«Человек-амфибия»

В 1961 году Ласпи довелось на какое-то время превратиться в подобие Голливуда. Все началось с того, что

«...непонятное существо с некоторых пор появилось в здешних водах, пугая рыбаков и прибрежных жителей.

Никто еще не видел этого чудовища, но оно уже несколько раз напоминало о себе. О нем слагались басни. Моряки рассказывали их шепотом, боязливо озираясь, как бы опасаясь, чтобы это чудовище не подслушало их.

Одним это существо причиняло вред, другим неожиданно помогало. «Это морской бог, — говорили старые индейцы, — он выходит из глубины океана раз в тысячелетие, чтобы восстановить справедливость на земле». Католические священники уверяли суеверных испанцев, что это морской дьявол. Он стал являться людям потому, что население забывает святую католическую церковь».

Читавшие эти строки, по крайней мере в детстве, полагаю, вспомнят начало романа А. Беляева «Человек-амфибия».

Киноэкспедиция киностудии Ленфильм, под предводительством режиссера В.А. Чеботарева, высадилась на берегу Ласпинской бухты, чтобы отснять самые зрелищные морские и подводные кадры будущей картины. Сначала была идея снимать на Кубе, однако валюты на сомнительный прожект не дали. Пришлось кинематографистам отправляться на родное Черное море и предварительно обследовать едва ли не все крымское побережье. Пробные съемки начали в Новом Свете под Судаком, но в картину эти материалы не вошли. В конце концов остановили выбор именно на Ласпинской бухте, здесь и начали работу.

Из произведений отечественного кинематографа «Человек-амфибия» по праву можно считать культовой картиной. Для начала 60-х годов в нем было необычно всё: динамичный фантастический сюжет, красочные подводные съемки, колониальный колорит и «буржуазные» ритмы музыки. А состав актеров! Редкая картина могла похвастать таким созвездием, правда, будущих звезд: А. Вертинская (Гуттиэрэ), В. Коренев (Ихтиандр), М. Козаков (колоритный злодей Зурита). К главным героям добавили мэтров советского кино: Н. Симонова (доктор Сальватор), А. Смиранина (Бальтазар), В. Давыдова (журналист Ольсен). По отечественным меркам фильм был дорогой, с бюджетом за миллион, с широкой географией съемок, самыми сложными на то время «спецэффектами» и декорациями. Один костюм Ихтиандра чего стоил. Шили его из различных тканей, но ни одна не выдерживала долгого пребывания в воде: один материал разбухал, другой — растягивался. Выход нашли: взяли ткань от колготок и нашили на нее 10 тысяч чешуек, которые предварительно вручную выкрасили в перламутровую краску. Костюмов было сшито четыре. Один из них до сих пор хранится в музее «Ленфильма». По воспоминаниям, В. Коренев в ту пору не отличался упитанностью, ему делали «толщинки», чтобы Ихтиандр не казался совсем уж «доходягой», одна беда — костюм не «грел», а на глубине 12 метров даже в самый жаркий день вода бодрящая.

Справедливости ради отметим, что подводные съемки в отечественном кино были и до этого, но никто из отечественных режиссеров не решался ввести их в картину в таком масштабе, сделать их центральными эпизодами фильма. Тем более использовать не профессионалов-водолазов, а превратить в ныряльщиков «сухопутных» актеров, прошедших недолгую практику в бассейне. Тем не менее в большинстве подводных эпизодов, исключая сложнейшие, главные герои картины работали самостоятельно. Впрочем, дублерами В. Коренева были мастера подводного плавания: тогдашний чемпион Союза Р. Стукалов и чемпион Ленинграда В. Иванов. Отдельная история — это работа оператора Э.А. Розовского. Кроме обычных для оператора постановочных, ему пришлось решать массу технических задач, участвовать в создании ряда оригинальных конструкций, позволивших осуществить съемку: от буксируемого катамарана с прозрачной гондолой, позволяющей снимать подводный ландшафт на ходу, до сетчатой насадки на объектив камеры, чтобы необходимые в кадре рыбы-статисты не могли покинуть поле зрения объектива. И это при том, что сами методы цветной подводной съемки в отечественном кинематографе находились едва ли не в зачаточном состоянии.

