Покорение лозы

Примерно на полпути между Судаком и Феодосией, если ехать связывающей их кратчайшей и красивейшей дорогой, проложенной в горах вдоль берега моря, лежит поселок совхоза "Коктебель". О его приближении еще издалека дают знать обширные виноградники, все гуще и гуще заполняющие склоны и долины. И если вы едете осенью, когда все цвета спектра со всеми оттенками от нежнорозовых и золотистых до буро-красных, почти черных, лежат на их листве, они словно огромные цветистые платки, наброшенные на плечи гор. Затем на фоне гор появляются одноэтажные и двухэтажные здания поселка. Вписанные четким рисунком в зелень садов и горных лесов, они придают пейзажу законченность и особую выразительность.

Поселок похож на небольшой курортный городок — чистый и уютный, со множеством плодовых садов, со светлыми зданиями и аккуратными скверами, с гладким асфальтом улиц и цветниками, с электричеством и радио. Неудивительно, что курортники, направляющиеся в соседний санаторий "Крымское приморье", частенько по незнанию высаживаются из автобуса именно здесь. Но, приехав сюда днем, вы здесь, в отличие от любого крымского городка, почти не встретите на улицах людей. Все на виноградниках. И вам, конечно, тоже захочется побывать там и прежде всего у Брынцевой.

"Первое отделение, первая бригада, первое звено, звеньевая М.А. Брынцева" — оповещает табличка возле дороги, затерявшейся в гуще виноградных лоз. И в какое бы время дня — от раннего утра до сумерек, в какое бы время года — дождливой, холодной зимой, знойным летом или тихой золотой осенью — вы ни заглянули в эти виноградные дебри, всегда вы встретите там невысокую худощавую женщину в белом платочке. Загорелые до черноты руки с синеватыми узелками вен, вечно занятые какой-нибудь работой, темное от загара лицо с глубоко въевшимися возле глаз и на лбу преждевременными морщинами говорят о том, что жизнь этой женщины не была легкой прогулкой. Это и есть знатная звеньевая совхоза депутат Верховного Совета СССР Герой Социалистического Труда действительный член Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний Мария Александровна Брынцева.

Имя ее широко известно в Крыму. Простая женщина, обнаружившая недюжинный природный талант экспериментатора, она получает в своем звене невиданные урожаи винограда.

Вот они, виноградники-рекордсмены. М.А. Брынцева охотно показывает свои богатства. Тучные лозы в полтора человеческих роста грузно опираются на ряды проволоки — шпалеры, туго натянутые между столбами, образуют безукоризненной прямизны ряды. От старой бессистемной посадки, при которой лоза тыкалась на любое свободное место да поплотнее друг к другу, почти не осталось и следа. Между тем именно такая посадка, по словам звеньевой, была здесь всего несколько лет тому назад. Кусты, жившие беспорядочно многие десятки лет, люди расставили так, как им полагается стоять в передовом современном хозяйстве, широко применяющем машины; причем произвели они эту перестановку, не отрывая растений от земли, не нарушая их жизни и плодоношения.

Они организовали это переселение с помощью отводков. Одну из лоз старого куста, сидящего не на месте, укладывали в канавку, вырытую в нужном направлении, и засыпали землей. Укоренившийся из отводка новый куст становился на положенное ему место в ряду, а старые постепенно выкорчевывались. Так были созданы ряды, а в них заполнены все пустоты, зиявшие на местах лоз, погибших за годы войны.

Получились непроницаемые виноградные коридоры, войдя в которые, не видишь вверху ничего, кроме неба да обступающего со всех сторон буйного переплетения мощных узловатых побегов и суховатой зелени широких лапчатых листьев. А внизу — сплошная завеса зеленовато-розовых виноградных гроздей, заслоняющих тяжелым лепным узором и побеги и листья. В своей грузной неподвижности матовые грозди кажутся неживыми. И только взяв их в руки, чувствуешь живую, упругую силу тонкой кожицы, еле сдерживающей напор соков, наполнивших крупные ягоды. Кожица полупрозрачна, и там, где легкий восковой налет стерся, видны внутри темные продолговатые семена — источник новой жизни.

