники будут хранить сотни тысяч кубометров резервной воды.

Вода помогает им осваивать новые земли, Но дальнейшее широкое освоение южнобережных склонов, дальнейшее развитие сельского хозяйства в горном Крыму будет во многом зависеть от успешного решения и другой проблемы — комплексной механизации.

Кусочки земли, отвоевываемые колхозниками у гор, не могут долго служить основой современного социалистического хозяйства. Они должны быть слиты в более крупные массивы. В горном Крыму это повлечет за собой необходимость проведений одновременно целого комплекса сложных работ: устройства дренажа, террасирования, дорожного строительства. Только машины, система механизмов, действующих широко и слаженно, может их осуществить. И если смотреть в будущее, решать эти вопросы нужно уже сегодня.