Итак, Ласпинская бухта стала съемочной площадкой. На берегу возник временный причал, вырос многолюдный базовый лагерь, появилась операторская, склад декораций. Напомним, что приемлемой дороги сюда в начале шестидесятых еще не было, всё доставлялось морем. Шхуну «Медуза» приобрели для съемок аж в Финляндии и перегнали старый парусник на Черное море¹. Лагерь постепенно обживался, над «водолазной каютой» гордо взвился в небо флаг столицы киноприключений, по возможности налаживались быт и работа, вносились элементы цивилизации. Режиссеры репетировали с актерами. Операторы и светотехники в который раз испытывали аппаратуру.

К большой досаде, Черное море оказалось далеко не столь кристально чистым и богатым жизнью, как этого хотелось бы. Сразу пришлось импровизировать. Съемочную площадку выбрали на глубине 14 метров. Начали с сооружения сетчатого загона, куда выпускали улов, поставлявшийся балаклавскими рыбаками, перед объективом камеры стало намного живее, поскольку вместе с невинной рыбешкой в сети гуляли катраны. Снимать рыбье царство приходилось быстро, пока акулы не закусили мелкими статистами. Огромное количество декораций было выполнено из искусственных материалов. У самой кромки морского прибоя вырос яркий, фантастический подводный лес тропических морей. Алым светом горели под палящими лучами солнца заросли кораллов, зеленые стрелы водорослей целились в небо. Черными змеями расползлись по каменистому пляжу переплетения губок. Нежные лепестки актиний шевелились на ветерке. В этот яркий мир красок художники вносили последние штрихи. Постепенно все это пластмассово-поролоновое великолепие заняло свои места на съемочной площадке.

Судя по воспоминаниям участников, съемки шли непросто. В кадре актеры работали без аквалангов, и только когда выключалась камера, к ним подплывали подводники и давали подышать. Дважды чуть не случилась трагедия: в сцене, где Ихтиандр, привязанный к якорю, находится на дне, отказал предназначенный главному герою акваланг. Положение спас Р. Стукалов, отдавший свой аппарат, а сам всплывший на одном дыхании и получивший серьезную баротравму. Чуть не погиб В. Коренев и в другой раз, при съемках эпизода с прыжком в воду на цепи. Цепь была изрядного веса и длины, конец ее держал матрос на палубе, а цепь случайно вырвалась из рук. К счастью, оператор, стоявший в воде, отбросил камеру и успел поймать Ихтиандра. Если бы не успел — цепь утащила бы актера на дно. Самостоятельно отстегнуть пояс, к которому она крепилась, он бы не смог. Хотя съемки проходили в летнее время, досаждали периодически случавшиеся шторма, грозившие разрушением с таким трудом собранным декорациям и всему подводному «кинопавильону», а ветер, дующий с берега, даже в июле может за считанные часы понизить температуру воды до 8—10 градусов. При такой температуре одна мысль о погружении вызывает содрогание.

Много проблем было и в постановочных эпизодах. Особенно любопытны воспоминания режиссера и оператора о съемках поединка Ихтиандра с акулой. Перепробовали все павильонные варианты с комбинированной съемкой, но на фоне эпизодов, снятых на натуре, это выглядело наивно; модель акулы, оснащенная двигателем, оставляла за собой след, более напоминая торпеду; муляж акулы, приводимый в движение аквалангистом, делал ее чрезмерно медлительной. В конце концов эпизод был снят с участием черноморских акул — катранов. Это потребовало от оператора построить сложные перспективные ракурсы и проявить редкое мастерство.

Отечественная пресса встретила картину лютой критикой. Утопия доктора Сальватора была воспринята излишне серьезно. В прокате 1962 года фильм «Человек-амфибия» занял первое место, собрав 65,5 млн. зрителей. Это был рекорд для тех лет. Министр культуры Е. Фурцева, посмотрев картину, сказала: «Ваш фильм — лучший подарок министерству финансов». Несколько позже на фестивале фантастических фильмов в Триесте «Человек-амфибия» занял второе место, получил «Серебряный парус». Спустя сорок лет картина воспринимается как один из самых ярких образцов массовой культуры шестидесятых. Недавно затеяли снимать многосерийный римейк знаменитой картины. Вряд ли это будет интересно, уж очень архаичен и трогательно наивен сам сюжет, а попытки модернизации окончательно превратят фильм в мыльную муть. Впрочем, это личное мнение автора.

Примечания

1. Интересно, какова была ее судьба после съемок: в наше время яхта с такой биографией дорогого бы стоила.