На многих кустах до пятидесяти таких гроздей! Кажется, земля с непонятной щедростью решила сразу отдать лозам все свои соки. И они стоят отягощенные, вот-вот рухнут, не выдержав непомерной нагрузки. Но, заглянув в тетрадь учета урожаев в звене, убеждаешься, что земля и лозы здесь приучены к постоянной и все растущей щедрости. В 1948 году звено получило с каждого из восьми с лишним гектаров по 99 центнеров ягод, в 1949 году -по 114, в 1960 — по 149, в 1951 — по 177, в 1952, необычайно засушливом, — по 141 ив 1953 — по 186 центнеров с гектара. Отдельные участки дали до 300 центнеров винограда с гектара. Это при средней урожайности на крымских южнобережных виноградниках в 25-30 центнеров с гектара!

Как же совершен этот колоссальный скачок до устойчивой почти шестикратной урожайности, как покорена была капризная виноградная лоза, обычно очень легко реагирующая на "урожайные" и "неурожайные" годы? М.А. Брынцева — один из авторов книги "История совхоза "Коктебель", которую пишут в совхозе всем коллективом. Вот что можно будет увидеть, прочитав эту книгу и оглянувшись на несколько лет назад.

Живописная долина лежала в запустении. Даже весна-искусница, умеющая мило декорировать самые унылые пейзажи, ничего не могла поделать здесь. На склонах черными, словно обугленными, рогатинами торчали виноградные кусты. Большинство из них уже не реагировало и на весну. Лишь кое-где над корявыми приземистыми стволами, собравшись с силами, развернулось по нескольку серебристых лапчатых листочков. Но и те, что осмеливались еще жить, были под угрозой. Полчища сорняков, когтистые лапы терна, расползаясь среди хрупких лоз, готовились окончательно задушить их мертвой хваткой.

Долина, что издавна слыла виноградной, походила на пожарище. Пожарищем был и поселок, торчавший разбитыми домами среди брошенных виноградников на одном из склонов. Типичный горный аул с узенькими, кривыми улочками, с плоскокрышими домами, жмущимися друг к другу, он был так загроможден развалинами, мусором, перепутавшейся колючей проволокой, что не только проехать, а и пройти по нему было почти невозможно.

Война только что ушла отсюда. А когда она перешагнула за все ворота Крыма, уходя на запад, в долине появились новые люди. На плечах гимнастерок и кителей некоторых из них ясно выделялись еще не выбеленные солнцем темные полоски от недавно снятых погон. Здесь, в Щебетовской долине, организовывался новый виноградный совхоз винодельческого комбината "Массандра". Новорожденному совхозу передавалась вся долина вместе с поселком.

Стали подсчитывать свое хозяйство. Оказалось: из трехсот пяти гектаров виноградников, числившихся в долине, осталось в живых немногим больше половины. Но и эти были живы условно. Посаженные еще в очень давние времена частнособственнического виноградарства, они представляли собой разбросанные тут и там по горам клочки земли, занятые старыми корягами виноградных лоз, размещенных тесно и бессистемно, да еще и одичавших основательно за годы войны. Поселок был почти пуст. Скот разграблен оккупантами, система водоснабжения выведена из строя.

Несколько десятков человек, включая сюда и приехавших вновь и остававшихся в поселке членов колхоза имени Ворошилова, составили новый коллектив совхоза.

Начали со спасения гибнущих плантаций. Сколько хватило сил, оградили еще живые лозы от сорняков, прорыхлили вокруг них почву. Осенью сняли небольшой урожай. Несколько десятков тонн свежего винограда отправили в госпитали для раненых бойцов и населению освобожденных из оккупации районов.

Сбор урожая в виноградарстве — это одновременно и конец сельскохозяйственного года и начало нового. Виноград — капризная и сложная культура. Он требует к себе внимания круглый год, не дает передышки ни на один день, только тогда вознаграждает труд тяжелыми гроздями.

Новому хозяйству, самому молодому в системе "Массандры", предстоял трудный сельскохозяйственный год.

Чтобы хоть мало-мальски привести виноградники в порядок, требовалась колоссальная затрата сил. Ни машины, ни лошади, если бы они и были, ничего не смогли бы сделать на запущенных бессистемных посадках. Только человеческие руки могли выходить погибающие лозы, найдя к каждой из них свой подход. Но что может сделать горстка людей, даже самых трудолюбивых, если выхаживать, спасать нужно сразу больше миллиона виноградных кустов?

Осенним вечером в кабинете директора совхоза собрались работницы, партийные руководители, специалисты — небольшой коллектив людей, озабоченных стоявшей перед ними сложной задачей. Старший агроном Сергей Архипович Меркулов рассказал о положении в совхозе, о предстоящих работах, упомянул о методе гектарничества, начавшем применяться в соседнем, более старом совхозе "Судак". Там некоторые работницы стали брать для самостоятельной обработки по гектару виноградных плантаций.

— А у нас найдется кто-нибудь из желающих последовать примеру соседей? — спросил он.

Все молчали. Трудно было решить сразу: по силам ли одному человеку выходить несколько тысяч гибнущих растений на земле, четыре года не видавшей ни лопаты, ни плуга.

И тут поднялась худенькая, невысокая женщина, скромно сидевшая у самой двери. Все с удивлением и ожиданием обернулись к ней. Это была Мария Александровна Брынцева, мать шестерых детей, вдова местного щебетовского колхозника, убитого год тому назад гитлеровцами за связь с партизанами.

— Я согласна, — сказала она, и лицо ее залилось краской волнения. — Пропадает же виноград, терпения нет смотреть на него. Он ведь, ровно малое дитя, без досмотру да без заботы на свете не жилец. Один гектар я обещаюсь выходить.

— Меня тоже запишите, — отозвалась с места моложавая и бойкая Мария Павловна Помощникова, только недавно приехавшая в совхоз из Курской области. — Я хоть и сроду винограда не видывала, думала, он на дереве растет, ну, да Брынцевой не уступлю.

Записалось еще двое: Анна Матюнина и Матрена Фролова, а через некоторое время в совхозе уже насчитывалось двадцать гектарниц. Так родились здесь истоки движения, характерного для первого периода подъема хозяйства.

Нелегок был путь первых.

Стоял январь, когда почти повсюду утопают в снегах поля и сады, а люди после горячей осенней страды немного отдыхают, готовятся к новым полевым работам. Здесь, возле теплого моря, под защитой гор, почти никогда не ложатся снега, и работы на земле не прекращаются ни на один день.

Январь — время обработки почвы на виноградниках. На свой участок, за который она теперь отвечала целиком, пришла и Брынцева. Обошла рядки, села у края и задумалась. Шесть с лишним тысяч кустов, десять тысяч квадратных метров земли, тяжелой, глинистой, надо будет перебрать вот этими двумя руками. И перебрать не один раз. Тридцать разных работ нужно провести на этих шести тысячах кустов за год, чтобы довести их до урожая. Она теперь знала это. Несколько вечеров просидели они с агрономом, составляя агротехнический план работы на год. А еще звено, за которое она тоже отвечала. А дома шестеро ребят — все мальчишки, по дому помощники плохие. Их только обстирать да накормить еле управишься за день.

Где же брать на все время, силы? На миг сделалось жутко.

А потом вспомнилась страшная ночь, когда гестаповцы нашли у них во дворе партизанское оружие и потащили избитого мужа и она бежала за ним следом до ворот, а потом осталась за захлопнутой калиткой одна среди черной ночи со своими перепуганными ребятами. И вспомнилось, как на днях, когда уже договорились с агрономом Меркуловым обо всех работах, он встал, пожал ей на прощанье руку и сказал: "Я, Мария Александровна, уверен в вашем успехе. Хотя, не сомневаюсь, трудно будет очень. Помните только, что по вас сейчас равняется весь наш коллектив, вы показываете ему путь. А мы всем, чем можно, будем вам помогать".

Брынцева поднялась, взяла узкую, тяжелую лопату — лискер — и с силой вогнала ее в затвердевшую, потрескавшуюся землю.

Копала изо дня в день до изнеможения. Лискер гнулся в закаменевшей, как цемент, земле. Выходила на перекопку и в лунные ночи: тогда земля казалась податливее. Внесла двадцать тонн навоза, минеральные удобрения, каким-то чудом раздобытые в том году агрономом. Самая тяжелая работа — перекопка — была закончена через месяц, почти вдвое быстрее, чем намечалось по плану. Теперь предстояла самая сложная и ответственная — обрезка.

Если перекопка и удобрение готовят почву к тому, чтобы она могла досыта накормить и напоить виноградную лозу, то обрезка готовит само растение к использованию этой возможности. Сложная система обрезки призвана постоянно держать растение "в шорах", направляя его туда, куда нужно человеку — к максимальной урожайности.

Искусством обрезки владеет далеко не всякий. Обычно оно дается долгими годами практики и наблюдений. У Брынцевой оказалось особое "чутье на лозу", как любит выражаться Сергей Архипович Меркулов, некая интуиция, позволяющая при первом взгляде на растение сразу определять, на что оно способно. И, усвоив правила обрезки, она с первого же года не стала следовать им слепо, а подошла к этой операции творчески.

Летом со всей требовательностью перед виноградарями встала проблема воды. Пока источником водоснабжения были только талые и дождевые воды, стекавшие с гор. Источник случайный и ненадежный. И вот в звене Брынцевой, а по ее примеру и в других, началась буквально охота за водой.

Горожанин, если застанет его на улице дождь, спешит укрыться, а намокнув, ворчит на скверную погоду. Здесь наоборот. Стоит только упасть с неба первым дождевым каплям, будь то день или ночь, все, от мала до велика, высыпают на улицы, бегут за околицу. Надо ловить воду, суметь перехватить бурные потоки, несущиеся с гор после дождя, и направить их на виноградники. Только закончив работу, возвращаются они в село намокшие, усталые, но довольные, если дождь прошел хороший, удалось как следует напитать почву влагой, напоить кусты.

Несколько глубоких рыхлений тяжелой двадцатисантиметровой мотыгой, каждое из которых равно перекопке, несколько опрыскиваний и опыливаний против вредителей и болезней, — да разве перечислишь все, что сделали в течение лета руки маленькой женщины, взявшейся за спасение народного добра! Это на "своем" гектаре. А еще семь гектаров звена, за которое она отвечала, где тоже было пять гектарниц и нужно было все это сделать.

Когда виноград стал созревать, Брынцева попросила перевести ее в сторожа. Научилась обращаться с ружьем и совсем переселилась на виноградник. За ребятишками попросила присмотреть соседей. И не было в совхозе более бдительного и строгого сторожа, чем эта маленькая женщина, охранявшая двенадцать гектаров "своих" и "чужих" виноградников.

Сама снимала урожай, осторожно укладывала в корзины тяжелые, налитые соком грозди — сладкие плоды большого труда. И когда подвели итоги, оказалось: в среднем по совхозу собрано 29 центнеров винограда с гектара, в звене Брынцевой 63 центнера, а на закрепленном за ней участке 92 центнера — больше всех в совхозе. Остальные гектарницы получили примерно вдвое больше винограда с каждого гектара, чем в среднем по совхозу.

Это были поучительные итоги, показавшие во всем блеске, что значит добросовестный труд. И уже никому нельзя было спрятать свою нерадивость в ссылках на запущенность участков, плохие земли, старые кусты и отсутствие воды. Все работали на таких же землях, с такими же кустами, а результаты у каждого свои.

К осени 1945 года совхоз пополнился новыми людьми. Вернулись демобилизованные из армии рабочие, специалисты. Во главе совхоза стал Михаил Андреевич Македонский — бывший командир партизанского соединения, базировавшегося в крымских заповедных лесах. С командиром одного из отрядов этого соединения И. Крапивным мы встречались в заповеднике.

Старый член партии, энергичный и волевой, чуткий ко всему передовому и растущему, новый директор сразу оценил значение сделанного в совхозе до него, горячо поддержал старшего агронома, нащупывавшего пути быстрого подъема совхозного хозяйства.

"Гектарники" становились в совхозе самыми популярными и уважаемыми людьми. Их количество росло неудержимо. Через три года в совхозе не осталось ни одного участка, не закрепленного за кем-либо из рабочих. Соревнование за высокий урожай охватило всех. Четкие трудовые взаимоотношения, строгий, тщательный учет сделали соревнование действенным методом воспитания людей.

В атмосфере внимания и поддержки появлялись и отшлифовывались все новые таланты. У Македонского, как и у Меркулова, нашедшего у Брынцевой "чутье на лозу", у самих оказалось верное чутье на настоящих людей-тружеников, которых они умеют поднять, показать их дарование. О своем большом труде, затраченном на то, чтобы таланты эти могли развернуться во всю ширь, на выращивание их изо дня в день, ни Меркулов, ни Македонский говорить не любят.

Самой яркой фигурой среди совхозных самородков оставалась Мария Александровна Брынцева. Она оказалась неутомимым экспериментатором, жадно ищущим новое, более совершенное во всем, что касается борьбы за высокие урожаи винограда, ставшей главным делом ее жизни. Любую возможность повышения урожая подхватывает она, не жалея трудов и увлекая своим примером других.

В совхозе трудно было с органическими удобрениями: своего скота мало, других источников поблизости нет. Брынцева как-то обратила внимание на слои лесного перегноя, смытого с гор дождями и лежащего у их подножия. Почему бы не использовать его для улучшения почвы на плантациях? Звеньевая организовала сбор перегноя, компостирование его вместе с виноградными выжимками с винного завода совхоза, собирает золу, птичий помет в соседних дворах, у себя в хозяйстве. Все это вносится на виноградник, из года в год повышает плодородие его почвы.

Сложным вопросом оставалось снабжение плантаций водой. Та "погоня" за дождями, которую вели здесь из года в год, с ростом хозяйства все меньше удовлетворяла потребности совхоза. На предложение Меркулова вырыть по склонам гор постоянные водосборные канавы первой откликнулось звено Брынцевой. Виноградари опоясали окрестные горы спиралью канав, ведущих с небольшим уклоном на виноградники. Через балки, овраги, скалистые обрывы перебросили желоба, трубы, цементные лотки. В дождливый зимний период вода теперь уже не уходит с гор в море. Она задерживается на плантациях, напитывает их настолько, что хватает ее и на весну и на лето.

Но, пожалуй, самый важный вклад Брынцевой — система воздействия на само виноградное растение.

Наблюдения Брынцевой, ее неутомимые эксперименты, направляемые и поддерживаемые агрономом в этой области, — новое слово в практике виноградарства, к которому не мешало бы прислушаться и крымским ученым-виноградарям, кстати пока что мало чем могущим похвастать в смысле широких результатов борьбы за урожайность винограда.

На любом виноградном участке, как бы велик он ни был, не найти двух совершенно одинаковых кустов, как в любом, самом большом коллективе не может быть двух одинаковых людей. У каждого куста свой внешний вид, свой "характер", своя сила, свои потребности, здоровье. К каждому поэтому нужен свой подход, особенно в такой важной операции, как обрезка.

Особенность подхода Брынцевой к растению состоит в том, что она, прежде чем оказать это воздействие, "спрашивает" само растение, какое воздействие для него будет наиболее благотворным.

Заметив, что побеги по силе роста неодинаковы, она стала оставлять на плодоношение самые сильные, отбросив устаревшее правило точно сохранять форму кустов и ради этого иногда жертвовать сильными побегами.

При постоянной заботе Брынцевой о почве — ее глубоком рыхлении, накоплении влаги, питательных веществ, виноградные лозы с каждым годом крепли, становились мощнее. Брынцева, разработав собственную систему обрезки, стала с каждым годом повышать нагрузку на куст. По принятой прежде системе обрезки на каждом кусте оставлялось не больше шести-восьми побегов. Считалось, что увеличение количества побегов приведет к вырождению кустов. Брынцева постепенно довела количество побегов до сорока пяти. При высокой агротехнике кусты не только не вырождались, а наоборот, с каждым годом крепли, становились более урожайными.

Она разработала новую систему обрезки виноградных кустов, позволяющую получать нормальные урожаи и в годы, когда плодовые почки частично погибают от морозов.

Урожаи винограда в звене Брынцевой росли из года в год! В 1948 году с каждого из восьми гектаров, закрепленных за звеном, получено по 99 центнеров ягод. На участке самой Брынцевой получено 225 центнеров винограда — урожай небывалый для Крыма. Брынцевой первой в Крыму присвоено звание Героя Социалистического Труда, четыре члена ее звена награждены орденами и медалями, среди них и сын Брынцевой — Виктор, получивший орден Трудового Красного Знамени. Правительственные награды получили двадцать пять коктебельцев.

Это было признанием самоотверженного труда коллектива, сумевшего в первые же три года существования своего хозяйства вывести его в число передовых не только по Крыму, но и по Союзу.

Еще в 1947 году "Коктебелю", получившему со всей площади виноградников почти вдвое больший урожай, Чем получают в среднем по Крыму, было присуждено звание победителя во Всесоюзном социалистическом соревновании предприятий пищевой промышленности.

Объемистая, в массивном красном переплете совхозная Книга почета хранит фотографии лучших, тех, кто прокладывал совхозу первые, самые трудные пути, кто ведет его сейчас к новым успехам. Первой в ней фотография Брынцевой, второй — Помощниковой. Она сдержала свое слово: от Брынцевой далеко не отстала. За ними десятки людей.

Вот ученица Брынцевой — Александра Пикова — представительница нового поколения Героев. Свежее молодое лицо, чуть вздернутый задорно нос, ямочки на щеках, вся — олицетворение молодости.

Скромной, неумелой девочкой пришла она работать в звено Марии Александровны. Сейчас коммунистка, член обкома партии Александра Пикова — одна из самых уважаемых в совхозе, звеньевая, успешно соревнующаяся со своей учительницей, тоже Герой Социалистического Труда, получившая это звание в 1950 году.

В звене Пиковой почти исключительно мужчины. Стоит посмотреть, как обдуманно и умело руководит она своей мужской командой — народом обычно не очень-то покорным, когда приходится подчиняться женщине.

И сколько уже сейчас в совхозе такой молодежи — смелой, задорной, уверенной в своих силах, знающей. Впитав в себя то, что старшие завоевывали большими трудами, она продолжает ее путь, становится основной силой в совхозе, создающей ему славу.

В коллективе совхоза три четверти — молодежь. И она никуда не стремится отсюда. Здесь виден в труде каждый человек и путь каждого к росту, к почету ясен и прям.

Совхоз в целом прочно занял место среди передовых хозяйств. С 1949 года он отказался от метода гектарничества, характеризовавшего первый этап создания хозяйства на заброшенных землях, но не отвечающего уже новым требованиям совхоза на этапе общего подъема.

"Коктебель", представленный широким показом в павильоне Виноградарства и виноделия на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке, становится хорошо организованным предприятием, получающим рекордные урожаи на сотнях гектаров виноградников независимо от погодных, климатических условий. Он уже вдвое увеличил площади плантаций по сравнению с тем, что имел при организации. В ближайшие два-три года увеличит их еще в полтора раза.

Около двух тысяч тонн — многие сотни грузовиков винограда дают ежегодно совхозные плантации. Больше пятисот из них "Коктебель" отправляет в свежем виде промышленным центрам страны. Остальное количество превращает на своем винзаводе в прекрасные крымские портвейны, в мадеру собственной марки.

Велики перемены в хозяйстве за несколько лет. Теперь уже не бегают здесь в погоню за каждым дождем. Кроме системы канав, собирающих воду для орошения с гор, разыскали и перерезали донной плотиной одну из "сухих рек", создали бассейн, насосные установки, снабжающие водой одно из отделений. Закончили реконструкцию всех старых виноградников. Ручной труд на плантациях уходит в прошлое. Обработка почвы будет теперь механизирована.

Облегчится труд, повысится его производительность, откроются новые пути для осуществления твердого намерения коллектива совхоза — получать ежегодно с каждого из сотен гектаров плантаций такие урожаи, каких добиваются сейчас лучшие виноградари совхоза, — урожаи, и не снившиеся старому Крыму.

Виноградарство — одна из наиболее отстающих пока в Крыму отраслей сельского хозяйства. Опыт совхоза "Коктебель" — живой пример того, какими путями нужно его поднимать.